Драбблы

Грустное начало истории моего Инквизитора. Написан 18.05.2018. Предупреждение: смерть персонажей. Болото жадно чавкнуло, с неохотой выпуская сапог Этиаса. Юный маг, едва прошедший Истязание, беззвучно выругался — на остальное уже не хватало сил. Мантия неприятно липла к телу, насквозь пропитанная потом и пахнущей тиной грязью. Отчего и идти было значительно сложнее. Этиас с беспокойством покосился на едва волочившего ноги Лиама, идущего в паре шагов от него. Тот заметно прихрамывал на раненую ногу, с каждым часом отставая все больше. — Если так продолжиться, то мы так и умрем тут, — едва слышно пробормотал Этиас, устало убирая с лица прилипшую прядь волос. От излишней влажности волосы все стремились кудрявиться, делая мага похожим на рыжую овечку. Эльф — овечка. Или Веснушка, если очень рассердить Сину. Сина, милая девушка-целительница, ставшая ему кем-то вроде старшей сестры. Она осталась в Круге, несмотря на все уговоры остальных заговорщиков. Из восьмерых их осталось всего двое.- Проклятье… Этиас сжал зубы от бессильной злобы. Их нашли, едва они ворвались в хранилище: Лора умерла мгновенно от меча стремительного храмовника, Миллен остался, крича, чтобы остальные убирались прочь. Сколько может продержаться юный маг, в окружении больше десятка храмовников? Трое его товарищей погибли, даже не успев добежать до леса — у ордена были отличные лучники. Этиас, Лиам и Сорен, старший из них, сумели оторваться от погони, но ненадолго… Не уничтожив филактерию, с каплей своей крови в ней, ты словно находишься на невидимом поводке. Тебя всегда найдут, куда бы ты ни убежал. Они это знали, но все равно упрямо пробирались сквозь чащу леса, стараясь похоронить в себе почти животный страх. Они бежали, позабыв о сне, жажде и холоде. Бежали, зная, что все это бесполезно. Их настигли свежие силы храмовников, подкрепление из города. Полные сил, в отличие от беглецов, проведших эту ночь в лесу. В тот миг, когда они услышали перекликающиеся рожки преследователей (словно охотники гнали свою дичь), Сорен остановился и, кинув грустный взгляд на младших соратников, сказал: — Я останусь и задержу их насколько смогу. Бегите как можно дальше, возможно у вас получиться сбросить погоню, если вы пойдете через болота. — Сорен, — пробормотал Этиас, не веря своим ушам, — так нельзя! Мы не можем тебя оставить! Ты же…- он запнулся, но было понятно и так. В одиночку храмовников не сдержать. — Идите, — упрямо твердил Сорен. Его взгляд, казалось, смотрел прямо в душу, — у вас еще есть шанс. Лиам, уведи его отсюда. Молчавший, тем временем, второй юноша, твердо кивнул и потянул рыжего за рукав мантии. — Пойдем, его жертва не должна быть напрасной. Этиас всхлипнул, но слез уже не осталось. Так много его друзей погибло, неужели, такова цена свободы? — Спасибо, — едва выдавил он, задыхаясь от бессилия. — Просто помните обо мне, этого будет достаточно, — Сорен улыбнулся. В последний раз, стремясь уменьшить печаль юных магов. — Я… Его прервала стрела, едва не вонзившаяся ему в живот. Сорен нахмурился и сотворил барьер. Его хватит на какое-то время, если храмовники не блокирую его магию чересчур быстро, разумеется. Из-за деревьев посыпался ливень стрел, одна из них вонзилась в ногу зазевавшегося Лиама. Парень пораженно охнул. Сорен выругался и растянул барьер, накрывая раненого Лиама и Этаса, что уже успел выдернуть стрелу и накладывал повязку. — Уходите! Быстро! Этиас в последний раз взглянул на Сорена и подставил свое плечо Лиаму, стремительно утаскивая его отсюда. «Прощай, Сорен. Ma serannas. И снова бежать. Прочь от храмовников, прочь от звуков сражения, прочь от сгрызающей нутро совести. Некоторое время Этиас упорно тащил Лиама (и откуда только силы взялись у тощего эльфа), затем раненый парень смог идти сам. Вскоре показались болота. Переглянувшись, парни решительно пошли по едва заметной тропинке. А вскоре, пропала и она, вместе с устойчивой землей. Этиас, боязливо шел впереди, интуитивно угадывая нужный путь. Все же, даже проведя значительную часть жизни в городе, у него сохранились знания долийцев. Где-то очень глубоко внутри. Так они выиграли еще пару дней, упрямо пробираясь к портовому городишке, что видели на карте, еще планируя побег. У них не было ни еды, ни воды, не считая набранной в ладони дождевой. Они спали вполглаза. Постепенно усталость давала свое, да и рана Лиама воспалилась. И как он до сих пор не свалился с горячкой? Видит Создатель, они держались на одном упрямстве. Этиас покачал головой и облизнул потрескавшиеся губы. Начинался дождь. Снова. Он почти не переставал капать с тех пор, как они вступили в эти дебри. Болото, сплошное болото. Все тело гудело от усталости, в глаза словно попал песок. Шагать было тяжело из-за постоянно вязнувших в этой каше сапог. Хотелось наплевать на все и просто упасть, но здравый смысл все же брал свое. Вдалеке раздался охотничий рожок и Этиас остановился. А, нет. Послышалось. Невесело улыбнувшись, эльф подумал, что галлюцинации являются все же плохим признаком. — Так и свихнуться недолго, — нервный смех. — А может мы уже? А? — догнал Этиаса Лиам, прикусивший губу от пульсирующей боли в раненной ноге. — Я бы заметил, — хмыкнул Этиас, старающийся идти медленнее. — Думаешь? А может, мы давно сумасшедшие. Еще с тех пор, как оказались в Круге? — Ну, это ты загнул. Зачем храмовникам толпа спятивших магов? Помнишь, как в Ферелденском Круге получилось? — Ага, но то маги крови были. От этой магии башка капитально съезжает. — Именно от нее? А не от ощущения, что тебя даже за человека не держат? — недоверчиво сощурился Этиас. О, снова. Кажется или нет? — И от этого тоже. Давай передохнем минуту. Лиам прислонился к корявому деревцу, растущему посреди этой каши. Хотя, вроде земля здесь прочнее, неужели скоро конец болот? Маг выглядел ужасно. Осунувшееся лицо, тени под глазами, бледная, покрытая испариной кожа. От такой влажности рана могла загноиться, но Лиам сам промывал ее, не подпуская друга. “ Так наверняка и есть», — невольно подумал Этиас.- “ Надо как можно скорее выйти к жилью, возможно, там удастся найти лекарство. Может, нам даже повезет, и нас не выдадут. Иначе, Лиаму придется туго, учитывая, что я лечить вообще не умею». Этиас помялся, и хотел, уже было предложить нести Лиама на спине, но замер. Снова? Что за? Лиам поднял глаза на друга и все понял. Их настигли. Слух у эльфа был гораздо тоньше человеческого, но маг не сомневался, через некоторое время он тоже услышит брянцатье храмовничьих доспехов. Значит, все закончится здесь. Отвратное место, чтобы умереть, но что поделать? Судьбу не выбирают. Нельзя дать отчаянью все испортить. — Этиас, — Лиам подошел к эльфу и сжал своими руками его плечи, — послушай меня очень внимательно. Сейчас ты побежишь отсюда как можно быстрее. Не перебивай, — он грозно посмотрел на возразившего было парня, — я не смогу уйти с тобой. Нога уже почти не двигается. К тому же, ты единственный, чью филактерию мы успели найти и разбить. А это значит — ты свободен. Если сейчас оторвешься от погони, они не смогут тебя найти. Затеряйся в городе, уйди в леса — неважно! Главное, у тебя есть шанс выжить! Эй, не плачь, мы знали, на что шли, — Лиам вытер рукой слезы отчаянно всхлипывающего друга.- Просто помни тех, кто погиб сегодня. Все мы предпочли смерть этому существованию в Круге. Мы выбрали свободу вместо рабства. Однажды, я уверен, маги будут свободны. Просто дождись. И живи, Этиас! Прошу, живи! Замолчав, Лиам услышал то, что давно мерещилось эльфу: тяжелая поступь храмовников. Забавно, даже доспехов не сняли. И как не сварились в них? Кинув короткий взгляд себе за спину, Лиам притянул Этиаса к себе и крепко обнял. — Прощай, Веснушка. Этиас улыбнулся сквозь слезы: — Прощай, lethallin. Отвернувшись, Этиас побежал, глотая слезы, не оглядываясь. Проводив его взглядом, Лиам позволил магии свободно бежать по венам, перебирая в памяти нужные заклинания. “ Самое мощное заклинание мага — это его последнее заклинание. Ведь он вкладывает в него всего себя”- любил поговаривать Сорен, подражая преподавателям. — Вот сейчас и проверим, насколько ты был прав, — усмехнулся Лиам и направил посох в сторону храмовников. *** Спустя день Этиас все же вышел с болот, оказавшись в густом лесу. Заляпанный грязью, с опухшими от слез, глазами, он представлял действительно жалкое зрелище. Неудивительно, что попавшийся ему долийский охотник в ужасе отшатнулся, дрожащими руками пытаясь, навести на него лук. — Эм, в этом нет нужды, — робко улыбнулся маг, с трудом соображая, — я просто беглец. Э-э-э, сейчас. Andaran atis’an? Охотник отвел лук, удивленно разглядывая Этиаса, постепенно различая в нем своего собрата. — Andaran atis’an, путник. Что за беда с тобой случи… Подожди… Этиас?! — Да, — слегка настороженно ответил маг. — Ты меня не помнишь? Я Нетрас. Друг твоей матери. — Нетрас… Постой, это ты учил меня стрелять из лука. Точно… прости, за эти годы я растерял большую часть своих воспоминаний. — Ничего, da’len. Но что ты делаешь здесь в таком виде? Почему один? — Я беглец из Круга, — честно признался Этиас, чувствующий, что скоро он точно отрубится на ходу.- Меня повсюду ищут храмовники. — Понятно, — долиец презрительно фыркнул, показывающий таким образом свое отношение к Кругу и людям в частности, — пойдем со мной, da’len. Там тебя не найдут ищейки ордена. Расскажешь все позже. Долиец махнул рукой и пошел вперед, показывая дорогу к временной стоянке клана. Этиас отправился за ним. В его сознании билась всего одна мысль: я смог! Я выжил!