***
Вивьен и Астрид вновь весело плясали на площади, аловолосая звонко трясла в воздухе бубен с золотыми монетками, дети подтанцовывали двум девушкам, весело хлопая в ладошки. Обстановка была весьма веселая, если только не... Откуда-то из тени переулков наблюдал за ними Капитан Феб собственной персоной, восседая на своем неизменном сером, словно серебряном, коне, облокачиваясь на его макушку. — Что, Ахилл, как тебе? Ничего самочки, да? — хохотнул он, складывая ладони замком под подбородком. С тех пор, как эта танцовщица его унизила, Феб предпочитал наблюдать за концертом откуда-то издалека, а ещё желательнее из тени. Хотя, девушкам было на это все равно, их ежедневный заработок не уменьшился с того раза. Только вот стоящие в первом ряду местные зажиточные мужчины перешли границы позволенного — они втроём начали приближаться к девушкам. Астрид весьма насторожились и перестала играть, Вивьен встала в стойку, точно такую же, в какой была тогда. — О-хо-хо, мясо начинается, — капитан злорадно потёр ладони. Конкретный диалог был не слышен, лишь Виллар яростно размахивала руками, явно что-то доказывая им, но мужчины были непреклонны. Наконец, настал пик разборок и мужчина схватил Вивьен за руку, пытаясь повести за собой. Ахилл аж подпрыгнул, чем чуть не уронил хозяина из седла, а затем недовольно фыркнул. — Идём-идём, — де Шатопер тут же дёрнул поводья, конь встал на дыбы от такого движенья. Всего в несколько секунд он преодолел расстояние и начал наступать на домогателей. — Вы ничего не перепутали, уважаемые? — в своём чуть надменном гордом стиле поинтересовался Феб у зажравшихся кабелей, соскакивая с коня. — Советую отпустить этих прекрасных дам по-добру, по-хорошему! — Да кто ты такой, щенок? — самый пьяный из них зашел за спину животному, которое недовольно забило копытом. Его хозяин игриво произнёс: — Ахилл, сидеть… Стоит ли говорить, как мужики, зазнав в прекрасном юноше капитана де Шатопера (вернее, его коронную фразу… да, подобное уже бывало ранее), удирали, куда глаза глядят. Знатно обматерив их, Астрид гордо закинула полы длинной юбки и направилась в сторону Двора Чудес, попутно благодаря Феба и прощаясь с ещё не отошедшей от шока Вивьен. Помотав головой в разные стороны, Виллар уставилась на юношу, который всем своим видом показывал, что ждёт хотя бы благодарности. Несколько раз вдохнув поглубже и приложив к себе больную руку. — Ты-то тут откуда?! Прошлого раза мало? Мне твои подачки не нужны! — довольно грубо попыталась сказать она, но в глаза так и не посмотрела, до сих пор ей было неумолимо страшно. Молодой человек аж дар речи потерял, уж кто-кто, но юные особы с ним ещё не обращались так по-хамски. — Это так-то теперь стало принято благодарить? — с усмешкой поинтересовался он, чуть взлохмачивая свой крысиный хвостик. — Снова нарываетесь, вертя своими... кхм-кхм... А вот если бы меня рядом не оказалось… — Если бы рядом не оказалось, я бы спокойно их отвадила, как и тебя тогда! — выступила вперёд девушка. Повисла тишина, но никто из потрошителей тишины не соизволили сдвинуться с места. Тогда Вивьен тяжело вздохнула и выдала: — О, спасибо, доблесный рыцарь, что увидели, как выглядело домогательство со стороны! Я обескуражена поведением таких кабелей, поэтому соизвольте не травмировать мне психику и усугублять наши, и без того не самые прекрасные отношения. Удалитесь. — Что ж, я исполню вашу волю, как говорил дорогой мне человек: «Живи так — чтобы люди, столкнувшись с тобой, улыбнулись, а, общаясь с тобой, стали чуточку счастливей…» Элегантно, но чуть наигранно поклонившись, тот всё-таки вскочил на своего всё ещё сидящего на чьём-то теле коня, послал девушке воздушный поцелуй и ветром умчался прочь, приисполненный самыми счастливыми надеждами.***
Вивьен была просто в гневе — первый рабочий день не оставил о себе каких-то гладких впечатлений. Она еле дошла до Собора и принялась осушать графин с водой. — Нет, ну ты не представляешь! Я настолько зла, что сейчас кого-нибудь настигнет кара небесная! — возмущалась она. Со стороны второй постели слышались какие-то придыхания и недописки. Виллар младшая с трудом повернула голову и обнаружила, что её сестра чуть ли не скачет по постели и одновременно что-то строчит на бумаге. — Нет, ну ты представляешь… — эхом повторила за ней Аврил, что-то увлечённо записывая. — Слышишь… «О, как прекрасны те глаза, ах, если б только не коза…» Не подскажешь рифму? Не вслушиваясь в боромотания «поэтессы», брюнетка выкрикнула более громко: — Сестра, вернись пожалуйста не землю, мне нужно кому-то выговориться. — Глаза… гроза… А, что? Виви, тебя кто-то обидел? — было видно, как некая мечтательность старшей куда-то улетучилась, вмиг уступая место серьёзности и обеспокоенности. — Только скажи кто, уж я ему трёпку устрою, можешь не сомневаться! — О, наконец-то, связь налажена, — Вивьен плюхнулся на соседнюю постель. — Да если б я только знала, кто он! Обычный зажиточный и избалованный пижон, — девушка передёрнуло плечами. — Стоял и смотрел со стороны, как к нам приставали эти пьяные уроды, а потом появился, аки герой! Как же раздражает, что такие никогда не знают приличия и манер с обычными людьми, ещё и благодарность ему подавай! Даже не уверена, что после такого Астрид вернётся наверх. Повисла небольшая тишина, Аврил обняла сестру, поглаживая её плечо. Спустя несколько минут стало легче: — Ладно, только ещё раз его увижу, так… — Скажешь сразу мне, я уж разберусь.***
Феб был в весьма приподнятом настроении, сегодня он вновь смог поговорить с той чаровницей, пусть не самым приятным образом. Ещё ни одна девушка не исчезала в его жизни, не побывав в его постели. Но только он хоть расслабиться в поместье, как слуга учтиво поклонился и протянул мужчине письмо в слегка желтоватом конверте.«Дорогой Феб, я очень соскучилась, понимаю, что ты не восторге от меня и моей любви, но прошу, отец желает тебя видеть, приходи…»
Через полчаса он уже стоял на пороге поместья де Гонделорье. Стоит только подумать, что придется вновь сыпать любезностью, не попасть под горячую руку, вновь видеть её… Все это казалось сущим наказанием, но это нужно было сделать. Пересилив себя, Феб вздохнул и постучал. Правда не успели ему слуги открыть дверь, как его чуть ли не сбила с ног Флёр-де-Лис, норовя обнять того покрепче. — Давай ближе к делу. — Феб, я всё понимаю, твой сложный характер и бешеный пыл, но я хочу, чтобы ты знал, что я люблю тебя именно таким и безумно скучаю без тебя, без твоей любви… — блондинка мягко коснулась его отвёрнутой щеки. — Я тебе обещаю, ты сможешь быть хорошим отцом для ребёнка, просто доверься мне и… — Все, как обычно, ты налгала про просьбу своего отца, — де Шатопер моментально подскочил. — Что тебе ещё от меня надо?! По долгу чести я и так обязан на тебе жениться, это скоро произойдёт. Ты получишь моё поместье, фамилию, деньги, меня, чего ещё не хватает?! Тебе всё мало? — распалялся брюнет ещё громче, чуть ли не замахиваясь на, моментально ставшую маленькой, юную аристократку. — Пусть моё сердце скажет всё за меня… — не медля, без всякого промедления, Флёр-де-Лис впилась в губы Феба, заставляя того остолбенеть окончательно. Видимо, молодому человеку просто-напросто сорвало крышу, а также вновь показалась его распущенность и грубость… А как ещё объяснить то, что буквально через минуту он рвал на невесте бледно-розовое платье, кинул её, словно вещь, на постель, утыкая лицом в перине, с силой сжимая в кулаке светлые, почти белые волосы…***
Утро не было особенно радостным, даже погода хмурилась и готовилась к дождю. Капитан только проснулся и только хотел снова вернуться в царство Морфея, как понял, что на нём кто-то лежит и даже обнимает. Воспоминания о вчерашнем вечере стёрлись безвозвратно. Феб осторожно приподнялся и повернул голову. Никогда ещё утро не было таким ужасным для него — рядом, невинно дёргая ресничками, спала Флёр-де-Лис, а её тонкая рука придерживала торс того. Из-под одеяла виднелся отвисающий живот, тот самый ненавистный плод, что клеймом навсегда соединил его и её. Эти синяки на женском теле... Феб не скрывал, что ему было противно, просто желание сладострастия было намного сильнее, а она — шлюха, вечно липнущаяся и ведущаяся на него. Де Шатопер просто подскочил, моментально начиная одеваться, как он снова мог попасть в её сети? «Возможно, в тот миг, когда я был нежен, то представлял её, эту высокомерную девку, что я мечтаю попробовать. Когда-нибудь я уложу её в свою постель, она будет стонать и молить остановиться, но этого не получит надменная дрянь, жалкая выскочка... Со мной ты быстро осознаешь, что жизнь не делает никому подарков, а капитан де Шатопер не забывает обиды...» Феб ушёл тихо и незаметно, снова скривившись только от одного вида её живота, который был весьма заметен.