Time for dreams

      На улицы города уже опустились сумерки, вечер полноценно вступил в свои права. Рин Фостер шагала вдоль края тротуара, стараясь держаться дальше от фонарных столбов. Сейчас свет был ей противен, хотелось убраться на огромное расстояние от него. Туда, где есть лишь тьма, чтобы не видеть ничего и никого. Уйти. Забыться.       Тьма не предаст.       Фостер накинула капюшон от тёмного худи, вжимая голову ещё больше в плечи, закрываясь от мира сего тканью кофты и волосами настолько, насколько позволяла длина. Мокрые дорожки продолжали бежать по впалым щекам, обжигая горечью и обидой, не давая покоя уже который день. Ей казалось, что слёзы должны были закончиться ещё около недели назад, но как бы не так. Слишком долго держала всё в себе, слишком многое позволяла окружающим, и то событие стало катализатором. Оно поставило точку в психическом состоянии Рин, тем самым вырывая наружу всё, что копилось годами. Так началась новая глава, в которой будут лишь беспробудный мрак и безысходность. Причём никому неизвестно, когда же сей части жизненного отрывка придёт конец. Заслуживает ли ещё Фостер хотя бы тонкую нить надежды на крохотный лучик света или же она навсегда утопает в бездонной тьме без шанса выбраться? Напишется ли новая глава с хэппиэндом или эта трагедия будет длиться до конца девичьих дней?       Но сейчас ей хотелось побыть в этой самой бездне. Одной. Наедине с собой, не подпуская к себе ни единого представителя человеческого рода. Присутствие кого-либо в данный момент было нестерпимым, нутро тут же источало сигналы о фигантропии*. Если кто-то был слишком близко, Фостер тут же отскакивала и держалась на почтительном расстоянии. Пришлось приложить колоссальные усилия, чтобы выбраться из укромного уголка в этот прогнивший насквозь мир, ведь уже две недели Рин находилась дома, что защищал её от всей этой скверности. Только недавно, девушка даже не уверена, сегодня ли, ведь время потеряло свой счёт в бессмысленном нахождение в четырёх стенах и бросании пустых взглядов в стену и потолок, в отдалённой части мозга зародилась мысль о том, чтобы напиться. Сначала это не показалось чем-то правильным в сложившейся ситуации, но спустя какое-то время, Фостер твёрдо решила поддаться искушению. В холодильнике как раз стояла пара бутылок вина, которые всегда находились там в ожидании своего часа, вдруг произойдёт непредвиденное, наподобие внезапных гостей в виде лучшей подруги. Их встречи и посиделки всегда спонтанны, потому было решено иметь в запасе что-нибудь из алкоголя дома у каждой. И сейчас это оказалось непременно кстати.       После осушения тех двух бутылок в одну персону, девушку вырубило прямо за кухонным столом. Но ненадолго. Ведь после пробуждения разум всё ещё был затуманен алкоголем, сковывая движения и замедляя реакцию на происходящее. Часы на смартфоне показывали половину девятого вечера. Ей было мало. Хотелось ещё, чтобы все мысли, зудящие в многострадальной голове и не дающие толком спать, ушли прочь хоть на какое-то время. Чтобы пришло то желанное забытье, в которое можно провалиться и наслаждаться каждым проведённым там мгновением. Ведь потом снова придётся столкнуться с поганой реальностью, что, похоже, не жалеет никого в этом бренном мире. Если судить по количеству тех невзгод, что приключились со знакомыми Фостер, то жизнь не жалела никого, стараясь ударить исключительно по болезненным и уязвимым точкам, ломая человека и уничтожая его душу, заставляя истлевать до конца тот внутренний стержень, делая его посредственностью в этой смешанной массе из таких же покалеченных людей с растерзанными душами, раны внутри которых будут заживать слишком мучительно и долго, вполне возможно, что даже в момент смерти они не затянутся полностью. Убиты все мечты, стремления, больше нет того позитива в отношении мира и людей, которые теперь только и причитают о тягостях жизни до конца своих дней.       Но Рин больше нет дела до кого-то другого, уже настолько осточертели постоянные переживания за других, и теперь искреннее чувство беспокойства превратилось в то самое ужасное, называемое безразличием. Настало время, когда стоит позаботиться о себе, не уделяя внимания больше никому. Сосредоточиться на собственном состоянии, потому что так больше не может продолжаться, в противном случае последствия будут отвратные. Но даже на это не хватает сил, Фостер морально истощилась и сейчас просто плывёт по течению, поддаваясь темноте, накрывающей её душу подобно морской волне.       Девушка слегка замедлилась из-за того, что её начало вести в сторону, а падать на пыльный асфальт было не слишком перспективно. Тем более вдруг кому-то взбредёт в голову подойти и предложить ненужную помощь, будто бы правда желая сделать что-то хорошее, что присвоится им в карму. Вдруг в будущем зачтётся куда-то там в неосязаемый отсек, что существует где-то на затворках, но никто не задумывается, что же это и есть ли на самом деле. А на саму Рин им плевать, все заботятся лишь о собственной шкуре. Эдакое отношение окружающих подливало масло в и без того бушующее пламя, у Фостер появилось ещё большее отвращение к людям. Хотелось навсегда закрыться от всех, наконец пришло осознание, что только ты есть у себя. Сам себя не предашь, не обманешь, не сделаешь ещё больнее. Ты прекрасно знаешь, что ожидать, где может быть промах, который тогда не станет внезапным, не испортит всё в последний или, к примеру радостный, момент, когда это будет действительно важно и сыграет ключевую роль.       Ещё не слишком поздний час, но людей на улицах уже было мало, что Фостер лишь на руку, вероятность находиться вблизи с кем-то резко понизилась. Единственное жестокое испытание ожидает её впереди — и это сам поход в магазин. Неизвестно, свежий воздух ли шёл на пользу, может что-то другое повлияло, но девушке полегчало, хотя это было практически незаметно и ощущалось нечётко. Время позволяло побродить ещё немного по полупустынным улицам знакомого как собственные пять пальцев района, опять поразмышлять на темы, что не отпускали с того рокового дня, когда всё пошло под откос, и жизнь Рин вместе с её мировоззрением в корне поменялись. Больше не осталось той добродушной девушки, что постоянно на позитиве и всегда придёт на помощь.       «Я так люблю людей, Кэсси, — девушка шагала рядом с подругой и выслушивала очередную историю Фостер, — мне так нравится наблюдать их блеск в глазах, когда они осознают, что не одни, что есть тот, кто в силах им помочь, кому не безразличны их проблемы, даже самые незначительные, что уж говорить о крупных. Слышать их благодарности и лицезреть искреннюю улыбку в тот момент самое бесценное в этом мире. Конечно, не всегда всё так гладко… Некоторые ведут себя невежливо и даже грубят, но это ничего. Все люди разные, может просто у них настроение тогда было плохое, или обстоятельства хреновые, я понятия не имею. Но судить всех по паре-тройке выборочных людей так себе занятие, это ведь не показатель человеческой натуры.»       Почему-то вспомнился разговор месячной давности, тогда ещё было, с кем гулять и делиться своими мыслями, не ожидая ничего плохого в ответ. Сейчас же всё иначе. Одиночество и разговоры с собой стали намного ближе, как никогда раньше. К тому же, приключившаяся история слегка отличается от «плохого настроения и хреновых обстоятельств». Предаваться именно тем воспоминаниям не было ни малейшего желания, хотя они настойчиво стучались в створки мозга, потому мысли резко перешли в то, какой лучше алкоголь купить. До закрытия магазина оставалось около получаса, стоило чуток поспешить, что Фостер и сделала. Под ноги попал какой-то камень, неизвестно как оказавшийся на тротуаре, и Рин стала пинать его. Постепенно голова опять наполнялась тревожными мыслями, а алкогольное опьянение дало слабину, улетучиваясь быстрее на свежем воздухе. Разум очищался от вредного вещества, зато это место тут же занимала тяжесть от стрессов и горечи произошедшего. Как бы девушка ни гнала прочь, хотя бы сегодня, воспоминания об этом, ничего не помогало. Надежда оставалась только на крепкий алкоголь.       Яркая вывеска с названием местного магазина становилась всё ближе, как и размытые силуэты недалеко от входа. От рождения у Фостер было отличное зрение, но из-за опухших от слёз глаз, взгляда исподлобья и несильной заинтересованности девушка не могла различить, кто там. Да и не важно это, странно только, что она всё-таки задумалась о такой незначительной вещи. И всё же, промелькнув размытой тенью мимо компании юношей, удалось узнать. Но не заметить, что двое из них обратили своё внимание на невысокий силуэт в капюшоне тёмно-серого худи, по телосложению похожий на молодую девушку. Русые волосы, едва выглядывающие наружу из ворота и прикрывая лицо, со стрижкой на несколько сантиметров длиннее каре сейчас можно встретить и у парней, так что судить только по этому фактору не стоит, можно легко ошибиться.       Один из них проигнорировал еле уловимое желание, резко появившееся из ниоткуда, последовать за незнакомкой. Возможно, он даже и не понял, что именно хочет сделать, и тем более по какой причине, потому продолжил идти за товарищами в этот самый магазин. Он всего лишь движется вместе с друзьями, это ничего не значит. Как и то, что слишком бросается в глаза, как напарник выискивает взглядом ту самую. И неосознанно он начинает повторять его действие, но уверенно создавая видимость, что вообще не заинтересован ни в чём, даже в этом походе в магазин. Парень и не запомнил толком повод для этой вылазки, и потому отделился от остальных и просто прохаживается между рядами с товарами, безразлично осматривая полки с изобилием самой разной продукции, удобно разделенной по секциям. В следующий отдел он вошёл с таким же покерфейсом, что сохранился даже тогда, когда в поле зрения оказалась она.       Весь её вид показывал напряжение, которое будто бы витало вокруг тяжёлой аурой — неестественно выпрямленная спина, натянутая как струна, руки в карманах и тот самый капюшон и волосы, всё также отгораживающие от окружающего мира. Со стороны девушка может быть похожа на воровку, хотя нельзя отрицать и эту вероятность. Только вот она стояла уже продолжительное время напротив стенда с алкогольной продукцией, и если бы хотела украсть что-то, то работала бы быстрее, и её уже не было в магазине. Эта деятельность требует скорости, ловкости, осторожности и скрытности. И если с последним у неё проблем не было, то остальные характеристики пока оставались неизвестными.       Возможно, парень задержал взгляд чуть дольше позволительного, потому что Фостер слегка повернула голову в его сторону, покосившись сквозь чуть спутанные прядки волос. «Почему он так смотрит?» — пронеслось в её голове. - «Нет, другой вопрос. Чего это я стою тут как истукан и пялюсь так долго на всё это добро?» Она ожидала, что в отдел с алкоголем может кто-нибудь забрести, и потому была готова ретироваться в таком случае. Но немного зависла, рассматривая цветные этикетки с названиями. Какая разница, какой алкоголь брать, если цель у неё одна, как и будущий результат всего этого? Следуя этой мысли, девушка схватила одну стеклянную бутылку, а вторую жестяную поменьше, и хотела резво ускользнуть к кассе. Но ноги решили поступить по-своему. Вино всё-таки ещё не полностью вывелось из молодого организма, а потому с координацией были некоторые проблемы.       Парень наблюдал интересную картину: незнакомка слишком резко схватила ближайшие бутылки, будто ей вообще не важно, что это было, и сделала несколько шагов к выходу из отдела. Только вот уже на третьем ноги начали путаться, и её повело в сторону, прямо на полки с алкоголем. Было бы очень не весело наблюдать кучу разбитого стекла на серой плитке, которая вмиг бы стала ярче от бордовой жидкости. «Неужели она уже выпила?» — вяло хмыкнул он, но всё же быстро оказался рядом и ухватил одной рукой девушку за локоть, удерживая, пока та снова не встала твёрдо. Почему-то она зацепила его с первого взгляда ещё там, на улице. Но он не признается в этом даже себе. И спишет всё это на порыв обычной помощи, он же всё-таки автобот, но в этом образе земной юноша, а они вроде как должны помогать дамам.       Уверенное прикосновение с грамотно рассчитанной физической силой, не доставляющее ни капли боли, должно было даже сквозь одежду пронзить током. Взгляд девушки впился в бледную руку с немного выпуклыми венами, что спасла её от неминуемого фиаско. Фостер отчётливо помнила свои прошлые реакции на проявление тактильности людей, и происходящее сейчас никак не вязалось с ними. И это пугало. Обычно тело источало сигналы опасности, что нужно избегать всех, тем более не позволять касаться себя. Здесь же всё было совершенно иначе. Внутри пустота, разум как будто принял этого незнакомого парня за своего, хотя Рин уверена, что видит его первый раз в жизни. Да и своих у неё больше не осталось. Она всё ещё находилась в прострации и недоумении, хотя рука юноши уже исчезла с её локтя.       Прошло несколько секунд, пока девушка так и стояла в ступоре, не двинувшись ни на миллиметр. Автобот начал раздражаться и мысленно уже прозвал её «тормоз». Благодарности он естественно не ждал, но остался на месте и хотел понаблюдать следующие её действия. И вот она медленно обернулась к нему и стрельнула серыми потерянными глазами прямо в его голубые как ледники Антарктики. Они и правда завораживали своей необычной холодной красотой, да и в целом лицом молодой человек явно удался, по видимому, отхватил хорошие гены, думала Рин. — Кхм, — парень учтиво вывел из состояния оцепенения и любования свою собеседницу, — с вами всё в порядке? — Конечно, — очнулась таки Фостер, снова нацепив маску безразличия и вернула недружелюбный настрой к внешнему миру. Но воспитание не позволяло уйти просто так. — Спасибо вам.