The Last Supper

• «Вот это я вляпался...» Гуру стоял на балконе, с пальто на плечах, опираясь руками на ограждение. Марка он не видел пять дней. Ни звонка, ни смс. Но если бы Мудрец захотел бы признаться себе, то он бы сказал, что избегает друга. Каждая встреча давалась ему с трудом. Эта непоседливая птица выводила его из состояния спокойствия. Марк многословен. Марк шутит. Марк попадает в передряги. Марк старается быть рядом. Лёд начал таять. Сердце замирало и ухало вниз, и все тяжелее становилось дышать. Это просто сильная привязанность. Но с каждой новой встречей Гуру все теплее и ласковее смотрел на Писателя. Мужчина вздрогнул. Пальто соскользнуло с плеча. Снизу послышался свист. Гуру перегнулся через перила. Под окном стоял Писатель. -Я поднимусь? Мудрец махнул рукой и ушёл с балкона. Через пять минут друзья молча сидели на тесной кухне. Ветер гнал тучи к горизонту. Сквозь серость проглядывали рыжие и красные пятна заката. Тут они всегда красивые. Молчать было глупо. Гуру метнул один из своих равнодушных взглядов на друга. Тот повернулся. Контакт был настроен. Глупое молчание все равно продолжалось. -Пошли на балкон?-Гуру решился исправить нелепую ситуацию. -Сигареты захвати. И зажигалку,-это он уже крикнул из комнаты. Писатель стоял чуть поодаль и смотрел на попытки друга зажечь сигарету. У Гуру дрожали руки. Палец постоянно срывался с зажигалки, и пару раз он чуть не уронил сигарету вниз. Одной рукой Марк отобрал у него зажигалку, другой схватил его за руку, где была сигарета. Мудрец опешил. Писатель мечтательно посмотрел на него и продекламировал: -Ох, какие чёрные, манящие глаза.... -Ты хотел мне помочь с сигаретой? Жги.-Гуру вырвался из хватки и протянул ему сигарету. Писатель будто обиженно смотрел на зажигалку, оставшуюся в руке, щёлкнул огнивом и поднёс огонёк к сигарете. Бумага начала тлеть. Сердце опять предательски замерло. Наконец он вспомнил про сигарету и поспешно отошёл к перилам, опустив голову вниз. Опять чуть не выронил палочку, но все же затянулся. Резким движением руки Марк отбирает у него сигарету. Победно глядя на Гуру глубоко вдыхает дым. Мужчина стоит в сизом облачке. Мудрец тянется к пачке, чтобы зажечь новую, но Писатель выхватывает ее у него из -под носа вместе с зажигалкой. -Отдай. Марку некуда бежать, в дверь он протиснуться не успеет, как и открыть. За спиной была стена. Гуру хватает Писателя за локоть. Пальцы дрожат и вот-вот отпустят рукав. -Я не собираюсь бежать. Глаза у Марка смеялись. Он улыбнулся. Внутри что-то разрывается. Мудрец притягивает друга к себе. Сознание уже не паникует. Писатель судорожно хватается за лацканы его пальто, чтобы не упасть. Гуру стремительно сокращает расстояние между их лицами и целует Писателя, придерживая того за подбородок. Марк обнимает обеими руками его за пояс, отвечает и обмякает. Мудрец целует друга в уголок губ и отстраняется, аккуратно расцепляя его руки. Писатель, тяжело дыша, опирается о стену, ошалело смотрит на приятеля. Гуру спокойно докуривает сигарету, смотря вдаль. Марк все ещё не может прийти в себя и унять сердцебиение, поэтому идёт на кухню и приносит корвалол и два стакана с водой и разводит лекарство, протягивая стакан Мудрецу. Тот принимает. -На брудершафт? Писатель молча кивает, Гуру сгибает руку, позволяя Марку просунуть свою в локтевой сгиб. Они сидели по разным краям узкого дивана, оба делали вид, что читали. За окном быстро стемнело и за окном зашелестел дождь. Естественно, отправлять гостя домой на ночь глядя в дождь, поступок не самый привлекательный. -Будешь спать на диване,-Гуру встал с софы.-Одеяло, подушки-ты знаешь, где. Мудрец решил просидеть ночь на кухне. От конской дозы корвалола спать не хотелось и сильно потряхивало. Гуру читал, ливень за окном давил на голову, скоро действие лекарства было побеждено погодой-голова его стала тяжелеть, буквы на страницах плясать в глазах, смысл был потерян. Не раздеваясь, Философ лёг на соседнюю кровать и глядел в окно, через несколько минут он заснул.