Ради Хачимана.

      Что можно сказать о сложившейся в данный момент ситуации? Я нахожусь в клубе с Юигахамой, а перед нами Хирацука-сэнсей с этой… этой… девушкой. Мне абсолютно не нравится её присутствие здесь, но другого выхода нет — она тоже хочет поговорить с Хикигаей и препятствовать ей не в моей компетенции. Но если она попробует что-нибудь выкинуть… Я уже не стану сдерживаться.       За время, проведённое с ним, я наконец-то осознала, насколько этот человек стал мне дорог. Он показал, как нужно бороться за своё счастье. Я опиралась на других, не в состоянии сделать что-либо сама, но… ради него, я готова пойти на многое. Сагами больше не посмеет причинить ему боль. Если будет нужно, я огражу его от неё и от прочих нежелательных воздействий со стороны кого бы то ни было, дайте лишь повод. Мне надоело быть грузом на чьих-то плечах, я хочу быть той, на кого он сможет опереться, а не наоборот. Он говорил, что хочет стать домохозяином. Что же, я готова исполнить его желание и работать самой. Мне достаточно и того, что он будет рядом.       Но для начала… Я должна понять её мотивы. Я спросила о том, что она хотела узнать, еле сдерживая яд в голосе. Думаю, получилось не очень хорошо.       — Я пришла сюда… Я пришла сюда, чтобы узнать зачем он пожертвовал собой! — с серьезным взглядом выдала она. Я прямо-таки почувствовала переход от спокойного и робкого поведения к уверенному и жёсткому.       — То есть… ты знаешь? — спросила Юигахама. Впрочем, я догадывалась о том, что она знает. Но это не делает ситуацию легче. Если эта… Если она знала, что он пожертвовал собой ради неё, то почему просто так позволяла ему страдать?!       — Так… ты всё это время… знала?!       Меня охватила злоба, подобная той, когда нии-сан вмешивалась в мои отношения с Хикигаей-куном, но в разы больше. Я с трудом удерживалась, чтобы ещё сильнее не повысить голос, но выходило не очень. Однако продолжить фразу не вышло — она нас перебила.       — Так, спокойно! Я узнала об этом не очень давно, когда вы его в клубе прессовали! Просто подслушала и… поняла, — быстро произнесла она.       Да, это всё объясняет — ситуация тогда действительно была тяжелая. Мы обрушились на Хикигаю-куна со всей силой нашего недовольства по поводу его ситуации. Я до сих пор считаю, что это неправильно…       — Это не отменяет факта того…       — Что я поступала, как стерва? Да, это так, отрицать не собираюсь. Именно поэтому я и не понимаю, почему он меня спас и зачем, вообще, помог. — Сагами немного замялась, но, пожевав губами, продолжила. — Вот и пришла сюда получить ответ на свой вопрос. Так что поверьте — я знаю не больше вашего.       От её ответа мы обомлели. То есть, выходит, она тоже никак не замешана в "особом" отношении к Хикигае-куну. Ну что ж, это несколько меняет дело… Хирацука удивленно смотрела ей в спину и, кажется, что-то обдумывала. Разволновавшаяся Юигахама пыталась обработать информацию, а я… я немного успокоилась. Хотя моя неприязнь никуда не делась.       Как бы она ни пыталась мне доказать, что её мотивы схожи с нашими, это не дает ей права забывать про остальное. Она могла всё остановить! Могла признаться! Могла!       Я настолько погрузилась в мысли, что не заметила как дверь в клуб открылась… Сколько раз просила стучаться? Я думала, что таким пренебрежением к правилам обладает только Хирацука-сенсей. Однако вместе с ней, видимо, это переняли и все остальные: Хаяма, Тобе, Миура с Эбиной и Саки, а ними и Широмегури (я была более высокого о тебе мнения, сэмпай). Но… Хикигая-кун пока что не появился. Он уже должен был прийти и… я просто волнуюсь, что он сбежит. Впрочем, уверена — Хирацука-сэнсей не даст ему прокрастинировать и отлынивать от посещения клуба.       — Здравствуйте все! И… Сагами… — с ноткой угрозы в голосе сказала Миура. Она тоже готовится её «сжечь», как выразился бы Хикигая-кун. Он всегда любил делать аллегории между ней и огненной королевой. Мне это даже нравится.       Однако меня пугал вовсе не её «горячий» настрой, а взгляд Кавасаки. Её убийственный взгляд, словно она уже готова прятать бездыханное тело. Она сжала зубы, показав их будто настоящая хищница — большая, смертельно опасная разьярённая кошка. Кулаки сжаты, зрачки сузились. Мне даже страшно представить, что случится дальше. Хачиману нужно появиться как можно быстрее — думаю, с его приходом градус вражды спадет. Во всяком случае, все сосредоточатся целиком на нём.       — Кхм, кхм… — я прибегла к обычному приёму, чтобы привлечь внимание к себе. Пора прервать молчаливый обмен сверлящими взглядами между Сагами и остальными. — А где Хикигая-кун?       Как и ожидалось, все сразу посмотрели на меня, но ответила лишь Эбина.       — Он остался в классе после нашего разговора, про который мы сейчас расскажем, но должен будет скоро прийти. Не похоже на то, что снова убежит, — сказала она.       — Что ж… Очень хорошо, нам всем есть, о чем с ним поговорить, — несколько оживилась сэнсей.       — Да, как и нам с ней! — рявкнула Саки, кивком показывая на Сагами. Видимо, отвлечение на другую тему не особо помогло.       Глаза Сагами тут же недобро сузились, и они с Кавасаки начали буквально пилить друг друга взглядами. Казалось, между ними то и дело проскакивала незримая молния, накаляя и без того недружественную атмосферу. Миура, почти как Кавасаки, тоже была заряжена злобой. Эбина стояла с нечитаемым взглядом, а Широмегури, не скрывая волнения на лице, оставалась в стороне возле двери, как будто ждала Хикигаю-куна.       Хаяма с Тобе тоже выглядели недовольными ситуацией, но мне сложно понять почему. Наверное, разговор между Тобе и Хикигаей прошел не по плану — я уже догадываюсь по одному только хмурому виду. Впрочем, надеюсь, чуть позже сам расскажет. А Хаяма нервничал, будто ожидая худшего. Трудно, наверное, остаться сейчас в стороне, как обычно сохраняя нейтралитет, да?       — Послушай, я сама не рада, что так получило…       — Не рада?! Ха! Не рада она! Да ты знаешь, что он из-за тебя пережил, стерва?! — пошла атаку Кавасаки.       — Успокойте… — попыталась вмешаться Хирацука, но они продолжили, не обратив внимания на её слова.       — Слышь! Умерь пыл! Я же сказала, что сожалею! Мне самой важно узнать его мотивы! — вспыхнула в ответ Сагами.       — Р-ребят… — попыталась вмешаться Мегури.       — Умерить пыл?! Его били, дура! Портили вещи и жизнь!       — Мне жаль, окей?! Но я не просила его меня спасать! И вообще... — ХВАТИТ! — с грохом ударив кулаком о стол, Хирацука вернула их в реальность.       Все тут же с испугом дёрнулись в её сторону. Атмосфера и так стала мрачной и депрессивной, а теперь нас еще скандалы накрыли. Только драки не хватало, а, зная этих двоих, вполне возможно, что они её прямо тут и устроят.       Саки по одному строгому взгляду, брошенному Хирацукой, поняла, что лучше остепениться и пристыженно опустила взгляд на пол. Сагами с недовольной миной отвернулась, но, по всей видимости, также успокоилась. Остальные выглядели взволнованными. Я посмотрела на Юигахаму — на её лице проступило шокированное выражение. Впрочем, её можно понять, как и Широмегури-сэмпай. Она явно испугалась разгоревшегося конфликта и, замерев, стояла со вспотевшим лбом и легко видимой растерянностью в глазах.       Тобе просто молчаливо хмурился в стороне, не пытаясь встрять, а вот Эбина, с нечитаемым выражением лица, стояла рядом с ним, будто прикрываясь бликами света на очках, и тоже смотрела в пол. Что касается Хаямы, то он не посмел вмешаться в разборки двух девушек — неужели решил не играть в принца на белом коне, как всегда случалось? Или же опять просто придерживается нейтралитета?       Но он хотя бы не выказывал испуга, лишь одно беспокойство. Видимо знал, что так оно и будет. Знала и Миура, которая, чуть щурясь от злости, смотрела на Сагами. Она бы с радостью повторила атаку Саки, не опереди её та или не вмешайся сэнсей.       — Вы обе так ничего не решите! Не хватало нам еще конфликтов — мы здесь собрались совсем по другому делу и преследуем общую цель. Так что живо прекратили дрязги и думаем коллективно! — строго и внушительно изрекла сэнсей. Все в голос согласились.       — Х-хорошо… — ответила Саки, а потом довольно резко бросила в сторону Сагами, — но это не значит, что я тебя простила. У нас ещё будет разговор.       Сагами резко повернула голову в её сторону, с вызовом посмотрев однокласснице в глаза. — Н-ну, может всё-таки С-Сагами расскажет, что к чему? — неуверенно произнесла Широмегури, пытаясь разрядить обстановку. — Хммм… — Сагами перевела взгляд на сэмпая. — Я не понимала его мотивов и почему он так поступил, как и сказала ранее. Пыталась спросить у него напрямую, но ушел от всех ответов, можно сказать, убежал. Он сказал, что сделал это просто так, без всякой на то причины. Но это бред, я не верю подобному ответу… Поэтому захотела узнать почему, зачем он всё это сделал ради… — она сделала паузу, будто слова давались ей, как тяжёлые камни. — Ради меня… После всего, что между нами произошло.       Повисла небольшая пауза, в течение которой мы обдумывали её слова. Теперь мне стало всё понятно. По крайней мере, я говорю за себя, но и за других могу сказать то же самое — видно по их лицам. Саки и Миура даже успокоились немного, приняв её мотив.       — Это классика Хачимана… — внезапно произнесла Эбина, всё также находясь рядом с Тобе. Стоп, с каких пор она называет его по имени?! Л-ладно, потом… — он всегда так действует…       — Ты о чем, Эбина? — с недоумением спросила Миура. Остальные с тем же немым вопросом повернулись к девушке в очках с красной оправой.       — Ну, вы знаете… Он всегда жертвует собой ради кого-то, даже ради тех, кто ему не мил. Его не волнует своё благополучие, он просто хочет, чтобы у других всё было хорошо. При этом, его не волнует, как самопожертвование отразится на нём. Я, конечно, не могу точно сказать, но мне кажется, что с ним ранее случилось нечто такое, отчего он не хочет, чтобы кто-то ощутил то же самое, как когда-то и он.       Её лицо исказила горькая гримаса.       — Хачиман поставил на себе крест, но не ставит его на других… Даже после всего, что с ним сделали… Он заботится и о тех, к-кто никогда не проявлял к нему симпатии или доброты, он п-просто… просто помогал им и всё… совершенно забывая о себе… — тут она подняла на нас взгляд, показав заплаканные глаза.       Прозрачная влага текла из них, проложив мокрые дорожки по щекам, а лицо прямо излучало негодование и грусть одновременно.       — П-почему… почему такой, как он, страдает?! П-почему именно он?! Чем он всё это заслужил?! Х-хачиман не делал ничего плохого, лишь добро! Он не заслужил всего этого! Почему такой прекрасный человек вообще о себе не заботится? Почему?! — плача, выкрикнула она.       В конце фразы она закрыла лицо руками, и Тобе поспешил её успокоить. Все были шокированы этим всплеском эмоций. Я не стала исключением…       Я подозревала насчет Эбины, но не была до конца уверена. До сих пор она не подпускала к себе никого, но Хачиман смог пробить и эту преграду. Даже Эбина не устояла, впрочем, не удивительно. Видимо, он — тот единственный, кто смог её заинтересовать и... нет, не стану делать поспешных выводов.       Хотя я и вправду удивлена, ведь она как раз хотела нейтралитета в отношениях, но в итоге, как минимум, прониклась к Хикигае-куну искренней симпатией. Да и остальные тоже…       — Х-Хикигая определенно неординарная личность, если спросите меня… — медленно, будто неуверенно выговаривая слова, сказал Хаяма, захватив наше внимание. — Он всегда говорил, что видит меня насквозь и даже на просьбу быть друзьями ответил брезгливым взглядом. Хикигая видит то, чего не замечают другие, и это его сильная сторона… Он видит наше беспокойство, но не хочет, чтобы о нём беспокоились, хотя сам не знает, как нас успокоить.       Я с удивлением воззрилась на блондина — вот уж не думала, что Хаяма решится сказать про себя такое. Неужели Хикигая-кун и на него смог повлиять? Потрясающе... — Это так… — продолжил Тобе, всё еще держа Эбину в объятиях. — И... самое страшное… Я заглянул в раздевалку, когда он остался один. Хикигая снял рубашку и… и… твою жеж… — Что ты увидел, Тобе? — опередила всех сэнсей. Но он, нахмурившись и прикусив губу, молчал. — Тобе, черт возьми, что ты увидел?! — Шрамы… — наконец выдавил он.       Все лица, включая и моё, исказила гримаса шока. Потерянные, мы смотрели друг на друга и не верили своим ушам. Но Тобе ещё не закончил. — Ш-шрамы, раны, синяки… — даже Эбина на секунду успокоилась, чтобы выслушать одноклассника. — Всё туловище было покрыто ими, а ему хоть бы что…       Я представила себе картину и едва сдержала рвотный рефлекс. Мне захотелось выбежать в туалет, чтобы избавиться от просящегося наружу обеда, но, собрав волю в кулак, смогла устоять. Вместо этого повернула голову в сторону Юигахамы и увидела, как та, уже не сдерживая слез, плачет при всех. Она была напугана, очень напугана. А Кавасаки… С открытым ртом и широко распахнутыми глазами она просто невидяще смотрела в пустоту. Пока, скривившись, не прикрыла рот рукой. Её слезы — лишь вопрос времени.       Эбина разразилась новыми всхлипами, а Миура была в похожем на Кавасаки состоянии. Только она тихо шмыгала носом, прислонившись к стене и изо всех сил пытаясь сдержать слёзы. Так и не отошедшая от двери Широмегури удержаться от них не смогла... Хаяма, видимо уже знал о ситуации, поэтому просто опустил взгляд. Мне показалось, виновато.       Хирацука-сенсей достала сигарету и закурила прямо здесь. Ну и пусть, я даже не собираюсь её сейчас отчитывать. Вижу — она сама на грани. Вот-вот заплачет. Даже удивляюсь, почему я относительно спокойна. Может быть, данное мне за глаза прозвище оправдывает себя?       — Что было дальше? — смотря в пол, тихо спросила сэнсей, катая сигарету во рту.       — Я попытался спросить, зачем он всё это терпит, но Хикигая… как всегда, — тишина душила, пока Тобе собирался с мыслями. — Потом я смог напроситься с ним в пару на физре, пытался узнать больше, но он опять ушел от ответов. Я спросил, были ли у него друзья, и он сказал, что кроме сестры никого нет. Это всё.       — Ясно… — голос Хирацуки-сэнсея дрогнул. — А у вас что? Миура? Эбина?       Эбина продолжала плакать. Вряд ли она что-то могла бы сказать. Вместо неё это сделала Миура.       — Мы с ним встретились и пошли в класс. Он опять увиливал от ответов, правда выразил благодарность за всё, что мы для него делаем… — и снова повисло тяжелое молчание… Хачи… — Я также спросила про его прошлое. Ещё про родителей. Но он ответил, что ничего плохого в нём не было, а родители у него самые обычные, однако… Лично я считаю, что нужно им позвонить и расспросить обо всём.       Последние слова она произнесла серьезным тоном. Миура явно была уверена в дальнейших действиях. Хотя я согласна с ней — тут явно что-то нечисто…       — Сделаем… — так же уверено произнесла сэнсей.       Что же такого могло случиться с ним в прошлом и с его отношениями с родителями? Мы никогда об этом даже не задумывались… А ведь действительно — он никогда об этом не говорил и то, что упорно не хочет затрагивать данную тему, лишь наводит на нехорошие подозрения.       — У меня есть план, — прозвучало со стороны Сагами.       Точно, я и забыла о ней. Во время обсуждения она тихо подошла к окну и смотрела в него не оборачиваясь. Лишь повернулась, когда снова подала голос. Неожиданно, но глаза, как у всех, заплаканные. Видимо… у неё тоже есть чувства. И, может быть, ей не всё равно, и дело не ограничивается простым любопытством? Не могу утверждать наверняка.       Но она была так же серьезна, как и остальные. Мне показалось, что Сагами могла почувствовать вину за свои прошлые действия. Тогда, это её… искупление?       — Слушайте все…