Тот же день.
Церемония награждения продолжалась, были слышны аплодисменты с трибун, а басовитый голос Всемогущего громогласно раздавался из динамиков. Время поджимало. Распущенные волосы раздражающе лезли в глаза, но Сецуна не замедляла бега, когда наконец-то увидела один из туннелей, ведущих прямо на арену. Ускорившись, она буквально влетела в кого-то, вставшего посреди прохода. Незнакомец ловко перехватил ее, прижав к груди, не оставив шанса на побег. Держали ее словно в стальной хватке. Но Сецуна была не в своем уме, она хотела помочь Бакуго, грубому, но забавному взрывному мальчику, спасти его от происходящей дикости. Красные крылья заполнили взор, а щек коснулись пшеничного цвета волосы. Только знакомство с человеком остановило ее от угрозы пламенем. — Отпусти меня! — приказала Сецуна, яростно отталкивая чужие руки и пинаясь ногами. Широкий ворот с белым мехом по краям случайно попал ей в рот, оставив неприятные ощущения невидимых волосков на языке. Дернув подбородком, Сецуна вытянула шею, высматривая лучшие пути для побега. Если Ястреб думает, что сможет заставить ее замолчать, то сильно ошибается. Закричать она всегда сможет, а голос у нее все еще детский и пронзительный. Кейго находил ситуацию обременительной. Не так он представлял себе обычный патруль. Комиссия попросила его понаблюдать за участниками, составив профильный файл для особо выдающихся талантов. Все, что от него требовалось, посмотреть соревнования с высоты птичьего полета, а через перья оценить характеры студентов, когда они не находятся в привычной обстановке. Никто не сказал ему, что придется сдерживать дочь Старателя. Даже без своих перьев, осторожно кружащихся вокруг Сецуны, он мог уловить ее настроение. Она была зла, едва ли не в гневе. — Будь благоразумной, Сецуна! — Кейго прикрикнул на нее, встряхивая. — Что ты планировала? Ворваться туда и устроить сцену? Накричать? Использовать причуду? Подумай о последствиях! Девочка всегда описывалась как рациональная и осмотрительная, руководствуясь фактами при принятии решений. В ее файле присутствовало одинокое слово «резкая», стоящее рядом с «терпеливая» и «малообщительная». Тот, кто составлял ее описание, задолжал Ястребу по-крупному. Малообщительная, его задница. Следующая фраза разрушила теплившуюся надежду повлиять на Сецуну путем призыва к рассудительности: — Мне? Быть благоразумной? Не я, черт возьми, обращаюсь с ребенком как со злодеем! Ты хочешь сказать, что это нормально?! — Ты сама еще ребенок, что ты сделаешь?! Кейго давно не чувствовал себя таким эмоциональным, он привык ко всему подходить с холодной расчетливостью. Будь то бой со злодеем или спасение гражданских, каждый шаг был точно распланирован. Его личность аккуратно вписывалась в шаблон, медийную личность про-героя Ястреба. Если Сецуна сейчас выскочит, когда внимание всей страны сосредоточено на символе мира, неизвестно, чей интерес она привлечет. Опасная причуда, бунтарский характер и семья, на которую можно надавить. Девочка словно не понимала, насколько она значима. У нее имелись гораздо лучшие и эффективные способы борьбы, вместо банального крика и драки. Но Сецуна, охваченная бурей эмоций и желанием добиться справедливости, словно забыла обо всем. — Хоть что-то! Это насилие, а вы! Ты, блять, герой! Так веди себя как он или дай мне сделать работу! Не думай, что я буду тихо сидеть и потакать всем вашим ебанутым желаниям! Потому что кто-то здесь должен выполнить работу и защитить его! Чего Ястреб не понимал, так это того, что жертвам не нужно, чтобы их позже защитили в суде или отомстили обидчику. Они хотели, чтобы кто-то пришел в тот самый момент с поддержкой, встал на их сторону и дал необходимое утешение, пусть оно и будет незначительным в целом. Порой скромные поступки, в иной ситуации не имеющие никакого влияния, оказывались самыми нужными. Сецуна же это знала. Возможно, Бакуго был устойчивее, чем она думает, и на первый взгляд не воспринимает серьезно происходящее, но случившееся твердо останется в памяти. Например, она все еще помнит, как у ее одноклассницы вымогали деньги в начальной школе, грозясь рассказать учителям о ее нарушении правил, за которые ее, на самом деле, даже не наказали бы. Случайно пронесенный телефон в столовую, ха, какая мелочь. Тем не менее, когда по возвращению домой мать узнала об этом, она устроила ад в школе. Вызвали родителей одноклассниц, привлекли директора и классного руководителя, созвали родительское собрание класса. И все произошло в тот же день. Такая яростная защита и полная вера в слова оказала на Сецуну огромное влияние. Поэтому она не стеснялась жаловаться Старателю, прося вмешаться, когда не могла самостоятельно победить в конфликте. Аналогичную поддержку она хочет оказать Бакуго, чтобы мальчик не думал, словно в следующий раз его точно так же проигнорируют. И если ей придется навлечь на себя осуждение толп фанатов, которые в своих кумирах не видят изъянов, так тому и быть. Последующие проблемы будут делом будущей Сецуны. — Хорошо. Она моргнула. Нежданное согласие запутало ее, в замешательстве она прекратила попытки побега, упершись ладонями в плечи Ястреба и решительно посмотрев в лицо, поймав золотые глаза в ловушку. — Хорошо? — переспросила Сецуна недоверчиво, явно сомневаясь в его честности. Кейго был предельно серьезен, отчетливо осознавая, на что подписывается. Комитет будет им недоволен, публика смутится и останется растерянной, а его уровень доверия от народа может упасть, вместе с геройским рейтингом. Однако, как и сказала Сецуна, он являлся героем, он хотел не просто работать про-героем, а быть всем, что с этим титулом ассоциируется. Как те герои из старых допричудных комиксов. Поэтому он опустил Сецуну на землю, сжав ее влажные ладони. — Я разберусь со всем этим, если ты пообещаешь не вмешиваться. — Обещаю не вмешиваться, если ты спасешь Бакуго, — пусть слова Ястреба тронули ее, Сецуна не была наивной и давать пустых обещаний не намеревалась. Хотя было что-то в его тоне, вызывающее доверие и нежно успокаивающее расшатанные нервы. — Договорились. Не скучай, ладно? — Кейго подмигнул и широко улыбнулся, погладив ее по голове на прощание. Оставшись позади в тени, отбрасываемой стеной, она смотрела в удаляющуюся спину Ястреба, чувствуя знакомое давление позади глаз. Умом Сецуна понимала, что рано радоваться, парень мог в любое время передумать, сдав назад, оставив Бакуго барахтаться в одиночестве. Сердце же отчаянно доверяло данному обещанию, потому что Ястреб не выглядел так, будто шутил. Сецуне показалось, словно она впервые увидела настоящего героя, каким он изначально задумывался. Старатель не был героем как архетип, но он замечательно выполнял работу как про-герой. Нашумевшие про-герои, мелькающие по ТВ, больше напоминали айдолов. Гуляющие по улицам про-герои в нарядных костюмах одновременно казались опытными косплеерами и дружинниками. Ястреб был чем-то другим. И Сецуна хотела понять, почему.***
Публика громко захлопала, раздались крики одобрения и радости, когда на сцене появился Герой №3, Ястреб, самый молодой про-герой в билборд чарте. Он казался беззаботным, словно не он только что вызвал маленький переполох среди организаторов, оставив одну Немури Каяму и одного Ямаду Хизаши без слов. Пока другие герои были в шоке и не могли вежливо выпроводить его, он подлетел к Всемогущему. Дружелюбно положив руку в перчатке на плечо, Кейго наклонил голову, чтобы посмотреть в затененные глаза. — Эй, Всемогущий, не думаете, что все немного вышло из-под контроля? — и скосил взгляд в сторону буйствующего Бакуго. Всемогущий неловко засмеялся смехом, широко известным в Японии и Америке. Близко не знакомый с молодым героем, Тошинори не знал, чего он хотел. Пусть герои стремились к вниманию камер, охваченные целью набрать популярность, вмешиваться в планы ЮЭЙ казалось излишним. Мужчина только надеялся, что у молодого человека была уважительная причина, иначе директор может затаить глубокую обиду. Никто в здравом уме не хочет связываться с Недзу. — Ха-ха, да, молодой Бакуго порой чрезмерно реагирует. Он очень эмоциональный мальчик! Ястреб понимающе закивал. — Ясно. Но мы на национальном телевидении, следует быть более сдержанными, не так ли? Всемогущий ничего не ответил. Он знал, что мальчик Бакуго имеет трудный характер, всегда спорит и слушает только себя. Кацуки никогда не пытался избежать столкновений, идя напролом, даже если по пути ранит чьи-то чувства. Тошинори не мог сказать, что он нравится ему, но мальчик был талантлив и обещал стать настоящим про-героем, если бы только меньше напоминал Старателя. Бакуго также был лучшим другом юного Мидории, по собственным словам последнего. Однако дружбы как таковой Яги не видел, скорее глубоко укоренившееся соперничество, начавшееся со стороны Кацуки. Учительский состав продолжительно спорил, что делать с Бакуго. Айзава и Влад сопротивлялись идее заковать ученика в цепи, даже столь грубого и агрессивного. Они видели в подобном решении неприемлемую жестокость по отношению к ребенку, тем более что тот не сделал ничего, достойного столь сурового наказания. Но нельзя отрицать и тот факт, что Бакуго определенно собирался сорвать награждение своими требовании о реванше и отказе от первого места. При других обстоятельствах его бы не пустили на церемонию, оправдав тяжелыми ранами и неспособностью появиться на публике. Но ЮЭЙ уже подвергся критике общества после атаки Лиги злодеев, их враги пристально следили за ними, готовые найти любую брешь в защите, чтобы сломать их. Они должны оставаться сильными и продемонстрировать это на примере, коим и должна была стать тройка победителей фестиваля. Самые молодые и одаренные студенты, светлое будущее Японии. Отсутствие чемпиона исказило бы идеальную картину победы. Поднявшийся ветер из-за мощного взмаха крыльев привлек внимание Всемогущего. — Давайте так. Я освобожу нашего сегодняшнего победителя и не дам ему устроить переполох, ладно? Не дав Всемогущему ответить, Ястреб уже все решил. — Тогда договорились! — и хлопнул в ладони. С той же приветливой улыбкой он подошел к насторожившемуся Бакуго. Кейго не был дураком, он тоже догадывался о причинах решений ЮЭЙ. Речь идет об имидже, который, в свою очередь, должен защищать студентов, делая их непривлекательной мишенью для злодеев, дав тем самым времени набраться опыта. На фоне десятков или даже сотен несовершеннолетних героев несчастье одного Бакуго Кацуки казалось несущественным. Ястреб даже не уверен, что вмешался бы в ином случае, не будь в этом мире Сецуны. Потому что она была права. Ничто не дает им права так обращаться с учеником старшей школы, с обычным ребенком, даже с такой агрессивной причудой, как взрывы. Оказавшись на расстоянии полметра, Кейго сосредоточился на насторожившемся подростке. У него были красные глаза, которые смотрели на тебя с желанием испепелить на месте. Без близкого знакомства можно сказать, что у него за характер. Кроме того, само тело Бакуго было напряжено, словно готовясь к очередному сражению. Обычно появление героев заставляет окружающих расслабляться, если те, конечно, не злодеи. Что ж, парень не выглядел ни капельки успокоенным. Наклонившись, чтобы никто не слышал разговора, он сказал: — Ты хочешь стать Героем №1, не так ли? Очень амбициозная цель, — первым делом Ястреб развязал кожаные ремни вокруг туловища. — Но знаешь, одна из задач героя заставлять людей чувствовать себя в безопасности. На данный момент о тебе волнуется одна маленькая девочка вон там, — он слегка подвинулся, ровно настолько, чтобы Бакуго мог четко увидеть напряженную фигуру Сецуны. — Она так рвалась сюда, чтобы помочь тебе, убрав все эти гадости, что едва не устроила настоящий пожар, — Кейго легко посмеялся, а затем положил твердые руки на замки от намордника и пронзительно посмотрел. — Давай договоримся следующим образом: я освобождаю тебя, выполнив желание взволнованной девочки, а ты обещаешь ничего не взрывать и не мешать награждению? Прекрасно понимаю, что такая победа тебе как кость поперек горла, но настоящие герои должны уметь терпеть. Думаешь, Всемогущему нравились все интервью? Конечно, нет! Итак, сможешь справиться? Бакуго настороженно наблюдал за спокойным и игривым Ястребом, прежде чем на мгновение посмотреть вдаль, прямо туда, где ломала пальцы Сецуна. Он снова сосредоточился на стоящем перед ним Герое №3, явно оценивая его. Кацуки не нужна ни жалость никчемной девчонки, ни помощь про-героя, даже если тот был достаточно сильным. Будь у него силы, он бы в мгновение ока разобрался с оковами, но бой с Ураракой, а потом и с Тодороки вымотали его, как никогда раньше. Он так же не хотел, чтобы очередная хрень мешалась во рту. Нахмурившись, он снова вернулся к той атаке злодея-слизи, когда ему пришлось быть спасенным Деку. Беспричудному ублюдку, который, как оказалось, не такой уж и беспричудный. Попытавшись пошевелить руками, Бакуго понял, что начинает чувствовать себя неправильно. Некомфортно. Он хочет вернуть себе контроль. Быстро обдумав, Кацуки кивнул, соглашаясь с навязанными условиями мужчины. — Вот и славно! С не слезающей улыбкой Ястреб быстро избавился от намордника, прежде чем одним движением освободить его руки. Теперь Бакуго свободно стоял на своем пьедестале, а рядом с ним Ястреб. Происходящее сопровождалось комментариями Сущего Мика, который быстро пришел и начал действовать так, будто все шло по плану. Похлопав ощетинившегося подростка по плечу, Кейго взмахнул крыльями, освобождая сцену. Он так же повернулся к Всемогущему и показал знак «OK», явно сообщая, что миссия выполнена, прежде чем улететь. Всемогущий подошел к Бакуго, угрюмому и оскалившемуся, чтобы вручить золотую медаль. Однако подросток отказывался склонять голову, чтобы ему повесили награду на шею, поэтому Тошинори пришлось импровизировать и передать медаль в руки. Но даже так это можно засчитать как настоящий успех. Сказав на прощание еще несколько воодушевляющих речей и сделав памятные фотографии, церемонию награждения можно было считать закрытой. Тем временем вокруг Сецуны парил Ястреб с самодовольной ухмылкой. — Что скажешь, Сецуна-чан? Я стал твоим настоящим героем? Глядя на гордо улыбающегося парня, она не чувствовала злости или раздражения. Потому что он имел полное право гордиться собой, ведь его умение контролировать ситуацию и людей в ней достойно восхищения. Без насилия и споров, Ястреб плавно уладил дела, договорившись с Бакуго и освободив его, не опозорив ни Всемогущего, ни представителей ЮЭЙ. Он играл, не делая из себя спасителя, а просто доброжелательного мимо проходящего соседа. Сейчас, когда все закончилось, Сецуна не могла не думать, что случилось бы, будь она на месте Ястреба и как бы все это выглядело. Капризный маленький ребенок, тайно проникший на арену и устроивший истерику из-за каких-то незначительных глупостей. Мало того, что побеспокоила всеобщего любимца, так и задержала трансляцию, доставив всем неудобства. К тому же использовав причуду как инструмент для угроз, чтобы заставить действовать по ее желанию, она стала бы злодеем в чужих глазах. Она должна признать, что не только никого не спасла бы, но и ухудшила положение. Тяжелый вес долга лег на ее плечи. Кейго ожидал, что в ответ услышит шутку или саркастичное замечание, но когда Сецуна заговорила, то была предельно серьезной: — Да, ты был настоящим героем. Спасибо, Ястреб. Сецуна не шутила или издевалась, когда благодарила Ястреба. Она была по-глупому предвзята, не поверив, что кто-то действительно стремится помочь людям, когда на кону риск потерять все то, за что упорно трудился. Про-герои как знаменитости, не могут высказать мнение, если оно не одобрено агентством и знающими людьми. Одно неверное высказывание, и карьера разрушена до основания. Кейго замер, растерявшись на секунду. Поведение Сецуны стало неожиданностью, для управления которого ему требовалось некоторое время. — Не за что, Сецуна-чан. В будущем будь осмотрительней, okay? Я не всегда буду рядом, чтобы справиться с твоими, несомненно, благородными порывами. Она слабо улыбнулась. — Я поняла, сделаю все возможное. Но иногда, — Сецуна с отвращением посмотрела на зрительскую зону. — Это сильнее меня. Все они вели себя так, будто ничего не случилось. Словно с ребенком не обращались, как с бешеным зверем. Мне отвратительны эти люди. На речь Сецуны Ястреб ничего не ответил, так как чувствовал, что уже потратил слишком много времени, окончательно выбившись из графика. Кейго только сказал на прощание: — Будь осторожна и внимательна. Еще увидимся! — и улетел, мысленно подготавливая себя к мучительной лекции со стороны комитета. В тишине Сецуна ушла, оставив шумную толпу позади. Найдя Энджи возле дерева, росшего неподалеку от выхода, она подошла к нему и упала в протянутые руки. Они могли расстаться на неприятной ноте, оставив после себя недосказанности, но это не имело значения, поскольку они оба были морально вымотаны. Это был тяжелый день, как для Сецуны, так и для Энджи. Домой Сецуна вернулась без сил, с одинокой мыслью, что она хочет уснуть и закончить этот ошеломляющий день.