Хорошие девочки

Санса помнила тот день как вчера. Это случилось уже спустя несколько месяцев, почти год, после смерти мамы. К тому дню Санса уже привыкла к быту дома Арренов. Робб и Джон отправились в свои лагеря новобранцев. Брана и Рикона дядя Бринден увез на Север, в школу мистера Лювина, и Арья должна была уехать с ними, но она сбежала за день до отъезда, и до сих пор ее не могли найти. А Санса пропустила экзамены. Она должна была сдавать выпускные экзамены, но со всем этим кошмаром, судом дяди Эдмура и остальных, шумихой в прессе, полицейскими допросами… Она пропустила экзамены. И тетя Лиза согласилась ее приютить. Санса должна была пожить у нее, сдать экзамены, поступить в университет, и, возможно, пожить у тети и потом, чтобы сэкономить на жилье. В обмен Санса помогла бы тете поухаживать за Робином. – Думаю, так будет лучше, Санса, – печально сказал ей дядя Бринден. – Лиза о тебе позаботится. Они с твоей мамой очень любили друг друга… Лиза может быть… сложной, и иногда она вздорная, но она добрая женщина, и с ней тебе будет удобнее, чем со мной. У меня ни кола, ни двора, что за жизнь тебе со старым нищим дураком? Но уже в первые недели Санса подумала, что жить с дядей Бринденом было бы намного лучше, и только из нежелания его расстраивать и беспокоить не стала жаловаться ему. У него и так было полно хлопот с поисками Арьи и заботами о беременной Рослин. Тетя Лиза относилась к ней как к прислуге. Началось все постепенно, но потом она начала комментировать, сколько Санса ест, сколько сидит допоздна за учебниками и жжет электричество… Но учиться при дневном свете она ей не давала, потому что Робина надо было покормить, Робина надо было помыть, Робину надо было сходить в туалет, с Робином надо поиграть, с Робином надо погулять, Робин то, Робин это… И при всем при этом потом в конце дня Лиза жаловалась, как она целый день убивает только на Робина, и какая она страдалица, вокруг которой только бесстыжие бездельники, наживающиеся на ней. Санса только молча слушала, ковыряясь вилкой в тарелке, а потом выслушивала, что она или слишком много ест и объедает Лизу, или не ест, и даром тратит потраченную на нее еду, которую теперь и свиньям не бросишь (свиней у Лизы, кстати, не было). Она все попрекала ее, куском хлеба, водой и едой, одеждой, жильем, все жаловалась и жаловалась, и жаловалась… Но потом на нее вдруг находила сентиментальность, и она начинала плакаться, как несчастна она была, как тяжело ей было в браке со стариком Джоном Арреном (который уже третий год к этому времени жил в Долине, не показываясь в Королевской Гавани), как хороша она была в молодости, и как несчастна она теперь. – Мы одни с тобой на этом свете, Санса, – всхлипывала она иногда за бокалом вина, пока Санса напряженно сидела перед ней, уставившись в свой стакан с водой, из которого она не осмеливалась даже отпить. – Я позабочусь о тебе, Санса. Я никогда не брошу дочь Кет. Мы же с тобой одна кровь. Она жаловалась и стенала, и обещала заботиться о Сансе, и рыдала о своей несчастной мертвой сестре, и когда Сансе уже начинало казаться, что она больше не выдержит, и сейчас взвоет, закричит и ударит Лизу по голове бутылкой вина, она вдруг замолкала, просила Сансу поцеловать ее и отправляла ее спать, наказывая проведать по дороге Робина. Когда в тот день Лиза снова вызвала ее в свою комнату, Санса подумала, что снова будет все то же. Она тяжело вздохнула, отложила учебник и с тяжелым сердцем пошла к тете. Все было не то же. Ранее тем же днем в дом тети приходил мистер Бейлиш. Он наведывался довольно часто, но Санса почти не видела его – она всегда была в это время занята с Робином, а если и не была, то старалась им заняться. Пусть она и отрицала это вслух, про себя она соглашалась, что вел себя с ней мистер Бейлиш как-то странно, и ей было очень неприятно от его липкого взгляда и вкрадчивого голоса. В тот вечер она не знала, что он пришел, когда вернулась из библиотеки, и когда она прошла по подъездной дорожке и подошла к входной двери, дверь вдруг распахнулась и из-за нее вышел мистер Бейлиш, маленький, стройный, с аккуратно подстриженной бородкой, в дорогой дизайнерской одежде, пахнущий дорогим одеколоном, с золотым кольцом-печаткой, заколкой для галстука в виде пересмешника (ручная работа на заказ, за сотню тысяч драконов – радостно отмечали таблоиды), в дорогих туфлях, в дорогом всем. В слишком дорогом, в слишком тщательно подобранном, в слишком. Все было слишком. – Санса, – улыбнулся он, – как же давно мы не виделись. – Добрый вечер, мистер Бейлиш, – натянуто улыбнулась ему Санса, пытаясь пройти мимо него. – Постой же, – он схватил ее за руку, широко улыбаясь, словно наевшийся сметаны кот, но глаза его не смеялись. Его глаза никогда не улыбались, когда улыбались губы. – Мы так давно с тобой не беседовали. Как ты поживаешь, Санса? Как твои дела? Как твоя учеба? – Все замечательно, спасибо, мистер Бейлиш, – Санса попыталась осторожно отнять руку, чувствуя липкое тепло там, где он держал ее. Он не отпускал ее, придвинувшись к ней близко-близко, обжигая ее лицо дыханием, полным запаха мятных конфет, которые он постоянно разжевывал. – Не убегай же от меня, Санса, – говорил он тихо и вкрадчиво, почти на ухо ей, почти прижавшись щекой к ее щеке. – Расскажи мне, как ты живешь? Как живется тебе с милой Лизой? Скучаешь ли ты по матушке? Расскажи мне обо всем, Санса, милая… Ведь ты же как дочь мне… Санса снова попыталась вырваться, но Бейлиш продолжал держать ее, второй рукой скользнув по ее плечу, груди, талии… – Санса! – вдруг раздалось откуда-то сверху, и Бейлиш резко отпустил ее, на шаг отступая от нее. С балкона второго этажа смотрела тетя Лиза, и она выглядела разгневанной. – Тебя ждет Робин. Где ты пропадаешь целыми днями? Бейлиш широко улыбнулся ей. – Моя дорогая Лиза, не сердись на нее. Санса рассказывала мне, как она поживает, и как чудесно ты к ней относишься. – Да, да, хорошо, – раздраженно ответила Лиза. – Но ее ждет Робин, ему надо принять ванну. Санса, иди к нему, живо! Уже поздно вечером того дня тетя Лиза позвала ее, и когда Санса вошла в ее комнату, та уже сидела над полупустой бутылкой вина. – Я видела, что ты сделала, – негромко сказала она, делая большой глоток. Санса смешалась. – Я… Я задержалась в библиотеке, прошу прощения. Пропустила автобус, и мне пришлось ждать следующий, и… – Не прикидывайся невинной овечкой, – рявкнула тетя. – Ты заигрывала с Петиром. Санса ошеломленно открыла и закрыла рот. – Это неправда, тетя. Он просто спросил, как у меня дела… – Ложь! – прошипела тетя. – Ложь! Ты вешалась ему на шею! Я видела! Шлюха! – прошипела она. – Я не потерплю подобного разврата в моем доме, ты поняла? Мой сын не будет воспитываться в обществе потаскухи! – Но тетя… – Посмотри на себя! Разоделась, раскрасилась, ноги выставила. В библиотеку ты ходила? Не в библиотеке ты была, проститутка, на панели, на заднем сидении отрабатывала! – Тетя! – шокированно ахнула Санса, широко распахнув глаза, но Лиза не давала вставить ей и слова. – Библиотека! Так я тебе и поверила! За дуру меня принимаешь? Скольких мужиков в этом доме ты обслужила? И шофера, и садовника, а? Я же видела, как ты им улыбаешься. А мой сын? Моего сына ты тоже развращаешь, шлюха? Что ты с ним делаешь, когда моешь его в ванной, дрочишь ему или отсасываешь? Почему он постоянно тебя зовет и требует, чтобы ты его мыла, а? Санса пятилась от наступающей на нее, изрыгающей ругательства тети, пока не уперлась спиной в стену. Она не верила своим ушам, не могла поверить непристойностям, лившимся изо рта Лизы, не могла поверить в то, что та говорит. – Ходишь по дому полуголая, соблазняешь всех подряд, всех мужиков, даже баб поди, развратная ты давалка! Даже Петира, всего на пару минут к нам заглянул, и тебе хватило времени его едва за угол не оттащить, чтобы дать ему под кустом, да? Шлюха! – взвизгнула она, бросая в стену бокал. – Грязная потаскуха! Такая же как твоя мать! – Моя мать? – тупо повторила Санса. – Да! Кетлин, вечно заманивала его, его, и всех остальных мужчин, своими улыбочками, своими ножками, своим распутством! Дразнила его, обещала ему, а потом убегала, чтобы он догонял – я ведь видела, видела, видела! Постоянно поддразнивала, танцевала с ним, а потом смеялась над ним, разбивала ему сердце, жестокая, коварная, распутная дрянь! – О чем вы говорите? – Санса почувствовала, как ее словно заливает горячая волна, но голова вдруг наоборот сразу остыла, словно ее мозг накрыло морозом. – Что вы несете, тетя Лиза? – Что она была шлюха, твоя обожаемая мамаша! Заигрывала перед всеми, заманивала всех, отца, дядю, Эдмура, Петира, перед всеми крутила хвостом, перед всеми трясла юбками, развратная сучка! Ты знала, что она спала с братом твоего отца, перед тем как окрутить твоего мошенника-папашу? Да, да, она разбила сердце Петиру, потому что положила глаз на Брандона Старка, а когда тот погиб, мигом переключилась на этого никчемного Неда! Разве она могла любить твоего уродца отца, когда у нее был он? Нет, она впилась когтями в твоего папашу из-за его денег, а пока наследником был Брандон, он ей и даром не был нужен! И мошенником твой преступник-папочка стал из-за нее, она втянула его в аферу, это из-за нее он занялся отмыванием денег, и от налогов он из-за нее уходил! Она вбивала ему это в голову, по ночам, оттрахав его до изнеможения! Санса ударила ее. Санса никогда ни на кого не поднимала руки, даже когда они ругались с Арьей, они ни разу не подрались, но теперь, после долгих месяцев мучений, после недель стресса – она ударила ее. – Заткнитесь, тетя Лиза! – закричала она. – Вы не смеете! Лиза отшатнулась, схватившись за щеку и вытаращив глаза, но быстро опомнилась и, заверещав, бросилась на Сансу. Каких-нибудь пару лет назад Лиза легко могла бы скрутить Сансу, и каких-нибудь пару лет назад Санса просто побоялась бы драться в ответ, и пусть Лиза была тяжелее и пьянее, Санса была выше, Санса была сильнее, Санса была более зла. Да, тетка была зла, и с ней пришлось побороться – только потом Санса обнаружила на руке глубокий укус, синяки и царапины, шишку на голове, скорее всего, от удара о ножку кровати, когда они с тетей катались по полу, но в конце концов Сансе удалось взять верх и оттолкнуть от себя Лизу, и та упала спиной на кровать. – Заткнитесь, тетя! – Санса схватила бутылку, перехватывая ее за горлышко и поднимая, красное вино, словно кровь, полилось по ее рукам, по майке, по джинсам, на мягкий, нежно-голубой ковер. Санса держала бутылку, словно дубинку, словно готовая забить эту дрянь до смерти, и та это поняла. Тетя застыла, вытаращив глаза, и когда Санса шагнула к ней, она прикрыла лицо руками, словно испуганный ребенок, прячущийся за собственными ладошками, и Санса опомнилась. – В преисподнюю вас всех, – процедила она, взмахнув бутылкой и снова облив себя вином. – И вас, и вашего сына, и мужа, всех ваших Арренов, весь ваш дом. – Она бросила бутылку, с глухим стуком ударившуюся о пол и покатившуюся к стене, и быстро вышла из комнаты. Она шла быстро, не разбирая дороги, прочь, прочь, как можно дальше – и осознав, что опасность миновала, Лиза взъярилась. Санса услышала ее крики, когда была уже у двери. – Я заявлю на тебя в полицию, грязная ты сучка! – визжала тетя, так сильно перегнувшись через лестничную балюстраду, что Санса на секунду понадеялась, что та опрокинется и полетит ко всем чертям вниз да разобьется насмерть. – Бандитка! Как твои родители бандиты! Я на тебя в суд подам! Да я тебя заточу! В одиночке сидеть будешь! Вечность! Убийца! Грязная ты убийца! Санса смотрела на нее снизу вверх, но в ту секунду ей казалось, что это она была выше, глядя на такую жалкую, мерзкую, противную, такую дрянь. – Да наколись ты ботоксом, старая уродина, – бросила она и вышла прочь, хлопнув за собой дверью.

***

– Ах ты старая ведьма, – прошептала Санса, глядя на бумаги. – Ах ты мерзкая старуха! – Да назови ее просто сукой, хотя бы – посоветовала Арья, закатив глаза. – Хуесоска старая! – четко, как на диктовку, произнесла она, оглядывая всех присутствующих и фыркнула, когда Санса поморщилась. – Блядина уродская! – Да, да, мы поняли, – поднял руку Бран, останавливая ее. Мира тихо хихикала, а Жойен смотрел на Арью, приподняв брови. – Ладно, – Санса сжала двумя пальцами переносицу, мучительно думая. Она посмотрела на часы – дело двигалось к полуночи. Они проговорили несколько часов, повсюду стояли кружки с кофе, недоеденные сэндвичи, на столе перед Браном лежал вейп – привычка, которую он перенял от Ридов, недовольно подумала Санса, о которой она собиралась на следующий день серьезно поговорить с братом. – Ладно. Давайте пройдемся по всему, что мы узнали снова. Она посмотрела на мамин смартфон, который она достала из ячейки – который, когда удалось его оживить и открыть, подарил им недостающую информацию, покрыв те белые пятна, что еще оставались в собранном досье Брана и Ридов. Флешка, которую ей удалось выкрасть из сейфа Рос в автомастерской, была ключом ко всему. Вернее, половиной ключа. Это был ключ от зашифрованной папки на сервере некоего Галбарта Гловера, чью роль Риды и Бран почему-то пытались замолчать, сказав только, что он имеет какое-то отношение к полумифическому «Древонету» - тайной сети в интернете, рассказы о котором Санса всегда считала сказками. Ключей – флешек с шифром, было два. Один был этот, который теперь снова был у нее в руках, найденный в сейфе Бейлиша, а второй был у какой-то Мейдж Мормонт… Санса не знала, кто была такая Мейдж Мормонт, и как Бран и Риды узнали о ней, знала только, что Мейдж была мертва, и ее дочь была мертва тоже, и вторую флешку Мира Рид добыла у то ли внучки, то ли младшей дочери Мейдж… Это было неважно. Главное было то, что они узнали. – Все началось, когда папа вернулся в консорциум, – начала Арья, но Бран покачал головой. – Нет. Все началось, когда заболел Джон Аррен, – он кивнул на мамин телефон в руках Арьи. – Теперь мы знаем это точно. – Нет, – поправил их Жойен Рид. – Все началось с того, что Джон Аррен что-то узнал. Санса прикрыла глаза. Когда ей было десять лет, папа решил оставить бизнес. Кризис, случившийся после смерти дедушки Рикарда и его старшего сына Брандона в автокатастрофе, и отцу пришлось срочно вливаться в семейный бизнес вместо академической карьеры, к которой он готовился, к тому времени разрешился. «Старк Ойл» снова стала на рельсы, работала стабильно, не вызывая беспокойства, и папа решил сосредоточиться на их с мамой благотворительных проектах, пока компанией руководил мистер Кассель. Во главе консорциума стоял дядя Роберт, но только номинально, почти всем руководил председатель совета директоров – мистер Аррен, один из основателей консорциума. И когда Джон Аррен чем-то таинственно заболел, дядя Роберт попросил папу вернуться в консорциум. – И тетя Лиза утверждает, что мистера Аррена отравили, – Санса вздохнула. – Папа отказался бы, но тетя Лиза заверила маму, что кто-то пытался убить Джона Аррена, и ее с сыном. – Не просто кто-то, – ответила Мира. – Ланнистеры. Она утверждала, что это сделали именно Ланнистеры. – А Серсея хотела, чтобы председателем совета директоров стал или ее отец, или брат Джейме. – Арья покачала головой. – Папа бы этого не позволил, даже если бы с Арреном все было в порядке. Преступники во главе консорциума. Боги, как же глуп был дядя Роберт. Зачем он вообще женился на Серсее? – Он должен был жениться на вашей тете Лианне, знаете? – Мира приподняла брови, и Санса нахмурилась. – Лианна… Да, наша тетя, она погибла в горах Дорна. Сорвалась при восхождении на какой-то тысячник. Мира странно посмотрела на нее. – Да? Интересно. В то время на Старков просто напасть какая-то свалилась, правда? Сначала Рикард и Брандон Старки разбились на машине, потом Лианна разбилась в горах. Столько горя на одну семью. Санса согласно кивнула. Черные были времена, сказал как-то отец. Он не любил вспоминать те годы. – Как раз в это же время погибли Таргариены, правда? – Вспомнил Жойен, и Санса непонимающе уставилась на него. При чем тут Таргариены? – Ладно, в пекло Таргариенов, – отмахнулась Арья. – На кой они нам вообще сдались? Джон Аррен что-то узнал, что-то очень серьезное. – Смертельно опасное. Так написала мама. И тетя Лиза не знала, что это… – Переписку тети Лизы и мамы из телефона, который мама оставила в ячейке, они изучили вдоль и поперек. – И это не было связано с пистолетом. О пистолете Лиза знала – мама сказала, что пистолет – это что-то очень старое, что раньше хранилось у Джона Аррена. – Страховка, – Бран прищурился. – Так они это назвали. «Обмен страховками», интересно, что это значило? – Как бы то ни было, Аррен узнал что-то новое, опасное. И мама не захотела даже это говорить тете Лизе, когда узнала, потому что думала, что это поставит тетю под удар… Эту неблагодарную дрянь… Мама так старалась защитить ее, а она… – Да. Что-то просто чудовищное. «Это сломает жизни многих», так она сказала. И это было связано с Ланнистерами. – И поэтому, – Бран задумчиво покрутил в руках флешку, – поэтому папа решил, что сначала нужно обезопасить консорциум. Что прежде чем что-то предпринимать, он должен вывести из под контроля Ланнистеров их с Робертом компании. Потому что Ланнистеры и люди Ланнистеров были там везде. Только выведя из под удара компании, он хотел вскрыть то, что сделали Ланнистеры. – И он обратился за помощью к людям, которым доверял. И которым нельзя было доверять. – Санса зажмурилась. – Болтон, Карстарки, Уолдер Фрей. Как папа мог им поверить, они же негодяи? – Мы знаем это сейчас, – Бран покачал головой. – Мистер Карстарк был другом дедушки Рикарда. Уолдера Фрея мама знала с детства, тем более, как раз тогда у дяди Эдмура начался роман с Рослин, а до того Рослин считалась девушкой Робба. Мистер Болтон работал на компанию с юных лет. Папа считал, что они все в одной лодке. Карстарк погиб вместе с папой. Уолдер Фрей теперь почти официально работал на Ланнистеров. Болтон стал губернатором Севера. Они помогали папе вывести компанию из под удара… А в результате почти все папины друзья и дядя Эдмур сели за отмывание денег и уклонение от налогов. Потому что то, что делал папа, и было отмыванием денег и уходом от налогов. – Это так глупо, – Арья покачала головой. – Как, как папа мог на такое пойти, чем он только думал? – Не забывайте, ваш отец не был бизнесменом, – напомнила Мира, – у него почти не было опыта, он совсем недолго руководил компанией после смерти своего отца, и в основном чисто номинально. Он всегда был больше ученым… – Они с мамой поверили этому таинственному «Ему». Гениальному бизнесмену, который мог им во всем помочь, – Бран мрачно покачал головой. – Мы все понимаем, кто этот таинственный «Он», – резко ответила Санса. – Мизинец. Тетя Лиза. Она убедила маму, она убеждала маму, что если кто и может во всем, во всем им помочь, это был «Он», «Он», умный, гениальный, великолепный, чудесный, которому «ты можешь верить, Кет, конечно можешь, ты же знаешь, он никогда нас не предаст, Кет». Петир Бейлиш. От одного этого имени Сансе теперь становилось дурно. Тетя Лиза и Петир Бейлиш. – Мы должны все отнести Станнису, – сказала Санса. – Мы не можем, – Арья вскинулась, настороженно уставившись на сестру. – Мы должны. Папа именно это и планировал, помнишь? Он говорил, что Станнис должен будет все узнать, только чуть позже… – Санса, нет, – Арья помотала головой. – Во-первых, как ты объяснишь, где мы это достали? Как? Расскажешь ему все? Как мы грабили автомастерскую, как ты по поддельным документам ходила в банк? Нас же посадят! – Мы что-нибудь придумаем, – Санса отрицательно покачала головой. – Что-нибудь придумаем. Скажем, что нашли, или… – А счета? Как же эти счета? – Арья потрясла бумагами. – Деньги, Санса. Деньги, которые перевел отец. Наши деньги. Они здесь, вот они! Если мы сдадимся Станнису, эти счета арестуют, и мы останемся ни с чем! Санса, мы не можем идти к Станнису, никак! – Обойдемся без денег, – упрямо сказала Санса. – Шесть лет мы прекрасно обходились, обойдемся и теперь. Какая разница, всего-то… – Двадцать восемь миллионов драконов, – ее перебил едкий голос Миры. Санса осеклась. – Сколько? – Всего-то двадцать восемь миллионов драконов, – Мира хохотнула. – И это только на тех счетах, что мы расшифровали, а ведь есть и еще. Санса ошеломленно раскрыла рот. Она не думала… Не думала, что будет столько! – Санса, ты понимаешь, все наши проблемы будут позади! Ты только представь! Санса посмотрела на Арью. Все их проблемы будут позади. Ей не нужно будет волноваться о ребенке и об учебе. Арья и Джендри смогут выплатить кредиты. Бран сможет пройти ту дорогую экспериментальную процедуру и операцию в Асшае. Джон сможет раньше выйти в отставку и вернуться в университет. Роббу необязательно будет становиться офицером. Рослин не нужно будет работать на двух работах. Они смогут поставить приличный памятник на могиле дяди Бриндена… – Если мы не пойдем к Станнису, это значит, что тетя Лиза и Бейлиш не поплатятся за свое предательство, – севшим голосом сказала она. – Знаете, есть такая поговорка из И-Ти, – сказал Жойен. – Сядь на берегу реки и жди. Рано или поздно мимо проплывет труп твоего врага. – И он проплывет раньше, если его туда сбросить, – жестко сказала Арья. – Они поплатятся. Просто не от рук Станниса, Санса. Мы до них доберемся. Тетя Лиза и Петир Бейлиш. Санса вздохнула.

***

В тот день она шла по улице, заливаясь слезами, не зная, куда идти. Было уже поздно и очень темно, и Санса представляла, как она выглядит – заплаканная, встрепанная, залитая и пропахшая вином. У нее не было денег, не было документов, ничего, и ей некуда было идти. Что, что ей было делать? У нее был с собой телефон, но звонить ей было некому… Единственный, кто мог бы откликнуться, мог быть… Санса не хотела звонить Ему. Санса вздрогнула, когда позади нее раздался грохот мотора мотоцикла, но обернувшись, облегченно вздохнула. Мия, повариха в доме Арренов. Она остановилась рядом с ней и приподняла забрало шлема. – Садись, – скомандовала она. Санса послушно двинулась к мотоциклу, но остановилась, когда поняла, что ей придется сесть за Мией. – Я грязная, запачкаю тебя, – жалко сказала она, вытирая рукавом слезы. – Садись, – повторила Мия, протягивая ей шлем. – Ты все слышала, да? – спросила Санса, надевая его. – Все слышали, – сухо сказала Мия. Через некоторое время, Сансе казалось, что они ехали несколько часов, такой длинной казалась дорога на неудобном мотоцикле, в мокрой одежде под холодным ветром, Мия расстилала постельное белье на диване в своей маленькой квартирке, пока Санса принимала душ. – Спасибо тебе за все, Мия, – Санса жалко улыбнулась, глядя на высокую короткостриженную синеглазую брюнетку. Санса почти не общалась с ней, когда жила у Лизы, тетя не одобряла «заискивание с прислугой», и они так и не стали лучшими подругами и потом, все же слишком разными людьми они были. – Ничего, – Мия фыркнула. – Завтра с утра проберусь в твою комнату и притащу твои вещи. Санса едва не разрыдалась от благодарности. Ее вещи, документы, учебники… – Но… Если тетя узнает, она… – Я увольняюсь, – Мия ожесточенно бросила на диван подушку. – Отец моей подруги открывает ресторан, я теперь буду готовить там. А с Арренами покончено. Давно пора было от них уходить. С тех пор, как дядя Джон… Санса нахмурилась. «Дядя Джон»? – Ты про Джона Аррена? – Угу. Он помогал моей матери, пока она была жива, потом помог мне с учебой и взял на работу. Но, думаю, я уже сполна отработала за все. Санса кивнула, присев на диван. – Мой отец тоже недавно умер, знаешь, – сказала вдруг Мия, и Санса неловко посмотрела на нее. – О… Мне очень жаль. – Не жалей, – Мия дернула щекой. – Ему было на меня плевать. Дядя Джон… Ему, наверное, тоже было плевать. Никогда и никому больше не верь, Санса. Всем им на нас плевать.