Нуна права

      В десять утра Тори выгоняет на кухню собственный голод. Девушка обнаруживает в дорожной сумке Намджуна бекон и яйца. Новая американская привычка. Точнее, уже не новая, но для сестры еще пока неизвестная.       Намджун сидит с чашкой кофе за столом и с удовольствием наблюдает за Тори. После завтрака, который сестру так и не впечатлил, они долго сидят у моря. Волны подбегают к ногам девушки, ласково касаются пальцев и снова скрываются в паре метров. Сейчас Ким ощущает себя этим морем. Он у ног сестры, боится, что пока он бегает туда-сюда, Тори просто встанет и уйдет в город, где ее ждет Чонгук. Море волнуется, бушует, пытается привлечь к себе как можно больше внимания, но натыкается лишь на спокойный взгляд девушки и мягкую улыбку. Если бы море могло чувствовать, оно бы уже сдалось. Кажется, даже Намджун сдался, ведь он уже вернулся в Сеул.       — Тори, — Джун бережно накрывает ладонь сестры, которая частично зарыта в песок. Тори не отрывает взгляда от воды, все вглядывается вдаль, пытается понять, что же происходит с ней в этой жизни.       — Знаешь, Чонгук хороший, я даже люблю его по-своему, но почему ты каждый раз так ловко бьешь по мне? В такие моменты никто не может меня удержать, помочь… У тебя словно есть что-то такое, о чем каждый мужчина в моей жизни мечтал бы, но украл это ты. С тобой невыносимо сложно, братец, но без тебя…       В голове Тори так много мыслей. Хочется, чтобы брат, как в детстве, все помог решить, понять. Без него так сложно справиться, особенно с собой.       — Потому что он хороший, а близкий я, — Намджун давно понял эту логику. Его девушка тоже замечательная. Она любит Кима, умело находит с ним общий язык, но она не сестра. Никто не Тори. Это Намджун понял, когда попытался переспать с девчонкой из клуба, но перед глазами было лицо Тори. Он даже смог убедить себя поцеловать девушку, но стоило той приблизиться, прозвучало имя сестры.       — Я скучала, Намджун, — Тори улыбается устало и крепко обнимает брата. Внутри у обоих, наконец, все встает на свои места. Так бывает только, когда рядом Намджун. Сразу спокойно и легко на душе. Улыбаться становится необходимостью.       — И я скучал, малышка.       Следующие два дня они проводят у моря, разговаривают, пытаются найти решение. Смех звучит в этом доме так же часто, как это бывало в детстве во время интересной игры, которой оба были увлечены. Сейчас игра близнецов Ким — их отношения. Близость, которая стала необходимостью. Только рядом друг с другом мир меняется до неузнаваемости, становится совсем другим.       — Тори, — смеется Намджун, слушая рассказ сестры о том, как она целый год избегала жизни с родителями и Чонгуком одновременно. Ей нужно было это время.       — Я же не ты, бегать по миру и искать себе место не для меня, — улыбается девушка, качая головой. — Хотя за тобой бы я поехала, но ты никогда не звал меня, Джун.       К этой мысли Тори пришла не так уж давно. Просто в очередной раз вернулась из Академии, посмотрела на сонного Чонгука, который так был похож на ребенка. В голову снова ворвались мысли о причинах, по которым сбежал Намджун. Мир резко сжался до размеров той студии, фото которой Тори видела лишь однажды. Понимание того, что в жизни не все бывает так, как хочется, всегда было в девушке. Вот только оно не действовало на все, что касалось брата. Тори не боялась касаться его так, как было не положено, но никогда этого не делала, потому что брат не смог бы после жить с этим.       — Может быть, однажды позову? — Намджун улыбается, но теперь на его лице читается грусть. Кажется, между ними за эти долгие три года что-то изменилось. Тонкая стена непонимания снова начинает расти вширь.       Проходит три дня, прежде чем Тори и Намджун снова приезжают в Сеул. Девушку встречает Чонгук, который уже видит изменения в той, которую любит больше всего на свете. Намджун на заднем плане смотрит на то, как сестра подходит к своему парню, обнимает его, что-то говорит на ушко. Наверное, как сильно скучала. Киму очень хочется сейчас оторвать мальчишке голову за то, что смог зацепить Тори.       — Тори, — тихо зовет Намджун, чуть улыбается, наблюдая за тем, как девушка отрывается от Чонгука. Взгляды снова встречаются, на губах Тори легкая усмешка. Ким долго не отводит глаз, он все пытается что-то понять. — Я приехал сообщить, что женюсь на Саре.       Тори кивает. Она смотрит на брата с той же улыбкой, совсем не показывая настоящих эмоций. Только вот Намджун этого не видит. Ему кажется, что сестре совсем все равно. Единственный, кто понимает, что Ким только что подписал себе смертный договор — Чонгук. Чон понимает, что там, у моря, они явно о чем-то говорили, занимались друг другом, а теперь Джун снова бьет по сестре, чтобы что-то понять.       — Конечно, Намджун, женись. Только тогда забудь, что у тебя есть сестра. Извини.       Этого разговора между ними наедине не было, так почему Джун решил сказать сейчас, когда Тори смогла хотя бы немного расслабиться и поверить, что все может быть хорошо.       — Тори, это нечестно. У тебя есть Чонгук, есть твоя жизнь, почему я должен быть всегда один? — Ким резко хватает сестру за руку, смотря в глаза строго. Он, правда, хочет услышать причину или хотя бы надежду на то, что Тори будет только с ним.       — Ты любишь свою девушку? — спокойный рассудительный взгляд девушки немного пугает. Она пытается держаться изо всех сил. Нельзя сдаться. Внутри все сгорает от чертовой ревности и желания сжечь всех, кто посмеет встать между ними.       — Нет, но… — Джун замолкает, не сразу понимая, что сказал. В его глазах такая растерянность, что Тори становится не по себе, но она собирается с силами и кивает.       — Вот видишь, тогда зачем? Подумай, пожалуйста, над тем, что хочешь и скажи мне, вместе мы найдем выход. А пока ты делаешь все мне назло, думаю, это бессмысленно.       — Тори… — выдыхает Намджун и выпускает руку сестры.       — Именно, малыш. Нужно решить, что ты хочешь, а уже после бегать по всему миру и обманывать всех вокруг и самого себя.