Отблески надежды

*** - Мэри! - в первую же секунду я кинулся к ней, но протянутые руки схватили лишь пустоту, пронзая ее сотканное из пыли тело насквозь и оставляя между пальцами россыпь золотого песка. Это лишь воспоминание, смутный образ, оставшийся в чьем-то сознании. Ронин подошел ко мне сзади и положил руку на плечо. Как зачарованный, я наблюдал за Мандрейком, нелепо опирающимся на собственный посох. Как только наш отряд отлетел на приличное расстояние, Темный вошел в мой дом. Я сжал кулаки. Просто так стоять и смотреть, как эти ублюдки запихивают М.К. в пыльный мешок я не мог. Я повернулся к выходу, готовый сейчас же ломануться куда угодно, хоть с того света ее вытащить!.. Ронин сжал мое плечо, разворачивая обратно. - Поумерь пыл. Сначала досмотри. Полет, пронизанный дождем и ураганом, крики воронов, уворачивающихся от падающих деревьев и тьма пещеры. "Здравствуй, красавица..." - духи леса, я убью тебя при первой же встрече! Когда Мандрейк закончит монолог, Кэтрин прыгнет к дальней стене, видимо, заметив там проход. Я затаил дыхание. Ну же! Вдруг воспоминание резко рассеялось, прерванное чьим-то смачным чавканьем. - Отдай сюда! - Ним Галу рванулся за термитом, доедающим последний кусочек свитка, но тот шмыгнул в коридор и потерялся в лабиринте переходов. Ронин задумчиво проводил его взглядом и снова сел на колени перед Королевой. - Я убью его.- руки сами тянулись к рукояти меча. Ронин вгляделся в лицо госпожи. - Убью, своими руками, - ненависть разливалась по венам, - Эта тварь будет молить о пощаде, я его с... - Нод! Ронин обернулся. Злость кипела во мне раскаленным железом, а сознание дурманила только одна мысль - он должен умереть. - Как животное, что б...- я зашагал к выходу, но тут передо мной выросла фигура генерала. - Уйди с дороги, - прошипел я. Вдруг Ронин решительно поднял руку и отвесил мне пощечину такой силы, что меня мотнуло в сторону. - А теперь соберись и скажи мне, стоит ли так подчиняться воле бури? Это не твои слова, Нод. Да что со мной такое?.. Я тряхнул головой.Мир вокруг преобразился:все вокруг мало-помалу становилось понятным и четким, как будто спала пелена, прежде туманившая мой разум. - Легче? - он заглянул мне в глаза. Я кивнул. Медленно- медленно, будто нарочно, рассеивалась темная дымка наваждения. Я сделал несколько глубоких вдохов, приходя в себя. - Нужно решить, что делать, - вымолвил лифмэн, - Спасать М.К. - само собой, но нам нужен план. - Летим вдвоем? Отряд поганцы сразу заметят. - Я не оставлю Королеву, - решительно произнес он. - Тут она будет в... - ...безопасности? Нод, я уже сказал тебе это однажды, и что получилось в итоге? Я замолчал. - Мэри - ее Хранитель... - Ронин поднял госпожу на руки, - И если Мандрейк не лжет, то именно она может спасти Королеву, - он посмотрел на нее и быстро отвел взгляд, - Духи леса! Все, с этим дождем я вот-вот сойду с ума... - Ронин, это не ведение...- не отрывая глаз, я глядел на Королеву. Прежде серебряно-белые, ее волосы темнели, приобретая теплый каштановый оттенок,- Либо мы сходим с ума вместе. Что же происходит?.. *** М.К. открыла глаза под запоздалую мысль о психическом здоровье Темного короля. Приходить в себя столько раз за день - это просто свинство, и зачем они постоянно пихают ей в нос тот вонючий зеленый гриб?.. На этот раз подняться не удалось. Точнее - не удалось даже пошевелиться. Все тело сковывали тяжелые жгуты, больно натиравшие запястья и царапавшие шею. Мэри лежала на широкой черной плите, со стороны напоминающей стол на одной ножке. Канаты, которыми она была к нему привязана, держали настолько крепко, что спустя пару минут ноги М. К. начали затекать. Вместе с осознанием положения пришел страх. Липкий, сжимающий горло тугими путами... Где-то в дальнем углу Мэри мерещилась невнятная возня. Время капало густыми секундами, теряясь в молчании черного камня. После - послышалось тяжелые неспешные шаги, и фигура Мандрейка заслонила собой проход. Несколько поганцев бежали за ним следом, гремя чем-то железным. Темный приблизился к девушке, наклонившись над ее лицом. М.К. закашлялась - его дыхание веело смертью и гнилью. Поганцы топтались рядом, что-то невнятно шипя. - Как давно я не играл с добычей, - промурлыкал Мандрейк. Мэри вздрогнула. Играть с добычей - так же, как это делают коты, отрывая у пойманной мыши поочередно все лапы, и наблюдая, как еще живое создание корчится в муках. По телу пробежался холодок страха. - Отпусти меня, - хрипло выдавила она. - С какой стати? - рассмеялся Темный. - За мной сейчас придут, и если ты меня хоть пальцем тронешь...- это, разумеется, ложь. Точнее - неяркий отблеск надежды, до последнего тлеющий в груди. - Да кому ты нужна? Кто станет тебе помогать? Мальчишка - лифмэн? Его даже не было рядом, когда мы похитили тебя. Папаша? Топтун никогда не найдет тебя здесь. Старый маразматик-генерал? Ему на тебя просто плевать, - каждая новая фраза больно резала Мэри сердце, слова отзывались отчаянием, пронзительным и звонким, - Или, может, сама Королева вытащит Хранителя из моих рук? Она почти мертва, и последний час жизни проведет без сознания. - Да никакой я не Хранитель! - слова давались с трудом, М.К. плотно сжала веки, сдерживая предательски рвущиеся наружу слезы. "Что с Королевой?." - Да-да, разумеется. И силы у тебя тоже нет. Можешь не продолжать, - Мандрейк закатил глаза, - Самая дурацкая отмазка, которую я когда-либо слышал. "Но у меня и правда ее нет! Господи, сделай что-нибудь, прошу!" ...Мандрейк неожиданно оказывается в сантиметре от ее лица и плавным движением проводит острием когтя по щеке. Короткая вспышка боли - и на лице Кэтрин вслед за его рукой расходится кожа; кровь заполняет свежую рану, капая на матовую поверхность стола. Девушку трясет, и она сжимает губы, стараясь погасить боль. Дыхание темного становится невыносимо близким. Короткими движениями он слизывает теплую кровь, царапая языком горящие края раны. После - опускается к тонкой шее, оставляя на ней две новые полосы. Боль пронзает сознание Мэри-Кэтрин, и с ее сжатых губ срывается стон. Мандрейк ухмыляется, и снова касается кончиком языка соленых капель. Канаты расступаются под его руками. - Отдай мне свой дар, - шепот пронзает тишину. Из-под стиснутых век Мэри потоком льются слезы. Не дожидаясь ответа, Мандрейк опускается ниже, раздирая ткань рубашки. Четыре заточенных когтя скользят по ее ключице, оставляют глубокие порезы на груди и останавливаются в сантиметре от паха. Медленно-медленно, стараясь как можно сильнее надавливать на них, Темный вновь собирает языком кровь. - Ну же, отдай. И закончим с этим. Острые ряды зубов прокусыват кожу за ухом.