Гарри Поттер и три старых хрыча

      Честер пока ещё не знал о концепции Дао, но уже был внутренне готов её принять. Ведь всё вокруг подобно огромной безумной реке… А в такой реке не надо пытаться о чем-то думать, надо просто плыть. Спокойно и уверенно грести, не обращая внимания на непотребства, что происходят в двух гребках от тебя.       Он спокойно и обстоятельно рассказал отцу всё, что с ним произошло. Вообще всё — бояться ему было уже нечего. Приятно было осознать, что он ещё что-то понимает в этом мире и может предсказывать события: попная мазь не понадобилась. Отец вообще отреагировал на произошедшее достаточно спокойно. Видимо, вслед за Честером, познавшим дзен (на самом деле, с этой концепцией юному Дэвису тоже ещё только предстояло познакомиться).       В районе девяти часов вечера Честер аппарировал обратно в проклятый городок. Так же спокойно и терпеливо объяснил каждому из шайки малолетних бандитов, почему в магическую больницу он пойдёт только вместе с Гарри. Насколько молодой человек видел, это спокойствие и бесконечное терпение даже зародило зерно сомнений в душе Дадли. Возможно, когда-нибудь за ним опять признают статус взрослого. Когда-нибудь. Спокойно и подробно Честер объяснил старшим Дурслям, из-за чего он переживает и почему мальчика нужно показать специалисту. И справившись буквально за час, уже в десять часов вечера, взяв Гарри за руку, он аппарировал в больницу святого Мунго.       В приёмном покое — а аппарировать можно было только в это помещение больницы — кроме привет-ведьмы, была только Джейн Курт. Она уже ждала их, радостно улыбалась и махала рукой. Джейн тоже закончила Хог год назад, как и Честер. Она была старостой Пуффендуя, и после школы устроилась стажером в больницу святого Мунго. Честер успел договориться, что приведет сына знакомых, так как мальчик хочет стать целителем (кстати, к некоторому удивлению Честера, это оказалось сущей правдой).       Джейн была полноватой шатенкой, подстриженной под каре. Пожалуй, это был самый добрый и отзывчивый человек, которого Честер вообще знал. И невероятно трудолюбивый. Одно то, что её сразу после школы взяли в стажеры единственного приличного медицинского заведения Англии, говорило о многом. Джейн была полукровкой, так что рассчитывать на блат, как Честеру, ей не приходилось. Зато однокурсница неплохо разбиралась и в маггловской медицине, что, насколько юноша знал, ей иногда помогало. Они не были близкими друзьями, но переписывались регулярно. Честер свято соблюдал мудрость, переданную отцом, и старался заиметь полезные контакты во всех организациях магического мира.       — Привет, Чес! — Джейн как всегда пылала энергией и энтузиазмом, несмотря на вечернее время. Впрочем, стажеры страдали везде, так что её рабочий день только что начался. У девушки было сегодня ночное дежурство. И Честер подозревал, что все её дежурства были именно такими, так что Курт вполне могла полностью перестроиться на ночной график.       — Привет, Джейн! Знакомься, это Гарри. Он хочет стать целителем, когда вырастет.       — Привет, Гарри! Быть целителем — это здорово! Ты правильно решил! Что хочешь посмотреть?       Гарри задумался. Он был в самом начале целительского пути. Фактически, он умел справляться только с легкими (или средними, если вспомнить взбучку от учителя Хорнеджитефа после призыва тролля во внутренний мир) кожными повреждениями. Логично было разобраться сначала с этим вопросом глубже.       — Раны, — мальчик был так серьёзен и так забавно хмурился, что хохотушке-Джейн стоило некоторого труда ограничиться только улыбкой, — резаные, колотые, рваные, укушенные, ушибленные. Магические и обычные. Первая помощь, оперативное излечение на месте. Алхимические, магические и обычные способы лечения. Сложные случаи.       По мере перечисления улыбка с лица Джейн сползала. Тётя Петунья по своей привычке была серьезна во всех вопросах, за которые бралась. Без скидок на возраст и другие глупости. Как только Гарри упомянул, что хочет стать целителем, в доме сразу появилась медицинская энциклопедия, а в образовательные беседы тёти Петуньи с детьми добавились соответствующие пункты.       — Отлично! Я всё тебе сейчас покажу! Нам сначала на первый, а потом на второй этаж! — по мере сползания улыбки у Джейн загорались глаза. Девушка схватила Гарри за руку и в темпе двинулась вглубь больницы. Честер, как обычно, поздно среагировал. Его установившееся спокойствие чуть не дало трещину: два маньяка, нашедшие друг друга (а, кажется, именно это только что произошло), последнее, что ему было нужно. Но сделанного было уже не вернуть.       Нагнал их Честер, когда они уже выходили из первой палаты. Судя по всему, Джейн наложила на них чары тишины, чтобы не беспокоить пациентов. Губы их шевелились, но звуки до Честера не долетали. Легко было представить, что Гарри задает вопросы и периодически что-то записывает в блокнот, а Джейн с горящими глазами рассказывает. На пятой палате у Честера закралось подозрение, что до осмотра самого Гарри они сегодня не дойдут. После третьей палаты второго этажа подозрение превратилось в уверенность. Он благодарил всех богов, что сегодня не полнолуние. Честер по-прежнему не слышал, о чем говорили эти двое (и не хотел слышать), но, кажется, речь зашла об укусах оборотней. Юный Дэвис представил маленького мальчика в очках-велосипедах, который приманивает матёрого оборотня на кусок мяса, и поймал себя на мысли, что у него формируется фобия перед экспериментами. На седьмой палате второго этажа Честер окончательно понял, что сама собой ситуация не разрешится. Надо действовать.       — Джейн, кстати, а что ты знаешь об одержимых, — элегантно вклинился он в их беседу, прервав кого-то на полуслове и подхватив Джейн за локоть.       — Одержимость чаще всего накладывается потусторонними существами. Известно, что некоторые виды инферналов, злых духов и нематериальных существ могут захватить тело человека… — судя по полному отсутствию паузы перед этой репликой, Джейн было всё равно, о чем говорить, лишь бы это было связано с медициной.       — Очень интересно, — без налёта интереса в голосе опять перебил её Честер, — а как можно определить одержимость или то, что человек был одержим в прошлом?       — О, это достаточно сложные узкоспециализированные чары. Не уверена, что вы сможете их повторить…       — Нам и не надо, давай лучше ты их сотворишь на Гарри, желательно в каком-нибудь защищенном помещении. Для него это очень актуально.       Джейн осеклась, встрепенулась и посмотрела на мальчика новым взглядом. Не менее интенсивным, чем раньше. Честер бы от такого взгляда напрягся (как напрягался каждый раз, когда эти мелкие поганцы собирались проводить свои эксперименты над его беззащитным телом). А малец ничего, просто спокойно заметил:       — Я же говорил, что я не одержимый. Просто во мне некоторое время был осколок души Тёмного лорда, но его потом изгнали. В каком-то смысле…       Всё, вот теперь можно было расслабиться и пустить ситуацию на самотёк. Огонёк в глазах бывшей старосты Пуффендуя говорил, что просто так она с мальчика уже не слезет. Траектория их движения резко поменялась. Как всегда опаздывающий Честер успел заметить только, как закрывается одна из неподписанных дверей на пятом этаже. Ну и к лучшему, он совсем не уверен, что хотел бы встречаться с духом Тёмного лорда (даже в виде небольшой части от внушительного целого), если тот всё-таки окажется в мальчике и решит его покинуть.       Честер сел на ближайшую лавку, вытащил из кармана микроскопическую книгу, движением палочки увеличил её до монструозного фолианта и углубился в чтение. Всё-таки он был старостой Райвенкло. «Воспитание юного волшебника без фатального вреда для его здоровья» за авторством известнейшего специалиста в этом вопросе — Годелота.       Он успел дочитать только до главы по модификации жалящих чар (и обдумать, не этой ли книгой руководствуется многоуважаемый Аластор Грюм во время занятий), а Гарри с Джейн уже выходили из комнаты. Вид Джейн был задумчивым, а Гарри — довольным.       — Ну, как результаты?       — Ничего. Гарри действительно был проклят чем-то очень мощным, и в нём действительно долгое время жила какая-то тёмная сущность, но сейчас всё чисто. И это хорошо, потому что я не встречала даже упоминаний, что такие сущности можно удалить, не убивая носителя.       — С мощным проклятием могу помочь: Гарри несколько лет назад пережил Аваду Кедавру.       Взгляд Джейн прикипел ко лбу мальчика.       — А где от него след? — в её тоне преобладала профессиональная подозрительность.       — Я же говорил: шрам не от заклятья, шрам — от осколка души. Изгнали осколок, пропал и шрам, — по тону мальчика было понятно, насколько он задолбался объяснить всем вокруг такие простые вещи.       — А кто, кстати, изгнал осколок? Я очень хочу с ним или с ними поговорить! — Джейн, похоже, поверила. И даже поняла, что это Гарри Поттер, но этот факт её не взволновал.       — Мне тётя запретила говорить.       «Труба, — понял Честер, которому тоже хотелось узнать личность таинственных искусников. — Видел я эту тётю: пацан не скажет. Я бы тоже не сказал, если бы она мне чего-то запретила».       Тем не менее Джейн попыталась. Честер даже не подозревал в девушке таких талантов! Шляпа явно должна была разрываться между Пуффендуем и Слизерином, распределяя её. В ход шли лесть, обман, угрозы, намёки, шантаж, обещания, логические ловушки, в какой-то момент девушка даже стала профессионально давить на жалость. Но нет. Парень, видимо, уже готов был стать целителем — жалости в нём не было совсем. Все другие приёмы он тоже стойко проигнорировал. Честер бы продолжил смотреть (было очень интересно), но Джейн, к сожалению, выдохлась.       — Я расскажу, только если разрешит тётя. Приходи к нам в гости, сама у неё спросишь.       О, кажется, это может оказаться первый Поттер, которого распределят на Слизерин.       — Давай, когда?       — Приходите с Честером завтра часам к пяти вечера на чай. Он тебе заодно покажет, где мы живём. Придёте?       Молодые люди кивнули. Гарри зевнул, а Честер вдруг вспомнил, что на дворе третий час ночи. Мерлиновы кальсоны! Что же этот мальчишка будет в Хоге творить, если уже в шесть лет так развлекается. В понимании самого Честера ночной осмотр больницы святого Мунго тянул на самое полноценное приключение, которое только можно придумать. В его биографии чем-то сравнимым был только ночной поход в запретную секцию библиотеки в Хоге. Настолько неудачный, что он четвертый год его вспоминает.       Честер несколько поспешно завершил разговор, попрощался с Джейн, договорившись, во сколько за ней зайдёт, и направился к приёмному покою. Дома у Гарри не спали. Честер успокоил родственников и передал с рук на руки мальчишку.       — Пока, Честер! Увидимся утром!       Юный Дэвис тоже попрощался, не обратив внимания на вторую часть предложения. И, между прочим, очень даже зря.