T'innamorerai

      Некоторое время после поездки домой в сопровождении нового знакомого Моро оставался дома, наслаждаясь заслуженными выходными, периодически отвлекаясь на телефон, отвечая на порой граничащие с глупостью вопросы хозяина магазина, который заступил на смены лично — второго продавца они так и не нашли, сколько ни пытались.       Синьор Гвидиче был вдумчивым и рассудительным человеком, внимательным и ответственным, — не даром столько лет он удерживал семейный бизнес на плаву — однако годы брали своё, старик быстро уставал, часто болел.       Фабрицио учитывал все эти обстоятельства, поэтому частенько пренебрегал собственным отдыхом. Он брал один-два выходных на неделе, стараясь проводить больше времени с семьёй (если то, что от неё осталось, ещё можно было так назвать).       Мысли мужчины то и дело возвращались к дождливому вечеру — Эрмаль предпринимал все возможные попытки разговорить Мобричи всю дорогу до дома, которая по непонятным для последнего причинам заняла куда больше времени. В какой-то момент ему показалось, что албанец нарочно наворачивает круги в одном и том же квартале, растягивая время.       Он оставался хмурым всю поездку, отвечал коротко и всеми силами старался дать понять кудрявому, что не заинтересован в том, чтобы обзаводиться новыми знакомствами, но тому, кажется, было всё равно; его старания росли в геометрической прогрессии.       Попрощались они коротко — Фабрицио поблагодарил Эрмаля, кивнул и направился к двери, игнорируя слишком довольную улыбку молодого человека, не предвещающую ничего хорошего. Зря.       На второй день лежания на диване в компании пачки чего-то хрустящего, Мобричи вдруг обнаружил на телефоне сообщение с неизвестного номера, прочем, самые страшные его догадки оправдались быстрее, чем он закончил жевать: Эрмаль.       «Привет, Фабрицио! Это Эрмаль, я подвозил тебя до дома не так давно, если ты ещё помнишь меня…»       Первой мыслью было проигнорировать навязчивого албанца, может, даже заблокировать номер и жить припеваючи, не вспоминая о злополучной встрече, но что-то внутри заставило его схватить тонкими пальцами телефон и набрать ответ, не особо задумываясь. И когда они успели перейти на ты?       «Откуда у тебя мой номер?»       Ответ пришёл незамедлительно, когда Фабрицио уже собирался подняться с нагретого места и прогуляться до холодильника в поисках холодной газировки.       «О, хозяин чайной лавки любезно дал мне его, прости, я приходил вчера днём, в надежде обнаружить тебя на месте, но столкнулся с ним. Надеюсь это не проблема?»       Мобричи обречённо выдохнул, закрыв ладонями глаза. И кто мог подумать, что камнем преткновения в этой до ужаса нелепой истории станет синьор Гвидиче, которому Фабрицио доверял, как родному отцу.       Он разрывается между желанием позвонить старику и в мягкой форме высказать всё то, что он о нём думает, но чуть погодя успокаивается, расслабляясь на мягких подушках. В конце концов, хозяин лавки не виноват в том, что его преследует какой-то сумасшедший, так ведь?       Будь Моро на месте в тот день, он бы ни за что не дал ему номер, скорее, отправил на четыре стороны, заставив отдраить до блеска полы в качестве компенсации.       «Бицио?»       Мужчина хватает телефон и несколько долгих минут пялится в экран, щурясь. Какой ещё к чёрту Бицио? Этот парень не ведает, что творит.       «Что тебе нужно?»       По ту сторону экрана гаджета Мета щурится, словно довольный кот, похитивший хозяйское угощение раньше положенного времени, потягивается в кресле автомобиля и кидает красноречивый взгляд в зеркало заднего вида. Несколько часов назад он закончил репетицию вечернего выступления в клубе неподалёку от дома Мобричи.       Какое удачное совпадение.       Ухоженные пальцы с короткими ногтями быстро набирают ответ.       «Ты свободен сегодня вечером?»       Андреа, сидящий на пассажирском сидении, с интересом заглядывает в экран чужого телефона, жмурится довольно и что-то набирает в собственном. Мета успевает заметить лишь имя отправителя — Марко, ну конечно.       Два сплетника, давно пора надавать им по шее. — Прекрати это, — усмехается албанец, пытаясь выхватить телефон из рук друга. — Брось, Эрм, ты действительно думаешь, что этот угрюмый мужик куда-то с тобой пойдёт? Какая у вас, блин, разница в возрасте? Ты же ничего о нём не знаешь.       Виджентини как всегда прав, но Мета не спешит признавать это — Андреа всегда отвечает за голос разума в их непутёвой компании, но, честно говоря, мало кто на самом деле прислушивается к его словам.       Кудрявый так вообще никогда ни к кому не прислушивается. Даже к самому себе. — Какое это имеет значение? Приглашу его просто послушать нашу музыку, я же не зову его под венец. — И почему что-то заставляет меня сомневаться.       Андреа рядом смеётся и вновь утыкается в телефон, очевидно, спеша поделиться какой-нибудь глупой новостью с группой — тем, что настолько далеко от правды, и в то же время насколько близко к ней.       Мета с замиранием сердца смотрит на экран, свободной рукой сжимая руль. Нервничает.       «Свободен»       Вот так. И не единого вопроса. Похоже, с этим человеком и правда всё не так просто. Он улыбается, вспоминая чужое «угрюмый» — Моро это как нельзя лучше подходит.       «Я тут подумал… Я и моя группа выступаем сегодня в местном клубе… Уверен, ты знаешь это место, учитывая, что живёшь за несколько домов от него, и я…»       Палец соскальзывает с клавиатуры слишком быстро, сообщение уходит недописанным, и Эрмаль прикусывает нижнюю губу от разочарования, надеясь, что ему не придётся ещё несколько минут объяснять римлянину, что именно он ему предлагает. Фабрицио не подводит. Оправдывает ожидания.       «Хочешь, чтобы я пришёл послушать?»       «Было бы замечательно, Бицио»       Он понятия не имеет, откуда родилось это глупое на его взгляд сокращение, но что-то в нём есть. Не трудно представить, как сильно оно, вероятно, злит его новоиспечённого знакомого — это доставляет ему какое-то извращённое удовольствие.       Видже следит за перепиской так же внимательно, кидая лишь короткое «мудак» в сторону своего друга.       «Я подумаю»       Мета откидывается на спинку сидения, кажется, несколько разочарованный в ответе, который не даёт никаких гарантий. Кажется, это в стиле Фабрицио — Эрмаль старается сделать его своей жертвой, заманить в ловушку, которая обязательно захлопнется. Рано или поздно.       Римлянин всё чувствует, оставляет пути для отхода, обойти его старается, понимает прекрасно, что игроков может быть двое. Он заставляет албанца мучиться в неведении, тем временем переводя стрелки прикроватного будильника.       Он знает, во сколько открывается клуб, конечно, он был там, вероятно, больше сотни раз. Он придёт, скорее, из любопытства, понаблюдать со стороны, возможно даже захочет остаться незамеченным.       Тяжело признаться самому себе, но в глубине души он, кажется, немного заинтригован. Не группой, не концертом.       Глупым албанцем.       Совсем немного.