Against all odds

Каждый разошёлся по комнатам лишь с одной мыслью: «Что делать дальше?». Раскрытие отношений принца и слуги не кем иным, как учителем, приехавшим в замок лишь пару дней назад, лишь усугубляло положение. Конечно, ораторство мужчины и подростка немного сгладило края этой остроугольной фигуры, но всё же никто не мог быть уверен до конца. Парни не могли гарантировать себе полную безопасность после добровольного сознания. Айзава же стал крайне заинтересован открывшейся ему правдой, он сам не знал, почему. Кроме того, у него возникло желание даже как-то помочь парням с их дальнейшей судьбой. Но кое-что его всё ещё не переставало интересовать: осведомлённость Кацуки. Если бы Кацуки знал о романе его жениха, проблем было бы меньше. Если нет — пришлось бы действовать крайне осторожно, ведь непредсказуемость и инфантильность принца могла бы погубить все старания. Однако, поинтересовавшись у Тодороки о небольших подробностях, он узнал каплю больше правды. Его немного поразил факт, что такой человек, как Бакуго, не стал раскрывать секрет влюблённых, но это поражение породило лишь больший интерес к данной персоне. Следующие несколько дней Шота наблюдал за принцами и слугой. Как он и предполагал, все парни вели себя абсолютно так же, как и прежде. Шото и Бакуго постоянно соперничали и о чём-то спорили, стоило их вниманию заостриться на пару секунд. Бедный Мидория старался их успокаивать. Тишь да гладь, как говорится. Будучи человеком не любящим резкие изменения в жизни и авантюрные ситуации, Айзава время от времени на досуге задумывался о том, как Тодороки и Мидория собираются покинуть дворец. Ведь до свадьбы осталось чуть больше месяца, у них должен быть идеальный план, чтобы оставлять себе в запасе так мало времени. Либо же у них должен быть отличный помощник, а то и не один. Чтобы узнать это, мужчина одним из вечеров пригласил к себе принца. — Вы хотели меня видеть, учитель? — в небольшую, но прекрасно убранную комнату зашёл Шото. Стоит отметить, комната учителя была лишь гостевой, однако убранство было немного иным: шторы на больших окнах никогда не были закрыты. С первых минут рассвета лучи проникали в помещение и ласково одаряли его светло-розовым и персиковым отливом. На столе, однако же, всегда что-то лежало: то какая-нибудь записка, то ручка, то неубранная чернильница, то детские тетради, то вообще лента для волос или булавки для воротника. Стол стоял прямо напротив средних размеров кровати с нежным балдахином. На прикроватной тумбе лежали вещи первой необходимости учителя: фамильный перстень, обычный перстень, брошь, лента для волос, запонки и те самые старые, как мир, карманные часы. Вообще мужчина не был поклонником украшений, но всё же у него была маленькая шкатулка для них, которую он использовал, если был в дороге. Помимо ещё скромного туалетного столика в комнате присутствовали настенные часы, на которые мужчина никогда и не обращал внимания, и большой одежной шкаф. — Да, спасибо, что пришли, — отозвался Айзава, сидя за письменным столом и смотря на вошедшего, — присаживайтесь, куда хотите. Немного поразмыслив, Шото взял стул от туалетного столика и поставил его около стола и учителя. Тот развернулся, чтобы вежливо разговаривать с гостем лицом к лицу. — Зачем вы меня позвали? — Тодороки догадывался, но всё же решил задать этот банальный вопрос. Глянув на дверь и убедившись, что она плотно закрыта, Айзава негромко начал говорить: — Я хотел обсудить кое-что, касательно ваших планов…на будущее. — Что именно? — видя некоторое смущение или опасение в голосе мужчины, принц решил давить до конца наводящими вопросами, чтобы тот произнёс свои мысли вслух. Как говорится, у страха глаза велики, да ничего не видят. Недовольно выдохнув, Шота заговорил вновь: — Судя по тому, как вы и Мидория спокойны, мне хочется верить, что у вас есть хороший план. Или, как минимум, пара козырей, которые помогли бы вам. Шото немного помолчал. — Я не могу ответить утвердительно, что и отрицательно тоже не могу. — Что?! — полный возмущения и недовольства, но, скорее, даже страха и ужаса учитель подскочил на месте. Он ведь был уверен! — Вы… Вы смеете сказать. — Смею сказать то, что сказал. — хладнокровно отозвался принц, намекая, что мужчине стоит привести эмоции в порядок и больше не кричать. — Потрудитесь объяснить. — грубо и настойчиво сказав, Айзава сел на место. — Как же вы планируете… то, что планируете без какого-либо… плана? Шото немного подумал. — Я не могу сказать вам, что мы продумали всё до мелочей. По крайней мере, мы не задумывались, какой будет наша дальнейшая жизнь. Цель, которая стоит у нас — сбежать. Я не привык предаваться глупым мечтам. — спокойно говорил он. — Я знаю, что нам не помешали бы союзники вне дворца, я работаю над этим. Через официальную почту, несомненно, дело бы шло гораздо быстрее, но сами понимаете, что этот путь мне не подходит. Айзава легонько кивнул. — Также я прекрасно понимаю, что на первое время нам нужны деньги. Я решил собрать все свои украшения и продать их после побега. На первое время нам хватит, до того, как мы не начнём работать. — хоть принц и не носил слишком много украшений, было их достаточно. Если продать их по настоящей рыночной стоимости, можно было бы купить неплохой домик, но всем было понятно, что лавочники будут выдавать цену в десяток раз меньше за максимальную, указывая на несуществующие недочёты изделия. Если же повезёт, можно было бы найти профессионала, который максимум снизит настоящую цену раза в три. — Предположим, это вам удастся, а что насчёт средств побега? Как и куда вы собираетесь убежать, учитывая тот факт, что почти сразу будете объявлены в международный розыск. — Хм-м… — немного протянул Тодороки. — Я думаю, маленькая деревушка или провинциальный городок где-нибудь на окраине другого королевства нам подойдут. Как никак, моему брату же удалось сбежать, и его до сих пор не нашли. — парень саркастично и самодовольно хмыкнул. Учитель не повёл и бровью, но прекрасно понимал смысл этого жеста. — Вы уверены, что вам так же повезёт? — Я не рассчитываю на везение. Если нас найдут, я всё брошу и сбегу снова. — Тем не менее, вам же не помешает помощь, не так ли? В вашем плане полно дыр и неточностей. Как минимум, в день свадьбы охрана дворца будет усилена как бы не в пять раз. — Не могу отрицать ваши слова. Вы хотите оказать содействие? — глянул на учителя Тодороки. — Дорогой принц, содействие оказывают соучастники следствию после того, как изначальный план провалился. Я предпочту называть это более подходящим словом, я лишь предлагаю вам помощь. Обрадовавшись от ушей до кончика хвоста, но сохраняя беспристрастное выражение лица, Шото лишь немного улыбнулся. — Я буду вам очень благодарен. — Оставьте свои благодарности, пока я даже ручку над бумагой не поднял. — добрым тоном отозвался мужчина. — Я постараюсь помочь вам, чем смогу. — Можно узнать кое-что? — Что же? — Почему вы решили нам помогать? Оставив собеседников на некоторое время в тишине, Айзава думал над этим, однако не найдя ответа для себя, он прямо об этом заявил. — Честно, я и сам не знаю. Вас это устроит? — Вполне. — с лёгкой улыбкой отозвался Шото, и они на некоторое время остались сидеть друг напротив друга, что-то обсуждая. Выйдя из комнаты, парень чуть не подпрыгнул на месте, как испуганный кот, увидев стоящего, опираясь спиной на стену, Кацуки. — Наконец-то, я уж подумал, что ты там помер. — своим привычным слегка раздражённым тоном процедил он. — Что ты здесь делаешь?! — грозно и слегка повышая голос спросил Тодороки. — Я должен спрашивать разрешение, чтобы ходить куда-то, в своём собственном доме? — так же грозно ответил Бакуго, отрываясь от стены. Шото осёкся. На крики парней из комнаты вышел и учитель. — Что… Ох… Увидев двух агрессивно настроенных парней, он немного растерялся, учитывая разговор с одним из них нескольким ранее. — Тебя не учили, что неприлично подслушивать? — съязвил Шото. — Не смей обвинять меня в том, чего я не делал! — рявкнул Кацуки. — Тогда что ты здесь делаешь?! — Не твоего ума дело! — Господа, прошу вас, успокойтесь. — своим привычным голосом с толикой строгости заговорил Айзава. Парни фыркнули и замолчали. Демонстративно сохраняя молчание, Шото пошёл прочь к своим покоям, а Бакуго был приглашён в комнату учителя. — Зачем вы пришли? — спросил он, устало потирая переносицу и садясь на своё место. Принц остался стоять перед ним. — Я знаю, что вы собрались помогать этим двоим. Шота удивлённо глянул на парня. Он не знал, как сейчас сложится ситуация, отчего напряжение, которое он старался скрывать, охватило его. — И… Не дав учителю договорить, Кацуки продолжил: — Я хочу, чтобы вы помогли и мне. — его голос не дрожал, никак не выдавал эмоций говорящего. Бакуго точно знал, чего хочет, говорил прямо и с ноткой приказа. В жилах мужчины застыла кровь: он не ослышался? Этот мелкий нахальный принц просит его о помощи? — И с чем же вы хотите, чтобы я вам помог? — спросил Айзава с некоторым негодованием. — С побегом. — чётко и немного раздражённо ответил Бакуго. Сердце мужчины пропустило удар. Он не ослышался? Он ожидал услышать что угодно, но только не это треклятое слово! Это чёртово слово, от произношения которого у него волосы начинали седеть в десять раз быстрее, а пальцы рук и ног стремительно холодели. Шота обречённо снова потер переносицу и предложил принцу сесть. — Прошу, присядьте, юный господин. Бакуго подумал несколько секунд и нехотя опустился на стул, оставленный Тодороки. — Я бы очень хотел сослаться на свой плохой слух, но видите ли, он у меня даже более, чем прекрасный. — мужчина приоткрыл глаза и устремил смольный взгляд на принца. — Что вы имеете в виду? Вы отказываетесь? — привычно хмуря брови отрезал Кацуки. — Подождите, не рубите сгоряча. Я же этого не сказал. — Мне не интересны долгие разговоры, мне нужен однозначный ответ. Если вы не собираетесь, я найду того, кто согласится. — принц встал, собираясь уходить, но мужчина его остановил, держа рукой за плечо сажая обратно. — Будьте терпеливее, принц. Иначе разговора у нас не выйдет. Такие дела не решаются за пару слов. Хотите вы, или нет, вам придётся обсуждать это со мной. Поняв, что учитель всё же прав, Бакуго, держа руки на бедрах, слегка поджал пальцы, проявляя терпимость. Не наблюдая уже такого явного протеста, Айзава вновь заговорил. — Могу я узнать, почему вы решили сбежать? — Это не имеет особого значения, и вам знать не следует. Решения я своего не изменю. «Он несговорчив и груб, как и всегда…» — со вздохом подумал Шота. — Хорошо, надеюсь, у вас и правда есть веская причина так рисковать. Не думаю, что вы пошли бы на такое только из-за хотения. Когда вы планируете…то, что планируете? — В день церемонии. Учителя, как водой окатило. Ещё один сумасшедший! — Вы же понимаете, что это нелогично! Охрана будет в несколько раз усилена! — Нет, это вы не понимаете! — гаркнул в ответ Кацуки. — До охраны мне нет никакого дела, я второй человек во дворце после своей старухи. А она в свою очередь с самого утра будет занята приёмом гостей и организацией праздника, у неё не будет даже свободной минуты, чтобы обратить на меня внимание, пока я строю из себя прилежного! Остолбенев, Шота внезапно замолчал. Он и не ожидал, что такое сумасбродное решение принцев бежать в день церемонии окажется самым логичным! Как он сразу не понял, что парни — гении! Суматоха во дворце, которая начнётся с самого утра и продолжится до позднего вечера, есть тот самый отвлекающий манёвр, который был всем так необходим. Та самая спасительная минута, решающая исход игры. Вновь подбирая слова, он помолчал. — Хорошо, предположим, ваш план имеет смысл… — «Предположим» — надменно фыркнул Кацуки, полностью уверенный в своих словах. — Да… Предположим, у вас получится обойти охрану и сбежать. Где вы собираетесь скрываться, будучи объявленным в розыск? Айзава испытывал лёгкое дежавю, ибо совсем недавно спрашивал то же у старшего принца. — У меня есть надёжное место, где меня не найдут. — Вот как, надеюсь, ваша уверенность вас не подведёт. Кацуки снова самодовольно хмыкнул. Конечно, никто бы не додумался искать его не просто где-то, а рядом с городом драконов, о существовании то которого знали лишь единицы. — А что насчёт средств к существованию? — Продам украшения. Почему-то, этому заявлению Шота уже не удивился. Принцы — два совершенно разных человека, но мозг один на двоих. После этих мыслей Айзавы Кацуки добавил: — Ещё заберу немного украшений у матери. Думаю, она не обеднеет. — То есть вы хотите их украсть. — приподнял бровь учитель. Вот это его уже немного удивило. — Тц… — цыкнул принц. — Какое громкое слово. Я их всего лишь возьму без разрешения. — Я называю вещи своими именами и вам советую. — отозвался Шота. Он не думал, что такой человек, как Кацуки, пойдёт на кражу. Видимо, это была и правда очень важная цель для него — сбежать. — Кроме того, вы знаете, как достать ключ от сейфа и выиграть должное время, чтобы вынести их? — Поэтому я и прошу у вас помощи. — недовольно ответил принц. — Я видел несколько раз, куда мать убирает ключи, но там целая связка, их придётся подбирать. Ещё и вынести просто так побрякушки не выйдет, у её кабинета всегда стоит стража. — И вы хотите, чтобы решение к этому вопросу придумал я? — иронично спросил Шота. Бакуго кивнул. Оба недолго помолчали. — Что ж, — начал Айзава, — я вас понял. Ничего не обещаю, но я подумаю над тем, что можно сделать. Это всё, за чем вы приходили? Принц нетерпеливо встал со стула, желая уже пойти спать по своему прекрасному режиму. — Да. Пока всё. — Хорошо, в таком случае, доброй ночи. — вставая, мягко отозвался учитель. — И вам. — процедил сквозь зубы Бакуго, уже закрывая за собой дверь. Шота обречённо вздохнул.

***

— Вот как, так неожиданно, что учитель согласился вам всем помогать! Это очень по-мужски, он хороший человек! — радостный голос Киришимы раздался на той самой поляне недалеко от ушей Бакуго. — Мы этого не знаем. Разве это не странно? Кто угодно бы на его месте пришёл в ужас и доложил на нас родителям, а он уже неделю ходит такой же, как до этого. — сегодня Кацуки был не столь зол, нетерпелив и прочее прочее в его характере. Это был тот редкий момент, когда он был немного измотан и задумчив. — А… — оборвался Киришима. — Если так судить, так никому вовсе верить нельзя. — Именно, никому верить нельзя, кроме тех, в ком уверен. А я в Половинчатом больше уверен, чем в этом учителе. Какие у него могут быть мотивы? Оба немного помолчали. Эйджиро сначала посмотрел вправо, затем вниз, затем вправо вверх и снова заговорил: — Ну, почему ты отрицаешь тот факт, что он, может, просто хороший человек? — Я этого не отрицаю, я в это с трудом верю. — цыкнул Кацуки. — На его месте я поступил бы так же! Чем плохо помочь кому-то? — Да тебя хлебом не корми, дай помочь кому-то. — хмыкнул принц, протягивая руку, чтобы растрепать торчащие вверх красные волосы парня. — И тем не менее, помогать мне некому… — вздохнул дракон, поправляя за принцем волосы обратно. — А если он сдаст нас родителям в день церемонии… Или попросит заоблачную сумму за помощь? — размышлял Бакуго вслух, уже не замечая парня рядом. «Это не считая того, что Киришима в принципе против забрать немного побрякушек». Уставившись в одну точку на пару минут, Кацуки внезапно услышал треск веток над собой и шелест опадающих листьев, но не успел он поднять голову, как перед его лицом оказалось лицо висящего на ветке вверх тормашками дракона. Держа в зубах большое наливное яблоко, он качнулся в воздухе и передал фрукт в рот принца, оставив на красной шкурке неглубокие следы от острых зубов. Кацуки глянул на лицо Эйджиро, вопросительно поднимая бровь. Однако в ответ он увидел лишь широкую — во все тридцать два — и лучезарную улыбку дракона, щурившего глаза от удовольствия совершённой проделки. Даже в сим перевёрнутом положении она оставалась такой же прекрасной, белоснежной и доброй, как и всегда. Именно такую улыбку и любил принц. Именно ей он дорожил. Однако не успев забрать яблоко изо рта и что-то сказать, Бакуго вновь услышал тихий сухой треск ветки, после чего дракон тут же приземлился головой на землю подле его ног. Не самая мягкая посадка, что сказать. Схватившийся за голову от резкой боли Эйджиро заскулил, а яблоко, некогда находившееся во рту принца, с одним глухим стуком покатилось по земле. — Ай! Ай-яй-яй! Ой-ой-ой… Моя голова, ой-ой-ой… Кацуки смотрел на него в безмолвии, а затем… — Пха-ха-аха-ха! Аха-хаха-хах-ха! — тихие причитания дракона разрезал громкий и пронзительный смех. Не понимая такой реакции и всё ещё держась за голову, он быстро перевёл взгляд на блондина, который взялся руками за живот, продолжая смеяться. — Пхах-ха-хаха-ха! Ну и дурак же ты, Киришима! Аха-хаха-ха! — прикрыв глаза и продолжая смеяться, сам не ведая отчего, принц в мгновение забыл обо всём том, о чем думал минутой ранее. Заметив его искреннюю улыбку и услышав, наконец, знакомый громкий смех, Эйджиро сам невольно улыбнулся. Он смог. Пусть так глупо и нелепо, но он смог рассмешить его. — Хе-хех… — тихо хихикнув, Киришима вдруг довольно живенько поднялся с места, будто всю боль как рукой сняло. Он в миг оказался подле лица Бакуго, теперь уже усмиряющего свой смех. — Чего тебе? — без капли грубости спросил принц, заглядывая в алые глаза напротив. — Ничего. — хитро улыбаясь, ответил дракон и следом лизнул его губы. Делал он так, когда выражал крайнюю степень дружелюбия, заинтересованности, либо когда демонстрировал желание чего-то, либо просто так от игривого настроения. Жест этот Кацуки смущал, а значит, нравился не на все сто процентов. — Прекрати это! — так и сейчас, смущённо крикнув, он руками стал отодвигать лицо Эйджиро от своего. Тот в ответ лишь довольно хихикал. — Ну серьёзно… Хочешь целовать — так целуй нормально. — на выдохе произнёс принц, убирая руки. Взгляд его при этом был опущен куда-то вниз. Киришима слегка округлил глаза от удивления, а затем снова сощурил их в узкую полосочку. — Хорошо. — негромко произнес он и приблизился, накрывая губы Бакуго своими. Весь лес на мгновение застыл в том мягком и нежном поцелуе, а после снова заголосил звуками природы. Лёгкий ветерок заколыхал кучу зелёных листьев под тем деревом, под которым сидели парни, и их волосы. Он оставлял холодные следы, касаясь лёгкой плёнки слюны на их губах, пока парни меняли их положение, словно играя, но не желая проигрывать. Как давно не было таких моментов, как давно они не чувствовали мимолётного тепло друг друга так близко. Настолько близко, что соприкасались кончиками языков. Инициатором, по обыкновению, был Эйджиро, а Бакуго ответил лишь после легкого отступления. Такими уж они были. Не успев зайти слишком далеко, их поцелуй закончился лёгким укусом Киришимы губы Кацуки, отчего она покраснела. — Чего кусаешься? — недовольно глянул на него принц. — Чтобы ты не забывал обо мне. — спокойно отозвался Киришима. Оба продолжали смотреть в глаза друг друга, немного помолчав, Кацуки первым отвёл взгляд. — О чем ты говоришь? Дурак. — Ну, как о чём, — вздохнул дракон и присел рядом с парнем, подняв с земли некогда упавшее яблоко, — ты же во дворце постоянно занят. Тебе, небось, некогда вспомнить обо мне. — он потёр его о свою одежду, чтобы очистить от пыли. — Дурак! — ему тут же прилетел в ответ крик, раздавшийся эхом в острых ушах. — Да я только о тебе и думаю, иначе бы уже с ума сошёл! Или ты хочешь сказать, что я только для себя этот побег организовываю?! — Да нет, — через пару секунд с лёгкой улыбкой отозвался Эйджиро, надкусывая яблоко, — я так не думаю. — Вот и не неси всякую чушь! — фыркнул в ответ принц. Киришима помолчал и откусил ещё кусок яблока. — Знаешь, Кацуки, я тут подумал… — О чем? — Я хочу слетать в Город Горных пещер*. Хочу узнать, какая там обстановка, есть ли, где поселиться. Пока ещё не поздно. Бакуго молча перевёл на него взгляд, недоверчиво хмурясь. Парни уже давно условились, что так как идти им некуда, они поселятся в лесу неподалёку от города драконов. Смогут зарабатывать физическим трудом, Киришима даже сможет найти работу в самом городе. Однако это было не самое приветливое место, несмотря на всю расовую сплочённость. — Что означает твоё «пока ещё не поздно»? — раздался голос принца. Эйджиро не нашёл, что ответить, лишь откусывая ещё кусок яблока, которого оставалось меньше половины. — И как надолго ты туда собрался? — поняв, что не дождётся ответа, Кацуки задал другой вопрос. — Не знаю, как получится. Может, на неделю-две. — на этот раз дракон ответил, вот только Бакуго не был так рад этому ответу. Целых две недели он снова не увидит того, кого любит. — Не буду тебя отговаривать, лети. — сказал он, скрывая свои недовольства и опасения. — Но возьми этих балбесов с собой. — Кого? — Тц… Ну розовую и рыжего. — Их зовут Мина и Денки, Бакуго. — улыбнулся дракон. — Да мне фиолетово, хоть Жанна д’Арк и Лоренцо Валла. Возьми их с собой. Пусть они тебя не защитят, но хоть как-то помогут. — Защи-тят? Бакуго, меня же не нужно защищать. — захохотал Эйджиро, на что принц лишь фыркнул. — Без разницы. Вдруг он поднёс руки к своей груди и снял золотую брошь, на которой держалась белая шелковая мантия, протянул её дракону. — Возьми. — Зачем? — Киришима уставился на украшение. — Во-первых, тебе нужно будет на что-то покупать там еду. Во-вторых, посмотришь, сколько за неё дадут. Узнаем курс золота, нам всё равно потом нужно будет где-то сбыть все побрякушки. — Я не могу её взять, Кацуки, это очень дорогая вещь. Будет много вопросов, откуда я её взял, да и…у тебя же спросят, куда ты её дел. — на лице Эйджиро отобразилось непринятие. — Скажу, что потерял, ничего страшного. А откуда взял… Хм-м-м… Принц немного подумал и взял близ лежащий камень, принявшись царапать глянцевую поверхность броши. — Что ты делаешь?! — завопил Киришима, схватил его за руку, в которой был камень. — Не мешай! Если её немного потрепать, она сойдёт за какую-нибудь потеряшку! Фамильного герба на ней нет, так что сможешь сказать, что это какая-то твоя семейная реликвия от родителей. Или что нашёл её где-нибудь, или тебе её проиграли. Бакуго выдернул свою руку и продолжил наносить украшению увечья. Не придумав, что возразить, Эйджиро просто смотрел за его движениями, то и дело вздыхая. Спустя минут десять издевательств над бедной золотой брошью, Бакуго наконец остановился. Он и царапал её, и тёр о землю, и бил о дерево, разве что не утопил и не окропил кровью. В целом вид идеальной вещи немного подпортился, но вид новой она почти не потеряла. Всё же, подделать время было невозможным. — Сойдёт. — утвердил принц и всучил брошь Киришиме. Тот вздохнул и нехотя убрал её в карман за пазуху. — Не задерживайся там надолго. — Хорошо.

***

Спустя чуть больше недели во дворце был объявлен небольшой праздник. Всё дело было в том, что на календаре открылась дата — пятнадцатое июля. А это означало, что у Изуку Мидории сегодня восемнадцатый день рождения. Наконец-таки он поравнялся возрастом с Шото и Кацуки, хотя более ничего особенного этот день в себе не нёс. Взрослыми парней считали ещё с шестнадцати. Всё же будучи не обычным слугой, а приближённым самой королевы, сегодня Изуку мог попросить приготовить что-то особенное, взять выходной и вообще заняться тем, чем он сам захочет. Пользовался он этим только по той причине, что раз в году ему нужен был выходной от своего нахального господина, и этот раз не стал исключением. Вот только мотивы теперь стали немного иными. Проснувшись рано утром, по своему обыкновению, и лишь открыв двери спальни, Мидория встретил небольшую кучку обычных дворцовых слуг. Горничные, некоторые стражники, что сейчас несли караул на этаже, прачки и прочие помощники столпились у его дверей. — Три-четыре! — радостным тоном произнесла в толпе одна из девушек и все собравшиеся в один голос стали кричать: «С днём рождения, Изуку!» Сам ошарашенный Изуку приоткрыл рот в удивлении, тут же принявшись успокаивать пришедших. — Тише! Тише! Вы разбудите Каччана! Но толпа его особо не слушала, начиная осыпать поздравлениями. Парню пожелали и счастья, и здоровья, и хорошей службы, и богатства, и любви — всего того, что обычно желают на день рождения. Явив на лице улыбку, не без действительной радости, парень принял поздравления и попросил всех разойтись. Спустя некоторое время, он зашел в спальню блондина и, пройдя к окну, рывком открыл шторы. Решив всё же не заставлять господ собираться утром в одиночку, Изуку хотел помочь им с утренними делами, а после посвятить день себе. — Доброе утро, Каччан. — улыбнувшись, слуга повернулся к его кровати. Через пару секунд в ответ показалось легкое шевеление, после чего из-под одеяла показалась блондинистая макушка, а затем и лицо её обладателя. Бакуго одарил слугу неприветливым привычным взглядом. — Пора просыпаться. Немного помолчав, Кацуки заговорил: — Ты чего пришел? — В каком смысле? — удивился слуга, подходя к его кровати. — У тебя же сегодня «выходной». — иронизируя последнее слово, произнёс Бакуго, затем поднялся и сел на кровати. — Ох, если ты об этом, то я помогу тебе собраться и уйду. — спокойно ответил Мидория, удивляясь, что принц вообще помнил и знал это. — Возьми то, что лежит в верхнем ящике стола и уходи. — Изуку поднял брови, переводя взгляд на тот самый письменный стол в покоях принца. Не спеша он направился к нему. — Как скажешь, это нужно кому-то передать? В ответ раздалось молчание. Подойдя к тому самому столу и открыв ящик, слуга раскрыв глаза в удивлении. На дне ящика лежала средних размеров золотая портретная рамка! Вернее, она лишь казалась золотой. Для облегчения конструкции, она была лишь позолоченная, но зато слой золота был довольно плотным, ещё и зафиксированным лаком, так что вряд ли бы когда-нибудь отошел. В нижнем правом и верхнем левом углах были особо красивые искусные вензеля, напоминающие волны воды или складки на шелке. Инкрустированы они были небольшими драгоценными камнями, мерцающими на солнце и создающими эффект ещё большей красоты этой вещицы. Бог знает, где и когда Кацуки эту рамку купил, но было ясно, что это неспроста: «по счастливой случайности» рамка была именно такого размера, чтобы вместить в себя портрет Инко Мидории, стоящий на столе в комнате Изуку. — Ох, какая красивая, кому её передать? — повернулся к Бакуго слуга. — Себе передай. — с трудноразличимой интонацией отозвался принц и отвернулся в сторону окна. Мидория смотрел на него некоторое время молча, после взял рамку в руки. — Что… себе? Принц более не собирался с ним разговаривать и отвечать на какие либо вопросы. Всё, что нужно для понимания, он уже сказал. Ещё спустя пару секунд Изуку покрылся румянцем: — Это мне? Это подарок, Каччан? В ответ всё так же звучало молчание, а затем принц то ли раздражённо, то ли смущённо произнёс: — Так и будешь пялиться на меня? Что я непонятного сказал? Мидория перевёл взгляд на рамку и улыбнулся. — Спасибо, Каччан. Рядом, на месте где лежала рамка, теперь парень заметил ещё и небольшой браслет. Сделан он был из неярких бусин, камни которых являлись полудрагоценными и не особо ценились. Однако композиция браслета была очень красивой. Было бы странным, что такой браслет лежит одиноко в этом ящике, в котором до этого лежал подарок. — А это что? — Изуку взял его и показал принцу. Больше в ящике ничего не было, поэтому было бы странным, что браслет лежит просто так. — А, это… — глянул Бакуго и нехотя отозвался, — Это от Киришимы и его дружков. Слуга ещё раз осмотрел браслет и понял, что, скорее всего, его сделала Мина в подарок на восемнадцатилетие парня от их компании драконов. Он стал тронут вдвойне. Уж от кого кого, а от Бакуго и Киришимы подарки были и правда особенными. — Передай ему большое спасибо! — улыбнулся он. — Ага. — снова нехотя отозвался принц, уже более настойчиво выпроваживая слугу из покоев. Всё же после небольшой помощи Кацуки и отложения подарков у себя в комнате, Мидория направился к спальне Тодороки, но каково же было его удивление, когда, войдя, он увидел уже полностью собранного при всём параде принца. — Ох, Мидория, доброе утро. — с улыбкой произнёс тот, поворачиваясь в сторону вошедшего. — Доброе утро. — легко запнувшись, ответил слуга. — Я так и думал, что ты зайдёшь именно сейчас. Поэтому встал пораньше и собрался, чтобы не доставлять тебе хлопот сегодня. Лёгкий румянец расползся по щекам Мидории. Он прошёл глубже в комнату, закрывая дверь. — Всё в порядке, это ведь моя работа. — Но сегодня у тебя законный выходной. — Шото сделал несколько шагов ему навстречу, всё так же улыбаясь. — С днём рождения. — Спасибо. — легким кивком ответил Изуку, наконец начиная улыбаться. Тодороки слегка нагнулся и чмокнул парня в губы, а затем протянул на ладони красный бархатный мешочек. — Примешь подарок от меня? — Что? — вскинул брови слуга. — Тодороки-кун, тебе не стоило! — Стоило. — утвердил принц. — Я приготовил их ещё до того, как мы с отцом приехали, мне будет очень грустно, если ты откажешь. Но всё же решать тебе. «Их?» — пронес в голове Изуку и всё же взял мешочек. Открыв его, внутри он увидел два серебряных кольца: одно побольше, другое поменьше. На обоих из них были искусно выгравированы небольшие розы. Кольца были очень красивыми, пусть и не имели вид королевской роскоши, а цветы их никак не портили, пусть украшения и заметно были мужскими. — Ч-что это?! — запнулся Мидория, потеряв дар речи. — А что, ты не понял? Это кольца. — мягко отозвался в ответ Шото. Изуку на глазах залился краской, возвращая мешочек обратно. — Я не могу это принять! Нет, нет и ещё раз нет! Как можно… Тодороки достал из мешочка кольцо поменьше и ловко надел его на безымянный палец слуги. Тот в шоке дёрнулся. — Как я и думал, оно тебе по размеру. — улыбнулся принц, пока Мидория снимал украшение. — Нет, нет, нет! Я не могу его взять! — Почему? — Ну как же… Пока слуга замешкался, Шото обнял его. — Я подумал, что после побега нам придётся продать всё. И я не знаю, смогу ли ещё когда-нибудь сделать тебе такой памятный подарок. Это просто серебро, их мы сможем оставить себе. Кольца же не обручальные. — грустно закончил он. — Но… Это всё равно слишком… слишком… — Изуку не мог подобрать слова. — А что скажут люди, когда увидят их у нас? — Мы будем пока носить их на цепочке на шее, под одеждой, а потом наденем, как положено. — уверенно отозвался Тодороки, продумав всё наперед. — Ну, Изуку, почему ты не хочешь их принять, я так старался. Сам розы гравировал. — Сам?! — вскинул брови слуга. — Да, сам. А тебе они всё равно не нравятся. — Шото вздохнул и отпустил парня из объятий. — Нравятся, просто… Аргх, ладно! — слуга сам сделал шаг вперед и крепко обнял принца. Вложив в этот жест все имеющиеся силы, через пару секунд он отстранился и забрал назад мешочек со вторым кольцом. — Спасибо, Шо-чан, они очень красивые! На несколько секунд опешив, Шото всё же снова мягко улыбнулся. — Я рад, что они тебе понравились. Если присмотреться, гравировка на кольцах и правда была не идеальной, ещё было, куда стремиться. И всё же Тодороки довольно долго просидел над ними, пытаясь сделать максимально красивый образец, отметая в сторону все предыдущие попытки. Он начал их ещё с зимы, постепенно осваивая технику гравировки и пробуя снова и снова. При условии, что работать приходилось ночью, ведь день у парня был расписан по секундам. И вот где-то в апреле, немного отточив своё мастерство, он принялся совершенствовать и совершенствовать изображение, несколько раз меняя эскиз. В конце мая у него вышли лучшие образцы из тех, что он делал до этого. Именно эти кольца и стали подарком для Мидории. Выйдя и из его спальни, Изуку снова убрал подарок в комнату, только уже в самый надёжный тайник, что у него был. Решив немного прогуляться перед завтраком, он спустился до второго этажа, по дороге принимая ото всех поздравления, а на этаже его встретила знакомая шатенка. — Ох, Изуку! — Урарака, доброе утро! — с улыбкой отозвался парень, после чего девушка набросилась на него с объятиями. — С днём рождения, с днём рождения! Теперь ты совсем взрослый! Оба хихикнули. — Спасибо. — отозвался мягко парень и отпустил лекаря, однако та, решив не прерывать телесного контакта, взяла его за руку. — Пойдём, я отдам тебе подарок! — Что? Ох, вовсе не стоило. — отозвался Мидория, уже следуя за ней. За утро он уже натерпелся историй с подарками. — Стоило, стоило! — радостно улыбаясь, ответила девушка. Спустя пару минут они уже оказались в лаборатории, где, порывшись немного, Очако достала небольшую продолговатую коробочку размером чуть больше ладони. После подошла и протянула её Изуку. — Вот! Это тебе, с днём рождения! — Ох, спасибо, тебе правда не стоило. — немного смущённо ответил парень и взял её. — Что это? — Открой и посмотри. — хихикнула Очако. Парень так и поступил. Внутри коробочки оказалась красивая перьевая ручка с серебряным наконечником и основной частью из древесины темно-серо-коричневого цвета. В целом она была средней ценовой категории, но всё же наконечник прибавлял ей значительную стоимость. — У тебя часто портятся перья, я решила, что одно хорошего качества будет лучшим решением. — с уверенностью заявила девушка. — Да! Это просто потрясающий подарок, спасибо тебе. — Мидория закрыл коробочку и снова обнял девушку. — Хи-хи. — хихикнула та в ответ.