Весенний луч султана Ахмеда

       Очнувшись у себя в комнате, я приподнялась на локтях, чтобы лучше рассмотреть тех кто стоял надо мной. Дуду хатун и лекарша стояли ко мне спиной, они о чём-то шептались. Прочистив горло, я уже хотела задать свой вопрос, но в покои зашла Валиде Султан. Она выглядела растерянной.        — Что с ней?        — Госпожа, хатун беременна, поздравляю!        Услышав эту новость я вначале не поверила, но потом губы сами растянулись в счастливой улыбке. Валиде Султан подошла и села ко мне на кровать.        — Ты осчастливила нас Нурбахар, проси, что хочешь.        — Ну что вы Валиде, как я смею, что-то просить. — робко произнесла я.        В этот момент в комнату фавориток вошёл Ахмед, он выглядел разозлённым. Но услышав радостную новость, он обнял меня. Оставшись с ним наедине я невольно расплакалась, от счастья конечно! В прошлой жизни у меня не было детей. Всё было для меня в новинку.        Через несколько дней, Ахмед подарил мне покои. Всюду было золото и драгоценные камни. Покои были просторными и светлыми. В услужение мне также были подарены девушки. Я чувствовала себя настоящей султаншей. Новые наряды украшения и прочее. Всё это было даровано мне по велению Ахмеда. А вот Махфирузе уже несколько месяцев находилась в ожидании своих покоев. Мне было её искренне жаль, уживаться с Махпейкер не просто. Новая наложница повелителя была крайне раздражающей.        В один прекрасный день, ко мне в покои пришла Клара и заявила, что она теперь мусульманка, звали её теперь Рукие. Это имя означает надёжная. Я была за неё очень рада. Теперь Рукие прислуживала мне и освобождалась от работы в гареме.        Однажды я прогуливалась по саду. Дышала свежим воздухом и разговаривала с Рукие. Как вдруг заметила Ахмеда и Махпейкер вместе. В груди что то защемило, а на глаза навернулись слёзы. В истерике я убежала от туда, возвращаясь к себе в покои. Этим же вечером я встретила соперницу в коридоре дворца. Теперь её звали Кёсем. Нахалка стала мне угрожать. Пропустив её слова мимо ушей я пошла дальше.        Зайдя в покои повелителя я поклонилась и подошла ближе. Ахмед сидел на тахте и читал. Подняв на меня взор, он удивлённо приподнял бровь.        — Нурбахар, что-то случилось? — произнёс падишах всего мира, смотря на меня.        — Вы позволите? — спросила я разрешения сесть. Ахмед коротко кивнул. Взяв его руку в свою, я начала говорить всё, что было у меня на душе.        — Чьи это глаза? Кто это смотрит на меня? Зачем ты делаешь мне больно? — Стерев одинокую слезинку я встала и вышла.        Сжав руки в кулаки я запретила себе плакать из-за него. Дойдя до своих покоев, я буквально упала на широкое ложе, проливая слёзы.       

***

       Прошло уже четыре месяца с нашей последней встречи. Ахмед не приходил, обиделся. Я тоже обижалась на него, но всё быстро забыла. Пыталась помириться, но он даже видеть меня не захотел. Каждую ночь я плакала. Мне было обидно за себя. Мы с Махфирузе немного подружились, так как обе ненавидели Кёсем, которая была в гареме вместо солнца. Светилась и улыбалась. Делала она это больше наигранно чем по-настоящему. Чтобы только остальных наложниц задеть.        Поправив складки своего нежно-розового платья, которое красиво подчёркивало мою округлившуюся фигуру, я улыбнувшись Махфирузе удалилась в свои покои. Там меня уже ждала Рукие с новостями.        — Повелитель сейчас в саду. — робко сказала подруга склонив голову. В последнее время я была вспыльчива и любую информацию воспринимала в штыки. Поэтому она опасалась моей реакции. Недавно я узнала, что Кёсем была с Ахмедом. Рассвирепела и разбила зеркало.        — Пойду к нему. — сказала я, вмиг вылетев из покоев.        Лето радовало своей теплотой. Увидев падишаха я кинулась к нему. Он только улыбнулся мне, это был хороший знак. Определённо. Поклонившись я немного замялась, но всё же обняла султана.        — Как ты? Как наш малыш?        — Всё хорошо, я чувствую себя прекрасно.        — Мне так сильно не хватало тебя. Нурбахар, прости меня, я совершил огромную ошибку отлучив тебя от себя. Кёсем я не смог полюбить, так как полюбил тебя.        — Это неважно. Теперь я всегда буду с тобой.