Тысяча и одна ночь

Как только столы перестали ломиться от яств, начались поздравления. Каждый посол и знатный господин желал Лань Сиченю долгих лет жизни, процветания в стране и тому подобное, а затем преподносил подарки: всевозможные украшения и драгоценности, шелка и шкатулки, редкие предметы и мечи. Лань Хуань, всё же оторвав взгляд от Цзян Чена, в котором уже явно не одну дыру просверлил, с благодарностью принимал подарки. Вей Усянь же, который ждал подходящего момента, думал, зачем дарить столько золота, ведь оно не главное, что должно идти вместе с поздравлениями. Да и Цзеу-цзюнь явно не падок на излишнюю роскошь - это было видно даже в прекрасной простоте дворца. Но всё же гости пытались выделиться в меру возможностей своего кошелька, соревнуясь, чей подарок лучше и богаче. Хоть Шахерезаде можно было и не готовить подарок, она решила по-другому; и теперь у неё была ещё одна интересная задача: добавить в подарок Цзян Чена кое-что от себя, чтобы частично переплюнуть всех остальных. Выждав, когда большая часть гостей поздравит старшего Ланя и останется только несколько его приближенных и Лань Ванцзи, Шахерезада подала голос: - Я тоже хочу поздравить достопочтенного Лань Хуаня. В зале повисла тишина: никто не ожидал каких-либо действий со стороны Шахерезады, и только Ванцзи спросил: - Что ты собираешься делать? - Я хочу сыграть твоему уважаемому брату на флейте, но для этого мне нужно немного подготовиться, - Усянь говорил спокойно и был одарен лёгкой улыбкой мужа, чем поразил окружающих - Лань Ванцзи улыбается прилюдно! Ну все, сегодня пойдет снег. - Буду очень рад услышать игру жены моего брата, - проговорил Лань Хуань, явно воодушевленный этим. Он отпустил девушку лёгким кивком, но Шахерезада как бы невзначай добавила: - Под мелодию, что я собираюсь играть, есть танец, но у меня нет центровой танцовщицы. Я не успела обучить её должным образом, простите. Цзеу-цзюнь, который не привык, что перед ним склоняется девушка из-за такой мелочи, предложил: - У меня во дворце есть обученные всевозможным танцам девушки, можешь взять кого-то из них. - Ох, благодарю за вашу милость, но они не подойдут... Никто не знает этот танец, как и мелодию, потому что они были созданы мною и моим шиди. И он единственный, кто в совершенстве может исполнить этот танец, кроме меня. Усянь поднял голову, заглядывая в глаза Лань Хуаня, который, не скрывая своего интереса, смотрел поочередно то на главного затейника, то на Цзян Чена. Вей Усянь всё больше и больше убеждался в своей правоте на счёт увлечённости старшего Ланя его братом. Значит он движется в правильном направлении. - Поэтому, можно ли мне забрать посла Лань Лин Цзян Чена с собой? - Конечно, но только если твой шиди сам этого желает, - последовал быстрый ответ. Теперь все взоры устремились на Цзян Ваньиня, который держал себя в руках из последних сил, чтоб не подскочить к Усяню и не задушить его, пока этот сукин сын не наговорил ещё чего-нибудь лишнего. Но обратив внимание на излишне заинтересованного Лань Сиченя, жертва затейливости одного небезызвестного пройдохи решил хотя бы попытаться: - У меня нет костюма. - Не волнуйся, шиди, у меня есть подходящий твоего размера, - ответил Усянь, пытаясь скрыть свою улыбку. - Мне нужно слишком много времени на разогрев. - Я так не думаю, - вздохнул Усянь, который уже прекрасно представлял, что ему придётся пережить от Ваньиня. - Я не помню мелодию, - не зная, что ещё придумать, брякнул Цзян Чен. - А я напомню, - всё так же спокойно упорствовал Усянь. Почувствовав себя ещё более глупо, Цзян Ваньинь сдался: - Хорошо, я буду участвовать. Довольный, как кот, что объелся свежих украденных сливок, Усянь вновь поклонился улыбающемуся Лань Сиченю и заинтересованному Лань Ванцзи, а за тем вместе с шиди удалился готовиться.