Наперекор судьбе

Ох, женщины! Как вы непостоянны, переменчивы — как погода на море. Аврора на радостях, что отец наконец-то её понял, совсем бдительность утратила. А я не мог, да и не хотел её больше оставлять наедине с Филиппом. Мы двинулись в сторону банкетного зала. По пути я тщетно искал взглядом ребят, но они будто сквозь землю провалились. Все, даже Пино, Ноки и Кио. Белоснежка возникла за нашими спинами тихо, словно тень. Похоже, она всерьёз решила стать моим телохранителем. Нет, Мерлин безоговорочно доверяет ей, раз отпустил одну, предполагая, какая опасность мне грозит. Принцесса дернула меня за рукав камзола, призывая остановиться.  — Ганс, я могу тебя увести на минутку? Я взглянул на Аврору, бросив короткое: «Не уходи без меня», и взглянул в ореховые глаза Снежки.  — Королева Лия пригласила в замок всех фей, кто был на крестинах у Авроры. Ты понимаешь, что это значит? Кристабель может быть среди них! Это твой шанс, Ганс! Вот только они будут здесь совсем не долго. Надо торопиться! Я обернулся через плечо и поймал вопросительный взгляд Авроры. Что для меня важнее: снова стать человеком, или быть рядом с ней, чтобы защитить? За эти дни принцесса ворвалась в мою жизнь, подобно урагану — смешав мысли, запутав чувства… Идеальная, даже со всем своим упрямством и детской непосредственностью. Я не видел красавицу — я видел родственную душу. Ту, какой она была изнутри. И это было взаимно. Аврора стала моим другом, таким же близким, как и Белоснежка. Они на равных делили пьедестал в моём сердце, и обе были недосягаемы для чего-то большего… Пожалуй, я научился жить с проклятием. Лишь в минуты внезапно нахлынувшей ревности, или желания, вспоминал, что где-то в этом заколдованном теле спрятан вполне заурядный человек. Быть пухлым, зелёным другом гораздо выгоднее, чем отвергнутым принцем. Верно ведь? Поэтому я не стану гнаться за призрачным шансом найти Кристабель и снять проклятие. Если когда-либо ему суждено быть разрушенным, пусть это будет так же, как у Мерлина, Артура или Джека. Принц Филипп стоял позади Авроры, заинтересованно разглядывая меня с Белоснежкой. Вряд ли он слышал наш разговор. Бьюсь об заклад, на самом деле он хотел бы, чтобы принцесса меня увела. Но я не доставлю ему такого удовольствия. Белоснежка смотрела на меня с надеждой.  — Прости, Снежка. Я не пойду. Не хочу снимать проклятие таким образом. Принцесса погладила ладонью мою щёку и грустно улыбнулась.  — Понимаю. Будь осторожен. Я кивнул, и вернулся к Авроре и Филиппу. Уход Белоснежки был своеобразным молчаливым доверием. Я могу постоять за себя сам, и она это понимала. Только бы Мерлин не разозлился, что ей не удалось меня уговорить. Не хочу стать причиной их раздора. В банкетном зале было не много людей. Большинство гостей со страстью отдавались танцу. Здесь же стояли редкие накрытые столы, за которыми прохаживались явные ценители и гурманы. Я слышал обрывки бесед о сортах вин, специях, тавернах, что сыскали невиданную популярность. Обслуживающий персонал как по команде, в едином порыве бросился к принцессе, едва мы только вошли. Однако Аврора всех отпустила, пожелав сама позаботится о нас с Филиппом. Принц с удивлением обнаружил, что девушка многому научилась на моей кухне. Представляю, как ему теперь вдвойне досадно, что упустил шанс её завоевать. В целом, он оказался довольно приятным собеседником. Вежливым и немного сдержанным. Отрадно, что он не держал на нас обиду.  — В Серебряном королевстве лучшие виноградники Сказочного острова. Жаль, что принцесса Аврора не может попробовать нашего вина, в силу своего возраста. Хм… Могу поклясться, что мой отец высылал сюда пару дней назад несколько бутылок c нашей личной винодельни. С этими словами Филипп прошелся вдоль винных стеллажей, где на деревянных полках, расположенных крест-накрест, красовались старинные, покрытые пылью изысканные вина. Большинство из них за годы хранения превратилось в уксус. Я лично проследил за тем, чтобы большая часть погребов была обновлена. Принц наклонился к нижнему ярусу и выудил новенькую бутылку из тёмного стекла, окованную золотой ажурной сеткой. Он мечтательно огладил герб на горлышке, улыбаясь так, будто вспомнил, что-то особенно приятное.  — Есть. Так и знал, что одна найдётся. Ганс, вы окажете мне честь? Принц звякнул бокалами, как по волшебству оказавшимися в его руке, и взглянул на меня будто с вызовом.  — Один бокал за то, что мы не держим друг на друга обид? Филипп особо не дожидался моего ответа, между делом откупорил бутылку и разлил по бокалам тягучую ароматную жидкость. В воздухе растворились ноты красных фруктов, кожи, дуба… Они наполняли ноздри дразнящим ароматом, обещая тепло и легкость, возможность ненадолго уйти от мирской суеты. Оскорбит ли принца мой отказ? Перед глазами так и стоит напряженное лицо Мерлина, предупреждающее меня об угрозе… Аврора сидела рядом с чашкой горячего чая, и выжидающе смотрела на меня. Филипп пожал плечами и сделал глоток из своего бокала, после чего тоже самое повторил с бокалом, предназначенным мне. Весьма красноречиво, ваше высочество. Никакого злого умысла. Что ж, пожалуй, можно рискнуть… Вновь поймал взгляд Авроры, полный благодарности. После чего вернул внимание Филиппу, принял напиток из его рук, и с легким звоном прикоснулся к краю его бокала.  — Ваше здоровье, принц Филипп… Вино было божественным. Принц заметил удовольствие на моём лице и потянулся за бутылкой. Следующий бокал был выпит также быстро, и без каких-либо последствий для нас обоих. Аврора расслабилась, впрочем, как и я. Филипп выглядел абсолютно трезвым, и могу поклясться, что увидел сожаление в его глазах. Видимо, он ещё чувствует горечь поражения. Взгляд, что он периодически обращал к Авроре, был напряжённым и печальным. Наконец, Филипп поднялся и, поклонившись, обратился к принцессе.  — Что ж, я сделал всё, что было в моих силах. Позвольте на этом откланяться, ваше высочество. Знайте, вы навсегда останетесь в моём сердце. Я вам искренне желаю найти своё счастье… — и немного замявшись, добавил. — Могу я рассчитывать на то, что вы проводите меня? Аврора с готовностью встала, подавая Филиппу руку. Я потянулся следом, хотя от меня этого никто не ждал. Принц вывел девушку на балкон. И то, что там произошло, шокировало меня до глубины души… Я видел, как она извиняется перед Филиппом, и пытается освободить пальцы, из его ладони. Суровый и решительный взгляд был ей ответом. Филипп властно обнял принцессу за талию и притянул к себе. Аврора не успела опомниться, как раздосадованный парень впился в её губы требовательным поцелуем. Она упиралась руками в его грудь, пытаясь оттолкнуть, и спустя мгновение, когда ей наконец-то это удалось, раздался звонкий шлепок. Обескураженный принц прижал ладонь к щеке. Наверное, много выпил, потому что иначе нельзя объяснить, почему повёл себя столь неадекватно. Я налетел на обидчика, ослепленный яростью. Будто в голове что-то щелкнуло. Да как он смеет? Повалив Филиппа, и уже занося руку для удара, понял, что Аврора обхватила меня и прижала к себе, не давая совершить ошибку. Тяжело дыша, мы смотрели с принцем друг на друга, и воздух вокруг буквально вибрировал от напряжения. Холодные глаза Филиппа неожиданно вновь стали печальными, и он сделал «первый шаг».  — Я прошу прощения у принцессы Авроры. Увы, я выпил слишком много и поддался эмоциям. Потерял голову… То, что я совершил — недопустимо. Я глубоко раскаиваюсь в содеянном. Гнев господина Ганса тоже можно понять. Вы сможете принять мои извинения? Не может быть! Такое унижение, и вдруг капитуляция? Я что же, вообще перестал разбираться в людях? Может, мне пора начать сочувствовать Филиппу? Ох, не знаю… Перед глазами до сих пор стоит этот насильный поцелуй. А я не смог его предотвратить. Аврора была разочарована, и не удостоила принца ответом. Даже не взглянула в его сторону. Однако она разняла нас до того, как конфликт перешёл в мордобой, посчитав, что её пощечины было более чем достаточно. Не хотела будущей политической возни. Даже намёка. Свобода, которая наконец-то досталась ей по велению щедрой отцовской руки, не должна была стоить конфликта между двумя сильными государствами. Мне хотелось думать, что причина смягчения её гнева была именно в этом.  — Если её высочество прощает вас, принц, у меня нет причин враждовать с вами. Я бросил это мимоходом, искренне надеясь, что принимаю правильное решение. Филипп встал, низко поклонился и покинул балкон. Аврора продолжала обнимать меня. Не могу представить, сколько мы так просидели, потому что время для меня перестало иметь значение. Легкое опьянение прошло, и на смену пришла боль… Жжение в желудке нарастало, становясь нестерпимым. Я крякнул, согнувшись пополам. Холодный пот выступил на коже крупными каплями. Тошнота накатывала волнами, и я не знал, как долго смогу сдерживаться. Неужели так много выпил? Стыд какой… Аврора посмотрела на меня и глаза её расширились от ужаса: «Ганс, что с тобой?» Она то трясла меня за плечи, то обнимала руками моё лицо, пристально заглядывая в глаза. Я, прикрывая ладонью рот, зашелся в нестерпимом кашле. Брызги крови, что просачивались сквозь мои пальцы, окрашивали нежно розовое платье принцессы в зловещие алые цветы. Я попытался отстраниться, встать, но пол рванулся мне навстречу. Истошный вопль о помощи был последним, что я слышал перед тем, как потерял сознание.

***

Слепящий свет сквозь веки, так что глазам становилось больно. Слабость в каждой мышце. Грудь будто сдавлена чем-то тяжёлым. Но боль отступила. Я дышал. Я был жив. Как много мы знаем о ядах? А причина моего состояния была, несомненно, в этом. Я помнил жжение и кровь, и почти наверняка, сосуды в глазах превратились в сплошное кровавое море. Рицин — без вкуса, без запаха… без противоядия. Обида Филиппа была глубока, как недра ада. В прекрасном теле жила душа чёрная, злобная и завистливая. Но никто не понял этого. Как же так вышло? Увы, Сказочный остров до сих пор пребывал под властью стереотипов — красивый не может быть плохим. Похоже, я стал жертвой собственной глупости. Моя гибель была предрешена. Я не должен был пережить эту ночь. Но кто-то, или что-то вернуло меня оттуда, откуда возврата нет. Я попытался открыть глаза. Всё как в тумане. Яркие пятна, что расплывались, кружились вокруг меня. Голоса далёкие, будто эхо со дна закрытого колодца. Тёплые ладони, что обхватили мои кисти. Голос не слушался. Колючий комок раздирал связки.  — Пить… — только и смог прохрипеть я. Мою голову заботливо приподняли и поднесли к губам стакан с тёплой водой. Шелковистая жидкость приятно омыла горло. Влажная ткань прошлась по моему лицу и шее. Наконец я смог различить, что нахожусь в просторной, светлой комнате, которая не была моей. Белоснежка стояла на коленях возле кровати и сжимала мою ладонь… Ладонь, что снова была человеческой! От неожиданности меня бросило в жар. Вторую руку держала Аврора. Глаза её были красными и припухшими. Я с усилием, кряхтя, поднялся на локтях и почувствовал, как заботливая рука сунула мне под спину подушку.  — Кхм… как же я вам рад, ребята, — прохрипел я, оглядывая друзей, которые бросились к кровати, как только я открыл глаза. Артур завис надо мной с недовольным лицом и скрестил на груди руки.  — Ганс, ты как маленький, ей богу. Сколько раз говорили — не тяни в рот, что попало, — и с этими словами он иронично хмыкнул.  — Я тоже рад тебя видеть, Артур, — виновато улыбнулся я. Леди Маргарет со светлой грустью смотрела на меня и молчала. У изножья кровати сидели Пино, Ноки и Кио, которые остались такими же пухлыми и зелёными, как и были.  — Похоже, Кристабель все-таки отказала вам. Верно? — спросил я.  — Её не было на балу, — просто ответил Ноки. — Зря только время потратили. Лучше бы были рядом с тобой. Знал бы ты, что тут творилось. Мы чуть не поседели из-за тебя! Так что, с тебя причитается. Слово взял Джек.  — Ты, скорее всего, не помнишь, но как видишь, заклятие разрушено. И только это тебя и спасло. Мы нашли вас с Авророй уже в комнате. Жуткое зрелище, я тебе скажу. Она была вся в твоей крови, будто только что совершила убийство, — Аврора недовольно хмыкнула, взглянув на Джека. Принц лишь улыбнулся ей в ответ и продолжил.  — Аврора кратко описала, что произошло, и тут стало ясно, что ты пал жертвой собственной доверчивости. Принцесса, конечно, ни о чём не подозревала. Но если бы опасность грозила ей, я бы принял удар на себя без раздумий. Я вспомнил умирающего Мерлина, что пожертвовал собой ради Белоснежки. Тогда её поцелуй вернул ему не только человеческий облик, но и саму жизнь. Для него она была самая красивая, самая любимая — и только поэтому заклятие пало. Интересно, если бы Белоснежка относилась бы к нему по-дружески, сработала бы магия? Достаточно ли одной любви проклятого, чтобы разрушить чары? Я смотрел на девушек, что прильнули ко мне с двух сторон, и не мог разобраться в своих чувствах. Они, несомненно, обе по-своему любили меня. И я дорожил обеими… Но только поцелуй любимой мог снять с меня чары. Так кто из них это сделал?!  — Аврора, — я с нежностью обратился к принцессе и крепче сжал её пальцы. — Ты поцеловала меня? Девушка хитро улыбнулась, ответно пожав мою ладонь.  — А ты бы этого хотел? Вот провокатор! Она всё ещё улыбалась и с озорством в голосе добавила.  — Да мы тут все по очереди тебя целовали. Ситуация была просто безвыходная. Никто понятия не имел, кого ты любишь больше, вот и приходилось экспериментировать.  — Чего?! И ребята тоже? — в шоке пробормотал я. Аврора уже смеялась в голос.  — Конечно! Но знаешь, всё происходило так быстро, что мы так и не поняли, у кого получилось, — девушка озорно пожала плечами и закусила нижнюю губу. Друзья покатывались со смеху. Перестав улыбаться, Аврора вдруг стала серьезной, и робко приблизилась:  — Прости меня, Ганс, это из-за меня ты чуть не погиб… Одно меня радует, если бы не это, я ещё не скоро бы узнала, что ты и есть мой прекрасный принц, — она наклонилась ко мне и нежно дотронулась губами до моих губ. Поцелуй был такой легкий, дразнящий, что окончательно сбил меня с толку. Я не помнил, как с меня сняли проклятие, не помнил вкус её губ, да и ничьих других. Конечно, она пошутила про поцелуи остальных ребят. Вне всякого сомнения. Белоснежка улыбалась сквозь слёзы. Она будто была испугана и опечалена больше других. Я чувствовал себя героем дешевого любовного романа. Обычно женщины мечутся между двумя мужчинами. А тут я не мог понять, кто для меня дороже. Хотя, в моём случае, правды лучше так никогда и не узнать… Аврора гладила моё лицо, смотрела на меня сияющими, любящими глазами. Потом обняла и прошептала так тихо, что слышать мог только я.  — Ты только дождись меня. Еще каких-то пару лет… Раз для тебя это так важно. Мы оба знаем, что не будем счастливы друг без друга. Мне нужно было всего раз поцеловать тебя, чтобы это понять… Девочка моя, она только что призналась мне в любви, а я лежал, пялился на неё и глупо улыбался. И не важно, как всё было на самом деле. Кто снял моё проклятие. Теперь уже не важно. Я повернул голову и поцеловал её так, как всегда хотел это сделать. Из сладкого забытья нас выдернул голос Белоснежки, что звучал особенно беспокойно.  — Ребята, а где Мерлин? Аврора отстранилась и испуганно оглядела комнату. Потом я увидел, как острое чувство вины овладело ею. Она мялась, не знала, с чего начать.  — Мерлин первый нашёл нас, и на руках принёс Ганса в комнату. А потом, когда понял, что ничего не может сделать, видимо решил найти виноватого. Я не могла оставить Ганса одного. Да и кто бы осмелился перечить волшебнику в бешенстве… Я с испугом посмотрел на Аврору.  — Он не смог помочь из-за того, что у него не осталось карточек с исцеляющими заклинаниями? Девушка утвердительно кивнула. Белоснежка испуганно вскочила, и бросилась к дверям.  — Почему ты столько молчала?! Боже мой! Мерлин!