***
— Хирацука-сенсей, а вы уверены что она вобще скажет нам что-то дельноe? — спросила я, — мы услышим что-то кроме оскорблений Хикио? Мы с Эбиной находились в учительском кабинете вместе с Хирацукой-сенсеем. Она выписала нам освобождение на физкультуру вместе с Юи. Насколько мне известно, у Юкиношиты уроки уже закончились. Всё шло по плану, по крайней мере пока что. Надеюсь, Хикио не станет упираться. Хотя сама идея насчет разговора с ней... Я полна сомнений насчет Сагами, но нам нужно узнать чуть больше. — На самом деле… она сама выразила желание прийти, когда я её спросила. Она тоже хочет что-то узнать о Хикигае — ответила сенсей. — Правда? С чего бы это? — спросила Эбина. Меня этот вопрос интересовал не меньше. — Без понятия… но она хотела поговорить о Хикигае, прямо как мы, — повторила Хирацука. Эта девчонка… очень скользкая. Я-то знаю. Если она хочет причинить еще больше вреда Хикио… ей тяжко придется. Уж не знаю, какие у неё цели, но Хикио спас её задницу еще тогда, поэтому она не будет поливать его грязью. Во всяком случае, не при мне… После всего, что Хикио для нас сделал, он такого не заслуживает. Она предпочла играть в жертву, даже после всего что произошло. А Хикио… он просто… просто оставил всё как есть! Как будто так и надо! Принимал все издевательства, насмешки, избиения… идиот! — Миура! — я тут же пришла в себя. Хирацука смотрела на меня взволнованным взглядом, а Эбина уже успела положить руку на плечо. Как я этого не заметила? — Успокойся, мы поможем Хачиману, — произнесла она, будто давая скорее надежду, чем успокоение… — Юмико, Хачиман, пусть и упертый в собственных желаниях, но он не видит блага для себя, — неожиданно начала Эбина. Мы с сенсеем непонимающе повернулись в её сторону, услышав её слова. — О чём ты? С чего ты об этом заговорила? — спросила я. — …Просто… видя твоё беспокойство… я в очередной раз убедилась, какое влияние он оказывает на людей, — с грустной улыбкой ответила она, опуская взгляд в пол, — Хачиман — тот человек, который спасает и помогает другим, но никак не себе… не видя в том блага. Считая себя ненужным и чужим, он предпочитает просто оставлять всё как есть… н-не думая о том, что другим может быть больно видеть его таким. Хачиман считает свою жизнь не ценнее жизни бродячей собаки… — Что?! — выкрикнула шокированная Хирацука. Могу поклясться — об этом мало кто знал… но чтобы сенсей тоже не оказалась в курсе… я удивлена. Хотя и сама не меньше была шокирована подобным заявлением. На глаза навернулись слезы. — Это правда… он считает себя ненужным и лишним в любом месте. Я даже не хочу знать, что настолько ужасного произошло в его жизни, отчего он так считает, и где были его родители в тот момент, но… больно видеть его таким — сказала она. Моя злость искала выхода — Хикио… думал о себе меньше, чем о какой-то собаке. Юи рассказывала, как он спас Соболя, подставившись под удар автомобиля, своим поступком подтвердив слова Эбины. Не в силах больше терпеть, я просто закрыла лицо руками. Мы с ним не были особо близки… но я никогда не хотела подобного для него. Он — хороший человек и не заслуживал всего того, что на него свалилось. А ведь действительно, где была его семья?! Где они были, когда его избивали и унижали?! Неужели им было всё равно? — Э-это… это же полный бред, — собравшись с силами, произнесла я, — он еще как нужен… всем нам. — Да, но переубедить его вряд ли получится, — ответила Хина. У неё самой по лицу уже потекли слёзы. Я посмотрела на Хирацуку. Она нервно закурила сигарету прямо в кабинете в нашем присутствии. Её трудно винить — нервы ни к черту. Уж насколько она о нём заботилась и узнать такое — для неё сильный удар. — Мы с этим разберемся. После вхождения в клуб, со временем он начал социализироваться. Хикигая поймет, что он нужный, — уверила нас она. — Хирацука-сенсей… а вы знаете что-нибудь о родителях Хикио? — спросила я. Всё таки нужно что-нибудь про это выяснить, а то, зная Хикио, вытянуть из него какую-либо информацию не получится. — Хмм? — с вопросом в глазах они с Эбиной посмотрели на меня. — С чего ты спросила? — Ну… мне просто интересно, что с ними? Они вобще знают о состоянии их сына? — поинтересовалась я. Хирацука задумчиво промолчала, будто пытаясь вспомнить хоть какую-то информацию. Эбина, как и я, просто ждали ответа, надеясь узнать какие-то новые факты. — Мне мало что о них известно… Я знаю, что большую часть времени они проводят на работе в другом городе и лишь иногда навещают своих детей. Но Хикигая о них никогда не рассказывал, — сказала она, — а почему ты интересуешься? Такой ответ меня немного расстроил, ведь информации оказалось совсем немного. Хотя, некоторые вещи всё-таки стали ясней. Теперь понятно, почему они не обращали на это внимания, но… иногда же родители бывают дома? Что-то должны были заметить. А сестра... она же тоже должна всё видеть — не слепая ведь, а раны Хикио только слепой и не увидит. Он слишком часто бывает… в разном состоянии… Может, Юкиношита что-то знает? Хотя вряд ли. Юи рассказывала, что его сестра — очень заботливая и добрая девчушка, что она точно всё видит и даже им звонила, но… почему она тогда не предпринимала никаких действий, если знала об этом? Даже сейчас, когда всё развивается очень быстро, она должна видеть состояние Хикио. И Юи хороша — могла бы ей позвонить и ввести в курс нашего плана. — Да… просто мне стало интересно, почему они ничего не предприняли, родители ведь должны были видеть его состояние? Хотя бы сестре Хикигаи следовало им всё рассказать, — начала я своё объяснение, в надежде получить информацию уже о его сестре. — Юи говорила мне, что она тоже в курсе и звонила им в клуб с Юкиношитой, но почему тогда она сейчас ничего не делает? И почему бы нам не уведомить её о нашем плане? Я смотрела на Эбину и сенсея, во время объяснения перебегая взглядом с одной на другую. Эбина продолжала стоять с мокрыми дорожками под глазами, впрочем, как и у меня. Видимо она разбирается в Хикио больше, чем я или, например, Кавасаки. — Это хороший вопрос, Миура, я попробую с ними связаться на крайний случай, но насчет сестры… это лучше узнать у Юкиношиты с Юигахамой. Я видела его сестру — она и вправду выглядит заботливой. Может, она и пытается что-то сделать, просто мы не знаем. Хотелось бы в это верить, то есть… Правда хотелось бы. Надеюсь, что его сестра будет помогать нам — всё-таки так будет больше возможностей влияния на Хикио. Мы с Эбиной еще раз переглянулись, мысленно согласившись с идеей Хирацуки. Поговорим с ними после разговора с Сагами. Я всё еще надеюсь что с ней проблем не будет. Она — достаточно сильная заноза в заднице. Первоначально Сагами мне не нравилась по нескольким причинам, одной из которых было её повышенное внимание к Хаяме. Но теперь я почему-то больше не смотрю на Хаяму так, как раньше… Наверное я поняла его фальшь — после всех событий, после одного момента, я увидела его настоящего. И он мне таким совсем не понравился. Вдобавок, после разговора с Хикио, я поняла какой тот на самом деле. Заботливый, добрый, жертвенный, а также защищенный снаружи скорлупой цинизма. Но внутри… внутри он прекрасен. Таких, как он, мало. Неудивительно, почему Юкиношита и Юигахама влюбились в него, впрочем, не только они. Такого как он, определенно хочется иметь в партнерах. Жизненных партнерах. Он заботится о других вполне искренне, его не волнуют мнения большинства. Он не такой, как Хаяма, он настоящий. Впрочем… именно поэтому он мне и нравится. — Хорошо, Хирацука-сенсей, мы вернемся к этому вопросу позже, а пока будем ждать от вас сигнала. Мы пойдем и подождем Хачимана у входа в раздевалки, — сказала Эбина. Получив от неё одобрительный кивок, мы ушли прочь из учительской. Сколько же мы о тебе не знаем, Хикио… я даже боюсь представить, через что ты прошел.***
Остальная часть занятий прошла хорошо. Тобе больше не возвращался к нервотрепке, а остальным было на меня плевать. Ничего необычного тоже не происходило. Я всё равно без понятия, почему нет девочек, но всё-таки надеюсь, что не по тем причинам, о которых думаю. Мы уже стояли в раздевалке и просто переодевались. Остальные обсуждали матч, который прошел на физкультуре, и нахваливали Хаяму. Тобе выглядел определенно поникшим. Неудивительно, после нашего-то разговора. Я не хотел его расстраивать, как бы необычно это ни звучало. Просто…опять всё пошло по старой теме. Я не какой-то беззащитный щенок. Теперь, когда все уже ушли из раздевалок, я собрался и направился к выходу. Остался лишь клуб… будет неудобно перед Юкиношитой и Юигахамой, но… надеюсь сделать вид, будто ничего не произошло. — О, Хикио, постой-ка, — услышал я приказной тон. Блин… у меня дежавю? Почему я опять слышу Миуру, у которой ко мне разговор? Не хочу получать по морде за то, что расстроил Юи. — Хмм? — я обернулся и увидел позади Эбину и Миуру. ЛОВУШКА! Что же паучье чутьё меня подвело? — Нам нужно поговорить, пойдем с нами, — сказала Миура. На её лице нарисовался змеиный оскал, не иначе. — Мне надо в клуб, — кратко ответил я. А ведь не ложь. — Не надо, я сказала, пойдем поговорим. Хирацука-сенсей выписала тебе освобождение на некоторое время, — неожиданно, Миура, очень неожиданно. — Что значит на некоторое время? — Хикигая, Хирацука-сенсей попросила нас с тобой поговорить, поэтому мы придем туда через полчаса, не переживай, — с улыбкой произнесла Эбина. — И только попробуй не пойти — я тебя силой загоню, — черт, опасно. Но испытывать судьбу не хочу и лучше соглашусь. Хотя, не нравится мне всё это… — Окей, не знаю, что вы задумали, но надеюсь — это не долго, — и правда, очень надеюсь — не хочу тратить своё драгоценное время. — Да, да, мы знаем о твоей любви к личному времени, — саркастично произнесла Миура. Да ты еще поиздевайся, женщина! Так мы и пошли… ну, точнее, они повели меня в наш классный кабинет. Когда мы в него зашли, я был немного удивлен, что он открыт и в нём ни души. Обычно Хирацука оставляла кабинет открытым, чтобы ученики могли ходить на дополнительные занятия, но в таких случаях кабинет насчитывал, как минимум, трех людей. А сейчас кроме нас никого… Я вообще-то уже догадался, что дело касается меня и наших прошлых разговоров. Но убегать смысла нет. Хотят поговорить? Поговорим. Вряд-ли они услышат что-то новое, но может я смогу сам их убедить прекратить этот крестовый поход? — Так… мы тут одни, значит? — задал я очень глупый вопрос. Разве здесь собрались дни неидимки? — Именно, думаю, ты уже знаешь, о чем нам нужно поговорить, — сказала Миура, закрывая дверь на ключ. Классно! Спасибо, Хирацука-сенсей! Найди себе уже мужа и хватит лезть в мою личную жизнь. Раздаёт ключи направо и налево… — Вроде как, но вы и правда ожидаете услышать что-то новое? — Нет, Хачиман, — стоп… давно меня Эбина начала звать по имени? — Мы просто сами хотим задать несколько вопросов. Вот тут уже стало интересно мне… — То есть… вы не будете пудрить мне мозги про самопожертвование и издевки? — Нет, будем конечно, но сначала сами хотим узнать кое-что, — Миура, твоя честность не знает границ! Должен признать, несмотря на мой сарказм, нравится, когда она честна. Если так подумать… то Миура неплохой вариант как партнер. То есть… она честная, правда заботится о других, не фальшивая и даже не милая. Но что-то меня не туда понесло — не невесту себе выбираю, а просто рассуждаю. — И что же вы хотите узнать? — Для начала, это правда, что ученики из других школ тоже принимают участие в издевательствах? — с нейтральным лицом спросила Эбина. Ну я-то знаю, что это маска. — Может быть да, а может и нет. — Блин! Хикио! Хватит тут загадками разговаривать, отвечай на вопросы! — начала свою огненную атаку Миура. Воу, полегче, я же не Рин Окумура, от такого не защищусь. — Я говорю что знаю, потому что не обращаю внимание на учеников — ты и сама это знаешь, Миура. С чего бы вдруг я заметил учеников других школ? — Потому что они тоже над тобой издеваются, идиот! — Юмико, успокойся, — по-прежнему спокойно произнесла Эбина, положив руку ей на плечо. Та, вроде, немного остыла от жеста, но всё равно со злостью отвернулась. — Хачиман, мы слышали о том, что тебя достают даже оттуда. Но как это произошло? Слухи дошли? — спросила меня Эбина со спокойствием и некоей… заботой? — Без понятия, Хаяма бы этого не допустил — И всё же это происходит, да? Может,тогда нам стоит созвать совет и обсудить возникшую ситуацию? Хирацука может поднять этот вопрос на учительском… — Не нужно никуда лезть! Воу, огрызнулся я весьма быстро. Но, как уже говорил — это бесполезно. Гнуть свою линию я мог долго. Когда же взглянул на них, то увидел удивление. Видимо, они никак не ожидали такого проявления эмоций с моей стороны. Их можно понять. И всё же, надеюсь, я их не обидел — только ещё больше истерик не хватало. Просто… я не хочу, чтобы кто-то вообще что-то устраивал. Никаких собраний, переговоров… Вдобавок, сенсею может влететь — мол у вас ученик подвергается страшным издевкам, как вы могли такое допустить? А я точно не хочу ,чтобы она что-то делала ради меня. А такой вариант возможен, и не дай бог в министерстве узнают. Если её уволят, то я себя никогда не прощу… — Слушайте… я правда благодарен вам, за то, что вы делаете, но не стоит. Вам самим еще может влететь из-за того, что со мной возитесь, а Хирацуку могут вообще уволить. — Нам не всё равно, идиот! Мы не хотим, чтобы ты страдал! — тут же воскликнула Миура. Эбина молчала. — Мне не всё равно. Живите, как жили, и все останутся счастливы. — Но не ты, — ответила Эбина. Вот же… опять дежавю. — А моё счастье — это уже моё дело, — и после этих слов повисла тишина. Миура хмуро смотрела на меня. Эбина с грустным выражением лица просто бегала взглядом по сторонам. Я же вернулся к своему обычному состоянию, будто ничего и не произошло. Допрос, ясное дело, не окончен, но хоть выдалась минута передышки — и на том спасибо. — Так… а что насчет твоего прошлого? Я приподнял одну бровь — подобного вопроса я точно не ожидал. Вот о чем я точно не хочу говорить… С чего ей вообще захотелось узнать?! — Что? — Что с тобой произошло, из-за чего ты так мыслишь? Почему тебе всё равно на собственное благополучие? — напрямую спросила Миура. Какого… — Юмико, я думаю… — Нет, Хина, я хочу знать! — уже чуть ли не крича, ответила она. — Не понимаю о чем ты… — вот тут же точно перебор — я же просил... — Всегда таким был, не нужно совать нос в моё прошлое, ничего интересного ты там не увидишь. Прозвучало мрачно, монотонно, но точно. Почему их так заинтересовало моё прошлое, и с какой стати она думает, что я так к себе отношусь? Откуда она вообще узнала? Если только… а, ну да, Эбина внесла свою лепту. Как я сразу-то не догадался. — И с чего ты взяла, что я так к себе отношусь? Что за бред? Миура лишь сильнее оскалилась, будто не принимая ложь. Ох, не нравится мне, куда всё это ведет. — Не хочешь, не признавай — я уже знаю правду… Но про твоё прошлое я всё равно выясню, — ответила она. Бросаешь вызов? Хм, ну это мы еще посмотрим. И тут мы оба услышали наигранный кашель, исходящий от Эбины. Повернувшись в её сторону, мы поняли — пришло время следующего вопроса. — Хачиман… мы бы хотели узнать о твоих родителях, — спокойно произнесла она. Слишком много спокойствия!!! — Д-да! И если ты нам не скажешь, то мы всё равно сами узнаем от Юи и Юкиношиты! Если надо, Хирацука им позвонит, — подключилась Миура. А вот это уже плохо… очень плохо, даже супер плохо. Меньше всего я хотел, чтобы родители знали о моей ситуации. О Комачи молчу — на месте прибьёт за то, что молчал. Но родители… Я скрывал от них нападки на протяжении всей жизни и вроде… делал это успешно. Кое-как мне удавалось, по началу, уговаривать Комачи не рассказывать им, ссылаясь на то, что скоро я сам всё прекращу. Но потом стал лишь тщательнее скрывать, чтобы даже она не догадалась и больше не лезла. Но что делать сейчас… ведь действительно, у Хирацуки есть их номера — потребовали записать в бланк при поступлении. Юигахама и Юкиношита ещё ладно — они сами многого не знают. Хотя стоп… есть идея. — Обычная у меня семья: они просто работают далеко отсюда, поэтому мы с сестрой редко их видим. — А как они относятся к тому, что ты всегда избитый? — монотонно спросила Эбина. — Во-первых, не всегда, во-вторых, не ваше дело, — вышло грубо, но эффективно. — Наше, Хикио! Ну раз ты решил молчать и тут, мы сами всё выясним, — с этим словами она кивнула Эбине, и они пошли к двери. Открыв её ключом, девушки остановились в проходе и напоследок кинули — встретимся в клубе и ещё поговорим. Я остался один. Как и думал, разговор ни к чему не привел. Дальше будет только веселее… Ладно, надо идти в клуб.***
Я ждала Хирацуку возле учительской, исполненная решимости узнать, почему Хикигая пожертвовал собой ради меня. То есть… я не просила и… ладно. Узнаю, что происходит, от них лично. Не знаю, почему сенсей сама вызвала меня, и что она хочет узнать, но да ладно. Сам он отказывается говорить, а тут подвернулась идеальная возможность всё выяснить. Те две его одноклубницы... они же наверняка что-то знают. Они с ним всегда вьются. Нужно просто разобраться. А пока я пытаюсь лишь привести мысли в порядок, пока жду сенсея. Тут дверь открылась, и из неё вышла Хирацука-сенсей. Наши взгляды встретились — мы обе знали почему я здесь. — Пойдем в клуб, там обо всём и переговорим. Пожав плечами, я пошла следом за ней. Пока мы шли, с её лица не сходило волнение. Она так за Хикигаю беспокоится? Или из-за предстоящего разговора? — Хирацука-сенсей, с вами всё в порядке? — спросила я. — А? Да, всё нормально, — кратко ответила она, продолжая идти. Нет, всё точно не нормально. Что вообще происходит? Что-то с Хикигаей? Она же о нём хотела поговорить? Не то, чтобы я волнуюсь… ну ладно, может немного и волнуюсь. Наверное, чувство благодарности играет внутри. Но ведь есть за что. Пожертвовав собой, он навлек на себя беду величиной с травлю. Все стали его презирать и бить. Девчонки рассказывали, как ему в шкафчик с обувью кидали стекло и иглы с лезвиями. Честно, слушать это оказалось неприятно. Я думала, наоборот буду только рада тому, что он получает по заслугам, но, как оказалось, он этого совсем не заслужил. И всё из-за меня... Так почему он это сделал? Пока в голове рылись подобные мысли, мы пришли к кабинету клуба. Хирацука остановилась, словно собираясь с силами и готовясь к худшему. Но там же должен быть Хикигая? Чего ей волноваться? Она обернулась на меня, словно спрашивая взглядом «Готова?». Я кивнула, отвечая на незаданный вопрос, и сенсей открыла дверь. — Хирацука-сенсей, я же просила стучаться. Как только мы зашли внутрь, увидели двух его одноклубниц. Обе, Юигахама и Юкиношита, увидев меня, явно не обрадовались. По лицу Юигахамы было ясно, что она буквально прожигает меня ненавистью, стараясь этого не показывать. А Юкиношита, наоборот, готова была меня убить одним лишь взглядом. В комнате воцарилась тишина, но лишь ненадолго. — Точно, извини, но я тут привела ту, которая должна нам дать ответы, — стоп, какие ответы? Это я хочу знать ответы! — С-Сагами! Мы рады тебя видеть и хотели поговорить о Хики! — ага, конечно, Юи. Ну-ну, рада она меня видеть — да ваши лица говорят сами за себя. Хотя кличка у Хикигаи забавная. — Мне уже сказала об этом Хирацука-сенсей, но я тоже хочу кое-что узнать, — ответила я обычным нейтральным тоном. Юкиношите это нравилось всё меньше. Она точно хочет меня убить. Видимо, тебе слишком дорог Хикигая, раз уж ты меня настолько ненавидишь. — Что же ты хочешь узнать? — спросила она с ядом в голосе. Мы сверлили друг друга убийственными взглядами, словно думая, что так всё само решится. Температура в комнате явно опускалась. Мы бы так и прожигали друг-друга взглядами, если бы не Хирацука. — Кхм, так или иначе, мы должны еще подождать Хаяму и остальных, — сказала она. — Стоп, Х-Хаяму? А он тут зачем? — с удивлением спросила я. — Он тоже задаст тебе несколько вопросов — как и все мы, он хочет помочь Хикигае, — ответила Хирацука. — Что… помочь с чем? — Сагами, — я обернулась и увидела Юкиношиту. Злая и готовая убить, она смотрела на меня. — Ты не ответила на мой вопрос. Я сглотнула. Окей, она действительно опасна. Я не думала, что Юкиношита настолько готова защищать Хикигаю. Но мы не враги и следует дать ей это понять — мне самой нужны ответы. И, видимо, чтобы их получить, нужно будет играть по чужим правилам, кое-где придерживая язык. Это будет неловко и трудно, учитывая, как они меня не любят после всего, что произошло и через что прошел сам Хикигая. Но я могу исправить ошибки, которые допустила. Однако для этого придется постараться. Не знаю насколько это будет трудно, но я должна всё выяснить. Тоже мне, миссия невыполнима. Я и не с таким справлюсь, верно? А Хикигая уже натерпелся, причём из-за меня. Я ему помогу, как и остальные.