***
Пьер осторожно прокрадывался, через тайный вход прямо в сердце города, в тот самый заветный Двор Чудес, где творился вечный беспредел. Место, где бродяги и цыгане, убийцы и воры могли найти своё пристанище и жить свободно. Бродячий поэт с недавних пор стал официальным членом этого чудного заведения, заимев внушительную татуировку на нижней части запястья. Говорят, что когда находился предатель в тех гнилых местах, то ему перерезали одновременно и вены, и знак Двора чудес — череп обвитый двумя змеями… Наконец, дойдя по этим сырым катакомбам, Гренгуар попал прямо в центр, где всюду сновали цыганки и хироманты, всё плясали, веселились, а вино лилось реками. В одном из навесов он нашёл того, кого искал, но внешний вид бродяги не внушал спокойствия. Где тот Клопен, которого боялись все без исключения? Его больше нет, осталось лишь изуродованное тело негра: хромой, слепой на один глаз так, что виднелся только белок… — Да почтит вас здоровье с моим приходом, — обратился юноша к давнему другу, протягивая руку. — И тебе того же, брат наш, — пожал тот в ответ, поднимаясь и выходя из-под навеса, выводя за собой гостя. — Рад снова видеть, что же привело тебя к нам вновь, беда какая случилась, иль требуется помощь? Проходя вдоль узкого коридора, Клопен, идущий чуть впереди Пьера, частенько поглядывал на него, дожидаясь ответа. — Пришёл проведать, не думал, что в городе станет так пусто без вас… — Наверху совсем не то, что было раньше? — хмыкнул Клопен, чуть подхрамывая. — Правда ваша. Нет цыганки той… как и сладостных танцев на площади, лишь пустота и серые дни. Проходили они так относительно недолго. Уличный поэт отвечал односложно и не всегда откровенно, что-то скрывал, что-то держал в себе, при этом заверяя, что всё хорошо. — Я пришёл сюда по делу, — вновь начал он. — Где я могу найти Астрид?***
Астрид оказалась цыганкой и тоже танцевала. Пленяла всех мужчин Парижа одними волнами алых волос, что языками пламени всегда спадали до бёдер. У неё были ярко-голубые глаза, пухлые губы… в общем, та ещё острая демоница, но всё же отдала своё сердце одному единственному. Девушка, хоть и порой бывала кокеткой, но характер у неё был серьёзный и к своей работе она относилась с особой трепетностью. Отодвинув хламиду, что отделяла её угол для жилья от всего Двора, Гренгуар громко кашлянул. — Добрейший вечерочек, Асти, — слегка усмехнулся он, спокойно заходя и усаживаясь на матрас. — Я по важному делу и уверен, что ты давно ждала от меня этих новостей, — и устроился поудобнее. — Добрый, Беркут… — Нуари обратила на него внимание. — Неужели это то, о чём я думаю? — улыбнулась красавица уголками губ, слегка взъерошив алые волосы. — Ты нашёл достойную? — Даже лучше, — хитро улыбаясь, Пьер придвинул к ней своё лицо. — Приезжая, нет родственников, кроме сестры. Зовут Вивьен Виллар, формы, которые ты ищешь, пластика и талант на лицо. Займёшься с ней профессионально — знатно заработаешь, — кудрявый потёр указательный и большой пальцы. — А как же сестра? Она будет мешать, — огорчённо отодвинулась она. — Не будет, поверь мне, Поэт хоть раз давал в себе усомниться? — Гренгуар протянул ей руку. — Я в тебе и не сомневаюсь, — заверила его Астрид, откинув волосы назад. Тот довольно расплылся в улыбке. — Что ж, познакомь меня с ней, посмотрим, на что способна.***
Вивьен целый день орудовала с протиранием икон и мытьём подсвечников, вся в масле и шкварках от свечи, Аврил же была на улице. Квазимодо предоставил им абсолютно всю работу, которую выполнял раньше сам, тем не менее, девушки не были в том хуже. Золотые лампады над пьедесталом прямо блестели, как и облик девы Марии. Неожиданно, кто-то кашлянул и девушка аккуратно развернулась, дабы не упасть с табуретки. Перед ней стояла высокая слаженная девушка с яркими волосами цвета заката. Красный наряд облегал её тело, а чёткие черты лица аж заставляли содрогнуться. Кто это? — Добрый день, — пискнула Виви. — Вам нужна помощь? Могу позвать отца Ноэля, вы же его ищите? — Я так понимаю, ты и есть та самая Вивьен Виллар, о которой мне поведал Беркут, — хмыкнула она, оценивающе бегая по всей фигуре девушки. — Явилась я к тебе, дорогуша, чтоб предложить сотрудничество. Спускайся-ка, поговорим. Та осторожно слезла с табуретки, попутно протирая ладони и лицо от масла какой-то тряпкой. Аловолосая тихо хмыкнула: — Меня зовут Астрид, по сути такая же, как Беркут… — Прошу прощения, а кто такой Беркут? — Ах, Пьер, — махнула рукой цыганка. — Так вот, я одна из обитателей Двора Чудес. Гренгуар мне рассказал, что ты неплоха в движении, хочешь ли работать вместе со мной, тем самым зарабатывая себе на хлеб? Виллар порядком отшатнулась от гостьи собора, это не могло быть правдой. Неужели тот шутник-поэт ей помог и специально подослал эту девушку? Тогда Гренгуар потребует в ответ?.. Она неловко помотала головой, смотря на новую знакомую доверительными глазами. — Боже, эта правда? Я смогу попробовать? — она была похожа на ребёнка, довольно прыгающего от самого желанного подарка. — Разумеется. Чуть позднее Астрид сказала, что завтра они встретятся чуть раньше полудня на пороге Собора. Танцовщица принесёт наряд и походу событий объяснит все тонкости.***
Тем временем поэт всея спокойствия — не факт! — сидел на бортике фонтана и битый час выл, потому что рифма к нужной строчке не шла никак. Нужно было проветрить мозги, но купать голову в воду порядком надоело, поэтому приходилось негодовать громче. Он скоро докатится колбаской по малой Спасской! Люди уже порядком странно на него косились, не говоря уже о стражниках. — И живёт со мной слепая жалость… Усталость… Твою родственницу! — буркнул себе под нос Гренгуар и отложил бумагу в сторону, лишь козочка Джали, оставшаяся от Эсмеральды, довольно семенила рядом, иногда приставая к мужчине и требуя почесать её, тот нехотя исполнял просьбы «единственного адекватного ценителя творчества»… Скрестив руки, а заодно и ноги, он недовольно скрючился, готовясь завопить на весь Париж: «Ни одной толковой строчки! Я бездарность!!!», благо кто-то окликнул его сзади, не давая этому свершиться: — Мсье Пьер, вы? Аврил. Видимо, всё-таки выползла в центр города, чуть только освободилась. — Над чем вздыхаете? — по-доброму поинтересовалась она, усаживаясь рядом и с интересом выпучивая свои космические глазища. Тот быстренько забрал свои принадлежности, как-то недоверчиво смотря на собеседницу. Не стоит говорить, что одной ногой он наступил на ленточку Джали, чтобы удержать её, ибо та как-то странно нахмурилась и начала стучать задним копытом. — Не думаю, что должен жаловаться и сам прекрасно справлюсь, благодарю, — он вежливо улыбнулся и было хотел отвернуться, как листок буквально выхватили из его рук. Виллар старшая быстренько прошлась взглядом по таким вот строкам: «Живёт со мной слепая жалость, Что давить на меня огнём