А мы заслужили то, что с нами происходит?

      Когда ты называла диван в ординаторской мягкой мебелью ты очень сильно погорячилась. Мягким он был лет десять назад, когда был новым. А теперь эту конструкцию условно можно назвать мягкой. Пружины то и дело вылазят, впиваясь в самые нежные части человеческого организма, служащие у некоторых лиц человеческого рода мыслительным центром. Ты не стала исключением. Днем присев на диванчик, взлетела от укола, громко ругнулась на мебель. Последнее время ты слабо сдерживала свои эмоции. Ты не могла понять что на тебя так влияет, смена гормонов твоего женского цикла на фазу благоприятную для зачатия или окружающие. Напор главного врача в ухаживаниях за тобой, или откуда не возьмись появившаяся надежда что-то наладить с Ильей. Ты все еще ругаешь себя за минутную слабость в кабинете. Ты тогда смогла остановиться. У него только-только начала налаживаться жизнь без тебя. — То-то я смотрю ты на него смотришь как раньше, — толкает в бок Ольга, намекая на твои влюбленные взгляды. Ты и правда стала на него смотреть как раньше, он начинал становится прежним. Тебя смущало только одно, что с главным врачом у вас все тоже начинает куда-то заходить. Он торопит, хочет идти на сближение. Ты не хочешь ощущать на своем теле руки другого мужчины, исключения Степан и Ромка, но тут другое. — Он обрел почву под ногами, он обрел смысл, я за него рада, — ты мечтательно улыбаешься, веришь, что все у него будет хорошо. Твоя незримая забота его начала приводить в порядок. Ольга то и дело намекает тебе на вторую попытку. Ты-то видишь что он с Викой, поэтому принимаешь ухаживания своего учителя, но сердце твое все равно принадлежит Илье.       Твоя смена подходит к концу. Илья остается на ночное опять будет сидеть в архиве. Ты не можешь без улыбки смотреть на его рвение. Решаешься сказать ему еще раз спасибо за помощь с пациенткой. В ординаторской он один. Полумрак нарушает только его лампа на столе, который когда-то был твоим. Сидит за горой бумаг. Да, со всеми реформами количество писанины увеличилось в геометрической прогрессии. Ты сама иногда сидишь на ночных для заполнения бумаг. Ольга и Илья пытаются на тебя каждый месяц влиять, когда ты сдаешь отчет об использовании целевых средств, который пишешь три ночи до этого. Ромка, который звонит с претензией, что забудет как ты выглядишь. Вот в такие ночи ты вспоминаешь про чудо прогресса, ваш условно мягкий диван в ординаторской. Место твоего ночлега как правило. Диван своём кабинете для сна просто отвратителен. Подходишь к нему с какими-то глупыми словами благодарности. Он удивленно на тебя смотрит, потом что-то улавливает в твоем взгляде и сажает на свое место. Руками опирается в стол, а его дыхание ласкает твои волосы, щеку. Он готов поцеловать. Ждет твоей реакции. Ты готова. Ты этого и ждала.       А ведь днем раньше к тебе в кабинет приходил Грачев, который хоть и обещал не форсировать события, но пытался дать развитие вашим отношениям, которых нет. Тебе была приятна его дружеская забота. Торт к чаю, да и просто разговоры о детях. Ты не рассматриваешь его как «героя своего романа». Он для тебя самый верный друг и отец девочки, которую полюбил твой сын. Тогда его прикосновения к твоей щеке, губы на лице, нет. Когда он пытается перейти губами к шее, ты уже отклоняешься более явно назад от него, рукой выстраивая стену между вами. Ты не готова. К черту все! Рукой поправляешь прическу, смахивая следы его прикосновений к тебе. Медленно уворачиваешься от его взгляда глаза в глаза. Упрекаешь, что вы договорились не форсировать. Он лишь отшучивается, что не удержался. Близость не с ним ты сейчас хочешь. Эти игры на «ты» и «вы». Как все надоело. Он. Вика. Желание, тянущее внизу живота. К черту все!       Как оказались на диване ты не помнишь. Последнее что ты запомнила, его губы около твоего лица. То, чего ты хотела все эти месяца. Не обманывай себя. Секс с ним был для тебя наркотиком. Хоть ты и взрослая женщина, а не влюбленная двадцатилетняя девушка. Почти три месяца воздержания. Подумать только, а ведь в браке бывало и дольше. Когда Ромка был маленький, или когда Степу отправляли в командировки, но даже тогда у тебя не срывало так настроение. Нужно учится жить без него твердила ты себе, но все еще мечтала о его прикосновениях. Ты быстро среагировала на его порыв. Илья подается к тебе, отдается во власть твоих губ. Финиш. Мозг отправлен в кругосветное путешествие на ближайшие часы. Чувства берут над тобой верх, ты углубляешь поцелуй, вкладываешь в него все ту страсть, что хранила твоя душа. Любовь, которая разгорается только. Первый раз ты первая переходишь к активным действиям. Твои руки, словно вновь изучают его. Быстрые движения. Вы на диване. Та самая пружина, которая вчера больно уколола тебя сегодня намеревается сделать тоже самое. Ты почти не замечаешь, все отходит на второй план, главное он тут, рядом. Молишься, чтобы никто не ворвался сейчас. Твои молитвы услышаны. — Женька, я не смогу больше сдерживаться, — шепчет он тебе куда-то в районе ключицы. О чем он вообще? Ты мечтаешь о продолжении. Мечтаешь о близости здесь и сейчас. — Прошу тебя, — почти простонала ты. Про защиту вы даже не думаете. А зачем. Ты на себе в этом плане крест поставила давно. — Моя любимая, родная девчонка, — тут ты теряешь всякий контроль над ситуацией. Только от так тебя называет. Только ему ты отдаешься вся, без остатка.       Капельки пота стекают по его груди, эту ночь ты не забудешь никогда. Ты в этот раз устанавливала правила, он подчинялся. Твои руки ласкали его тело не переставая. Он дарил тебе безумие. Ты так тосковала по его рукам, губам, по нему. Теперь вы вместе. Он заправляет за ушко выбившуюся прядь из твоей прически. Переводит дыхание. Ты счастлива. Абсолютно. — Я люблю тебя, — шепчешь ты ему в губы, а он снова углубляет поцелуй. Ты вновь улетаешь из реальности, только уже по его правилам. Твои руки ласкают его тело, изучают вновь и вновь знакомые рельефы мышц. — Ты стал заниматься? — Да, иногда, — он не расскажет ей, что придя иногда домой его одолевает дикое желание. Он раньше спасался контрастным душем, потом стал отжиматься. Полезно для здоровья да и напряжение неплохо снимает. — Люблю тебя, — эхом отдается у тебя в ушах. Ты потеряла реальность, только его руки держат тебя здесь и сейчас. Наваждение отступает. Ты понимаешь, что ты полностью обнажена, накрыта пледом, а твою спину «ласкают» пружины условно мягкой мебели. Илья подает тебе одежду. Целует при этом шею. Сам натягивает кофту на влажное тело. Ты счастлива. Он ловит твою улыбку, улыбается в ответ. — Не уходи, подожди, — он притягивает к себе, касается нежно ушка, щеки. Ты счастливо смеешься и убегаешь к себе в кабинет. Ты будешь его там ждать.       Ты сидишь на диванчике в своем кабинете, он уже больше удостоен звания «мягкий». На столик поставила две чашки, чай, вазочку с печеньем и бутерброды. Явно ведь он опять забыл пообедать, пока возился с пациентами. Тихий стук в двери, ты откликаешься разрешая вход. Он присаживается рядом, берет за руку и целует. Потом замечает бутерброды и ты становишься ему не интересна. Улыбаешься, подавая ему кружку сладкого чая и тарелку с бутербродами. — Опять забыл пообедать? — с улыбкой спрашиваешь ты, хотя прекрасно знаешь ответ на свой вопрос. — Угу, — кивает, ты лишь улыбаешься в чашку. Такой родной. А права была Олька, надо будет сказать ей спасибо.       Диван в ординаторской. Да ты просто обязана ему своей личной жизнью. Там все началось, там и возродилось вновь. Вообще, стены этого отделения видели немало обнаженных пар, но пожалуй вашей они сопереживают больше всего. Ты вспоминаешь вашу первую ночь. Тогда пружины ласкали твою спину не так сильно. Видимо за год ваших близких отношений мягкая мебель дала слабину. Ты скептически относишься к символам, но одно ты точно принимаешь. Этот диван видел все. Диван в ординаторской был тебе утешением, когда узнала про измену мужа, был местом первого вашего свидания с Ильей, местом первого полета из реальности. Сколько раз вы ночевали там вместе.       Определенно мягкая мебель больницы играет в твоей личной жизни огромную роль, вместе с людьми, которые рядом. Ты ни за что не признаешься, что именно видели эти условно мягкие диваны за время своей службы. Ты не хочешь даже думать о завтрашнем дне. Здесь и сейчас ты счастлива, наблюдая, как он доедает бутерброды и порывается отправить тебя домой спать. Условно мягкая мебель играла и будет играть огромную роль в жизни отдельно взятых врачей отдельно взятой больницы.