Дурмар

      Гриваль тяжело опустился на землю. Это был первый привал с утра. После нескольких дней почти непрерывной ходьбы ноги ощутимо потяжелели. Отдыхали мало — лишь ночью. Днем делали остановки, только чтобы поесть. Гриваль спешил — Имперские могли найти Кьянат раньше. Й`оль не отставал, уж лучше идти в этом быстром темпе, зная, что Гриваль здесь и не делает глупостей.       Дни в дороге летели незаметно. Однотипный лесной пейзаж не менялся — несмотря на то что они шли уже столько дней, лес все не кончался. Гриваль был хорошим следопытом, поэтому, не сбиваясь, шел лишь на запад, туда, куда указала Юэй. Прежнее место обитания Кьяната, которое он помнил, осталось уже далеко позади. Отсюда вслепую двигаться было бессмысленно, поэтому, опустившись на голую землю, Гриваль окликнул Й`оля.       — О.       — М?       — «Мы уже ушли достаточно далеко. Отсюда искать нужно тщательнее. Пригодится эта твоя помощь. Ты что-то говорил про растение, объясни толком».       — Ясно. И правда далеко. А что касается растения…       Алхимик, не долго думая, умостился у корней. Хоть он и молчал, но его ноги тоже давно саднили.       — Как я и говорил, Народ Кьяната — удивительный народ, впрочем, как и все остальные. Все люди, как и нелюди, отличаются друг от друга. Порой это заметно и внешне, но все гораздо глубже. У каждой расы свое уникальное строение тела. Даже органы могут отличаться. Есть отличия и в мелких деталях. Ну, например, как и у животных. Те же личинки мух едят мертвые, гнилые ткани, но человеку есть это и в голову не придет. И наоборот. Есть куча вещей, которые могут есть только люди, но не едят другие расы, а для некоторых это может быть и вовсе опасно. Так вот, о чем это я? А, да, Кьянат. Как ты знаешь, они не употребляют в пищу животных, но для них едой служат другие продукты: насекомые, даже мелкие птицы и много растений. И есть одно такое, без которого им не выжить.       — «Как это так?»       — Как для тебя без воды. Если они не будут есть это растения, то начнут болеть, слабеть, а там и до смерти недалеко. И это одна из причин, почему они селятся именно в этих лесах. Сколько я странствую, нигде не видел, чтобы это дерево свободно росло в таких количествах. В других странах его труднее найти, да и так бурно оно там не растет. Только здесь.       — «Что это за дерево?»       — Я слышал, что многие называют его сиренью.       — «Ни разу о таком не слышал».       — Я не удивлен. Хоть тут его растет и больше, но найти все равно сложно.       — «Как ты сказал? Си…»       — Сирень. Смотри, как показать. Знак сложный, поэтому запоминай. Сначала проведи рукой несколько раз около лица, прижав пальцы левой руки к локтю правой.       Гриваль незамедлительно повторил.       — Да. Вот так. А потом покажи несколько букв, входящих в слово знаками.       Пальцы Й`оля перетекали из одного знака в другой, и хоть Гриваль был сосредоточен на движениях, глаза не поспевали за изящной быстротой. Поэтому алхимику пришлось сложить знак еще не раз, пока Гриваль не смог повторить.       — «И правда, сложно. Сирень, говоришь. Значит, они ее едят?»       — Да. Только листья.       — «Значит, найдем сирень — найдем Кьянат?»       — Именно.       — «Но ты сказал, что найти сложно. Как же тогда искать?»       — Все и сложно, и просто одновременно. Что ты знаешь о растениях?       Гриваль с сомнением покосился на товарища, но тот явно ждал ответа. Что-то подсказывало Гривалю, что так просто рассказать он не согласится, а судя по тому, что вечно безразличные глаза алхимика сгорали от нетерпения, можно было понять, что грядет еще одна лекция. Усмехнувшись про себя, Гриваль все же ответил.       — «Растения… Зеленые, растут из земли. Нужна вода. Что еще?»       — Вот именно. Растут из земли, но знал ли ты, что почва может быть различна?       — «Как?»       Й`оль торжественно поднял флягу с водой и, приоткрыв, налил жидкости на землю, после чего зачерпнул немного влажной грязи прямо рукой. Гривалю оставалось только удивленно наблюдать за происходящим.       — Смотри. Это влажная земля. Сейчас я скатаю этот ком в шар, а потом вылеплю из него вытянутую палочку.       Каждое слово он не забывал сопровождать действием, и уже вскоре из бесформенной грязи масса превратилась в вытянутую.       — А теперь самое главное.       При этом Й`оль согнул палочку, и она, не выдержав, разорвалась на несколько частей.       — Вот так просто можно определить, что это за почва. Если, как сейчас, она просто распалась, значит, в ней содержится слишком много песка. В некоторых случаях она вытянется, но не порвется. Это будет значить, что почва глинистая. Если палочка потрескается, но не поломается, значит, здесь есть и песок, и глина. Каждая почва сильно отличается. Например глинистая очень тяжелая. Она плотная и не пропускает воду, от чего местность может заболачиваться. Внешне тоже можно понять, что это именно такая земля — после дождя поверхность идет трещинами. Каждому растению нужна своя, особая почва. Некоторые могут выжить и на песчаных, другие только на глинистых. Понимаешь?       Внимательно слушавший до этого Гриваль напряженно кивнул.       — То же самое и с песчаной. Она легкая и рыхлая, но из-за этого плохо держит в себе влагу. Самой хорошей считается та, где всего вдоволь. Именно на такой почве растет большее количество растений. Есть еще болотистые и каменистые. Такую землю ни деревья, ни трава не любят. Сирень растет только на хорошей почве.       — «Таких деталей я не знал. Но что мы будем делать? Останавливаться и проверять землю каждый раз?»       — Все может быть проще. Как я и сказал, разные растения любят разные почвы. Есть множество признаков, по которым можно определить, что это за почва, кроме тех, о которых я рассказал. Вот, смотри.       Привстав, Й`оль потянулся к небольшим зарослям травы, прячущих в крупных листьях тонкий стебель, усыпанный белыми мелкими цветами.       — Это майник двулистный. Он растет только в лесах. Его не найти в горах или на лугах. Также он любит довольно влажные почвы. И так с каждым деревом или лишайником. Мы пойдем еще дальше на запад, но теперь я буду смотреть по растениям. Если будут встречаться такие, которым нужна та же почва, что и сирени, мы остановимся и обследуем территорию. Не найдем — двинемся дальше.       — «В растениях ты, конечно, разбираешься, но, должно быть, найти так будет непросто».       — У меня глаз уже наметан. Только сам понимаешь, наука эта неточная — придется осматривать.       — «Уж лучше, чем ничего».       — Тогда идем?       Нехотя, но они поднялись. До заката еще было много времени. Теперь двигались медленнее. Алхимик шел впереди, глядя под ноги, приглядываясь к самому незначительному кусту. Порой он останавливался, присаживался, чему-то хмыкал, после чего они прохаживались, проверяя окрестности, но, не найдя ничего, следовали дальше. Хоть осматривались и часто, но к вечеру ничего не нашли. Даже зоркий глаз Гриваля не заметил знакомых следов тонких кьянатских лапок. Темнота неизбежно прерывала поиски, заставляя следопытов отдохнуть, но первые лучи увлекали снова в путь.       Прошел не один день, но сдаваться было еще слишком рано. Снова и снова они осматривали лес, но все было тщетно, пока Гриваль удивленно не остолбенел. Й`оль вгляделся в то, на что так пристально уставился Гриваль.       — Не понимаю, что ты видишь?       — «Вот. Посмотри сюда. Видишь это? Это след лапки».       Й`оль напряженно исследовал то, что было не более чем оттиском в рыхлой земле. О животных алхимик, конечно, тоже имел познания: следы лисы от волка он отличить бы смог, но эти видел впервые. Да и на следы это мало было похоже, но Гриваль стоял на своем. В этом вопросе Й`оль спорить с ним не стал. В Военной Школе солдат обучают не только тому, как держать меч. Для хорошего солдата нужно знать многие дисциплины, в том числе читать землю. Хороший следопыт мог легко увидеть то, что другие старались спрятать, найти тех, кто скрывался ото всех.       Нагнувшись, Гриваль пристально рассмотрел следы, после чего поднялся и двинулся вперед, сверяясь с видимым только ему компасом. Шаг за шагом, то находя отметки, то ненадолго их теряя, они медленно потянулись вдоль деревьев.       Сначала идти было сложно — след был только один. Он был едва заметен на сухой земле. Иногда владелец ступал и по траве. Тогда Гриваль внимательно озирался, ища, где метки снова появлялись. Но вскоре идти по следу стало легче — к нему добавились и другие. Стало очевидно — они ведут в одно место, в селение.       Только сейчас Й`оля охватило волнение. Он знал, с какой целью они идут, но как их встретят… Очевидно, Народ Кьяната людей недолюбливал, а потому их могли и не слушать, а то и вовсе убить на месте. Алхимик положил руку на кинжал, но уже в следующее мгновение убрал — они шли не драться, а его готовность могли воспринять враждебно. Потому Й`оль достал черного пороха. На всякий случай.       Чем дальше они шли, тем более густым становился лес. Деревья недружелюбно обступали их, словно отрезая путь к бегству, но Гриваль, казалось, даже не обращал на это внимание. Что-то подсказывало, что он на верном пути.       Й`оль тихо ступал следом, когда еле слышимый хруст позади отвлек его. Алхимик хотел было обернуться, но следующее, что он почувствовал, — слабый укол, от которого потянулся странный жар. Судорожно схватившись за шею, он нащупал крохотное древко — дротик. Он сразу понял, что это значит. Й`оль позвал Гриваля, но было поздно — яд успел растечься по телу, от чего его острый язык перестал слушаться. Он попытался выдавить из себя хоть что-то, но ни один звук не выходил. Алхимик присел и поставил короб на землю. Должно быть хоть что-то… Но стоило ему потянуться к ящикам, как ноги подкосились, и он грузно рухнул в траву. Сознание еще не покинуло его, но тело уже не слушалось, оно словно оцепенело. Это было ненадолго — спустя пару секунд сознание стало меркнуть. Отдаленно он слышал, как Гриваль что-то неразборчиво крикнул. Хоть он и хотел ответить, это было невозможно. Веки все тяжелели, а разум угасал. Он уже не понимал, что происходило вокруг. Единственное, что приковало остатки его внимания, — это стройная фигура, облаченная в просторную кофту. Ее зеленые глаза едва ли выделялись среди листвы. Й`оль открыл было рот, чтобы ее позвать, но провалился в темноту.       Покой давил приятным грузом, разливаясь по тяжелому телу. Казалось, каждая частичка тела налилась им, но время от времени сладостный сумрак пронзали всполохи сознания. На долю секунды сквозь дымку Й`оль видел и других кьянат, маячивших по сторонам. Иногда тьму разрывали острые звуки кьянатского говора, а иногда казалось, что его что-то держит, но не успевал алхимик понять, что происходит вокруг, как все снова заволакивало, утягивая обратно.       Еще несколько раз он чувствовал, как по его телу блуждают руки, как кинжал, покоящийся на поясе, медленно соскальзывает. Й`оль постарался не дать забрать его, но его руку с легкостью отбросили. Потом наконец его отпустили, свалив на землю, от чего тошнота немного уменьшилась. Следом он почувствовал, как рядом грохнулось что-то тяжелое. Видимо, Гриваля тоже схватили. Не успел он подумать, что же делать, как снова канул в небытие.       Резкий рывок заставил его сознание встряхнуться. Й`оль судорожно открыл глаза. Окружающий полумрак подсказывал, что это очередной сон, но глаза вылавливали тонкие нити солнца, пробивающиеся сквозь окружающую толщу. Следующими стали вырисовываться фигуры, стоящие неподалеку. Одна из них все еще держала Й`оля за ворот.       — Откуда у вас это?       Где-то позади, откуда, по всей видимости, исходил голос, колыхнулась тень.       — Ты понимаешь меня? Смотри сюда!       Й`оль повернул голову в сторону тени. Силуэт приподнял руку, в которой что-то блеснуло.       — Янтарь? Это…       Алхимик хотел было что-то сказать, но желудок неожиданно дал о себе знать. Остатки скудной еды выплеснулись наружу. Кьянаты не придали этому значения — похоже, яд действовал на всех одинаково, и они к последствиям уже привыкли. Й`оля вывернуло еще несколько раз, пока от еды не осталось и следа. После этого полегчало, и мутить перестало. Й`оль сел, осмотревшись. Перед ним стояли трое. Без сомнения, все кьянаты. Оружия при них не было, но это было и не нужно — со связанными за спиной руками он вряд ли что-то смог бы. Рядом на земле лежало грузное тело Гриваля. По всей видимости, жив, но пока еще не очнулся. Как он и чувствовал — кинжал отобрали и короба поблизости не было, поэтому сопротивляться не стоило.       — Это раньше принадлежало кьянатке.       — Как ее имя?       — Юэй.       — Где она сейчас?       — Мертва.       Кьянаты разъярённо зароптали что-то между собой. Даже по переливам фасеточных глаз было явно — они вне себя. В повиснувшем напряжение было слышно, как мышцы под складками широких кофт сокращаются, извлекая из руки острое жало.       — Хочу сразу сказать: убил ее не я. И не он.       Солдаты лишь презрительно зыркнули на алхимика свысока.       — Вы вторглись на нашу территорию! Скажите спасибо, что вас не убили на месте! Вас спасло только то, что вы не из Имперских. А откуда у вас этот камень, это уже другой вопрос, и задавать его будем не мы, так что приберегите свои слащавые речи для других! Завтра вы предстанете пред агвой, и если ваши ответы ей не понравятся — вы пожалеете.