***
Темная комната, мне совершенно ничего не видно, и я забился в угол как канализационная крыса. Темнота… я так боюсь темноты, но умереть я боюсь еще сильнее. Голос из пустоты тревожил мое сознание и не давал мне успокоиться: — Убийца… жалкий убийца, ты убил все, что тебе было дорого… — Нет… нет я не такой! — У-бий-цаааа. Я схватился руками за голову и прикрыл уши, давил так сильно, что наверняка смог бы раздавить себе череп, если бы это было возможно, но я продолжал все так же отчетливо слышать голос. Мне казалось, что я попал в какую-то альтернативную реальность, но на самом деле был просто заперт в своем сознании, которое просто давало сбой из-за количества последних событий, всего так много, что я наверное уже смог перепрыгнуть по насыщенности все пять лет, что сидел в заперти. Мне хотелось рыдать и кричать, но у меня как будто выдернули язык и я резко забыл как вообще нужно говорить. Капли ледяного пота размыливали мне глаза и смешивались со слезами, их было так много что я наверное утонул, если бы не проснулся…***
— Витя? Вить с тобой все хорошо? Проснись же! — голос Юри старательно вытаскивал меня из сна, но сонный паралич был другого мнения. Я открыл глаза и просто не мог пошевелиться. Через какое-то время я начал паниковать и хватать ртом воздух пока это состояние меня не отпустило. — Где. Где я? — У себя дома, в своей постели. Ты вчера вырубился на диване и мы с Отабеком тебя перетащили сюда. — Юри смущенно поправил очки. — А ты где спал? — На диване… — Юри с огромным интересом разглядывал свои руки. — А потом ты начал кричать и я поднялся сюда. — Боже… — я прикрыл лицо ладонями. Понял, что спал в одежде. Сполз с кровати, стащил с себя рубашку, кинул ее на пол и пошел умыться. Холодная вода всегда быстро приводила меня в чувство. Я ополоснул лицо, намочил волосы и понял, что душ мне сейчас точно не помешает. Это было прекрасно, я смывал с себя последствия тяжелых дней и этот ужасный сон. Мне сразу стало легче. Когда я вышел, Юри в спальне уже не было. Надел домашние штаны и спустился вниз. За большим круглым столом сидел Юри, Отабек и Плисецкий: — Эх когда-нибудь меня будут предупреждать, что у меня гости, но видимо это будешь явно не ты, Отабек, — я бросил на него самый суровый взгляд из своего арсенала и он заметно поежился, — Юрочка, дорогой, так рад тебя видеть. Моему ехидству не было предела, но я спокойно прощал его себе, потому что эта троица заслужила знатных пиздюлей. Я облокотился на барную стойку и просто наблюдал за происходящим: Юри сидел, сложив руки на коленях, и смотрел куда-то в пол, Отабек держал под столом руку Плисецкого и тоже не решался на меня посмотреть, а сам Юра в упор пялился на меня, но не мог ничего сказать. — Ну может объясните, что это за собрание? — Я терял терпение и начал варить себе кофе. — Блин ты реально живой, — Юра говорил с неподдельным шоком — А ты меня так и не видел? — я очень красноречиво поднял бровь. — Нет, — Юра говорил очень уверенно. — Даже связанного? — я говорил как директор школы, который отчитывал пятиклассника. — Ну… связанного видел, но мало ли кого там под твою тушку раскрасить могли. — Именно поэтому ты пнул мою связанную тушку? Лицо Плисецкого залило краской. Я начал сверлить его ледяным взглядом, он не осмелился ничего мне ответить. Понимая, что ситуация накаляется, вмешался Отабек: — Пока ты раньше времени не сделал выводы и не начал стрелять, мы должны тебе все объяснить, но нам придется поехать в штаб. — Ты уверен что это поможет прояснить ситуацию? — спросил я, вдыхая аромат свежесваренного кофе. — Да. Ответ Отабека прозвучал очень неуверенно и это заставило меня насторожиться. — Почему мы не можем спуститься в комнату охраны? Там бы все и показали, — после этих слов Отабек очень занервничал и вмешался Плисецкий: — Там хранится конфиденциальная информация, распространение которой может повлечь за собой… — Юра поднял глаза к потолку подбирая слово. — Беду, очень-очень большую, — закончил за него Юри. И вот смотрю я на этих трех клоунов и вижу цирк. Неужели такие взрослые мальчики до сих пор не научились правдоподобно врать? Эх… хоть папочку для них играй и натаскивай. А может действительно? Надрессирую и буду использовать эти лапки в правильном русле, как раньше. — Ну поехали, посмотрим что вы придумали на этот раз. Все как-то одновременно выдохнули и заулыбались. Не нравится мне это. Я пошел в свою комнату переодеться и решил, что сегодня мне нужно быть готовым ко всему. Три ножа и три пистолета, должно хватить или этого даже многовато. Черный костюм с черной рубашкой, хоть кровь не так заметна будет, если что-то пойдет не так. Я прошел по гостиной, не поднимая ни на кого взгляд, и сел в черный внедорожник. Отабек сел за руль, Юра к нему на переднее, а Юри ко мне на заднее. Ехали в тишине, Алтын изредка что-то говорил, пытаясь хоть как-то развеять обстановку, — не получалось. В какой-то момент моего колена робко коснулась рука. Юри взял мою ладонь и немного сжал, пытаясь подбодрить что-ли, но в глаза не смотрел, как будто от стыда. Через 20 минут мы подъехали к высокому зданию из стекла и бетона и прошли внутрь. На входе не было металлоискателя и это не могло не радовать. Прошли к лифтам, люди в черных костюмах кивали головой, здороваясь с Отабеком. Семнадцатый этаж. Мы прошли множество дверей, и входя в каждую нужен был код доступа; я попытался запомнить все. Набор цифр и пробелов был достаточно абстрактный и странный, до последней двери я не видел в нем никакой логики, но потом стало очевидно что каждая цифра это буква алфавита. Все сложилось в слова: «Не верь ни единому слову». Ооочень интересно. Кто же такой доброжелательный, подсказками разбрасываться, зачем ему это, почему в такой форме? От всех этих вопросов начала болеть голова. Мы вошли в огромную комнату, там была куча мониторов с камерами, экраны с какими то координатами, несколько человек с бешеной скоростью стучали по клавишам. Среди них был: — Добрый день, Господин Никифоров, — Ли вежливо поклонися и продолжил работать. Мы прошли в прилегающий зал, отделенный интерактивной стеной. На ней были высвечены имена людей, копии каких-то договоров и прочая муть на которой я не мог сосредоточиться. — Присаживайся, разговор будет долгим, — сказал Отабек указывая на диван напротив.