Ад пуст — все черти на самоизоляции

      — Уверен, что это сработает?       В опасной близости от щеки мелькнул ядовито-жёлтый глаз — многие бы уже со страху умерли, но не Барбара. Смысл бояться змеи вокруг шеи, когда эта самая змея — твой родной отец?       — Абсссолютно, — уверенно прошипел, дёрнув языком, Кроули. Он осторожно передвинул чешуйчатые кольца, чтобы ненароком не задушить дочь и чтобы самому не свалиться с острых плеч — холодная и гладкая кожанка тоже не способствовала положению.       Барбара понимающе кивнула и направилась к выходу, держа руки в карманах куртки, где нащупала едва начатую пачку сигарет, связку ключей и верную зажигалку, заправленную адским пламенем. Азирафаэль самозабвенно читал в гостиной, где Барбара оставила записку — конечно, опять ушли под предлогом «в магазин», но у неё создавалось неприятное ощущение, что ещё пара вылазок и такая отмазка больше не прокатит.       Тихонько закрыв входную дверь, Барбара спустилась по лестнице, тяжко вздохнув. Нефилим с грустью вспоминала чудесные времена до карантина, когда в девяти из десяти случаев она спрыгивала с балкона или из окна — и плевать, что живут они на шестнадцатом этаже. Кошки приземляются на четыре лапы (пусть и не всегда), и Барбара бесстыдно этим пользовалась, к вечному недовольству отца. Однако в самоизоляции квартиру и сам Кроули, и Азирафаэль запечатали несколькими сильнейшими заклятиями. Выйти за порог квартиры Барбара теперь может только в сопровождении отца или ангела-хранителя, а прыжки из окон или балкона вообще табу — только через дверь.       Ощутив волны тоски от дочери, Кроули недоуменно покосился на неё. Демон свернулся аккуратными скользкими кольцами на её плечах, сверкая на солнце чёрно-красной чешуёй.       — Всссё в порядке? — участливо поинтересовался он, подозрительно сузив глаза, на что Барбара отмахнулась.       — Ерунда. Идём гулять.       Был бы Кроули котом, точно сочувственно поджал уши, но он был всего лишь змеем. И демоном, неспособным явно проявлять чувства, заботу и ласку, в отличие от того же Азирафаэля — и всё же глубоко в душе он страшно ревновал, наблюдая, с каким пониманием общается с Барбарой ангел. С какой отеческой любовью гладит по чёрным волосам, как нежно и любя обнимает её, когда она приезжает из Нового Эдема усталой и расстроенной… нет, он был рад, что они сумели найти общий язык и стали друг другу родными, невзирая на отсутствие кровного родства. Энтони завидовал, потому что ему самому было сложно проявлять привязанность к собственному ребёнку, в отличие от ангела, чья суть сама доброта и любовь.       Тихо зашипев, Кроули теснее прижался к тонкой шее и практически по-кошачьи потёрся о впалую щёку нефилима, попытавшись вложить в этот жест всё, чего не мог выразить словами. Барбара слабо улыбнулась — и тоже, без лишних слов, осторожно погладила отца по гладкой чешуе.       — Куда пойдём? Опять в парк?       — Дасссс, — кивнул демон, дёрнув раздвоенным языком и мстительно сверкнул жёлтыми глазами. — Можшшшет, наткнемссся ссснова на того полисссмена.       Барбара неприязненно передёрнулась, обнажив по звериной натуре верхние клыки и едва не зарычав — только презрительно фыркнула:       — Давай лучше без происшествий. Видеть того ублюдка не хочу.       Энтони разочарованно вздохнул, но спорить не стал. Барбара присела на скамью, доставая из кармана ментоловую сигарету, и вопросительно покосилась на отца. Тот мотнул змеиной головой:       — Я не против. Кури.       Ей не нужно было повторять дважды — благодарно кивнув, нефилим с третьей или четвёртой попытки сумела справиться с зажигалкой и с наслаждением прикурила, жадно вдыхая мятный сигаретный дым. Кроули заморгал, инстинктивно зашипев, и сполз на скамью, свернувшись уютным змеиным клубком прямо под боком дочери. И в последний момент отчего-то передумал класть голову на ногу Барбаре.       Случайные прохожие испуганно таращились на курящую на лавочке девушку — вернее, не столько на неё, сколько на свернувшуюся у той под боком змею. И чаще всего люди меняли траекторию движения и шли в обход, лишь бы избежать столкновения со странной парочкой. Кроули недовольно зашипел, поудобнее перестроив чешуйчатые кольца и обиженно насупившись:       — Сссторонятся как заражённых.       Барбара задумчиво хмыкнула, уставившись на тлеющий огонёк на кончике сигареты, которую нефилим изящно зажала между пальцев. Один из частых споров в их семье касался животных натур обоих Кроули — не всё так легко и просто, когда отец змей, а дочь кошка. У каждого были свои сильные стороны и свои слабости — тем не менее, Энтони всегда несколько задевало то, как люди относятся ко змеям. Со страхом, неприязнью и неприкрытым отвращением из-за их внешнего вида.       — Боятся смертельного куся, — язвительно протянула Барб, после чего тяжело вздохнула и покачала головой. — Хотя я бы отдала многое, чтобы и кошки обладали ядовитыми клыками.       — Люди насс поэтому и не любят, — запротестовал Кроули, но моментально смолк под пристальным взглядом дочери. Она тихо рыкнула:       — А нас поэтому выкидывают на улицу или заколачивают в подвалах умирать! — нефилим досадно швырнула недокуренную сигарету на асфальт, со злостью затушив ту носком кеда. Барбара прикрыла глаза, с шумом втянув воздух, и выдохнула, заметно успокаиваясь. Её голос звучал несколько убито. — Змей люди хотя бы боятся и не трогают, а кошки для них просто забавные игрушки.       Заметив как низко Барбара опустила голову, Кроули переполз дочери на колени, несильно обвив хвостом запястье в подбадривающем жесте.       — У тебя есть когти, — демон кивнул на её остро заточенные чёрные ногти. — И острые зубы. И четыре лапы.       Барбара приподняла мутный взгляд на отца, после чего тихо усмехнулась, слегка улыбаясь — совершенно беззлобно и, скорее, даже облегчённо. В глотке нефилима заклокотало мурчание, создавалось ощущение, будто она смеётся:       — Зато благодаря тебе нас сейчас не загоняют домой, — Кроули довольно приосанился (читай: приподнял голову) и инстинктивно дёрнул языком, из-за чего Барбара тихо прыснула со смеху.       — Пусссть кто поссмеет ссказать что-то змее.       — И это будет последнее, что он вообще скажет? — вежливо подсказала, приподняв бровь, девушка. Демон еле заметно кивнул и снова свернулся в клубок, довольствуясь тёплой рукой дочери, что так приятно поглаживала по чешуе.       В отличие от змей, кошки существа теплокровные и температура их тела значительно выше человеческой. Что для человека дикая лихорадка на грани смерти, для кошки абсолютно нормальная температура, чем в холодное время года Энтони нередко пользовался. Барбара часто шутила, что их объятия просто теплообмен.       Тем не менее, любопытные окружающие продолжали их сторониться, и ни одна сволочь не рискнула сказать что-либо про нарушение режима самоизоляции. Разве что только самый отбитый на голову попробует что-то неприемлемое сказать девушке, у которой на коленях совершенно спокойно свернулась довольная чёрная ехидна.       — Может, пойдём уже домой? — через некоторое время поинтересовалась Барбара у задремавшего на её коленях отца. Тот сонно кивнул, переползая по руке обратно на плечи. — Только давай за кофе зайдём? Тут неподалёку работает одна кофейня, там делают кофе на вынос.       Кроули хмыкнул:       — По-моему, ты обо всех кофейных точках Лондона знаешь, — ответом ему стала загадочная улыбка Чеширского Кота.       — Именно.       Стоит ли говорить, что Барбаре выдали карамельный латте сразу, без очереди — лишь бы девушка со странным питомцем поскорее ушла?       Всё-таки быть змеёй тоже не всегда плохо.