Хорошие девочки

– Это наркотики? – Санса не сдержалась. Коробка так и приковывала ее взгляд. – Это не твое дело, – ответил Пес, оскаливаясь. – И не суй в него нос, ясно? Если ты откроешь коробку, будь уверена, мы поймем. Санса кивнула. Она не испытывала никакого желания лезть в эту коробку. Почти. – Повтори, что ты должна сделать? – Послезавтра я сажусь на утренний паром до Драконьего Камня. Я скажу, что еду по работе для колледжа. В Библиотеку Гессио Харратиса… По поводу Третьей Гискарской во… – Да-да-да, без подробностей, ты привлекаешь внимание. – Пес закатил глаза, выруливая на ее улицу. – Дальше? – На Драконьем Камне я нахожу фирму по прокату автомобилей… А, Сиракс, как дракон? Драконица Рейниры, ее убили в бунте в Королевской Гавани в… – Неведомый тебе в глотку, заткнись, – прорычал он. – я же сказал тебе, без подробностей. Дальше. Санса прикусила губу. Она сама не понимала, почему ей все время хотелось поделиться какими-то историческими фактами, например, что паромное движение до Драконьего Камня было открыто после Третьей Дрожи и последовавшего за ней финансового кризиса восемьдесят лет назад. – Я нахожу «Сиракс» и беру там напрокат машину, будет записано на мое имя, сажусь на вечерний паром до Андалоса. – М-хм, – кивнул он, останавливая машину. – Я прохожу таможенный и паспортный контроль… Что, если они скажут мне открыть коробку? – Не скажут, – он развернулся к ней. – А если скажут? Что тогда? Мне выбросить ее за борт? Он засмеялся своим жутким лающим смехом. – Нет, пташка, ты будешь вести себя тихо и смирно, как послушная маленькая студенточка, ясно? Для этого ты нам и нужна, а не для того, чтобы ты привлекала к себе внимание, швыряя вещи за борт при таможенниках. Ты же не хочешь присесть в соседнюю камеру с твоим дядюшкой Талли? – Мой дядюшка сидит в мужской тюрьме, – зачем-то сказала она, и Пес закатил глаза. – Пташка, если мистеру Ланнистеру захочется, тебя посадят к мужчинам… Или его переведут к бабам, зависит от настроения мистера Ланнистера. – Но если коробку… – Да заткнись ты уже о коробке! – взревел он, и Санса вздрогнула, сжавшись. – Если ты только и будешь психовать о коробке, ее точно велят вскрыть, ясно? Поэтому напряги свою тупую тощую северную задницу и постарайся не привлекать к себе внимания, ясно, девка? Тебя в это дело отправляют за чистое досье, так не думай его пачкать, иначе ты нам больше будешь не нужна, понимаешь? А знаешь, что мы делаем с ненужными вещами? Он держал ее сзади за шею, угрожающе шепча в ухо, и Санса судорожно сглатывала, сжимая пальцами колени. – Я ясно выразился, пташка? – Да, сэр, – кивнула она, зажмурившись. – Не зови меня «сэр», – рявкнул он, отталкивая ее голову и разворачиваясь к рулю. – Хорошо… Мистер Клиган. – Всегда такая вежливая, пташка? – Грубость делу не поможет, мистер Клиган. – Ну не скажи, мне она всегда помогает. Ладно, проходишь паспортный контроль… – Останавливаюсь переночевать в мотеле «Принц-оборванец», а утром еду в Пентос. Работаю в библиотеке, хожу по магазинам, живу там два дня. Там меня найдут и заберут коробку. Как я узнаю, что это правильный человек? А если я отдам коробку не тому? Если меня обманут? – Да заткнись ты, ради Семерых. Никто тебя не обманет. Человек, который к тебе подойдет, сошлется на нашего общего друга. – Которого? – Санса наморщила лоб. – А у нас много общих друзей, пташка? Ты поймешь, когда услышишь имя. Щекотун? Рафф-Красавчик? Арья? Хорошо, решила Санса, раз он так настаивает. – Если в итоге коробку получит неправильный человек, то это будет ваша вина, ясно, мистер Клиган? Я хочу, чтобы мы с вами сразу это прояснили. Я честно старалась получить у вас побольше подробностей. Он опять лающе рассмеялся. – Пташка, а что, вокруг много свидетелей? Думаешь, мистер Ланнистер вызовет нас с тобой в суд и велит говорить под присягой? Санса прикусила язык. Он был прав. Если она облажается, в итоге виноватой выставят ее, хотя, Семеро свидетели, она старалась как могла. – Хорошо. – Сказала она. – Я провожу в Пентосе два дня, и возвращаюсь в Вестерос той же дорогой: паром до Драконьего Камня, возвращаю машину в «Сиракс», и на пароме до столицы. – М-хм. Легко и просто, так ведь, пташка. И за все про все получишь тысячонку. Неплохо, а? – Не считая расходов? Он развернулся и уставился на нее. – Мотель, машина, еда. Мне что, за все это из собственного кармана платить? Просто предупреждаю, что в моем кармане пусто, и поездку в Пентос я не потяну. Он молчал, и она нервно продолжила. – И я считаю нечестным тратиться на все это из обещанных мне денег. Я не просилась ехать в Эссос. Это вы мне приказываете. Поэтому, я считаю, что… Он громко фыркнул и полез в карман, отсчитал несколько купюр. – Вернешь остатки и чеки приложишь. Все, что не в чеке, будет вычтено из твоих бабок. Ясно? Санса кивнула, нервно сжимая деньги. – А теперь вали. Коробку прихвати, вот ведь дура, прости меня Неведомый! Арья с сомнением оглядела коробку. – Там точно наркотики, – решила она, но Бран покачал головой. – Не знаю, как-то… Странно для наркотиков. Слишком открыто. Обычно наркотики же вроде глотают или еще что-то там… – Никаких еще что-то там, – Санса прижала пальцами спинку носа. – Ладно. Я съезжу в Пентос, поработаю над заданием для Уэйнвуд и получу за это тысячу драконов. Что может пойти не так? – Тебе перечислить? – Не надо. – Санса выпрямилась и расправила плечи. – Сандор Клиган прав. Я просто студентка, которая едет в Пентос ради учебы. Я не делаю ничего плохого. – Сандор Клиган, – Арья закатила глаза. – Почему ты никогда не зовешь его «Пес», как делают все? – Это невежливо, Арья. – А он сам невежливый, – напомнила Арья. – И ты называешь того типа Щекотуном, а этого мерзавца Раффа – Красавчиком. Чем Пес заслужил особое обращение? Санса сама этого не знала. – Потому что я не знаю настоящих имен Щекотуна и Раффа-Красавчика, – ровным голосом ответила Санса. Очень многие фирмы на Драконьем Камне, узнала Санса, назывались по именам драконов или драконьих лордов прошлого. Взяв напрокат машину в «Сиракс», Санса заправилась «У Эйриона», пообедала в «Кабачке Балериона», приобрела журнал с кроссвордами в «Архмейстере Вейгоне», купила таблетки от морской болезни в «Пламенной Мечте», и проезжая мимо химчистки «Пречистая Дейнис», она уже хохотала в голос, утирая слезы. Не было ничего плохого в том, чтобы гордиться своим прошлым, но Семеро, как же это было смешно. Но въезжая на паром, Санса больше не смеялась. Именно здесь ее должны были обыскать. На паспортном контроле Вестероса у нее просто проверили документы и спросили, сколько она везет наличными, но таможенники Республики Андалос были куда внимательнее. Ее попросили выйти из машины, женщина с выкрашенными в синее волосами обыскала ее, мужчина с собакой осматривали ее вещи. – Госпожа, откройте пожалуйста эту коробку, – попросил мужчина, говоря с сильным валирийским акцентом. Санса напряглась. – Это подарок, – нервно сказала она, – подарок для знакомого моих друзей. Мне бы не хотелось его открывать. Может, просветите его этой вашей штукой, – она показала на металлоискатель в руках синеволосой женщины. – Мне бы правда не хотелось вскрывать упаковку. Пентошиец строго посмотрел на нее, с сомнением покосившись на коробку. – Вы знаете, что там внутри? – Нет, но… – Мисс Старк, вам разве не говорили, что нельзя передавать незнакомые вещи через границу? Если это нечто незаконное, вся ответственность ляжет на вас. – Конечно, я понимаю, сэр, – Санса позволила проникнуть в голос раздражению, – но я уверена, что в коробке нет ничего дурного. Я бы не хотела нарушать упаковку… – Госпожа, – сердито сказал он. – Откройте коробку. Санса с трудом сглотнула, облизывая пересохшие губы, и начала нерешительно вскрывать коробку, с ужасом понимая, что следующую ночь ей предстоит провести в камере. Откинула крышку. И недоуменно уставилась внутрь. Мужчина отобрал у нее коробку и вынул из нее отвратительного вида коричневую палочку. – Что это, во имя Многоликого? – с отвращением пробормотал по-валирийски таможенник. – Это колбаса из лосятины, – возмущенно ответила Санса, приободрившись. – Это деликатес. Деликатес с Севера. Невероятно вкусно. Традиции моей родины… Собака с заинтересованным видом обнюхала коробку, и таможенник достал нож и разрезал колбаску пополам. – Что вы делаете? – ахнула Санса. – Она стоит сто пятьдесят драконов за фунт! Таможенник взрезал вторую колбаску вдоль по всей длине. – А штраф за незаконный ввоз продуктов питания – двести драконов, мисс, – строго ответил мужчина, с отвращением вытирая руки, после того, как ничего не нашел в внутренностях колбасы. – В Андалос запрещено ввозить скоропортящиеся продукты, мисс Старк. – Колбаса по северным рецептам – не скоропортящийся продукт! – убеждала Санса, возмущенно размахивая руками. – Ее делают так, чтобы она переживала долгие северные зимы! Она может храниться до десяти лет! – Колбасные изделия любого вида без исключения входят в списки скоропортящихся продуктов, – раздраженно ответил таможенник. – Пройдите в кабинку, мы выпишем вам штраф. – Я хочу поговорить с вашим начальством! – неприятным визгливым тоном воскликнула Санса, напоминая себе средних лет дам-посетительниц ее ресторана, которые всегда были недовольны абсолютно всем в этом заведении. – Это возмутительно! Вы уничтожили подарок моих друзей, испортили дорогой деликатес! – Вы хотите, чтобы вас арестовали, мисс Старк? – угрожающе спросил таможенник, и Санса заткнулась. Ее увели в кабинку, и она заплатила штраф, но все же для вида поспорила – на нее пялились двое мужчин, которых тоже за что-то задержали, они хихикали, перешептываясь и показывая на нее пальцами, но Санса гордо прошла мимо них. Она села в машину и с облегчением выдохнула. Но тут же напряглась снова. Что же это такое было? Санса лежала, уставившись в потолок. За окном ее номера был бассейн, и отблески фонарей от воды мелькали на потолке, и Санса завороженно следила за игрой огоньков. Климат в этой части Андалоса не отличался от Королевской Гавани, погода была в точности как на Драконьем Камне, разница во времени тоже была всего один час, так что разумом она понимала, что не могла говорить о акклиматизации, но… Она была в чужой стране, она была одна, и она не могла заснуть. В детстве Санса всего раз была в Эссосе – когда они всей семьей ездили в Лис на какую-то конференцию, в которой участвовал отец, но Санса мало что помнила, кроме экзотической еды, на которую жаловался Джори Кассель, говоря, что в лиссенийских ресторанах Вестероса было намного вкуснее – Санса помнила, как мама смеялась, пересказывая эти слова папе, кроме музеев и парка развлечений, который ей показался тогда намного роскошнее парка в Королевской Гавани. Обычно в отпуск родители ездили домой, в Винтерфелл… Санса с семьей почти всю свою жизнь жили прожили в столице, у Старков был в столице особняк, который принадлежал им несколько поколений, но когда Старки говорили «едем домой», это всегда значило в Винтерфелл. Конечно, когда дети подросли, им захотелось ездить в другие места, и родители возили их кататься на лыжах в Долине, они ездили купаться в море на Арбор, а одно лето их едва не довели до слез музеи Староместа… Но потом они все равно уезжали домой, в Винтерфелл. Санса повернулась набок, стараясь уснуть. Да, климат был тот же, что в Королевской Гавани, но запахи были другие, другой была еда, другим был язык, на котором переговаривались проходившие мимо ее окна подвыпившие соседи, даже розетка и смеситель в ванной комнате были другими, напоминая ей, что она в чужой стране, и она не понимает, что здесь делает. Дурацкая история с колбасой совершенно выбила ее из колеи. А еще больше она испытывала злость, понимая, какой дурой себя выставила на пароме. Если это была идиотская шутка Пса… Проблема была в том, что это не могла быть шутка. Никто не станет платить тысячу драконов плюс расходы просто чтобы какая-то глупая девчонка выставила себя глупой девчонкой перед таможенниками чужой страны. Даже такой богач как Тайвин Ланнистер. В особенности Тайвин Ланнистер. Санса ворочалась. Допустим, она ничего не должна была ввозить в Эссос. Ей нужно было что-то привезти. Но почему Клиган не сказал ей об этом? Зачем подсунул ей эту коробку, все напоминал, чтобы она ее забрала, чтобы не заглядывала внутрь, пугал ее… Ну конечно… «Если ты только и будешь психовать о коробке, ее точно велят вскрыть, ясно?» Коробка была просто для отвода глаз. Чтобы привлечь внимание к ее нервозности из-за коробки и отвлечь. Санса должна была так переживать из-за контрабанды в коробке, что таможенники должны были обратить на это внимание – и отвлечься от чего-то другого. Но от чего? Санса вскочила на ноги и достала из шкафа сумку с вещами, выворачивая на пол все содержимое, прощупывая каждый шов, каждую вещь, но уже понимая, что это не то. Вряд ли они что-то подложили бы в ее вещи, рискуя, что она может это найти. Но что тогда? – Дура! – вслух обругала она себя, понимая. Машина. Машина, которую ей велели взять в указанной фирме. Что бы она не провезла в Эссос, это было в машине. Несколько минут, а может быть целый час, Санса уговаривала себя, что она не хочет знать, что там было. Что бы это ни было, ей же будет лучше, если она просто не поймет. Ей же будет лучше, что теперь, когда ей не нужно заботиться ни о каких дурацких коробках, ей просто стоит насладиться Пентосом, поработать в библиотеке с томами о Гискарских войнах, которые библиотека еще не успела оцифровать, и тем самым утереть нос Анье Уэйнвуд, наесться вдоволь пентошийского печенья, которое в Королевской Гавани продают по три дракона за пачку, купить братьям и сестрам сувениры в подарки на День Семерых, может купить какие-нибудь детские вещи для ребенка… Просто отдохнуть в Пентосе, и спокойно вернуться домой. Конечно же, она понимала, что ни о каком спокойствии и речи идти не могло. Санса посмотрела в смартфоне, как по-валирийски было «фонарь» и пошла к стойке регистрации. Санса довольно быстро обыскала бардачок и багажник, и теперь с сомнением разглядывала мотор – обычно ее старенький «грамкин», когда он начинал чихать, осматривал Джендри – если тут было что-то лишнее, вряд ли она могла это увидеть. Тем более, что таможенники точно также заглядывали под капот и осматривали днище с зеркалами. Санса захлопнула капот и присела на корточки перед машиной. Был ли смысл под нее лезть? Тем более, Джендри обычно использовал какие-то салазки, чтобы въезжать под машину, и лезть в пыль и грязь ради неведомо чего Сансе не хотелось. Она все же прилегла и посветила фонарем под дно. – Человек не советует девушке туда залезать. Санса взвизгнула, ударилась головой и шепотом выругалась. Она вскочила на ноги и отбежала в сторону, угрожающе выставив перед собой фонарь. На нее с усмешкой смотрел мужчина с странно выкрашенными волосами, по эссоской моде – наполовину в рыжий, наполовину в белый цвет. – У девушки сломалась машина? – спросил он. – Человек советует позвонить в мастерскую. Санса настороженно смотрела на него. Она не слышала звука мотора, значит он пришел пешком. Что он делал на автостоянке в два, нет, в три часа ночи? – Кто вы такой? – нервно спросила она, оглядываясь в сторону мотеля. Он ласково улыбнулся, но от этого стало только страшнее. – Девушка не хочет идти спать? – Девушка хочет, чтобы вы ушли. – Только в этот момент до Сансы дошло, что он говорил с ней на общем языке. Она подняла телефон. – Я позвоню в полицию. Убирайтесь. Он смотрел на нее, молча улыбаясь, и сделал шаг вперед. – Разве этого захочет общий друг человека и девушки? Санса осеклась. – Простите? Какой общий друг? – Разве у человека и девушки много общих друзей? – он шагнул еще ближе, и Санса быстро отступила, готовая бежать, но он не подошел к ней. Машина Сансы пискнула, открывая запор, и Санса настороженно посмотрела на ключи в своей руке – она точно ничего не нажимала. Человек, не глядя на нее, распахнул дверь машины. – Эй! Стойте! Что вы делаете? Это моя машина! Отойдите немедленно! Он улыбнулся ей, заглянул в салон, перегнувшись через пассажирское кресло к заднему сиденью и порылся в чем-то там, а потом выпрямился снова, держа в руке сверток. Санса застыла, с ужасом глядя на него. Мужчина обошел машину и подошел к ней вплотную, Санса стояла, глядя на него, словно кролик на удава. Он ласково провел пальцами по ее щеке и убрал за ухо волосы. – Девушка пойдет спать. Девушке все приснилось. И девушка не будет рассказывать своих снов. Санса отшатнулась от него и оглянулась на машину. Мужчина приподнял руку, показывая черный брелок, нажал на кнопку, и раздался звук включаемой сигнализации. Санса снова оглянулась на человека и нервно кивнула. Он улыбнулся и пошел прочь, и вскорости он пропал в темноте.