Три месяца спустя.
Гул машин пробирался через открытое окно, в комнату одного из самых дорогих мотелей Сеула, когда Чимин поежился от прохладного дуновения летнего ветерка. Пак нехотя открыл левый глаз, который который более восприимчив к манящему царству Морфея. Перед ним лежала мирно сопящая девушка, имени которой парень и не старался запомнить. Вобрав в лёгкие свежего воздуха, скользящего к кровати слабеньким, но прохладным потоком, Пак перевернулся на спину и постарался вытащить правую руку из-под головы девушки. Меньше всего сейчас Чимину хочется, чтобы обладательница нежной фарфоровой кожи, на которой он щедро оставил следы своих поцелуев – проснулась. Парень подтягивается на руках, принимая сидячее положение, и разминает слегка затёкшее плечо. Тело ноет, но Паку это очень льстит: он превосходно постарался прошлой ночью. Стопы коснулись ледяного ламината, и по телу Чимина резко пробежала волна мурашек. Размяв шею, склоняя её то влево, то вправо, парень потянул застоявшиеся мышцы и поднялся на ноги. Будучи нагим, Пак прошёл в маленькую ванную комнату, где желал насладиться тёплым потоком воды. Чимину очень хочется скорее покинуть этот номер, чтобы не обременять себя однотипными разговорами, выслушиванием оскорблений и видеть слёзы на щеках, поэтому он старается быстрее смыть пену с (на самом деле, до тошноты приевшимся) запахом персикового геля для душа (отличительная черта этого мотеля), окутавшую его тело, и, одевшись, скрыться за дверьми. Пяти минут в душе Паку достаточно, и он выходит в точно таком же виде, как и зашёл в ванную. Про себя Чимин облегчённо выдыхает, ибо спутница его ночи всё ещё спит. Тормоша мокрые волосы полотенцем, хоть это и вредно для них, парень направляется к кровати, чтобы подобрать свои раскиданные вокруг вещи. В процессе Пак несколько раз уронил полотенце с головы, поэтому, закусив губу, нервно поглядывал на представительницу женского пола. Она начала чаще ворочаться, это был сигнал к её скорому пробуждению. Чимин насторожился. Девушка открыла глаза, застав голый торс накаченного Пака во всей красе, пока парень застёгивал ширинку на скинни-джинсах. С мокрых белёсых волос изредка спадали капли воды, говоря о том, что Чимин только что из душа. Солнечные лучи, попадая на лицо парня, создавали иллюзию, делая его похожим на школьника: такого невинного и зелёного в делах любовных. Но этот «ангел» на самом деле – самый искусный любовник, который у неё был. Бегая по рельефному телу, глаза её остановились на чёрных буквах на правом боку Чимина. «NEVER MIND» – красовалась на рёбрах. Ей хотелось спросить, какой смысл для Пака имеет татуировка с подобным выражением, но почему-то не могла проронить ни слова. Атмосфера отчего-то была слишком напряжённой и гнетущей. Девушка ещё несколько секунд «любовалась» татуировкой, пока парень не натянул на себя чёрную футболку, которая не могла скрыть его мышц. Переведя глаза на лицо Чимина, она не смогла встретиться с ним взглядом. Пак просто-напросто игнорировал ее присутствие. Он взял свои часы с прикроватной тумбочки, застегнув их на запястье, подошёл к двери, попутно хватая свою косуху, сходу натягивая её на подтянутые плечи, и вышел из номера, не проронив и скудного «бывай». – Ублюдок! – сквозь пелену слёз цедит девушка, прижимая к своей груди подушку, на которой пару часов назад мирно сопел Пак. И подобный сценарий у Чимина не впервые. Пак уже давно не задумывается о чувствах тех красоток, которые с удовольствием, игривой улыбкой и пошлым блеском в глазах ложатся под него. Они сами «склеили» Чимина. И после одной ночи, эти девицы надеются, что он останется с ними на всю оставшуюся жизнь? Смешно. Настолько, что, подумав об этом снова, Пак улыбается во все тридцать два, хотя это больше походит на хищный оскал, идя по улочкам, надеясь как можно скорее поймать такси. Паку приходится чуть ли не выйти на середину проезжей части, чтобы остановить машину, поэтому не удивительно, что сначала старик почти покрыл Чимина бранными словами. Но когда парень назвал адрес, куда его нужно доставить, водитель заткнулся и двинулся по нужному направлению. Сейчас в спокойной обстановке, Пак достаёт телефон, чтобы включить его. За не первый год подобных похождений Чимин усвоил урок, что в подобных ситуациях телефон лучше отключать, чтобы не отвлекаться от процесса, и утром можно было выспаться сколько душе угодно. А отговорка всегда одна: «Извини, у меня телефон сел». И работает она безотказно, хотя, возможно, все уже просто привыкли к подобным выходкам Чимина. Как только устройство полностью пришло в себя, то его сразу окатило волнами вибраций от уведомлений из «Kakao Talk», «Twitter», «Instagram» и даже из «Snapchat» пришло сообщений десять. Это было, в принципе, для Пака не в новинку, но что-то в его настроении точно сменилось, когда он увидел сообщения от Хосока. Чон писал о том, что Пак опаздывает на репетицию, а через двадцать минут, после последнего сообщения, старший покрыл его благим матом и сказал, что поехал к Грейс, которая, в отличие от Пака, хотя бы не забывает о существовании Хосока. Чимин демонстративно закатил глаза, а потом его голова словно дала ему оплеуху, как когда-то это делал Чон. В районе лба жутко давило, а виски изнывали. Похоже, Пак вчера выпил достаточно, чтобы испытывать похмелье. Меньше всего Чимину хочется думать о том, что он снова поступил как мудак с той милашкой. Он был очень удивлён, что, после проведённой ночи, всё же запомнил девушку, чьи персиковые длинные волосы дарили ему неземную мягкость от прикосновений. Облокотившись на дверь такси рукой, Пак рассматривал быстро ускользающий от его глаз пейзаж города. – Пак Чеён, да? – спросил сам себя Чимин, улыбнувшись, а потом закусив губу. – Милашка. Парень неосознанно начал вспоминать прошлый вечер, когда Чонгук потащил его в клуб, чтобы познакомить со своей девушкой. Пак улыбался сейчас, как самый последний идиот. Перед его глазами всплывала пьяная Чеён, с которой пришла Лалиса. Всё же вечер он действительно провёл «на ура!». Пришедшее сообщение на телефон, выдернуло Чимина из потока воспоминаний. Он переключил свой взгляд с витрин кафе и магазинов на экран. Писала Грейс: «Ты не собираешься притащить свой зад сюда? Хосок надеется, что в тебе хотя бы чувство вины осталось, я молчу о совести, Чимин!», – на слова Кардано Чимин закатил глаза и похлопал водителя по плечу, слегка напугав. – Извините, мы можем поменять адрес? Мне срочно нужно на Йонгсангу дом 17, пожалуйста, – мило улыбнувшись, сказал Чимин и встретился взглядом с водителем через зеркало. Сегодняшний день всё больше и больше удивлял парня: он запомнил имя той, с кем провёл ночь; все в нём нуждаются, да ещё и Грейс, которую он видел всего один раз, да и то эта встреча продлилась не больше минуты, накатила ему «гневное» сообщение. Он вспомнил образ этой слегка стервозной и холодной на вид нуны и улыбнулся, когда в голове всплыло, как безразлично она сказала ему: «Привет. Приятно познакомиться!», а потом они «на всякий случай» обменялись номерами. На лице начала играть та самая «хищная» улыбка. Пак предвкушал, что в его жизни грядёт что-то интересное, но, помимо азарта, Чимин почему-то начал ощущать некую тревогу, больше за свой зад, чем за кого-то другого.***
Такси припарковалось возле гостевого дома Грейс, потому что, по словам лучшего друга Пака – Хосок находится сейчас тут. Глубоко вдохнув, Чимин посмотрел на время, которое любезно показал ему дисплей его телефона, 13:46 – Чимин уже прилично опоздал на репетицию, танцзал уже давно закрыт. Пак закатил глаза, потому что предвкушал гневное бормотание друга, касательно своих безответственности и эгоизма. «Была – не была!», – проскальзывает в голове светловолосого, он ухмыляется и ступает на порог перед дверью Кардано. Не задумываясь, Чимин жмёт на звонок, а потом ожидает, когда же ему откроют, но никто не спешит. Пак жмёт ещё раз – нет ответа. Парень уже думает, что парочка куда-то ушла, послав его ко всем чертям, но все предположения испаряются, когда в окне первого этажа Чимин видит чёрное каре и оголённую женскую спину, кожа которой приятно поблёскивала в солнечном свете. Через секунду в поле зрения Чимина появляется Хосок, который натягивает на себя футболку и, притягивая Грейс, которая прикрывает свою грудь какой-то вещью, целует её, а потом бежит к двери. Пак улыбается самодовольно от мысли, что помешал этой парочке в соитии, а потом перед его носом открывается дверь. – Ты чего? – по Хосоку видно, что он не рад видеть Пака в данный момент. – Грейс написала мне, сказала, что я – бессовестный эгоист, – ухмыльнулся Пак, пожимая плечами. – Вот, пришёл исправляться, – за спиной Чона появляется силуэт девушки, которая облачена лишь в мегабольшую для неё хосоковскую футболку, поэтому Чимин сразу переключил всё внимание на неё. Короткие и немного растрёпанные, чёрные, словно смола, волосы; по увиденной Паком ранее спине – прекрасные и изящные пропорции; молочная кожа и слегка заспанное лицо, сейчас, сделали Грейс – предметом нестерпимого сексуального желания для Чимина. Хосока подобное любование его девушкой со стороны друга-Казановы – не очень забавляло. Нахмурив брови, Чон выпрямился и встал чётко посередине дверного проёма, загораживая Чимину все виды на Кардано. – Ты заходить собираешься? Или просто пришёл построить мне глазки? – хоть на лице Хо и красовалась лучезарная и самая дружелюбная улыбка, Чимин знал – его друг ревнует. – Я вас прервал, да? – ехидничает Пак, а на его лице рождается та самая улыбка мальчика-пакостника, которому буквально каждая шалость сходит с рук, за красивые глазки. – Если да, то я уже удаляюсь, – Чимин тараторит это виновато-наигранным голосом и складывает ладони, прося тем самым прощения. – Хватит вам уже, – Грейс встревает в разговор, показывая своё милое личико из-за спины Хосока, пока её эстетически красивые руки обвивают торс Чона, а у Чимина из-за такого действия девушки, почему-то брови хмурятся, ему это не нравится. – Заходи, – она ловко увиливает от ответных объятий своего парня и проходит вглубь своей скромной съёмной квартирки, которая от этого не менее уютная. – Хоть чаю попьём, познакомимся, – с этими словами на лице Кардано расцветает яркая улыбка во все тридцать два зуба, этим она очень напоминает Чимину Хосока. – Обычно, когда девушки приглашают меня к себе на чай, – начинает Пак, когда Чон закрывает входную дверь за его спиной, – всё заканчивается эйфорическим оргазмом, – Чимин сразу же встречается с гневным взглядом Хо, но это никак не мешает ему язвительно улыбнуться. У Чона от наглости младшего челюсть сводит, и зубы от злости скрипят. Светловолосому нравится играть на нервах лучшего друга. Чимин чувствует некую ненависть, исходящую от Хосока, но также он чувствует, что Кардано слишком в его вкусе.Он хочет поиграть. Ему нравятся эти опасность, риск и азарт.
– Ты мне и так сегодня настроение испортил, – обращается к другу Чон, слегка задевая его плечо своим, – поэтому, будь добр – засунь свои выкрутасы в задницу, – Хо смотрит на него с ярко выраженным негативом, у любого другого, но не у Чимина, уже бы всё естество задрожало. Светловолосый спокойно проходит вслед за Грейс, игнорируя «угрозы» Хосока. Старший лишь глубоко вдыхает, чтобы не дать волю своей злости, и идёт на кухню. Девушка ловко набирает в электрический чайник воды из кулера и ставит прибор кипятиться. На столе уже стоят три кружки, одна из них точно из квартирки Хосока. «У них уже всё так серьёзно? Интересно-интересно!», – думает Чимин, вновь рассматривая внешние данные Кардано. Обычно, когда он и какая-то девушка находились в одном помещении, ни одна не могла устоять перед его природным обаянием. Но Грейс даже ухом не ведёт в его сторону. Паку это не нравится. Совсем не нравится. Игнорируя присутствие своего лучшего друга, Чимин садится за стол, перед которым стоит девушка, подпирает голову рукой и бесцеремонно пялится на неё. Хосок подходит к Кардано со спины и нежно целует в шею, наглядно давая понять, кому Грейс принадлежит. Чимин лишь лукаво улыбается, даря Чону едкий оскал. – Принеси печенье, которое мы забрали в комнату, – просит девушка Хо, при этом улыбаясь ему так нежно, что Пак невольно завидовать начинает. Сам того не понимая, Чимин хочет, чтобы когда-нибудь ему улыбнулись точно так же, а ещё лучше, если так ему улыбнётся именно Грейс. Лицо Пака мрачнеет, когда до него доходит, о чём он всё же размечтался, а Хосок скрывается за поворотом. Парень переводит взгляд с лучшего друга на девушку, и они встречаются взглядами. У Кардано прекрасного шоколадно-янтарного цвета глаза, из-за которых по телу Пака пробежала дрожь. Он невольно подумал, что цвет её радужки навевает ему мысли о дальгона-кофе, круассанах с начинкой из тёмного шоколада и тёплом весеннем солнце. И только спустя несколько секунд до Чимина дошло, что девушка смотрит на него не самым добрым взглядом. – Ещё раз будешь меня взглядом раздевать, я тебе врежу, – цедит девушка, а в глазах слишком много презрения к Паку. – У тебя совсем нет ни совести, ни стыда, Пак Чимин? – вопрос, который только смешит парня. – А по мне не видно, нуна? – впервые Грейс чувствует столько ненависти к человеку. Повисает тишина, но они не разрывают зрительного контакта. Чимин полностью кладёт руки на стол, складывая их друг на друга, а в следующую секунду подаётся вперёд. Их лица в минимальной сантиметровой близости. Паку от этой ситуации аж кончики пальцев покалывает. Ему не составляет особого труда сейчас податься ещё немного вперёд, чтобы коснуться губ чужой девушки, но он лишь выжидающе наблюдает за Кардано. Мимо него не прошло, как она сглотнула слюну, которая явно скопилась от самых извращённых мыслей, и это её резко участившееся дыхание. Сейчас Чимин позволил себе больше, чем планировал: он ведёт ладонью по плечу девушки, по-собственнически укладывая её на шее Грейс. Одно резкое движение со стороны Пака и он украдёт поцелуй. – Чего не отталкиваешь? – ухмыляется светловолосый, замечая, как сильно сейчас напряжена девушка. – Отпусти, – фыркает Кардано, когда до ушей обоих доносятся шаги Чона, а за спиной щёлкает «предохранитель» чайника, уведомляя о том, что вода вскипела. – Я не знал, какие лучше, – на кухню входит Хосок, а в руках у него две разные пачки печенья, – поэтому взял обе, – нужно быть полным дураком, чтобы не заметить напряжения между этими двумя , но Хо не хочет сейчас выяснять, что произошло. Старший просто улыбается, подходя к своей девушке, и обвивает её талию своими руками. Из-за печенья в руках парня, их объятия выглядят нелепо, но от этого не менее мило и нежно. Грейс выдыхает и идёт к чайнику, чтобы заварить всем чай. Чон кладёт упаковки сладостей на стол, прямо перед Чимином. Парни встречаются взглядом, и светловолосый всем своим существом ощущает презрение со стороны старшего, а ведь есть за что. Девушка залила кипяток в кружки, и компания мило уселась за стол. Несколько попыток завести разговор увенчались успехом, и сейчас они смеются так, будто ничего до этого совершенно не произошло. По крайней мере, ни Хосок, ни Грейс сейчас не хотят думать об этом. Оказалось, что у Пака и Кардано, на удивление, много общих увлечений. Они оба любят сладкий картофель; когда нежные и мелодичные песни, в плейлисте, сменяются на инди-рок или жёсткий металл, а также им обоим по душе посиделки с друзьями и походы в клубы, но вот только Грейс не практикует секс на одну ночь. А вот Чимин явно не поклонник каких-то там мировых романов. Не считает он необходимым тратить время на прочтение всех этих сопливых историй о любви, ведь её просто-напросто нет, а может, так считает только Пак. «Наверное, это единственное их различие», – думает Хосок, чувствуя себя во время разговора третьим лишним, и только ладонь Кардано в его напоминает о том, что он нужен здесь и любим.***
Чай почти остыл в их кружках, а печенья наполовину съедены. Хосок и Чимин страстно спорят о том, что Грейс совершенно не понятно, но девушка чуть ли не охает, когда Хосок припоминает Паку, что Чимин сегодня поступил – как сука. – Извини, но это – моя природа, – отшучивается младший, а потом утыкается глазами в столешницу, словно задумался о чём-то. – То, что тебя когда-то бросили, не должно давать тебе права вести себя, как ублюдок со всеми, – продолжает Чон, а Пак даже и не смотрит в его сторону, – особенно, с друзьями, Чимин! – Курить хочу, – парень полностью проигнорировал только что сказанные Хосоком слова и поднял глаза на Грейс. – Я могу сделать это здесь, или мне выйти на улицу? – Кардано не сразу понимает, что обращаются к ней, но когда Пак щёлкает пальцами почти перед её носом, переводит взгляд на Хо, по одному выражению лица которого видно, что он слишком раздражён, и Чимину лучше покинуть их. – Пошли на улицу, – выдаёт Грейс, вставая с места и хватая свою кружку со стола. – Мне бы тоже не помешало. Сейчас Чимин очень удивлён. Он отчётливо помнит, что Хосок не любит курящих девушек. Переведя взгляд на друга, он был ещё больше поражён. Почему-то Пак ожидал от Чона скандала, но тот лишь сидел молча. Грейс тем временем уже скрылась за дверью, выйдя из кухни и кинув Чимину: «Ты идёшь?». Парни бегло пересеклись взглядами. Пак, не раздумывая, встал с места, но даже, когда он покинул пределы кухни, чувствовал, как Чон прожигает его спину свирепым взглядом.Это он ненавидел.
Единственный страх Пака – потерять близких людей.
Хосок самый главный и близкий к нему друг, а уже после идёт Тэхён, Чонгук и дальше по списку. Чон был рядом в самые страшные моменты его жизни. Единственный, кто общался с ним, когда его заклеймили – «педиком». Хосок единственный был рядом, когда родители Чимина развелись, а также он был рядом, когда Пака бросила девушка. И ещё Чимин всегда будет благодарен Хосоку за то, что тот вовремя заподозрил в поведении младшего неладное. И в тот роковой день залез к нему в комнату через окно и, набирая номер скорой, пока смотрел на почти пустую банку снотворного, пытался привести Пака в чувство, хлестая его дрожащими ладонями по щекам и то и дело проверяя – дышит ли младший. Чон был единственным самым частым посетителем в больнице, пока Чимин находился на реабилитации, а потом и под наблюдением у психолога.Чон Хосок – единственный во всём мире человек, которому Чимин может себя доверить и будет уверен, что его не предадут.
Закрыв за собой дверь, Чимин поражается, насколько быстро пролетел этот день. Он пришёл, когда над его головой парило солнце, а сейчас его взору предстали лишь золотисто-розовые лучи, которые раскрашивают стоящее рядом здание в приятный пурпурный цвет. Пак смотрит на дисплей телефона и видит, что время уже приличное: 18:37, твердят ему часы, когда Грейс решает заговорить. – И долго ты ещё будешь действовать Хосоку на нервы, Чимин? – слишком спокойным голосом задаёт вопрос Грейс, поднося зажигалку к сигарете, которую держит в губах. – Я, конечно, понимаю, что за столько лет дружбы вы уже притёрлись друг к другу и всё спускаете с рук и закрываете глаза на любые проблемы, которые создаёте даже в ущерб кому-то из вас, – она продолжила, потому что Чимин так и не ответил на её вопрос. – Но, может, уже прекратишь вести себя, как избалованный мальчишка? У Пака нет слов, одни эмоции. Он ненавидит, когда его принижают, сравнивая с ребёнком. Правда глаза режет. Чимин смотрит на Кардано, а она лишь ухмыляется ему в лицо, убеждаясь, что попала в яблочко своей стрелой прямолинейности. – Я не хочу лезть в ваши дружественно-семейные узы, – девушка затягивается в очередной раз и выдерживает паузу, после выпуская едкий дым «Malboro», являющегося заложником её пухленьких губ, которые Чимин посчитал сексуальными. – Но завязывай играть в «ребёнка», – она опускает голову, а потом поворачивает в его сторону, смотря сквозь завесу тёмных волос. – Выглядишь из-за этого ещё более жалким. – Ты уверена в своих словах? – подобного отношения к себе парень терпеть не собирается, особенно от какой-то очередной пассии Хосока. – Более чем, – Кардано делает последнюю затяжку и спешит потушить то, что уже нельзя назвать сигаретой, о металлические перила. Пак накрывает ладонь Грейс, когда та уже собиралась открыть дверь, давая ей понять, что он – сильный парень, а не маленький ребёнок. Девушка дёргает рукой, в попытке скинуть ладонь Чимина, но остаётся в проигрыше. Считая это очередной издёвкой, Кардано просто стоит и не реагирует, авось ребенку надоест, если не проявлять ответной реакции. Но парень не так прост: Пак выкидывает окурок куда-то в кусты, а после спешит прижать Грейс к себе, показывая ей всю силу своих мышц. – Отвали, – фыркает девушка, когда понимает, что нет у неё сил – терпеть подобное. – А то что? Закричишь? Позовешь сюда Хосока? А дальше что? – нескончаемый поток вопросов сопровождается бесцеремонным хаотичным исследованием изгибов Грейс руками Чимина. – Ну, врежет он мне парочку-тройку раз, – парень утыкается носом в плечо девушки и ведёт им в сторону шеи, не забывая обдувать кожу Кардано своим дыханием.– Ты думаешь, я не найду способов поиздеваться над вами снова? – Зачем тебе это, придурок? – усмехается девушка, всё ещё пытаясь выпутаться из объятий Чимина. – Потому что ты – в моём вкусе, и у Хосока забавная реакция, – не скрывает своих мотивов Пак, ведя ладонью под футболкой Кардано. – Руки убери, – у Грейс аж челюсть сводит от злости. – Если ты позволишь сейчас себе больше, чем тебе разрешено, а тебе ничего не разрешено, я постараюсь, чтобы ты и Хосок больше никогда не общались, – эта угроза действительно настораживает Чимина, ведь их дружба с Чоном один раз чуть не потерпела крах. – Ладно, – он не спешит отпускать девушку из своих рук. – Один поцелуй и ты свободна, – требует Чимин, а у Кардано всё внутри скручивается от возмущения такому нахальному поведению. – Ну же, – парень разворачивает Грейс к себе лицом, а она не упускает возможности вырваться, но Чимин всё равно – сильнее и проворнее. – Или мне самому тебя поцеловать? – А не пойти бы тебе на хуй? – чуть ли не рычит Грейс, когда Чимин укладывает свои ладони на её талии. – Ты сама сделала выбор, – ухмыляется Пак, а потом подается вперёд.