***
Часть неудачников расположилась на верхних трибунах прямо в центре, другие забрались пониже, ближе к сцене. Толпа густела, дыхание накалило воздух, в свете софитов кружились песчинки, будто цирк перенёс всех в пустыню Сахара. Билл разглядывал все вокруг себя, цеплялся за любую мелочь и нервно сжимал корочку альбома. Денбро ощущал физическую необходимость разглядеть нечто особенное, пугающие, во что можно вцепиться. Но единственной вещью, цепляющей взгляд, стал необычайно высокий купол с приоткрытым наконечником, казалось, он касается неба. Толпа затихла, софиты налились светом и на сцене появилась женщина с бородой, в чьих руках блестели серебряные ножницы. Она поприветствовала зрителей и состригла немного волос с лица. — А я и не знал, что у Мамки Эдди есть сестра Тозиер сидел прямо за спинами Билла и Бев, то и дело нашептывая новую шутку. Денбро же почти не замечал его: он сосредоточено следил за движениями бородатой дамы- Стоило ей состричь часть своей бороды, как она тут же вырастала вновь, гуще и кудрявее. Артисты сменялись один за другим, публика смеялась и аплодировала, неудачников также подхватила волна веселья — они все больше погружались в происходящие на сцене и все меньше думали о цели своего визита. Цирк гипнотизировал, но Денбро, взвинченный и упрямый, хватается за любую мелочь, нервно на бумаге черкается. В голове система выстраивает «не отвлекайся», но любую систему может закоротить, и первые неровности появляются с выходом дрессировщика. Пару ему составлял огромный лев с изгибистым и странным хвостом, отдалено напоминающим жало Скорпиона. Рука укротителя крепко держала чёрную плеть. Всякий раз, как она рассекала воздух — Билл поджимал пальцы на ногах, было нечто притягательное в том, как зверь послушно отступал, напугано скалясь. Денбро не мог рассмотреть занимательную вещицу, но даже высота места не могла скрыть блеск кожи, такой твёрдой и гибкой одновременно. Она создала бы идеальный контраст, особенно на нежной спине. От таких мыслей Билл нервно сглотнул. Похоже постоянное волнение и недосып дали о себе знать в столь пикантной форме, или же Денбро просто никогда не видел настоящую плеть. — Большой Билл, ты там видишь что-нибудь? Мальчишку вывели из раздумий, и лишь сейчас он заметил, что дрессировщика с плетью уже нет. Зал погрузился во тьму, люди тихо перешёптывались, будто боялись спугнуть того, кто выйдет на сцену. — Какого хера? Балабол ерзал на месте все пытаясь разглядеть хоть что-то. Бев свела брови к переносице и раздраженно фыркнула. Денбро чувствовал нарастающее напряжение - оно витало в воздухе, давило на легкие. Шёпот зрителей прекратился, оборвался резко, будто некто из тьмы щёлкнул пальцами. Тишина только распаляла жар летней ночи, было уже нечем дышать. Билл мог поклясться, чернота становилась квадратной, кусок от неё отслаивался, погружая в личный кошмар. Проснись, Билли Проснись Щелчок. Тонкий лучик освещает путь светлячка, успокаивая и приводя в чувства. Маленькое насекомое кружится в центре арены, его хвостик издаёт зеленоватое сияние, что отражается от тьмы и бликует. Он летел витиевато и медленно, послушно в центре, будто и есть главная звезда. Билл подумал, что этот светлячок самое прелестное создание из всех кого он видел. Хлопок. И Руки в белых перчатках утащили малыша в темноту, рисовано и быстро. Билла больно ударило по глазам, оранжевый свет окружил высокую фигуру клоуна в самом центре сцены. Денбро узнал его. Рыжая шевелюра вспыхивала в апельсиновом свете, отдавая огненно-красным. Клоун нарочито медленно повернул голову к зрителям, его лицо сохраняло белизну, а линии наливались алым. — Оу, надо же. Вы уже здесь. Голос звучал смесью нескольких: грубый находил на более мягкий с примесью чего-то шуршащего, а интонация была интригующе прыгающей. Клоун легко взмахнул рукой, выпуская светлячка, и тут же заключил его в другой, он обернулся к затихшей публике, раскрывая абсолютно пустые ладони. По залу прошел вздох удивления, и Арлекин плавно поклонился. — Дамы и Господа, позвольте представиться- Пеннивайз; Танцующий Клоун. К вашим услугам. Глаза синие и холодные, с общей атмосферой совсем не сочетаются. Биллу хочется рассмотреть цвет, убедиться, что он не отливает желтым. Пеннивайз выпрямляется и свет растекается по всей площади цирка. Сейчас бы проморгаться, но от сцены тяжело отвести взгляд. Клоун щёлкает и на кончиках его пальцев танцует огонь, он перепрыгивает с одной фаланги на другую и растворяется, стоит клоуну послать его к зрителям. Люди вскрикивают и разражаются овациями. Это второй сбой системы. Шут поворачивался гибко и быстро, крутится, как навязчивая идея, занимающая всё место в твоей голове. Движения напоминают заводную игрушку: резкие, но точные, в них была какая-то напускная непредсказуемость. Пеннивайз искренне хотел сбить с толку. Он щелкнул замком квадратного ящичка, поставил в него ногу, что наверняка занимала почти все место. Билл вспомнил про ящик под водой и безумного фокусника. — Мой давний друг — Гарри Гудини, обожал закрытые пространства, особенно выбираться из них на потеху публики. Клоун выделил последние слова, и мимолётно улыбнулся чему-то своему. — Но сегодня мы усложним задачу! Для начала мне нужно втиснуться в этот ящик. Гарри с такой проблемой не сталкивался. Он, знаете, всегда предпочитал по-больше. Билл смущенно улыбнулся, шутка достойная Ричи, но то, как заговорщически она сказана, заставит усмехнуться даже самого серьезного человека. Пеннивайз кинул зрителям обворожительную улыбку, мол «смотрите внимательно. Все для вас» Длинные ноги согнулись под углом, и шут оказался в ящике по-пояс. Денбро сразу же вспомнил про потайные люки на сценах и иллюзионистов. Пеннивайз заправил выбившиеся створки костюма вглубь ящичка, с лёгкостью опустился по грудь и нарочито поправил прическу. Зрелище впечатляющее и забавное одновременно. Шут был любопытным котом в несоразмерной коробке, уверенный в том, что ему везде найдётся место. Яркие глаза сверкнули в свете софитов, и рыжеволосый арлекин скрылся в недрах маленькой бесконечности. Билли встал со своего места в желании присмотреться к чудному ящику, и не менее чудному арлекину. Вновь повисла гнетущая тишина, Денбро увидел, как Бев и Ричи вытянули головы, ожидая развязки. Нетерпение покалывало, это как ждать подарков на Рождество: хочется найти до праздника, но ожидание так приятно щекочет, что ты не позволяешь себе вскрыть родительский тайник. Только на арене власти над чудом у Билли не было, его вместе со всеми дразнили, заманивали в столь нервные и волшебные сети. Удивительная особенность шоу- все делается для зрителя, но зритель ничего не решает. Песок закручивает вихрь, и ветер треплет волосы. Денбро ощущает себя героем «Волшебник страны Оз», вот сейчас шатёр захватит торнадо, унося в далекую страну к желтой трапе. Песок расступается, и Пеннивайз появляется на самом краю арены, лицом к лицу со зрителем. Он по-птичьи склоняет голову, кланяясь. Зал рассыпается в благодарности и радости, рыжеволосый клоун же проходится взглядом по каждому из присутствующих, не на ком не задерживается, губы сохраняют непроницаемую улыбку, а в глазах плещется ощущение собственного успеха. Билли не аплодирует. Лишь смотрит. Изнутри наполняет такое детское чувство волшебства, притупившееся, стоило мальчику примереть гордое звание старшего брата. Когда на плечи ложится ответственность на волшебство времени не остаётся. Нутро будоражило чувство полёта, наполненное и легкое. Все проблемы отслаивались, они сыпались сквозь пальцы и тут Билл сжал кулак. Прямо на него, отливающие золотом, смотрели глаза Пеннивайза. Денбро чувствовал этот взгляд кожей, изучающий и пронизывающий. Между ними дрожала ниточка интереса, протягивалась сквозь недоверие и здравый смысл. Остаётся вопросом: кто дернет за нее первым. Пеннивайз откланялся, скрываясь за красной тканью кулис. И в голову мальчишке пришла гениальная идея, нельзя было терять ни минуты. Сказав Ричи и Бев, что вернётся до конца шоу, он шмыгнул меж рядов, быстро спускаясь по лестнице. Билл оказался у самой сцены и тут без маленького подарка свыше было не обойтись. Благо, его молитвы услышали и повторно погасили свет, тогда Денбро ползком обогнул всю сцену, подлез под полами шатра и оказался с задней стороны цирка. Ему наконец-то везёт. От разноцветной ткани тянулся красный коридор, являя собой кулисы, мальчик уверен — Пеннивайз где-то там.***
Каким-то чудом Билл не встретил ни одного артиста. Внутри коридор образовывал отделения самодельных гримерок, практически все из них были зашторены, что играло на руку. Билл чувствовал себя максимально нелепым и вдохновленным, он не мог ответить себе зачем бросился искать циркача, но найти его очень хотелось, хотелось разглядеть вблизи. Денбро привлёк золотистый свет, он колол лицо сквозь складки ткани, переливаясь на щеках мандариновым. Билл задумался на секунду о том, чтобы вернуться назад пока ещё не поздно, но кончики пальцев уже приоткрыли занавески и отказать маленькой щелочке было невозможно. Денбро старается не издать ни звука глядя на то, как циркач стягивает перчатки, пальцы длинные, мог бы быть пианистом. Затем на стойку отправляется парик, каштановые волосы мокро блестят на свету, и Билл сглатывает невольно. Грим стекает на платок, что-то внутри у Билли стекает по стеночкам, приятное и новое. Это как накладывать краску на холст, только в обратном порядке. Биллу бы остановится, но лицо под гримом такое красивое. Мальчик штору пальцами комкает и дышит тихо-тихо. Он так боится испортить все, спугнуть трепет мгновения. Циркач расстёгивает верхнюю часть костюма, воротник сбрасывает и спускает шуршащую ткань с плеч. Чувство, что он все делает нарочито медленно или для Денбро время начинает течь иначе. Мальчишка следит непрерывно, как ткань скользит до локтей и спадает. Билл вспоминает, как старшие мальчики подглядывали за девочками в душевой. Денбро так неловко и странно, что румянец ползёт до кончиков ушей. Арлекин откидывает ботинки, ступая по горячей земле босыми ногами, ловкими пальцами расшнуровывает нижнюю часть костюма. Это момент отступления, вернее, позорного побега, только ноги не слушаются и уходить совсем не хочется. Билл убеждает себя, что вовсе не извращенец, просто у человека напротив лицо в следах от грима, а глаза большие и совсем не желтые. Вдалеке слышатся голоса. Мальчишка не замечает, только следит за руками, что стаскивают пышную ткань. Виднеется резинка белья, Биллу хреново, как никогда. Он винит во всем гормоны, смешавшиеся с духотой. Ткань спускается ниже и «Пеннивайз» поднимает взгляд прямо на тонкую фигуру за занавеской. Ниточка интереса дрожит и становится толще. Они смотрят друг на друга пару секунд: мальчишка столбенеет и крепче пальцы сжимает, а циркач выглядит абсолютно спокойным, смотрит так любопытно, разглядеть черты незваного гостя пытается и ухмыляется так издевающе. Денбро в тот момент кипятком ошпаривают, он подрывается с места, сбивает с ног несколько артистов и проходит буквально сквозь стены шатра, уже несясь к выходу из цирка, из города желательно тоже. *** Билл оглядывается через плечо, дабы убедиться, что за ним, малолетним извращенцем, нет погони. Ее и правда нет, но Денбро все равно мчится мимо всего, в надежде поскорее исчезнуть отсюда. В голове мелькает мысль, что представление должно было закончится, а значит он облажался вдвойне. Неудачники ждали его прямо под светящейся надписью, встревоженные и недовольные они уставились на задыхающегося лидера. — Билл, какого хера? Мы думали, тебя уже убили и сожрали. Денбро балабола не слушал, а лишь судорожно оглядывался, прикидывая все пути отступления. — С-сейчас не в-время, да-авайте просто у-уйдём. Билл поспешил к выходу, отмахиваясь от всех расспросов, мысленно собирая вещи и уезжая за границы штата Мэн. *** Дверь дома привычно поскрипывала, окна отражали слабый блеск фонарей и казалось, что все звуки проглотили домашние глубины. Билл осторожно поднимался по лестнице, на столе стояли пачки свежих листовок с «разыскивается» и две недопитые кружки кофе. Картина обыденная и приевшаяся. На часах уже 2:30, а мысли скручиваются в воронку и давят на веки. Мальчишка просто ложится на кровать, воспоминания мечутся. Фантазия дразнит его, рисуя образ циркача. Вытянутое лицо, острые скулы, на которых красиво преломляется свет, на коже белые подтеки, а на губах отпечатался алый, так и манит коснуться. Образ неточный, Билли не смог разглядеть всех черт, поэтому сейчас лицо незнакомца скрывает дымка темноты. Мальчишка чувствует вес чужого тела на кровати и горячие дыхание прямо в губы. Чувствует, как мужские ладони скользят по телу, поглаживают бока и бёдра сквозь джинсу. Денбро выдыхает рвано, ловкие пальцы пробираются под футболку, ладонь любовно оглаживает впалый живот, выбивает воздух, надавливая и прижимая к кровати. У Билли всегда была живая фантазия, но сейчас все звучит громче и ярче, оглушающе правдоподобно. Его щеку невесомо целуют, прикусывают нижнюю губу, влажно ведут кончиком языка по шее и давят, что приходится прогнуться в пояснице. Денбро очень хотел открыть глаза, посмотреть, изучить, но образ живет под веками и печально рассеется. Рука сползает с живота, прямо под шорты, такие охуительные пальцы касаются члена, и Билл выгибается, но его всем телом придавливают к кровати, прижимаясь губами к губам. Билли ощущает едкую ухмылку кожей, память вырисовывает все реальным и настоящим. Рука крепко двигается на члене, жар проходится по всему телу, его так хорошо сжимают, и Билл готов поклясться, что слышит скрип пружин. Возбуждение все сильнее, поднимается от самого низа живота, обволакивает горло, а фантомное тело кажется слишком тяжелым. Ладонь двигается быстро, задерживаясь у головки. Денбро уже не понимает собственная ли рука на члене. Фантазия смешивается со сном, поднимает ощущения и уносит разум далеко. Денбро кончает резко и вскрикивая, невидимая рука зажимает рот, Билли хочется провести языком по коже. Он лежит в сладостной неге, ощущая всеми клеточками, пристальный взгляд близко-близко. Мальчишка глаз не открывает, боится не увидеть или же увидеть слишком многое. Ночной гость все же растворяется на перипетии, оставив странную пустоту. Билл вытирает живот старой футболкой, не открывая глаз, и морщится. Тела касается холод, а в нос бьет запах сырости и гнильцы. Денбро надеется, что забыл закрыть окно и медленно открывает глаза. Сверху на него смотрит Джорджи, у него сгнившая челюсть, сквозь оголенные нервы видно копошащихся паразитов. Он висит в воздухе параллельно телу старшего брата, смотрит глазами, как свернувшийся желток. Билл привычно не шевелится, просто глотает гнильный воздух. Хочется закрыть глаза, но веки набивают иголками. Джорджи не моргает, разевает рот и вопит, высоко и пискляво, напоминает шум в ушах после взрыва. Звук режет и разрывает голову, картинка перед глазами плывет. Стоит подумать, что это конец — Билла отпускает ступор и он заливается криком в холодной, пустой комнате.