AJR — 100 Bad Days
сто плохих дней подарят мне
сто классных историй.
— Прими наши искренние поздравления, Грейнджер, — со своей фирменной ухмылкой выносит вердикт Фред. — Ты только что впервые в жизни провалила экзамен. И Гермиона обиженно поджимает губы, чтобы не высказать ему пару ласковых. А ведь все так хорошо начиналось. Фред и Джордж назначили ей занятие. «После обеда в библиотеке», — значилось на записке, которую девушка нашла на тумбочке возле своей кровати утром. Должно быть, Люси постаралась. Лаванда снова помогла соседке с макияжем, а затем Гермиона сама — Мерлинова борода, сама — уложила волосы. И получилось ничуть не хуже, чем у Браун днем ранее. Вдобавок староста выпроводила Гарри и Рона в Хогсмид. Под предлогом того, что у нее есть неотложные дела в библиотеке, и весь день она будет занята. Знали бы друзья, какие дела ее там ждали, ни за что бы не послушались. На протяжении всего занятия Гермиона слушала все, что говорили близнецы, и даже делала заметки в новом блокноте, который она обнаружила в свертке, подаренном Роном прошлым вечером. А теперь этот рыжий прохвост заявляет ей, что она ни слова не усвоила из того, что они пытались до нее донести. Да как такое вообще может быть? Она ведь всю жизнь общается с мальчишками, и никто из них раньше не жаловался! — И что же, позволь узнать, я сделала не так? — сдерживаясь изо всех сил, она уточняет, хотя по выражению ее лица видно, что еще чуть-чуть, и староста пошлет их куда подальше. Они торчат в библиотеке уже не один час, это самое долгое их занятие, а результата ноль. За все это время они так и не сдвинулись с мертвой точки. — Начнем с того, — с видом знатока заявляет Фред, — Что весь Хогвартс и так знает, что ты умная. Не нужно постоянно об этом напоминать. — Когда такое было? — возмущенно шипит девушка, стараясь не повышать голос, чтобы не привлекать внимание мадам Пинс. Ведь на данный момент их странная троица оказалась единственной, кто решил провести заслуженный выходной в таком непопулярном месте, как школьная библиотека. И вместо того, чтобы хоть немного отдохнуть от студентов, которые, по ее мнению, только и ждут, как бы испортить очередную драгоценную книгу, библиотекарше приходится терпеть их компанию. — Когда ты начала перечислять, какие оценки за экзамены ты получила в прошлом году, — по-хозяйски откинувшись на спинку стула, фыркает Фред. — Поверь мне, Грейнджер, ни одному парню это не будет интересно. Если, конечно, у него нет цели уговорить тебя выполнять за него домашние задания. И на это Гермионе ответить нечего. Убедившись, что пререканий за его утверждением не последует, юноша решает продолжить. — Во-вторых, если парень спрашивает тебя, что ты читаешь, скорее всего, он просто пытается завязать разговор. Не нужно пересказывать ему всю книгу целиком, — хитро прищурившись, подкалывает девушку Фред. — Если бы такое и правда произошло, твой собеседник сбежал бы от тебя еще до того, как ты закончила озвучивать оглавление. — Я пыталась поддержать беседу, — вставляет свой комментарий Гермиона, не глядя на собеседника. Его довольное выражение лица для нее, что для Рона разговоры о Викторе Краме. — Завалив Джорджа кучей ненужной информации? — коварно подмечает Фред, вынуждая старосту стиснуть зубы. В его голубых глазах пляшет озорство, и Гермионе так и хочется треснуть по рыжей макушке первым попавшимся под руку учебником. Она ведь старалась! А этот шут только и делает, что прикалывается над ней за то, что она, по его словам, абсолютно не умеет флиртовать. — Без обид, Грейнджер, — вдруг понижает голос юноша, склоняясь над какой-то книгой, потому что мадам Пинс решает сделать очередной обход, — Но ты только посмотри на него. С этими словами они оба переводят взгляд на Джорджа, который уже пару минут жалобно таращится куда-то в пустоту. — Думаешь, его не приученному к учебе мозгу полезны такие нагрузки? — выразительно вскинув бровь, Фред интересуется. Состояние брата начинает его серьезно беспокоить. Джордж уже минут десять ведет себя т а к. Неужели Грейнджер его сломала? — Знаете, что, — не выдерживает Гермиона, смело сталкиваясь с собеседником взглядом. Еще одна ошибка. В подобных дуэлях Фреду Уизли равных нет. Он таким способом столько девушек обаял, что старосте на этом поприще ловить нечего. — Мне тяжело флиртовать с вами двумя, — в качестве оправдания она выдыхает, пытаясь выстоять под пристальным взглядом собеседника. — Потому что вы мне неинтересны. Ее опрометчивое заявление вызывает у Фреда хитрую ухмылку. Сама того не ведая, Гермиона запускает необратимый процесс. — Значит, ты заявляешь, что это наша вина? — вкрадчиво он уточняет, вынуждая девушку окончательно смутиться. — Мы недостаточно хорошие собеседники для тебя? И это вовсе не то, что она хотела сказать. Несмотря на их постоянные шуточки, близнецы оказались куда более умелыми собеседниками, чем многие из тех, с кем девушке приходилось общаться. С ними не бывало скучно, они всегда прислушивались к ее мнению и не обсуждали при ней тем, которые могли бы ей не понравиться, в то время как Гарри и Рон постоянно болтали в ее присутствии о квиддиче, в котором она ни черта не смыслит, и прочей мальчишеской чепухе. — Знаешь, Грейнджер, — в этот момент юноша забавно дергает уголками рта и с напускным безразличием пожимает плечами, — Многие девушки поспорили бы с тобой в этом утверждении. Ее последняя фраза его задела. Это видно невооруженным взглядом. Поэтому Гермиона спешит исправить ситуацию. — Я имела ввиду, — опустив глаза в книгу, она объясняет, — Что ни один из вас не привлекает меня как потенциальный парень. Слова даются ей с трудом. Она физически ощущает, что Фред по-прежнему на нее смотрит. И это заставляет ее пребывать в напряжении. Потому что он прав. Попытка с Джорджем была жалкой. Флирт — это не для нее. Должно быть, все дело в том, что у нее чересчур прагматичный склад ума. — Тебе не обязательно питать к парню романтические чувства, чтобы с ним пофлиртовать, — уверенно заявляет собеседник, как будто это что-то само собой разумеющееся. — Обыкновенной симпатии вполне достаточно. С этими словами он снова откидывается на спинку стула, потому что блюстительница порядка в лице мадам Пинс возвращается за свой стол, и скрещивает руки на груди. — Нам нужен план «б», — выдыхает наконец-то пришедший в себя Джордж, привлекая внимание собеседников, которые, похоже, успели напрочь забыть о его существовании. — У вас есть план «б»? — недоверчиво нахмурившись, уточняет Гермиона. — Как и план «в», — снова решив подурачиться, подтверждает Фред. — И «г», — вторит Джордж брату. — И «д». Нам перечислять дальше? — Не стоит, я поняла, — язвит девушка, становясь похожей на маленькую ехидну. Маленькую и чертовски милую. — Мы ожидали подобного исхода, поэтому заранее к нему подготовились, — наградив собеседницу обезоруживающей улыбкой, поясняет Фред. — Так что предлагаю на сегодня закончить наше занятие, чтобы дать нам возможность подготовиться. Потому что если мы продолжим, боюсь, беднягу Джорджа придется вести в больничное крыло с помутнением рассудка. Закончив свою речь, юноша встает из-за стола, намереваясь вернуть обратно книгу, взятую им с ближайшей полки. И Джордж, все еще пребывая в некой прострации, следует примеру брата. Похоже, пересказ Тайн Нумерологии и впрямь подействовал на него не лучшим образом. — Ты идешь? — уточняет Фред, обращаясь к притихшей девушке. — Нет, — следует ее задумчивый ответ. — Я, пожалуй, еще задержусь. Мы и так слишком часто прогуливаемся по коридорам вместе. В скором времени это может стать проблемой. Разъяснив, по ее мнению, очевидные вещи, Гермиона утыкается глазами в книгу в ожидании, когда эти двое уйдут. Переглянувшись, близнецы недолго думая оставляют старосту наедине с ее любимым занятием. И только когда дверь за ними закрывается, и мадам Пинс провожает главных нарушителей школьных правил суровым взглядом, девушка позволяет себе хоть немного расслабиться. Она чувствует себя раздавленной. В моральном плане. Все дело в том, что она все еще не отошла от вчерашней ссоры с Роном. С Фредом и Джорджем они эту тему не обсуждали. Гермиона решила немного повременить с признанием, что теперь она делает все это не ради их брата, а просто для себя. Во-первых, потому что их это в любом случае не касается. А во-вторых, она сама еще не до конца разобралась во всей этой ситуации. Вчера утром все было так просто. Выполнять их требования, чтобы в конечном итоге произвести впечатление на Рона. А теперь одна только мысль об этом кажется ей невероятно нелепой. Не зря говорят, что пока ты молод, твоя жизнь может поменяться за один день. Лаванда права. Рон не для нее. И эта глупая влюбленность в лучшего друга с самого начала была обречена на трагичный финал. Но от осознания этого легче не становится. Гермионе нравилось, что она чувствовала рядом с ним. Этот странный трепет в животе, как будто прямо сейчас с тобой происходит что-то волшебное. Нравилось подглядывать за другом, когда он этого не замечал, и воображать, как они ходят по коридорам, держась за руки. Но сегодня за завтраком она поймала себя на том, что Рональд слишком громко чавкает, когда жует. А ведь до сих пор она этого не замечала. И все его очарование куда-то подевалось. А вместе с ним и магия первой влюбленности. Все вокруг пропиталось обыденностью. Даже тыквенный пирог, которым заедалась образовавшаяся внутри пустота. Гермиона надеялась, что занятие с Фредом и Джорджем ее отвлечет. Что она перестанет в своей памяти раз за разом возвращаться в гостиную, где Рон просит у нее прощения и произносит как раз те слова, которые она так мечтала услышать. Только вот того эффекта, на который она так рассчитывала, они не вызывают. Но ее надеждам не суждено было сбыться. Мало того, что она продолжает думать о Роне и жалеть себя, потому что все вышло так по-дурацки, так еще и неудачная практика флирта с Джорджем больно бьет по самолюбию. Может, она просто не создана для того, чтобы нравиться парням? Решив, что подобные мысли ни к чему хорошему не приведут, Гермиона возвращает в сумку подаренную Гарри книгу по нумерологии и углубляется в поиски литературы, которая могла бы помочь ей с ее проблемой. Разумеется, она не надеется обнаружить в школьной библиотеке пособий на тему «Как правильно вести себя с противоположным полом». Но здесь ведь должно быть хоть что-то. В конце концов, книги еще никогда ее не подводили. Минут через тридцать на столе вырастает стопка из четырех фолиантов, так или иначе связанных с искусством обольщения. В основном это обыкновенные подростковые романы, которыми так бредят ее соседки по комнате. Но даже в них можно временами вычитать что-то полезное. Вернувшись в башню, весь остаток дня Гермиона тратит на изучение подобранной ею литературы. К тому моменту, когда ее глаза начинают слипаться, девушка дочитывает первую книгу, но остальные решает оставить на завтра. И на последующие дни. Она не знает, как скоро состоится очередное занятие с близнецами, но они ведь сами сказали, что им потребуется время, чтобы подготовиться. А значит, у нее еще будет возможность восполнить свои пробелы в данном вопросе.***
Учебная неделя начинается с назначения Амбридж генеральным инспектором. С этого дня все ее издевательства над студентами становятся легальными, а стена над входом в Большой зал полнится все новыми и новыми декретами об образовании. Сириус, втайне от других членов Ордена, сообщает им о Фадже и о его навязчивой идее, согласно которой Дамблдор задумал захватить Министерство Магии. И договор с близнецами отходит на задний план. У Гермионы находятся более важные дела. Например, собрать всех желающих обучаться Защите от Темных искусств самостоятельно и всучить им в преподаватели Гарри, который отпирается от этой затеи всеми руками и ногами. Разумеется, она помнит про их сделку. И даже продолжает изучать книги, взятые ею из библиотеки, чтобы быть готовой к следующему занятию. Вот только ни Фред, ни Джордж не спешат его назначать. Эти двое постоянно куда-то пропадают, так что Гермионе только и остается, что закрывать глаза на нарушенные ими правила да временами отнимать у первокурсников их продукцию. Без дальнейших разбирательств… Очередная записка попадает к ней в руки накануне выходных. Она каким-то чудом оказывается в ее сумке, хотя Гермиона уверена, что ни один из близнецов не приближался к ее вещам. Девушка обнаруживает ее абсолютно случайно, когда начинает складывать учебник и конспекты в конце занятия по трансфигурации и случайно нащупывает среди книг посторонний предмет, явно ей не принадлежащий. «После отбоя в старом классе заклинаний», — предупреждает ее небрежный мальчишеский почерк, как только гриффиндорка разворачивает обрывок пергамента и вчитывается в написанное. — Что это у тебя? — интересуется Гарри, бросая взгляд на послание, зажатое в руках у подруги. И в этот момент Гермиона четко понимает, что облажалась. Не стоит читать тайные послания, если вокруг тебя полно народу. Рано или поздно они перестанут быть тайными. Это же так очевидно. — Ничего особенного, — поспешно реагирует девушка, с серьезным видом сминая записку. «Ты бы ее еще вслух зачитала», — ругает она себя за неосторожность. Хорошо, что Гарри не Рон. И ему не нужно повторять дважды. Сообразив, что это его не касается, юноша больше не задает лишних вопросов. С кем бы ни велась тайная переписка, Гермиона имеет на нее полное право. Так что в этот раз ей, похоже, повезло. Но все же следует быть осторожнее. В глубине души она знает, что заставило ее потерять бдительность. Она всю неделю с замиранием сердца ждала эту записку. И в тайне боялась, что после неудачи в библиотеке Фред и Джордж просто решили больше не тратить на нее свое время. А теперь собственные переживания кажутся ей глупыми и беспочвенными. Они бы так ни за что не поступили. Убедив себя, что все в порядке, Гермиона пытается отвлечься от мыслей о предстоящем занятии и потратить время на что-то более полезное. Например, не позволить Гарри заработать еще одно наказание у Амбридж, поскольку его рука до сих пор так и не зажила. Несмотря на то, что подруга каждый вечер обрабатывала ее настойкой растопырника, взятой у мадам Помфри. Вот только уроки заканчиваются, и уже после обеда гриффиндорская староста начинает жалеть о своей дурацкой привычке выполнять домашнее задание заранее. Той самой привычке, из-за которой теперь ей нечем себя занять. К вечеру все книги, которые она брала из библиотеки, оказываются прочитанными, а в новенький ежедневник вносятся некоторые заметки. К примеру, одна из них гласит, что если парень пытается пошутить, следует улыбнуться в ответ, даже если шутка тебе не понравилась. А еще авторы советуют слегка наклонять голову вбок, чтобы твой собеседник понял, что ты проявляешь к нему интерес. Оказывается, прикосновения тоже имеют немаловажное значение. Просто для них следует тщательнее подбирать момент. Ситуация должна соответствовать. Не удивительно, что Рон воспринял ее попытку прикоснуться к нему неправильно. Гермиона ведь даже не позаботилась о том, чтобы создать необходимые условия для тактильного контакта. И от воспоминания о том, к чему это привело, ей хочется провалиться в недра кровати, на которой она так удобно расположилась… За ужином в Большом зале близнецы не появляются, и это выглядит подозрительно. Похоже, у них нашлись дела поважнее, и девушка невольно начинает строить догадки по поводу того, что они приготовили для нее на этот раз. Вернувшись в спальню, она тщательнее обычного готовится к обходу. Приводит в порядок форму и поправляет макияж. Чтобы ни у Фреда, ни у Джорджа не возникло даже мысли о том, чтобы раскритиковать ее внешний вид. В результате Лаванда отпускает вполне ожидаемый комментарий по поводу того, уж не собралась ли их соседка на свидание. Но к счастью, Гермионе удается обойтись без допросов с пристрастием, поскольку Браун боится лишний раз нарушить их временное перемирие и лишиться доступа к косметике однокурсницы. Сборы Гермионы завершаются тем, что поверх школьной формы накидывается мантия с прикрепленным к ней значком старосты, а сама девушка спускается в гостиную, где в скором времени ее и находит Рон. — Амбридж совсем с катушек слетела, — жалуется друг, пока они патрулируют коридоры. — Сперва был Гарри. А теперь она еще Фреда и Джорджа заставила писать свои дурацкие строчки. Стоит ему это сказать, как Гермиона замирает на месте, вынуждая юношу подозрительно покоситься в ее сторону. В последнее время поведение подруги становится все более и более странным. — Что? — задыхается она от возмущения, стараясь не повышать голос. Хотя в этот момент одного взгляда на нее достаточно, чтобы понять, что девушка с трудом сдерживается, дабы прямо сейчас не отправиться к инспектору и не бросить ей в лицо свои обвинения. — Фред и Джордж? Ты не шутишь? — на всякий случай она уточняет, хотя по выражению лица Рона видно, что говорит он на полном серьезе. — Стал бы я о таком шутить, — обиженно он выдыхает. — Они, вообще-то, мои братья. Должно быть, ее недоверие Рона серьезно задевает, потому что до конца обхода они больше не разговаривают. Не считая пары дежурных фраз, которыми друзьям приходится обменяться в гостиной, прежде чем они разойдутся по разным лестницам, ведущим к спальням. За это время Гермиона успевает сложить в голове полученную информацию с той, которую она уже имела. Получается, вот почему она и не видела близнецов за ужином. Должно быть, они в тот момент еще отбывали свое наказание в кабинете Амбридж. Но куда больше ее беспокоит другое. А конкретно то, что Фред и Джордж могли схлопотать отработку из-за нее. Ведь все это произошло как раз накануне их занятия. Кто знает, быть может, их подготовка, о которой эти двое говорили в библиотеке, и послужила причиной того, что Амбридж решила на них отыграться. Взвесив все за и против, Гермиона все-таки продолжает свой путь в спальню, хотя изначально она этого делать не планировала. Но сложившиеся обстоятельства заставляют ее прихватить с собой на занятие настойку растопырника, чтобы в случае чего иметь возможность загладить перед близнецами свою вину… В назначенный час староста стоит у кабинета заклинаний, нервно озираясь по сторонам. Пузырек с настойкой оттягивает карман мантии, и Гермиона то и дело проверяет, не собирается ли жидкость пролиться на ее одежду. Ей бы следовало спрятаться в классе, пока поблизости не объявилась злобная горгулья в лице их горячо любимого инспектора, но девушка этого не делает, считая, что раз они с Фредом и Джорджем договорились встретиться возле кабинета, значит, она должна четко следовать указаниям. Хотя Мантия-невидимка и Карта Мародеров ей бы сейчас точно не помешали. Звук шагов, донесшийся до нее из коридора, заставляет девушку напрячься. Разумеется, если бы это была Амбридж, инспектор бы не стала прятаться в темноте, предпочтя освещать себе дорогу палочкой. Но даже среди студентов найдутся те, кого Гермиона не хотела бы встретить в коридоре ночью. Так что гриффиндорке остается только надеяться, что это кто-то из близнецов все-таки решил почтить ее своим визитом. И похоже, ее молитвы были услышаны. Прогулочным шагом высокая мальчишеская фигура появляется из темного коридора, попадая в поле зрения старосты. Вот только единственным источником освещения, который они могут себе позволить в данной ситуации, является луна, унылым желтым пятном выделяющаяся в небе над замком, из-за чего перед Гермионой уже в который раз встает одна и та же проблема. Она не знает, кто конкретно к ней приближается: Фред или Джордж. — Всегда восхищался вашей пунктуальностью, мадам, — с нахальной ухмылкой сообщает нарушитель, подойдя к девушке почти вплотную и по привычке засунув руки в карманы брюк. Только теперь Гермиона замечает, что верхние пуговицы его рубашки расстегнуты, а волосы взъерошены сильнее обычного. Похоже, кое-кому ради их занятия пришлось прервать весьма приятный вечер. — Надеюсь, я не заставил вас долго ждать? — продолжает он паясничать, подметив, как старательно девчонка вглядывается в его лицо. Как будто в темноте пытается найти ответ на вопрос, кто перед ней стоит. Конечно, он мог бы ей помочь. Облегчить задачу. Но так ведь будет не интересно. В конце концов Гермиона приходит к выводу, что с ней разговаривает не кто иной, как Джордж Уизли. Ведь будь это Фред, он бы назвал ее по фамилии. А еще обычно это Джордж прячет руки в карманы, а Фред предпочитает скрещивать их на груди. — Джордж, — все-таки решается озвучить свое предположение староста, намереваясь отчитать собеседника за опоздание, но то, как он насмешливо выгибает бровь в ответ на ее обращение, заставляет Гермиону замолчать. «Фред», — догадывается она за секунду до того, как Уизли подтверждает эту догадку. — Почти угадала, Грейнджер, — весело он подмигивает, вынуждая щеки девушки вспыхнуть. Она впервые их перепутала, показав, что ничем не отличается от других девчонок, которые также не могут их различить. И близнецы ей это еще не раз припомнят, в этом она не сомневается. — Почему ты один? Где твой брат? — гордо вскинув острый подбородок, задает вопрос Гермиона. Только вот вся ее бравада летит в тартарары, стоит ей встретиться с Фредом взглядом. — А ты уже соскучилась? — коварно прищурившись, он уточняет, и в голубых глазах читается вызов. Да он нарочно ее дразнит! — Вовсе нет, — застигнутая врасплох, огрызается девушка, когда их едва успевший завязаться разговор прерывают донесшиеся из-за угла шаги и тихий девичий смех. Точно по команде, Фред хватает старосту за руку и затаскивает в пустой кабинет. — Что ты делаешь? — злобно шипит Гермиона, пока этот нахал уверенно ведет ее к стоящему в углу шкафу. — Фредерик Гидеон Уизли, немедленно объяснись! — его странное поведение ее напрягает. Он что-то задумал. И это что-то ей точно не понравится. — Видишь ли, Грейнджер, — ничуть не смущаясь, поясняет гриффиндорец. — Мы долго думали, как нам восполнить твои пробелы в навыках флирта, и пришли к выводу, что тебе не помешает посмотреть, как ведут себя на свиданиях другие девушки, — с этими словами Фред распахивает дверцу шкафа. И в это мгновение девушка понимает, что конкретно он ей предлагает. — Ты что, хочешь, чтобы я подглядывала за чужим свиданием? — вырвав руку из чужой хватки, встает Гермиона в позу. — Это же подло. И гадко. И… Закончить ей не дают, потому что теперь приближающиеся в коридоре шаги уже становятся слышны в классе, и юноша принимает единственно верное в данной ситуации решение. Он хватает старосту за плечи и увлекает ее в шкаф следом за собой. Не успевшая среагировать, Гермиона утыкается носом в форменный свитер, а Фред тем временем закрывает дверцу, погружая тесное помещение в кромешный мрак. Попытка отстраниться приводит к тому, что девушка впечатывается лопатками в стенку. — Я не буду в этом участвовать! — все еще протестует Гермиона, хотя выбора у нее все равно нет. — Тогда тебе придется придумать правдоподобное объяснение, чем мы вдвоем занимались в шкафу, – нагло ухмыляется Фред, и прежде чем Грейнджер снова начнет возмущаться, накрывает ее миниатюрный ротик шершавой ладонью. Ровно за секунду до того, как дверь в класс со скрипом открывается. — Прошу вас, моя госпожа, — доносится до слуха голос второго из близнецов, и в этот момент взгляд Гермионы говорит красноречивее любых слов. Похоже, она еще не скоро простит Фреда за его дурацкую выходку. Потому это задание и досталось ему. Джорджу на такое просто не хватило бы духу, ведь из них двоих именно Фред всегда был более решительным в своих намерениях. Кроме того, Кэти никогда не была так же сильна в вопросах флирта, как Анджелина. Хотя у нее определенно есть другие достоинства. Но Фред всегда был уверен, что учиться нужно у лучших. А Грейнджер еще сама им спасибо скажет, когда благодаря их урокам ей удастся захомутать малыша Ронни. — Вы так галантны, сэр, — откликается второй голос, несомненно принадлежащий капитану гриффиндорской команды по квиддичу. Убедившись, что староста не собирается их выдавать, Фред отнимает ладонь от девичьего рта и упирается ею в стенку шкафа. Волна презрения, которым его окатывают в ответ на его действия, кажется настолько реальной, почти осязаемой, что юноше остается только восхищаться, как Гермионе удается это сделать. Должно быть, сказываются годы дружбы с его младшим братцем. Если честно, Фреду в какой-то мере даже нравится прятаться с ней в шкафу и ощущать, как маленькая мисс Всезнайка вынужденно прижимается к нему. Это, определенно, намного приятнее, чем в тот раз, когда в прошлом году ему, Джорджу и Ли пришлось тесниться здесь втроем. Они тогда проводили эксперименты с одним заклинанием, и Макгонагалл чуть не застукала их за столь интересным занятием. Из воспоминаний его вырывает голос Джорджа, предложившего своей девушке расположиться на передней парте. И это полностью соответствует их плану, ведь как раз эту парту можно увидеть сквозь щель между дверцей и стенкой шкафа. Должно быть, Грейнджер тоже это понимает, поскольку взгляд ее направлен именно в эту щель. И этот факт вынуждает Уизли расплыться в самодовольной улыбке. Хоть она и приняла их идею в штыки, подружка Рона всегда отличалась своим природным любопытством. — Только попробуй пошутить, — злобно сверкнув глазами, она предупреждает, заметив, что Фред за ней наблюдает. К счастью, произносится это настолько тихо, что никто за пределами шкафа не в состоянии услышать ее слов. Вся эта затея с подглядыванием ей и правда не нравится. Более того, Гермиона считает, что они поступают подло по отношению к Анджелине, которая ни о чем таком не догадывается. Но есть кое-что еще. Кое-что, что останавливает Гермиону от того, чтобы вылететь из шкафа и разоблачить коварный замысел этих двоих. И дело не в том, что если она это сделает, то уже завтра про них с Фредом будет болтать вся школа. И даже не в том, что по условиям договора она должна выполнять все, что скажут ей близнецы, пока не сочтет, что они перешли границы. Она ведь прямо сейчас может расторгнуть их сделку, если захочет. Причина того, что гриффиндорская староста принимает их правила, кроется в другом. Ей и впрямь интересно, чем же так хороша Анджелина, что Фред и Джордж решили поставить ее Гермионе в пример. И этот интерес пусть и не заглушает голос совести, твердящий ей, что она поступает нечестно, но отодвигает его куда-то на второй план. И да, Фред прав. Она не скоро простит его за то, что втянул ее в это, когда сама она была против. Но раз уж так вышло, стоит воспользоваться шансом и поучиться общению с противоположным полом на предложенном примере. А уже потом решать, хочет ли она и дальше участвовать в этой сделке или для нее это слишком. — Чудесно выглядишь, — продолжает Джордж, обращаясь к своей девушке, и Гермиона, решив отложить свои размышления на потом, обращается в слух. — Решила свести меня с ума? — шутит юноша, уже успевший усесться на парту и теперь скользящий взглядом по подтянутой, в основном благодаря квиддичу, фигурке Анджелины. Последняя, к слову, облачена в обыкновенную школьную форму, как будто и не готовилась ни к какому свиданию. Вот только Джордж и впрямь смотрит на нее с восхищением, а значит, ее обаяние не ограничивается только одеждой. — Даже в мыслях не было, — не ответив на вопрос напрямую, отзывается Джонсон. — Просто ты так хорош собой, что приходится соответствовать, — хитро она добавляет, пока Гермиона, нахмурившись, отмечает, что эту фразу ей явно стоит взять на вооружение. Анджелина не просто принимает комплимент, она отвечает тем же. И судя по довольному выражению на лице ее собеседника, это правильный ход. А еще она ловит себя на том, что не согласна с этим утверждением. Только сейчас Гермиона понимает, что внешность Джорджа ее абсолютно не привлекает. Он постоянно сутулится, и черты лица у него довольно грубые. И почему девчонки так сохнут по этим рыжим оболтусам? Желая проверить свою теорию, девушка переводит взгляд на Фреда. Привыкшие к темноте глаза выхватывают россыпь веснушек и крохотный шрам на носу. И вот в чем странность. В отличие от своего близнеца, Фред кажется ей достаточно симпатичным. Хотя внешне эти двое одинаковые. Тогда, быть может, дело вовсе и не во внешности? А в том, что тот или иной человек заставляет тебя испытывать рядом с ним. И это пугает. Неужели ее, Гермиону Джин Грейнджер, привлекает наглость? Отбросив подобные мысли, девушка как можно скорее возвращается к своему занятию. А именно — к подглядыванию за Джорджем и Анджелиной. Мерлин, да это даже звучит отвратительно! И как она на такое подписалась? Разговор этих двоих заходит о квиддиче. В отличие от Рона, капитан команды не так уверена, что им удастся одержать победу в грядущем матче. Она утверждает, что пуффендуйцы представляют из себя серьезных соперников, не стоит их недооценивать, и настоятельно советует своему парню не отлынивать во время тренировок, поскольку от этого вполне может зависеть исход матча. Пожалуй, из их разговора можно извлечь еще один урок. В отношениях важно, чтобы у партнеров были общие интересы, которые можно обсудить. Например, у Джорджа и Анджелины это квиддич. Как ни печально это осознавать, но Гермиона видит в этом еще одну причину, почему у них с Роном ничего бы не получилось. Да, их троица прошла через кучу испытаний вместе. Сперва Пушок, затем дневник Тома Реддла. Каждый год они умудрялись вляпаться в какую-нибудь историю. Но на этом их с Рональдом общие увлечения заканчиваются. Ее всю жизнь интересовали книги. Она часами может засиживаться в библиотеке. А Рон терпеть не может читать. Зато он любит вкусно поесть. Это не удивительно, учитывая кулинарные таланты миссис Уизли. Вот только сама Гермиона готовить не умеет. Единственный раз, когда она надумала испечь дома печенье, закончился тем, что их пришлось выбросить на помойку, потому что они оказались несъедобными. Получается, с Роном у них общее только то, что они оба дружат с Гарри. Вряд ли это может стать хорошей основой для отношений. Заставив себя остановиться, пока она снова не начала думать о Рональде, девушка сосредотачивает все свое внимание на разговоре Джорджа и Анджелины. Еще минут двадцать эти двое обсуждают квиддич и даже вместе выбирают тактику ведения матча, которую завтра Джонсон должна будет вынести на суд команды. Гермионе остается только удивляться тому, как ловко капитан вклинивает в подобную беседу флирт. Например, она хвалит Джорджа за идеи, которые он подает, и говорит, что команде Британии не помешал бы такой хороший загонщик. И судя по тому, как Джордж с удовольствием принимает ее похвалу, эта тактика приносит свои плоды. Потому что парни любят, когда их хвалят. А не только отчитывают, как это часто делает Гермиона. — Слышала, Амбридж вас серьезно потрепала, — меняет Анджелина тему, и в этот момент весь ее вид выражает сочувствие. Вдобавок девушка скользит пальцами по предплечью юноши. От закатанного рукава рубашки до запястья. Того самого запястья, на котором, как уже успела догадаться Гермиона, должны быть выцарапаны буквы. — Я не должен нарушать правила, — зачитывает Джонсон с неприкрытой ненавистью в голосе, адресованной Амбридж, которая издевалась над ее парнем. — Надеюсь, вы за это подсыпали ей в чай лихорадочных леденцов? — уточняет девушка, хотя это скорее риторический вопрос. Во время отработки инспектор так тщательно следит за студентами, что без внимания не остается любое, даже самое малейшее движение. Фред и Джордж, конечно, талантливые конспираторы, но они не стали бы так открыто провоцировать эту жабу. Тяжело вздохнув, Анджелина размещает пострадавшее запястье своего парня у себя на коленях, словно так она может залечить полученную им травму. — Болит? — печально она интересуется, хотя ответ и так очевиден. Болит. Гермиона это точно знает. Она видела, как морщился Гарри, когда она обрабатывала его порезы. — Если я скажу да, что мне за это будет? — весело уточняет Джордж, но руку не убирает. Похоже, ему нравится то, как Анджелина трепетно прикасается пальчиками к воспаленной коже. И это еще одна вещь, которую гриффиндорской старосте следует принять к сведению. Оказывается, парни тоже иногда любят, чтобы их пожалели. Это нормально. Все хотят, чтобы окружающие уделяли внимание к их проблемам. Даже мальчишкам иногда свойственно проявлять слабость. Не стоит их за это осуждать. Наоборот, нужно показать свое сочувствие. И прямо сейчас Гермиона становится свидетельницей того, что эта тактика работает. — Только не говори мне, что ты таким образом хочешь прогулять завтрашнюю тренировку, — в шутку предупреждает Анджелина, но по лицу ее видно, что она ничуть не сердится. А затем происходит то, к чему Гермиона явно не была готова. Сидящая на парте девушка подается вперед, накрывая губы своего парня поцелуем, а тот в свою очередь размещает свои ладони на ее пояснице, придвигая Джонсон ближе. От увиденного Гермиона дергается и как можно скорее отворачивается. Это уже переходит все границы. Одно дело подслушивать их разговор, и совсем другое — подглядывать, как эти двое целуются. Ее внезапная реакция Фреда забавляет. Особенно когда Грейнджер изо всех сил жмурится, словно пытается развидеть то, чему стала свидетельницей только что. Как первокурсница, которая увидела откровенный снимок в журнале и теперь не знает, что ей делать с полученной информацией. Вдобавок мисс Всезнайка, сама того не замечая, прижимается к соседу сильнее, практически утыкаясь макушкой ему в ключицы. И этот факт можно смело отнести к приятному дополнению вечера. — Они уже закончили? — наивно уточняет гриффиндорка, вырывая у Фреда хитрую ухмылку. Как можно быть такой неопытной? Многие девушки к своим шестнадцати умеют не только целоваться, но и успевают попробовать еще парочку таких вещей, что от одного упоминания о них подружка Рона со стыда бы сгорела. — Они только начали, Грейнджер, — заговорщически шепчет юноша, и лучше бы он этого не делал. Его горячее дыхание, вскользь мазнувшее по ее волосам, вынуждает девушку резко отпрянуть. Да так, что она с громким стуком врезается в стенку шкафа. И в эту секунду у Фреда появляется сразу две причины обругать себя за столь необдуманный поступок. Во-первых, потому что по его вине они наделали шума, и теперь это грозит тем, что Анджелина может их обнаружить. Вот тогда им с Джорджем точно не поздоровится. А во-вторых, потому что он собственными руками испортил чертовски трогательный момент. Грейнджер так доверчиво к нему жалась, словно Фред и правда оказался тем самым старшим братом, который согласился научить младшую сестренку, как правильно общаться с мальчиками. — Джордж, — прервав поцелуй, нарушает молчание Анджелина, и ее шепот заставляет парочку в шкафу напряженно замереть. Да Фред даже дыхание задерживает, чтоб вы понимали. Потому что дело пахнет жареным. — По-моему там, в углу, кто-то есть, — окончательно отстранившись от своего парня, сообщает Джонсон. — Тебе показалось, — пожимает плечами младший из близнецов, пытаясь вернуться к их занятию, но ладошка девушки, упершись ему в грудь, ясно дает понять, что продолжения не будет. А еще, что он серьезно попал. Если Джонсон найдет Фреда в шкафу в компании Грейнджер, расправы им точно не избежать. Гермионе, конечно, ничего не грозит, потому что она староста. Анджелина не станет портить с ней отношения. Весь удар придется на них с Фредом. И даже если последний возьмет вину на себя, ему все равно никто не поверит. В данном вопросе репутация вечного соучастника сыграет с Джорджем злую шутку. Мало того, что Анджелина в его сторону больше даже не глянет, сколько бы они ни старался, так еще и на тренировках их будут гонять до потери сознания, чтобы неповадно было вовлекать капитана команды в свои махинации. — Слушай, — идет Джордж на попятную, — Может, тогда нам стоит продолжить в другом месте? Например, в гостиной, где нас точно уже никто не потревожит, — соблазнительно он предлагает, внутренне молясь, чтобы Джонсон согласилась. — Наверняка, все уже улеглись спать, — предпринимает юноша еще одну попытку, и, похоже, поразмыслив над его предложением, девушка находит его весьма заманчивым. — Ты ведь ничего от меня не скрываешь? — на всякий случай она уточняет, одаривая собеседника подозрительным взглядом. И Джордж внутренне ликует, потому что ему удалось выкрутиться. — Ты уверена, что хочешь услышать ответ на этот вопрос? — выразительно изогнув рыжую бровь, он интересуется, за что девушка легонько ударяет его по груди. Обменявшись еще парочкой любезностей, Джордж и Анджелина собирают вещи и покидают класс. Как только дубовая дверь закрывается за их спинами, а шаги начинают раздаваться в коридоре, Фред распахивает дверцу старого шкафа и вываливается на свободу. Гермионе остается только хмуро наблюдать за тем, как расслабленно ведет себя этот оболтус для того, кто только что висел на волосок от разоблачения. — Твоими стараниями, Грейнджер, мы чуть не попались, — шутливо он подмечает, подперев собой ту самую парту, где еще минуту назад сидел его брат со своей девушкой. — Представляю лицо Анджелины, если бы она застукала нас в шкафу, — добавляет юноша, неотрывно следя за действиями собеседницы, только что переступившей порог шкафа. — Ты обвиняешь во всем меня? — скрестив руки на груди, она возмущается, и в карих глазах отражается праведный гнев. — Между прочим, это была ваша с Джорджем идея, — напоминает девушка, снова представшая перед Фредом в своей любимой роли старосты. Хотя стоит отметить, что Грейнджер эта роль идет куда больше, чем Перси. — Я с самого начала была против, — заканчивает Гермиона свою речь, толкая рукой дверцу, и та с хлопком возвращается на место, создавая вид, что к шкафу никто и не прикасался. — Что-то я этого не заметил, — морщится гриффиндорец, словно только что съел лимон. — Ты так самозабвенно подглядывала за свиданием моего брата, — продолжает он паясничать, своими словами окончательно выводя собеседницу из себя. — Да как ты… — пытается Гермиона ответить, когда осознает, что все это бесполезно. Что бы она ни сказала, это решительно не имеет никакого смысла. Это же Фред Уизли. Для него не существует границ. Он все что угодно готов поднять на смех. — Знаешь, что, Фред, — вдруг она останавливает саму себя, чтобы не наделать еще больших глупостей. — Я больше не намерена в этом участвовать. Считайте, что наша сделка расторгнута, — с этими словами Гермиона гордо вздергивает подбородок и направляется к выходу из класса. Она не хотела заявлять о своем решении в столь резкой форме. Все-таки близнецы уже успели во многом ей помочь. Но Фред ведь сам ее вынудил. Гермиона предупреждала их в самом начале, что не стоит с ней шутить. Так что он сам виноват. И она поступила правильно. — И это твоя благодарность за то, что мы помогаем тебе захомутать малыша Ронни? — бросается обвинениями юноша. Ее слова его задевают. Причем даже сильнее, чем он ожидал. Разумеется, он этого не покажет, сведя все произошедшее в шутку, но это правда. С самого начала Фред понимал, что маленькая мисс Всезнайка будет вне себя, когда узнает, что им двоим придется подглядывать, но он не думал, что эта выходка может закончиться тем, что Грейнджер решит разорвать их договор. В ответ на его едкое замечание Гермиона замирает уже у самой двери, положив ладонь поверх старинной ручки. Фред не знает о том, что произошло между ней и Роном после ее Дня Рождения. Она ведь так ничего и не рассказала. Так что она не имеет права злиться на него за эти слова. — Я благодарна вам, — горько она выдыхает, и только после это находит в себе силы развернуться и взглянуть на собеседника. И в этот момент ей безумно хочется снова обзавестись маховиком времени, чтобы отмотать этот вечер на час назад и не позволить Фреду затащить ее в этот дурацкий шкаф. Тогда бы ей не пришлось расторгать их сделку. Фред и Джордж по-прежнему могли бы заниматься с ней. О чем они только думали, когда решили, что эта затея может ей понравиться? — Но сегодняшний урок показал, что вы двое не видите границ дозволенного, — вернув себе самообладание, Гермиона сообщает. — Если бы у меня был выбор, я бы ни за что не согласилась подглядывать за чужим свиданием. Это подло, — она практически выплевывает эти слова, пытаясь донести до Фреда причину своего решения. Неужели он сам не видит? Неужели не понимает, как гадко они поступили? — А теперь я иду спать, — подводя итог, она произносит. — И тебе советую сделать то же самое. Произнеся последнюю фразу, Гермиона не дожидается ответа, а просто толкает дверь и вскоре оказывается в пустом коридоре. Шаги эхом разносятся по сонному замку, и если бы сейчас ей навстречу вышла Амбридж, староста даже прятаться не стала бы. Она заслужила наказание за то, что сделала сегодня. Хорошие девочки не подглядывают за чужими свиданиями. Хорошие девочки не прячутся в шкафах со старшекурсниками и не наблюдают за ними, пока те не замечают. Хорошие девочки так себя не ведут. Ей хочется плакать. Даже сильнее, чем когда Фред и Джордж выставили ее в плохом свете с тем глупым девчачьим журналом. Тогда они еще не были друзьями. Тогда она еще не знала, как это здорово — быть их другом. И ей чертовски больно от того, что все это так глупо закончилось. Но если бы она это не прекратила, если бы продолжила выполнять все их требования, последствия могли бы оказаться гораздо хуже. Одно дело подвергаться их урокам самой, и совсем другое — приплетать сюда Анджелину. Или кого бы то ни было еще. На такое Гермиона не соглашалась. — Стой, Грейнджер! — Фред догоняет ее уже на подходе к башне, когда до портрета Полной Дамы остается каких-то жалких двадцать футов. Девушка не хочет оборачиваться, желая как можно скорее оказаться в своей спальне, но горячая шершавая ладонь, сжавшая ее запястье, не позволяет ей продолжить путь, так что ей приходится развернуться и встретиться с преследователем взглядом. На лице Фреда неряшливым мальчишеским почерком выведено раскаяние. Похоже, он и впрямь осознал, что они с братом сделали и как сильно это подкосило Гермиону. — Ладно, ты права, — вынужденно он сообщает, выпустив, наконец, девичью руку. — Возможно, мы слегка перегнули палку, — в своей привычной шутливой манере он продолжает, пытаясь по выражению лица собеседницы понять, о чем она думает. Гермиона тем временем складывает руки на груди, принимая защитную позу. — Обещаю, такого больше не повторится, — торжественно заявляет юноша, вынуждая девушку еще сильнее нахмурить брови. «Если он решил извиниться, то зачем продолжает вести себя, словно какой-то шут?» — внутренне она недоумевает. — Слушай, — внезапно посерьезнев, Фред произносит, — У тебя есть полное право злиться на нас. В этот момент он делает паузу, и Гермиона ловит себя на том, что ей хочется ему верить. Хочется, чтобы в этот раз Фред Уизли говорил правду. — Но не принимай поспешных решений, — подобрав нужные слова, продолжает гриффиндорец. — Мы с Джорджем устроили тебе свидание, — резко сменив тему, он сообщает. — Завтра в два часа дня в Чайном пакетике Розали. Должно быть, Фред замечает, как гневно сверкают в темноте глаза девушки после подобной новости, поскольку спешит исправить ситуацию: — И пока ты не начала возмущаться, скажу, что племянник владелицы сам заинтересовался тобой после наших рассказов. Так что уговаривать его нам не пришлось, — примирительно он добавляет, ожидая получить на свои слова хоть какую-то реакцию. Но Грейнджер упорно продолжает молчать, сверля его тяжелым взглядом. И это напрягает. Фред привык, что если он перед кем-то извиняется, то уже через секунду его заключают в объятия, а все обиды остаются в прошлом. Так делает Кэти. Так же поступали все девчонки, с которыми он встречался до этого. Но похоже, подружка Рона не из их числа. Если честно, Фред и сам не знает, зачем он стоит здесь битый час и уговаривает местную заучку не разрывать их договор. Да, без ее участия в сделке им с Джорджем будет сложнее толкать студентам свои изобретения, но ведь раньше они как-то справлялись. И никто не жаловался. Возможно, причина в том, что за последние пару недель Грейнджер изменилась. В лучшую сторону. Она стала более открытой, и Фреду льстит, что они с братом приложили к этому руку. А еще ему до одури понравилось, как эта маленькая мисс Всезнайка назвала их друзьями, когда они отмечали ее шестнадцатилетие в Трех Метлах. Разумеется, их имен она не назвала, но они-то с Джорджем поняли, кого Грейнджер имела ввиду. Это странно, но за такое короткое время эта выскочка и впрямь стала для них кем-то вроде друга. Или младшей сестры. И Фреду совсем не хочется портить эти отношения всего одной неудачной затеей. Они торчат в коридоре слишком долго. Хоть Амбридж за этот вечер и насытилась их кровью, но это все равно небезопасно. Поэтому, так и не дождавшись ответа, юноша снова подает голос: — На случай, если ты все-таки решишь продолжить обучение, — спрятав руки в карманы, он возвращает себе привычный шутливый настрой. Как будто это вовсе не он только что стоял тут и практически умолял гриффиндорскую старосту простить их с Джорджем за дурацкую выходку. — Мы будем ждать тебя во дворе замка после тренировки, — заканчивает Фред предложение, внутренне надеясь, что Грейнджер остынет за ночь и все-таки согласится. — Покажешь нам, чему ты научилась, — хитро он подмигивает, и Гермиона обреченно закатывает глаза. — Я не стану ничего обещать, Фред, — строго она предупреждает, но, похоже, Уизли может смело праздновать свою победу. Грейнджер сдалась. Не то чтобы она и правда поверила его словам о том, что такого больше не повторится. Но и не оценить его поступок Гермиона не смогла. Все-таки не так уж часто Фред Уизли искренне просит у кого-то прощения. Она уверена, что впереди ее ждет еще куча ситуаций, когда она пожалеет, что позволила себе эту маленькую слабость. Наверное, ей стоило настоять на своем. Но все дело в том, что Фред только что наглядно продемонстрировал ей, что не только она считает их с Джорджем своими друзьями. А друзья ведь должны прощать друг друга, так? И кстати, быть может, она и впрямь раздувает из мухи слона. Ведь ничего такого в том шкафу она не увидела. Анджелина и Джордж просто разговаривали. Точно так же она могла подслушать их беседу в коридоре. Или за гриффиндорским столом в Большом зале. «Теперь ты их оправдываешь», — вмешивается внутренний голос, вынуждая девушку притормозить в своих размышлениях. Наверное, ей не стоит относиться ко всему так серьезно. Фред и Джордж ведь не относятся. Раз уж она, Гермиона Джин Грейнджер, сама решила поменять что-то в себе, почему бы не позволить себе хоть иногда быть безрассудной? Разве она этого не заслужила? Запустив руку в карман мантии, девушка вытаскивает оттуда пузырек, захваченный ею из комнаты перед их занятием. — Вот, возьми, — тоном, не терпящим возражений, она произносит, протягивая пузырек собеседнику. — Это настойка растопырника, — отвечает девушка на вопросительный взгляд, которым Фред ее одаривает. — Я взяла его у мадам Помфри, чтобы обрабатывать руку Гарри. Думаю, она вам пригодится. Спокойной ночи. С этими словами Гермиона разворачивается на пятках и преодолевает расстояние, отделяющее ее от портрета Полной Дамы. Безошибочно назвав пароль, девушка скрывается в узком проеме, не замечая самодовольной ухмылки, которой провожает ее Фред.***
Утро начинается неважно. Гермиона озадаченно хмурит брови, разглядывая в собственном отражении здоровенный прыщ, перекочевавший со лба на подбородок. Он ведь мог появиться в любой день, но по закону подлости решил сделать это именно сегодня. Сегодня, когда она впервые в жизни собралась на свидание. Не такое, как были с Виктором, когда они просто общались в библиотеке и временами прогуливались по окрестностям замка, а самое что ни на есть настоящее, полноценное свидание. Девушке приходится потратить кучу консилера, чтобы избавиться от дурацкой подростковой метки, так и кричащей, что у кого-то переходный возраст в самом разгаре. Вернувшись в комнату после завтрака, Гермиона решает как следует подготовиться к тому, что может ее ожидать. Наносит макияж, к которому за последние пару недель она уже почти привыкла, выуживает из шкафа новенький свитер с не менее глубоким вырезом, чем на предыдущем, и несколько раз прокручивает в голове все, что ей удалось узнать о флирте. Как и договорились, близнецы встречают ее во дворе, и один из них даже присвистывает, скользнув взглядом по фигурке гриффиндорской старосты. Какое счастье, что поблизости нет никого из знакомых! — Я смотрю, кое-кто подошел к делу со всей ответственностью, — шутливо комментирует второй из близнецов, и Гермиона вдруг ловит себя на мысли, что это Джордж. Джордж Фабиан Уизли. Иначе и быть не может. Вот они его ссутуленные плечи, словно юноша стесняется своего высокого роста. И улыбка более открытая и дружелюбная, нежели у Фреда. А еще смотрит Джордж не так вызывающе, как его брат. Неужели нужно было застрять с одним из этих шутов в шкафу, чтобы заметить все эти отличия? — Надеюсь, ты готова показать нам все, чему научилась, Грейнджер? — весело подмигивает Фред едва успевшей спуститься со ступенек и ступить на землю девушке, после чего их троица выдвигается в сторону деревни. Сегодня пасмурно. Небо над окрестностями школы гноится и сукровит мелкой моросью. Все-таки конец сентября делает свое дело. Порывы влажного ветра ловко забираются под одежду, вынуждая Гермиону сильнее кутаться в джинсовку и натягивать рукава теплого свитера до самых пальцев. В какой-то момент девушка ловит на себе внимательный взгляд одного из своих спутников. «Неужто замерзла, Грейнджер?» — читается в его глазах насмешка, и Гермиона спешит отвернуться. Самому Фреду холод явно нипочем. Он, как и его близнец, даже куртку запахнуть не удосужился. Похоже, детство, проведенное в Оттери-Сент-Кэчпоул, и постоянные тренировки на свежем воздухе дают о себе знать. Иммунитет у этих двоих просто отменный. — Вы ничего не хотите мне рассказать? — заводит Гермиона разговор, когда они отходят от замка на приличное расстояние, и теперь уже никто из студентов не может их подслушать. — Например? — с широченной улыбкой на веснушчатом лице уточняет Джордж, шагающий от нее по левую руку. — Например, — поясняет гриффиндорка, выразительно приподнимая брови, — Как и с кем вам удалось организовать мне свидание, и чего мне следует от него ожидать? Ее вопрос заставляет близнецов самодовольно ухмыльнуться. У них получилось заинтриговать маленькую подружку их непутевого братца. — Ты удивишься, Грейнджер, — подает голос Фред, — Но нам практически не пришлось ничего делать. — Да, — подхватывает Джордж, — Мы просто разговаривали о тебе в кафе, когда Дэни подошел к нам поболтать. — Дэни? — забавно сморщив лоб, Гермиона переспрашивает. — А это случайно не Дэни Хармон, который закончил Хогвартс в позапрошлом году? При упоминании этого имени в голове всплывает образ высокого кудрявого семикурсника, на которого Гермиона, учась на третьем курсе, временами заглядывалась в Большом зале. Вот только она так ни разу и не решилась с ним заговорить, поскольку вокруг этого парня всегда толпилась куча девчонок, и вряд ли его могла бы заинтересовать малявка вроде нее. — В точку, — весело сообщает Джордж, не замечая, как гриффиндорская староста, чья худшая догадка только что подтвердилась, меняется в лице. — Но зачем ему приглашать меня куда-то? — недоверчиво она произносит, пытаясь отследить мотивы столь странного поступка. — У нас ведь разница в возрасте почти четыре года. — Крам тоже был старше тебя, — пожимает плечами Фред, словно в этом нет ничего такого. — Помнится мне, тебя это не слишком напрягало, — заговорщически он добавляет, боковым зрением наблюдая за реакцией собеседницы. Похоже, для Грейнджер это что-то личное. Ведь они с Джорджем были уверены, что никакого Дэни Хармона Гермиона и в глаза не помнит. А теперь оказывается, что девчонка весьма хорошо осведомлена о том, с кем ей предстоит встретиться. И этот факт делает ситуацию еще более любопытной. — И вы утверждаете, — не желает сдаваться гриффиндорка, — Что он сам захотел со мной встретиться? — Все верно, — подтверждает Джордж, теперь тоже уловивший подтекст в ее словах. — Не переживай, Грейнджер, — опередив следующий вопрос, вмешивается Фред в разговор. — Мы, как настоящие джентльмены, не бросим даму в беде. Вдобавок к своему громкому заявлению юноша одаривает собеседницу такой обезоруживающей улыбкой, что Гермиона невольно ловит себя на том, что не может оторвать от этого рыжего нахала взгляда. Но, к счастью, это наваждение проходит, как только до нее доходит смысл его слов. — И что же это должно означать? — с явным недоумением девушка уточняет, переключая свое внимание на второго из близнецов. — Это значит, — спешит объясниться Джордж, — Что все время вашего свидания, мы будем находиться поблизости. Должны ведь мы увидеть результат своей работы над твоими навыками общения с противоположным полом. С этими словами Джордж сворачивает с центральной улицы Хогсмида, до которой они успели дойти, и направляется к притаившемуся в переулке кафе с красивой вывеской Чайный пакетик Розали. Это место никогда не славилось обилием клиентов, как Три Метлы или Кафе мадам Паддифут, но и дырой, вроде Кабаньей головы, его назвать нельзя. Вся проблема заключается в том, что не каждый из студентов знает о его существовании. Для многих куда проще зайти в кафе на главной улице, чем блуждать по всей деревне в поисках местечка получше. Но те, кому известно его местонахождение, знают, что более вкусного чая, вкупе со свежайшей выпечкой, в Хогсмиде больше нигде не найти. В Косом Переулке это кафе находится у всех на виду, так что там от клиентов отбоя нет. А здесь оно зачастую пустует, поскольку владелице не удалось построить его ближе к дороге. — Почему вы выбрали именно это место? — задает Гермиона очередной вопрос, когда они уже почти подходят к кафе. Сама она ни разу здесь не была, но судя по тому, как уверенно близнецы направляются к дверям, их можно назвать постоянными клиентами. — В данной ситуации, Грейнджер, мы его не выбирали, — отвечает на ее вопрос Фред, замыкающий их троицу сзади, поэтому девушке приходится обернуться. — Хотя местечко отменное, — вставляет свой комментарий Джордж, открывая дверь и пропуская своих спутников вперед. Стоит Гермионе сделать шаг внутрь, как помещение обдает ее столь желанным теплом, а в нос ударяет смесь ароматов самых разнообразных сортов чая, который здесь подают. Девушка ждет, что они расположатся здесь, поближе к выходу, но Фред уверенно минует первый зал и ведет их в соседнюю комнату. Она оказывается чуть меньше, чем предыдущая, и если стены главного зала были выкрашены в бирюзовый и украшены разнообразными старинными часами и моделями кораблей в бутылках, то здесь весь интерьер выдержан в зеленых тонах, а акцент сделан на странные растения в глиняных горшочках. Причем стоит Гермионе пройти мимо одного из них, как маленькое деревце просыпается и начинает пританцовывать под ненавязчивую музыку, доносящуюся из угла с волшебным патефоном. Его забавные телодвижения, если ствол вообще можно назвать телом, заставляют девушку улыбнуться и пообещать себе, что когда-нибудь она обязательно приведет сюда Гарри и Рона. — Дэни здесь работает, — продолжает Фред их разговор, пока его спутники устраиваются за выбранным столиком. Сам он уже развалился на мягком диванчике, вполне готовый получить меню и сделать заказ. В его персональном списке осталось всего два сорта чая, которые он не опробовал, и юноша планирует исправить это упущение. — Это кафе принадлежит его тетушке Розали, но она здесь почти не появляется, предпочитая все время проводить в Косом Переулке, — равнодушно он разъясняет, когда Гермиона, успевшая избавиться от джинсовки, опускается на единственный стул, имеющийся за столом, а Джордж занимает второй такой же, как и у брата, диванчик. — Так что Дэни устроился сюда незадолго до начала учебного года, и с его приходом посетителей стало больше, — хитро он заканчивает, бросая взгляд на столик в соседнем зале, из-за которого на него поглядывает парочка когтевранок. — Особенно среди девчонок, — сверкнув глазами, добавляет Джордж шепотом. Мог бы не стараться. Гермиона и так поняла, что Фред имел ввиду. Разумеется, такие парни, как Дэни Хармон, привлекают внимание девушек. Раз уж даже мисс Всезнайка однажды попалась на его удочку. А для его тетушки это лишний способ подзаработать. Ведь чем больше влюбленных клиенток — тем больше и выручка. Она собирается задать близнецам еще несколько вопросов. Например, как ей себя вести и о чем говорить. Но не успевает. Дэни, тот самый Дэни, который когда-то заставлял ее сердечко биться чаще, выходит из-за стойки продавца и направляется в сторону их компании. За прошедшие полтора года он почти не изменился. Разве что состриг свои чудные кудряшки. Но это ни на секундочку его не портит. — Ты ведь понимаешь, что так откровенно пялясь на него, ты только делаешь ему одолжение? — склонившись к самому ее уху, подкалывает гриффиндорку Фред. Словно по команде, Гермиона отводит глаза, переключая внимание на собеседника. — Так-то лучше, — хвалит ее юноша, после чего они с Джорджем одновременно переглядываются. — Не стоит проявлять свою симпатию раньше времени, — поясняет младший из близнецов. — Парни должны тебя добиваться, а не получать желаемое на блюдечке. И это последнее, что он успевает сказать перед тем, как официант подойдет к их столику. — А я уже начал думать, что вы не придете, — дружелюбно сообщает юноша вместо приветствия. — Тренировка, — расплывшись в фальшивой улыбке, пожимает плечами Фред. И только после этого Гермиона решается снова поднять на нового собеседника глаза. — Зато мы пришли не одни, — хитро подмечает Джордж, явно намекая на единственную девушку в их компании. От этого разговора, как будто ее здесь нет, гриффиндорка начинает чувствовать себя неуютно. Очевидно, что близнецы давно общаются с Дэни. Их отношения даже можно назвать приятельскими. И пока они переговариваются между собой, Гермиона ощущает себя лишней. Должно быть, Фред это замечает, потому и спешит исправить ситуацию: — Знакомьтесь, — стрельнув взглядом в ее сторону, он обращается к Хармону. — Гермиона — Дэни, Дэни — ее высочество Гермиона Грейнджер. Представив их друг другу, Фред с довольной ухмылкой откидывается на спинку диванчика, и в этот момент старосте хочется отвесить ему крепкий подзатыльник. — Безумно приятно познакомиться, — отзывается официант, обращая все свое внимание на Гермиону. И глаза у него в эту секунду такие голубые, что девушке приходится нервно облизать вмиг пересохшие губы. — Мне тоже. Это движение не остается незамеченным. Фред и Джордж подозрительно косятся друг на друга. Такому они ее не учили. На самом деле об этом приеме Гермиона вычитала в одной из книжек, взятых ею из библиотеки. Но использовать его не планировала. Это вышло само собой. — Как видишь, Хармон, мы своих обещаний не нарушаем, — резко сменив тему, вмешивается Фред. Признаться, то, как сексуально Грейнджер провернула эту фишку с губами, даже его заставило вспотеть. Но виду он не подает, продолжая гнуть свое. — Теперь твоя очередь, — нагло он заявляет, и два идентичных взгляда оказываются направленными на собеседника. — Разумеется, — кивает Дэни, одаривая клиентов лучезарной улыбкой. — Чай и пирожные за счет заведения. Гермионе приходится дождаться, пока Фред и Джордж сделают свой заказ, и только когда официант отходит от их столика, она получает возможность высказать этим рыжим шутам все, что она о них думает. — Так вот ради чего вы меня сюда притащили! — возмущенно она шипит, стараясь не привлекать внимания сидящих неподалеку когтевранок. — Вы двое просто променяли меня на бесплатный обед! — Как же вы, девчонки, любите драматизировать! — театрально закатывает глаза Джордж. — Во-первых, Грейнджер, — прищурившись, изрекает Фред, — Пирожные обедом точно не назовешь. А во-вторых, мы просто решили не отказываться от приятного бонуса. — Хотите сказать, это была не ваша идея? — не унимается девушка, вынуждая собеседников победно ухмыльнуться. — Именно так, мисс Всезнайка, — подтверждает старший из близнецов, ставя точку в этом разговоре. — Ты бы, чем нас осуждать, лучше подумала, о чем будешь говорить со своим Казановой, — вставляет свое слово Джордж. — И вовсе он не мой, — его едкое замечание заставляет Гермиону снова взвиться. «Опять они свою шарманку завели! Ни минуты без своих шуточек прожить не могут». — Да ну, правда? — наигранно дергает бровями Джордж, словно говоря: «Мы знаем твой маленький секрет». — Признайся, Грейнджер, — поддерживает Фред брата, — Как только ты узнала, что свидание будет с Дэни Хармоном, эта идея тебе понравилась. И это заявление заставляет девушку поумерить свой пыл. Конечно, она могла бы и дальше отпираться, но близнецы ведь правы. Стоило ей выведать имя того, кого эти двое подобрали для ее практики в общении с парнями, как Гермиона и думать забыла о том, что изначально она не хотела во всем этом участвовать. — Ваши намеки отвратительны, — холодно она сообщает, желая, чтобы последнее слово осталось за ней. Хотя вполне очевидно, что и в этот раз победа достается Фреду и Джорджу. Просто Грейнджер слишком гордая, чтобы это признать. По крайней мере, вслух. Дэни возвращается к их столику с парящим перед ним подносом, на котором расположились две узорчатых чашки с ароматным чаем и два таких же блюдца с пирожными. — Благодарю, — весело отзывается Джордж, когда официант выставляет на стол перед клиентами их заказ. — С твоего позволения, мы начнем, — подает голос Фред, обращаясь к своему знакомому. — А ты пока можешь устроить нашей подруге небольшую экскурсию. Она здесь впервые, — с широченной улыбкой он добавляет, поглядывая на Грейнджер. И это следует понимать как начало ее экзамена. — Ты правда никогда здесь не была? — подозрительно уточняет Дэни. Стоит отдать ему должное, на все подколы близнецов он реагирует более чем спокойно. Не то что сама Гермиона, которая на каждое их замечание сразу заливается румянцем. Она где-то читала, что если человек уверен в себе, то его практически невозможно подловить на провокацию. Похоже, в отличие от нее, у Дэни с уверенностью все в порядке. — Как-то не приходилось, — наградив своих рыжих сопровождающих убийственным взглядом, девушка отвечает, прежде чем окончательно переключить внимание на нового собеседника. — Тогда, — подводит юноша итог, — Если ты не против, я бы и впрямь исправил это досадное упущение. Как тебе идея переместиться в другую комнату? С этими словами Дэни отступает на шаг назад, и Гермиона, игнорируя с каждой секундой нарастающее в животе волнение, на непослушных ногах поднимается со стула. — Да, конечно, — внезапно дрогнувшим голосом она отвечает, заметно сдавая свои позиции. К счастью, как раз в этот момент, Джордж решает прочистить горло, так что ее прокол остается незамеченным. — Простите, — моментально извиняется младший из близнецов. — Простыл на тренировке. И эта наглая ложь приводит девушку в себя. Она просто не может еще раз облажаться. Не для того она терпела их занятия. В сопровождении своего кавалера, Гермиона покидает комнату, где расположились близнецы, и возвращается в главный зал. Ей приходится подождать возле прилавка, пока Дэни даст указания двум официанткам. Покивав, девицы в одинаковых фартуках мгновенно возвращаются к своему прерванному, но, очевидно, невероятно захватывающему разговору. — Ты уверен, что тебя не хватятся? — хмуро поглядывая в их сторону, спрашивает Гермиона, как только юноша возвращается. — Я не хочу, чтобы из-за меня у тебя были проблемы, — доверчиво она поясняет, снизу вверх взирая на собеседника. Ей вдруг становится интересно, Дэни выше близнецов, или они одного роста? — Не переживай, — отвечает юноша, растягивая губы в обворожительной улыбке. — У нас не так много посетителей. Думаю, я могу позволить себе ненадолго отлучиться. С этими словами он кивает в сторону еще одной комнаты, приглашая девушку расположиться там. И староста послушно идет в указанном направлении. Стоит отметить, что Гермиона никогда не питала слабости к розовому, как, например, Лаванда. Да и учитывая, как сильно этот цвет обожает их инспектор в лице Амбридж, розовый начал ассоциироваться у девушки с чем-то неприятным. Но на стенах в этой комнатке он смотрится вполне органично и даже ничуть не раздражает. Должно быть, дело в оттенке. Бледном, даже немного пыльном. А еще на нее производят впечатление книги, которыми здесь заставлены многочисленные полочки. Дэни галантно отодвигает своей спутнице стул, приглашая за столик у самого окна, на котором уже стоят две чашки с исходящим от них ароматом цветочного чая. — Я взял на себя смелость выбрать напитки. Надеюсь, ты не против? — нарушает юноша молчание, присаживаясь на второй свободный стул прямо напротив Гермионы. Только теперь у нее появляется возможность поближе его рассмотреть. И гриффиндорка им пользуется, отмечая про себя некоторые изменения, произошедшие с молодым человеком за полтора года, что она его не видела. Поначалу она их даже не заметила. Разве что новую стрижку. Но это далеко не все. Гермиона помнит Дэни Хармона как очаровательного мальчишку, который постоянно сидел в Большом зале в шумной компании таких же, как он сам, пуффендуйцев и даже не глядел в сторону вечно растрепанной третьекурсницы. Но сейчас его взгляд прикован к ее лицу, и назвать его мальчишкой язык уже точно не повернется. — Нет, что ты, — опомнившись, торопливо отвечает девушка. — Пахнет просто чудесно, — добавляет она в конце, совладав с волнением. — Что это за чай? — Зеленый. С добавлением лепестков розы и кусочков земляники, — поясняет молодой человек, явно ожидая ее реакции, так что Гермионе приходится поднять свою чашку и сделать первый глоток. Горячая жидкость обдает язык и небо жаром, но не обжигает, а скорее, согревает. Как раз то, что нужно после улицы. — Прошу, скажи, что я угадал со вкусом, — выдыхает Дэни, выразительно изогнув бровь, и девушка не сдерживается от смущенной улыбки. — Да, ты угадал, — опустив глаза, она подтверждает. Еще некоторое время они обсуждают чай и его разновидности, в ходе чего выясняется, что Гермиона в этом вопросе абсолютно не разбирается. Но несмотря на свою неосведомленность, она ощущает, как с каждым словом все больше расслабляется, отдаваясь общению. Дэни оказывается весьма интересным собеседником. Куда интереснее, чем Рональд. В какой-то момент девушка даже ловит себя на мысли, что разница в возрасте это не так уж и плохо. Должно быть, она просто переросла в своем развитии сверстников, поэтому ей и бывает скучно вести с ними обсуждения. А с Дэни они на одной волне. Это забавно, но юноша утверждает, что по тому, какой чай предпочитает пить тот или иной человек, можно узнать о нем много нового. — Хорошо, — наконец Гермиона соглашается. — Тогда что этот чай говорит обо мне? Похоже, Дэни ждал этого вопроса. — Ну, — многозначительно он растягивает слова, — Обычно зеленый чай пьют целеустремленные люди. Или те, кто сидит на диете, — обворожительно прищурившись, он добавляет, и в это мгновение гриффиндорка не может оторвать взгляд от его ресниц. Они оказываются такими длинными, что будь на ее месте Лаванда, она бы точно задумалась о том, чтобы их накрасить. — Но полагаю, ты не из их числа, поскольку с фигурой у тебя все в порядке, — заканчивает юноша мысль, вынуждая собеседницу залиться румянцем в ответ на неожиданный комплимент. И когда он только успел ее разглядеть? Неужели пока они шли из одного зала в другой? — Ты пьешь чай без сахара, — продолжает Дэни со знанием дела, — А значит, ты очень трепетно относишься к мелочам. Еще одно попадание. Гермиона хмурится, пытаясь вспомнить, когда она могла эту свою особенность проявить. Ведь не может же быть, что юноша и впрямь все это понял по одному только понравившемуся ей напитку. Так не бывает. — Розовые лепестки в чае — признак того, что в твоей жизни не хватает романтики, — окончательно сбивает ее с толку собеседник. Она даже начинает подозревать, что Фред и Джордж слили ему эту информацию. Потому что угадать один раз — это случайность, два — совпадение, но три… По всем известным законам это уже закономерность. — А земляника — отражение детской неопытности и непорочности, — подводит юноша черту, внимательно следя за реакцией Гермионы на его слова. И ее молчание ясно говорит о том, что он не ошибся. Причем ни в одном из своих утверждений. — Ладно, — придя в себя, сообщает девушка. — Тогда что говорит о тебе твой чай? — по привычке вздернув подбородок, она задает еще один вопрос. И им она заводит собеседника в тупик. Обычно девчонкам хватает того, что Дэни рассказывает им о них самих. Но, очевидно, Гермиона Грейнджер не из тех, кто так легко сдается. — Он говорит, что я идеально подхожу для целеустремленной, внимательной к мелочам и слегка неопытной девушки, которой не хватает в жизни романтики, — уклончиво отвечает юноша, сталкиваясь с собеседницей взглядом. Его заявление вкупе со столь откровенным зрительным контактом заставляет сидящую напротив девушку покрыться мурашками. Но Гермиона быстро берет себя в руки. — Так и знала, — довольная своей маленькой победой, она изрекает, после чего их разговор продолжается. — Мне кажется, или твои друзья за тобой следят? — резко сменив тему, в которой они обсуждали нелепость гадания на чайной гуще, спрашивает Дэни. Поначалу Гермиона не совсем понимает, о чем он говорит, но стоит ей проследить за его взглядом, как до нее доходит смысл его слов. Столик, за которым они с близнецами расположились, когда пришли, хоть и находится в дальней комнате, но располагается под таким углом, что из-за него открывается прекрасный вид на оба других зала. Похоже, Фред и Джордж заранее все продумали, прежде чем привести ее сюда. — Это что, ревность? — вопросом на вопрос отвечает староста, не отдавая себе отчета в собственных действиях. И это начинает ее пугать. В эту секунду в ней говорит вовсе не Гермиона Грейнджер, а какая-то другая девушка, порожденная прочитанными романами и подглядыванием за Анджелиной. Потому что сама она ни за что не решилась бы делать подобные намеки. Но трюк срабатывает. Застигнутый врасплох ее замечанием, Дэни усмехается и возвращается глазами к собеседнице. За разговором время летит незаметно. Гермиона даже не может точно сказать, в какое конкретно мгновение лежащая на столе ладонь юноши накрывает ее прохладные пальчики. Но это оказывается довольно приятно. У Дэни длинные пальцы. Совсем не такие, как у Рона или его братьев. У последних вообще все руки в мозолях. Гермиона связывает это с их постоянными опытами и разработкой новых товаров. А вот руки Дэни можно смело назвать музыкальными. Они словно созданы для того, чтобы порхать по клавишам рояля. — Должен признаться, — произносит молодой человек, растягивая уголки губ в своей самой обворожительной улыбке, — Я давно мечтал с тобой пообщаться. Узнать, какая же ты на самом деле. Его заявление вынуждает девушку усмехнуться и покачать головой, словно говоря: «Так я тебе и поверила». — Ты ведь даже не обращал на меня внимания в школе, — скептически она напоминает, разрушая весь романтический настрой. — Это неправда, — пожимает плечами юноша, задумчиво играясь с ее браслетом, который не так давно ей подарила Джинни. — Ты ведь была звездой, о вашем трио болтали на каждом углу. Как, по-твоему, я мог тебя не замечать? На сей раз Гермиона хмурится. Вполне очевидно, что Дэни говорит искренне, вот только такого просто не может быть. — О чем ты? — с явным недоумением она переспрашивает. — Я никогда не пользовалась популярностью и уж точно никогда не была звездой. Похоже, ее реакция на его слова кажется юноше забавной, поскольку из груди у него вырывается смешок. — Перестань, Гермиона, ни про одну третьекурсницу не ходило столько разговоров, сколько про тебя, — так, будто это что-то само собой разумеющееся, он сообщает. — Подружка самого Гарри Поттера, лучшая студентка Хогвартса, многие хотели с тобой дружить. И я был в их числе. — Тогда почему ты ни разу не подошел ко мне? — не желает сдаваться гриффиндорка, потому что эта информация просто не укладывается у нее в голове. — Ты ведь училась на третьем курсе, — поясняет юноша, дергая уголками рта. — А я на седьмом. Если бы я к тебе подошел, меня сочли бы за извращенца, не находишь? — на последних словах он, наконец, поднимает лукавый взгляд на собеседницу. А дальше происходит что-то из разряда вон выходящее. Дэни смотрит на ее губы. Не отрываясь. И Гермиона с ужасом понимает, что он хочет ее поцеловать, а к такому она не готова. Нет, ей уже приходилось целоваться однажды. С Виктором. Но назвать этот опыт удачным она не может. В тот раз все произошло так спонтанно, что девушка с непривычки больно стукнулась зубами о зубы своего партнера, так что поцелуй пришлось прервать. Кроме того, целоваться с парнем на первом свидании — это же признак плохого тона. Они едва друг друга знают. Порядочные девушки так не поступают. Из сложившейся ситуации Гермиону спасает появление близнецов. Похоже, все это время они и впрямь следили за тем, как проходит ее свидание, и решили вмешаться как раз в нужный момент. — Не хотели нарушать вашу идиллию, но нам уже пора, — весело подмечает Джордж, стоя в проходе между двумя залами. Забавно, одно только присутствие поблизости этих двоих снимает возникшее напряжение. — Ты ведь не забыла, что обещала нам помочь с одним заклинанием, Гермиона? — нарочно выделяя ее имя, напоминает Фред, хотя ни о каком заклинании речи никогда и не шло. Это просто предлог, чтобы увести ее отсюда. Но Хармону об этом знать не обязательно. — Да, — поспешно Гермиона реагирует, поддерживая их маленький спектакль. — Да, разумеется. Я только… — Мы взяли твою кофту, — перебивает Джордж. В качестве доказательства он даже вытаскивает джинсовку из-за спины, наглядно демонстрируя ее присутствующим. — Так что можем идти, — подводит Фред итог, напоследок одарив своего знакомого победным взглядом. Вообще-то, Дэни Хармон никогда не вызывал у него антипатии. В школе они неплохо общались, а с тех пор, как бывший пуффендуец устроился работать в чайную, они трое стали почти приятелями. Пару раз Дэни даже получал за близнецов заказы, необходимые для разработки их товаров, так как сами Фред и Джордж с приходом Амбридж на пост профессора потеряли возможность сбегать из школы в дневное время. Но сейчас давний знакомый не вызывает у старшего из близнецов ничего, кроме раздражения. И на то есть свои причины. Они договаривались, что приведут Грейнджер, чтобы Дэни с ней пообщался. А не пытался залезть ей под юбку. Пусть даже до этого было ой, как далеко. — Ты ведь еще зайдешь? — послушно выпустив девичье запястье, уточняет молодой человек, когда Гермиона, а следом и он сам встают из-за стола. И это не столько интерес к ее персоне, сколько маленькая месть Фреду за то, что они с братом нарушили такой момент. — Конечно, — отвечает девушка смущенной улыбкой, прежде чем присоединиться к близнецам. Уже у самого выхода Джордж возвращает ей джинсовку и даже придерживает перед старостой дверь, когда их троица покидает кафе. Закоулок, в котором расположилась уютная чайная, встречает молодых людей промозглым осенним ветром, и Гермиона ежится, плотнее прижимая пропитанную теплом одежду к телу. А ведь им еще возвращаться обратно в замок. — Примите наши искренние поздравления, мадам, — выносит свой вердикт Джордж, когда они отходят от кафе на приличное расстояние. — Хоть мы этого и не ожидали, Грейнджер, но ты справилась, — подтверждает Фред, обогнув гриффиндорку с другой стороны, так что та снова оказывается идущей посередине между двумя этими рыжими оболтусами. И это уже начинает входить в привычку. Словно маленькая традиция, о которой знают только они трое. — Поделишься впечатлениями? — хитро Джордж подстрекает, желая услышать ответ из первых уст. — Можно подумать, вы сами все не видели, — едко подкалывает Гермиона собеседников, но по ее счастливому выражению лица можно смело сказать, что староста ни чуточки не сердится. — Это было, — сделав паузу, она признается, — Странно… Но приятно. Дэни оказался даже интереснее, чем я предполагала. Ее ответ заставляет шагающего справа от нее Фреда пренебрежительно фыркнуть. — Уверен, ты не единственная, кто так думает, — бросает он почти бездумно, даже не замечая, как его фраза вызывает у Гермионы недоумение. — О чем ты? — недоверчиво она уточняет, и в эту секунду улыбка сползает с ее личика. — Ты ведь не купилась на его рассказы? — ухмыляется Фред, не обращая внимания на сигналы, которые начинает подавать ему брат. А следовало бы, ведь Джордж уже уловил, что с подобными откровениями следует повременить. Похоже, Грейнджер и впрямь запала на предложенного ей кавалера. И прямо сейчас Фред находится всего в шаге от того, чтобы разбить ее маленькое сердечко. — У нашего общего знакомого есть отработанная схема, как завлекать девчонок, — ничего не подозревая, продолжает старший из близнецов, и Джордж мысленно ставит крест на их плане. И где эта дурацкая связь близнецов, когда она так нужна? Теперь Грейнджер их точно возненавидит за то, кого они ей подсунули. Наверное, стоило заранее ее предупредить, чтобы она не воспринимала это свидание близко к сердцу. — Ты хочешь сказать, что все это было не всерьез? — подает голос Гермиона, пытаясь переварить информацию. Но она ведь собственными глазами видела! Дэни говорил вполне искренне. Не может же быть, чтобы она, Гермиона Джин Грейнджер, так ошиблась. — В точку, — весело кивает Фред, добивая ее окончательно. Он уже собирается свернуть за угол, когда понимает, что его спутники остаются позади. Так что юноше приходится развернуться, чтобы узнать, чего они застряли, и первым, что он видит, оказывается хмурый взгляд гриффиндорской старосты. «Приплыли, — мысленно комментирует Джордж, желая промыть брату рот с мылом. — И кто тебя, Фредди, за язык тянул? Теперь понятно, откуда у Рона такие гены». — Я тебе не верю, — заявляет девушка, гордо вздернув подбородок. — Откуда ты можешь знать, что это неправда, если тебя там не было? — Гермиона, — все-таки решает вмешаться Джордж, пока эти двое окончательно не разругались, — У Дэни есть девушка, — виновато понурив голову, он сообщает. И это похоже на подножку. Подлую. Совершенную нарочно и против правил. — И вы знали? — не выдерживает девушка, ощущая, как внутри что-то обрывается. Детская наивность, о которой совсем недавно говорил Дэни и которая заставила ее довериться ему. А ведь она позволила этому обманщику держать ее за руку! И даже думала о том, чтобы его поцеловать! — Мы не думали, что ты примешь его слова за чистую монету, — предпринимает Джордж попытку оправдаться. Хотя на месте Грейнджер он бы уже давно послал их обоих куда подальше. — И если ты не забыла, — возвращается Фред в разговор, — То изначально у тебя была другая цель. Завоевать Рона. Или что-то изменилось? — подозрительно прищурившись, он выдает. И похоже, он попадает в точку. Гермиона дергается, что от пощечины, стоит Фреду упомянуть их младшего брата, и опускает глаза в землю, не найдясь, что ответить. — Гре-ейнджер, — тянет ее фамилию старший из близнецов, внимательно наблюдая за реакцией старосты. — Ты что-то от нас скрываешь, не так ли? — это даже не вопрос, а скорее, утверждение. — Что натворил малыш Ронни на этот раз? Вообще-то, Фред еще пару дней назад учуял неладное. Когда за обедом в Большом зале случайно заметил, как Лаванда Браун строила глазки Рону, а сидящая по соседству Гермиона на это никак не отреагировала. Он предпочел списать ее странное поведение на то, что Грейнджер была чересчур увлечена разговором с Гарри и что просто не заметила развернувшейся у нее под носом игры в гляделки. Но теперь все стало на свои места. И затравленный взгляд, которым девушка его награждает, лишь подтверждает его теорию. — Это вас не касается, — гордо она заявляет, вернувшись к образу старой доброй старосты. — Еще как касается, — вставляет Фред свое слово, загоняя девушку в угол. Метафорически, разумеется. — Ты ведь знаешь, что можешь все нам рассказать, — пытается проявить поддержку Джордж. И Гермиона сдается. Потому что противостоять этим двоим все равно, что сражаться в одиночку с армией пожирателей. — Я не уверена, что у нас с Роном что-то получится, — на одном духу она выдает. — После того, что случилось в Трех Метлах, я сомневаюсь, что ваш брат — тот, кто мне нужен. Столь откровенное признание вынуждает близнецов переглянуться, после чего Фред первым решается нарушить молчание. — И когда же ты собиралась нам об этом сообщить? — осторожно он интересуется, боясь усугубить ситуацию еще больше. — Я вообще не собиралась вам об этом сообщать, — без обиняков отвечает девушка на заданный вопрос. — Наш с вами договор по-прежнему в силе, и вас не должно волновать, ради кого я все это делаю, — перейдя на деловой тон, она продолжает. — Я просто хочу быть готовой, когда мне снова кто-то понравится. — А ты не думала, что знай мы о твоих планах изначально, мы бы не отправили тебя к этому придурку Хармону? — продолжает Фред наступление, и дело начинает пахнуть жареным. Джорджу остается только наблюдать за этими двумя, которые словно и не замечают, как проходящие неподалеку студенты оборачиваются в их сторону. — Только не говори, что и в этом я виновата! — срывается Гермиона, вынуждая младшего из близнецов вмешаться, пока вокруг их компании не собралась толпа любопытных наблюдателей. — Так, стоп, — прерывает он интереснейший диалог, заставляя спорщиков обратить на него внимание. — Вам обоим следует успокоиться, — с явным намеком на то, что они здесь не одни, Джордж осаждает. — Если, конечно, мы не хотим, чтобы завтра о ваших разборках болтала вся школа. С этими словами он одаривает брата ты-ведь-понял-что-тебе-придется-объясниться-Фредди взглядом и разворачивается к единственной девушке в их компании. — Гермиона, никто тебя не осуждает, — стараясь звучать как голос разума, юноша заявляет. — Более того, — хитро он добавляет, расплывшись в хитрой ухмылке, — Я рад, что ты осознала наконец, насколько наш брат тебе не подходит. Это ведь с самого начала было очевидно. Они с Фредом всегда были уверены, что у младшего брата с его подружкой ничего не выгорит. Как минимум потому, что Рон до нее просто напросто не дорос. Когда-нибудь, Джордж уверен, Ронни прозреет и поймет, какую девчонку он упустил из-за своей глупости. Но пока он не в состоянии оценить все масштабы своей оплошности. А Грейнджер следует найти себе кого-нибудь посообразительнее. И может быть, даже постарше. Но точно не Хармона. Этот парень девчонок меняет, как перчатки. Гермионе такой ни к чему. — Но Фред прав, — не может Джордж не отметить. — Мы выбрали Дэни, потому что были уверены, что ты по-прежнему влюблена в Рона и не купишься на его обаяние, — доходчиво он поясняет, замечая, как собеседница поджимает губы. Да уж, натворили они дел. Подсунули ей какого-то хмыря, соплохвост его задери. И о чем они только думали? Грейнджер ведь девчонка! Умная не по годам, всегда продумывающая все до мелочей, но девчонка. Им свойственно западать на придурков вроде Хармона. У них это где-то на генном уровне заложено. — Так что давай договоримся, — подводя итог всему вышесказанному, Джордж вносит свое предложение, — Что ты с этого момента ты будешь держать нас в курсе событий, чтобы такого больше не повторилось. Ее молчание служит ответом. В глубине души Гермиона понимает, что сглупила. И отчасти в произошедшем присутствует и ее вина. Но оскорбленное самолюбие не позволяет ей признать это вслух. А еще она вдруг осознает, насколько близнецы все-таки разные. И как она раньше умудрялась их путать? — Я предлагаю сделать небольшой перерыв в наших занятиях, — продолжает Джордж, не получив возражений на свое предыдущее высказывание. — Чтобы мы с Фредом могли хорошенько продумать дальнейший план, — спешит он объяснить, пока Грейнджер не надумала себе ничего дурного. Вообще-то, есть еще одна причина, по которой он хочет ненадолго приостановить действие их уговора. Его начинает напрягать странное поведение Фреда. Его брат ведет себя так, будто путает Гермиону с Джинни. «Или с Кэти», — подсказывает внутренний голос, но Джордж не воспринимает его всерьез. Фред, конечно, тот еще болван, но не настолько, чтобы влюбиться в Грейнджер. Но с ним все равно следует поговорить и напомнить этому олуху, что Гермиона не их сестра. И не стоит устраивать ей скандалов. — А теперь, — меняет тему Джордж, желая окончательно сгладить острые углы, — Давайте сделаем вид, что всей этой сцены не было, и заглянем в Три Метлы, — весело он предлагает, прежде чем подмигнуть все еще серьезной старосте. — Отпразднуем удачно сданный экзамен за кружечкой сливочного пива…сто классных историй
сделают меня интересным на вечеринках.