Against all odds

Через пару минут мальчики спустились к королеве, которая уже ждала их около центральных дверей в замок. Блондинка тоже была одета в праздничный наряд: на ней красовалось шикарное нежно-розовое платье в пол. Плечи и руки её закрывала тонкая ситцевая накидка с голубым отливом, сходящаяся впереди в районе талии под обрамлённым золотом тонким пояском с рубином по середине, и сзади в большой бант. Ажурный подол платья расходился красивыми многослойными волнами, поблёскивающими под лучами солнца. На голове Митсуки была её небольшая золотая корона, от центра которой к ушам были прикреплены тонкие подвески с драгоценными камнями. Мальчики остановились рядом с ней, и Мидория, поклонившись, стал извиняться: — Ваше Величество, простите, но Его Высочество отказался надевать корону и… — Что? Это ещё почему? — она развернулась и крикнула на своего сына, на что тот лишь недовольно цыкнул и отвернулся. Он знал, что это его вина. Мать отвесила ему подзатыльник. — Простите, если нужно, я сейчас же принесу! — занервничал мальчик. — Не нужно, — ласково ответила ему королева и вернулась в прежнюю позу. С минуты на минуту должен был приехать экипаж королевской семьи соседней страны. — А ты, поганец, веди себя нормально, и не позорь меня, — она снова грозным тоном обратилась к сыну. Тот в ответ лишь цыкнул. Блондинка повернула голову к зелёноволосому, который ей мило и доверчиво улыбался, как бы сообщая, что всё будет хорошо. Её это немного успокоило. В этот момент послышался приближающийся грохот колёс и топот лошадей. Двери центральных ворот замка открылись и перед глазами показись великолепные кони, а за ними была роскошная карета. Лошади были просто бесподобны: их медная шерсть, сияющие вожжи и даже подковы — всё блестело в солнечном свете. Верх самой кареты, её дверки и малейшие детали так же были обделаны чем-то сияющим. Хотя и карета Митсуки ничем не проигрывала красоте этой. Её экипаж был очень узнаваем, и славился прекрасными белоснежными породистыми конями. Тёмная карета остановилась, и из неё вышел среднего возраста мужчина в белом пиджаке с красными погонами и передней частью. Он распахнул дверь кареты и поклонился по пояс. Из неё вышел король — Энджи Тодороки. Очень высокий мужчина с грубыми чертами лица и взъерошенными красными волосами. На нём был чёрный костюм с золотой брошью на галстуке и золотой цепочкой. На пиджаке были великолепные красные вставки на груди, закреплённые с двух сторон золотыми кнопками. А на его голове была массивная корона с драгоценными камнями. Он отошёл на полметра, и из кареты вышел его юный сын. Принц был одет похоже, только без красных вставок на костюме. Вместо галстука у него было белое жабо, заправленное под пиджак, с небольшой серебряной вставкой под каждой складкой. Корона на его голове была куда меньше, но тоже выглядела красиво и аккуратно. «Ух ты… Красивый принц…» — подумал Деку. Это правда: мальчик был довольно симпатичным. Он был повыше Мидории — ростом с Бакуго. Его волосы делились на две контрастные части: правая сторона была белой, а левая — красной. Они аккуратно падали на его лицо и уши. Но на левой стороне лица принца был огромный шрам, который явно не внушал спокойствия. Дверь кареты закрылась, и король с сыном и слугой направились к хозяевам замка. Королева приветливо улыбалась, а её сын скрестил руки на груди. — Приветствую, Ваше Величество, — поприветствовала Митсуки и отдала реверанс. — Благодарю вас за гостеприимство, — отозвался король. Кацуки стоял в пол оборота и злобно рассматривал гостей. Изуку начинал нервничать, но мило улыбался. — Кацуки, поздоровайся, — указала мать и поднесла указательный палец к уголку своей улыбки. Она надеялась, что её сын хотя бы нормально улыбнётся в знак приветствия. Но блондин резко скорчил противную гримасу, за что сразу же стал получать наказание. В это время холодный взгляд юного Тодороки устремился на Изуку. Паренёк это заметил и попытался улыбнуться. Когда он заметил, что принц перевёл взгляд на его пластырь на скуле, он мигом прикрыл его рукой и отвёл взгляд. — Вот же ж мелкий… — ругалась в это время мать на сына. Юный Тодороки опустил взгляд, а затем, как ни в чём не бывало, протянул блондину руку. Все присутствующие удивились, а на лице короля появилось самодовольное выражение. Знакомство состоялось, и семьи направились на обед. — Сколько же мы не виделись! — весело пропела Митсуки, сидя за обеденным столом. Гостям и хозяевам подавали еду. Угощения были потрясающими. — Полагаю, что так, — отозвался красноволосый, — я помню твоего сына ещё совсем маленьким! — Да уж, вырос, на мою голову… А как твои старшие дети? Как Рей? — за столом разрослась ностальгическая светская беседа о былых временах. Юные члены королевской семьи сидели молча. Кацуки сильно раздражало присутствие посторонних, но его удерживала мысль о возможном наказании: его мать была способна на всё. Принц Тодороки же, казалось, и вовсе не был заинтересован беседой или окружением, он сидел и спокойно продолжал поглощать еду со своей тарелки. Когда трапеза закончилась, блондинка вызвалась самостоятельно проводить гостей до их новых комнат. Спальни Каччана, Деку и Шото располагались на одном, четвёртом, этаже. Комната блондина была в конце левого крыла, а через одну от неё была комната слуги. Центральные гостевые спальни пустовали, а в начале правого крыла была комната юного гостя. Так было решено сделать для того, чтобы Изуку всегда мог находиться недалеко от нового хозяина. Короля же поселили в соседние комнаты с сопровождающим в правое крыло пятого этажа. На этом же этаже располагался рабочий кабинет королевы, и её спальня в правом крыле. — Я уже упоминала, но повторю, — начала королева, когда они приблизились к спальне Шото, — с этого дня Изуку Мидория — твой личный паж, юный принц. Он будет сопровождать тебя всё время твоего прибывания здесь. А ещё завтра он проведёт тебе экскурсию по замку. Обращайся со всеми вопросами и пожеланиями к нему. — Рад служить Его Высочеству, — отозвался зелёноволосый, поклонившись. — Благодарю вас, Ваше Величество, — поклонился юный Тодороки. Бакуго тихонько сзади цыкнул, на что получил разрешение их оставить. — Пойдёмте, я покажу спальню короля…— взрослые быстро удалились с этажа, оставив детей одних. — Ваше Высочество, ваш багаж был доставлен в вашу комнату. Вам требуется помощь? Вы чего-нибудь хотите? — мило произнёс Изуку. — Перестань меня называть «Ваше Высочество», пожалуйста, — спокойно ответил принц. — П-простите, но я не могу… Как же мне к вам обращаться? — Не важно. — Простите…— растерялся паж, — юный господин? — Получше, — улыбнулся Шото. — Простите, юный господин, — улыбнулся Мидория, — я весь ваш, вам нужна помощь? Принц на секунду задумался, а затем согласился, и позвал слугу с собой. — Поможешь мне выложить вещи? — мальчики зашли в комнату. Прямо напротив входа было большое окно с ажурными зелёными занавесками и шторами. Слева находился вход в дополнительную комнату (ванную). У левой стены, параллельно окну, стояла большая двухспальная кровать с массивным ажурным балдахином*. Кровать была в приятных глазу тёмных тонах, а на покрывале были вышиты золотые узоры. Около неё стояли прикроватные тумбы и пуфы. В дальнем правом углу стоял небольшой книжный шкаф, а рядом с ним, у стены, — стол. В правом ближнем углу стоял большой одежный шкаф с большими дверками. На стене рядом со столом висело большое зеркало в полный рост мальчиков. — Конечно, я же ваш слуга. Вы можете мне просто приказывать, если чего-то хотите. Тодороки немного помедлил, а затем указал: — Возьми вон тот чемодан, — он выделил из нескольких один и указал на него, — и достань из него книги. — Куда их разложить? — Просто сложи на столе, а чемодан поставь к остальным, — сам же принц достал один из чемоданов с одеждой и стал его разбирать. — Юный господин, что вы делаете? — шокировано спросил слуга, — вам не нужно самостоятельно разбирать ваш багаж, для этого есть я или другие слуги! — Я знаю, — отозвался мальчик, продолжая, и улыбнулся, — просто помоги с книгами. — Если вы желаете, то мы можем начать с библиотеки завтрашнюю экскурсию. У нас много потрясающих книг! — Приму к сведению, — согласился Шото. Так как гости приехали чуть позже обеда, время до ужина быстро прошло. Наступило время вечернего приёма пищи. На стол стали подавать горячие блюда. — В каждой спальной есть ванная, если угодно, — начала Митсуки, — Но если вы желаете отдохнуть, то мой замок содержит онсэн**. Я распоряжусь, чтобы всё подготовили, а вас туда сопроводили. Что скажете? — Почему бы и нет, — улыбнулся Энджи, — а завтра приступим к делам! — Отличненько, — улыбнулась блондинка. — Я не пойду сегодня, — тихо сказал Шото, не отрываясь от тарелки. — Что ж, тогда как захочешь, сообщи об этом Изуку, — отозвалась королева, смотря на слугу. Тот одобрительно кивнул. — Благодарю, Ваше Величество. После ужина все снова стали расходиться по своим комнатам отдыхать и готовиться к ванным процедурам. Поднявшись втроём на свой этаж, Бакуго вдруг одёрнул своего слугу. — Деку! — он встал между принцем и мальчиком, держа его за плечо, и противно и слащаво улыбнулся, — Я украду его буквально на минуту, — обратился он к Тодороки и отвёл друга на пару метров. — Кач… Ваше Высоч… — он не смог выговорить ни первое обращение, ни второе. — Слушай, Деку, — серьёзно начал Кацуки, — прикрой меня завтра. — Что? — Мама будет занята целый день, а ты и так, как собачка, за этим таскаешься. Я уйду, как обычно, а ты просто прикрой перед мамой, если спросит. — А если… — Никаких «если», я вернусь вовремя. Или ты уже забыл, кому ты служишь? — блондин нахмурился. — Нет, Каччан, я понял… — Мидория откланялся и мигом вернулся к спутнику, который продолжал его зачем-то ждать. — Простите…— он поклонился. — Да ничего, — спокойно ответил Шото и направился в комнату. Новый хозяин был очень спокойным и нетребовательным. Полная противоположность старого. Тодороки пожелал принять ванну и отпустить слугу пораньше. Он лишь попросил, чтобы тот приготовил его ночное бельё. Ошарашенный таким поведением Изуку сначала затормозил, а затем сделал, как велели. Он оставил принцу подсвечник, поклонился и пожелал спокойной ночи. Хоть летние ночи и короткие, сейчас дворец красиво освещали уличные настенные фонари (огненные). Первый этаж и колонны были освещены красивым желтым светом. Мидория прогулялся на улице и решил пока подняться к себе, перед обычным ночным обходом. Его комната была примерно такой же, как у принцев, но немного скромнее. Его одежный шкаф был не таким большим, но вмещал в себя все необходимые мальчику вещи. Над кроватью не было балдахина, да и сама она была немного меньше и проще. Зелёноволосому она нравилась даже больше господских. На столе у него стояла небольшая медная рамка с красивыми узорами, а в ней был портрет его матери. Его написал какой-то художник, который приезжал к королевской семье. Тогда писали портреты с короля, королевы, их новорождённого сына, а также с приближённой королевы — матери Изуку. Этот отдельный простой*** портрет позже королева передала лично мальчику в память о матери. За своей прогулкой и своими мыслями он сейчас провёл достаточно времени, и не заметил, как наступила глубокая ночь. Время было пол первого. Мидория, как обычно, вышел из комнаты и направился в противоположное крыло. Он проходился по этажу перед сном и тушил фонари, хоть и не был обязан, но любил это делать. Дойдя до спальни Тодороки, он застыл. Под довольно большими дверями внизу светилась тусклая жёлтая полоса. Деку тихо постучал. — Ваше Высочество, это Мидория. — Входи, — послышался ответ и мальчик зашёл. Как он и ожидал — его господин не спал. Шото сидел в кровати с книгой, а рядом стояли подсвечники, по сторонам кровати. Ещё один стоял на столе. — Ваше Высочество, у вас всё в порядке? Так поздно, вам пора спать, — обеспокоенно сказал паж. — Ты снова назвал меня так, — его голос был всё таким же тихим и спокойным. Он сидел, не отрываясь от книги. — Прошу меня простить, юный господин, — осёкся Изуку и подошёл к постели принца, — вам не спится? В ответ последовал какой-то неразборчивый шепот и бурчание. — Желаете стакан горячего молока на ночь? Или принести вам горячего вина? Вам должно стать лучше, — голос Деку был приятным и успокаивающим. Принц поднял на него глаза, а затем поглядел на закрытые шторы. — Желаете прогуляться? — с улыбкой спросил слуга. — А…— Шото издал какой-то непонятный вопросительный звук и снова посмотрел на слугу. Тот ему ещё шире улыбнулся и подмигнул. Через три минуты мальчики уже тихо спускались по дворцовой лестнице. На принце была его ночная рубашка, халат и сапожки. — Ты уверен, что нам можно? — с боязнью спросил он. — Если вы этого хотите — можно. Вы ведь хотите, юный господин? — Мидория остановился и повернулся к спутнику. Тот слегка кивнул. Спустившись на первый этаж, мальчики прошли среди колонн и вышли на несколько беседок. Принц продолжал следовать за своим слугой, который то и дело поворачивался и улыбался ему. Они прошли беседки и стали спускаться по лестнице, вокруг которой горели небольшие фонари и освещали им путь. Деку спустился и указал принцу на длинную аллею, вокруг которой было просто множество кустарников и отдельных клумб. В ночной тьме было трудно разобрать некоторые вещи, но свет фонарей всё же легонько касался самых их верхушек. — Это самое красивое место дворца, — начал Изуку, — это королевская оранжерея. И правда, было понятно, что это место полно цветами. Здесь сам воздух казался куда легче и свежее, и очень приятно пахло. В темноте проглядывались крупные бутоны, а у земли виднелись закрытые стебельные цветки в клумбах. — Вам нравится? Не желаете вернуться? — Нет, — ответил принц и стал тихонько шагать вперёд, осматриваясь вокруг. Деку последовал за ним. Пройдя тихим шагом метров семьдесят, Изуку добавил: — Здесь есть скамейки, — он указал на одну, что стояла прямо слева от них, — не желаете присесть, юный господин? Тот повернулся в сторону скамейки и сел на неё. Рядом присел и слуга. — Что ты хотел сказать, когда принц схватил тебя за руку и уволок от меня? — вдруг начал Шото. — Что вы имеете в виду? — непонимающе переспросил Мидория. В ответ последовало молчание. — А…— он чуть повернулся и начал — Это… Как бы объяснить… Мы с Его Высочеством знакомы с самого рождения, и с самого рождения дружили. Мы играли, и до сих пор всё время проводим вместе. Для простоты общения у нас сами собой появились прозвища. — Ты не обращаешься к нему формально, — заметил принц. — Угу, вы правы, — согласился зелёноволосый, — мы уже давно обращаемся друг к другу по-другому. Это как показатель того, что мы ближе, чем просто господин и слуга. — Что-то я не заметил того, чтобы вы были близки. — Вы снова правы, — мальчик понурил голову и спустя пару секунд ответил, — наверное. С годами наши отношения стали немного сложнее, — он снова выпрямился. Перед ними расстилалось огромное чёрное небо, наполненное звёздами. Словно кто-то опрыскал его серебряной краской. — Красиво, не правда ли? — улыбнулся слуга, глядя на эту красоту. — Да, — отозвался принц, вот только смотрел он не на звёзды, а на своего слугу. Лёгкий небесный свет и свет фонарей отражались от его изумрудных волос и блестящих больших глаз. Мальчик медленно поднял левую руку и нежно положил её на щеку Изуку, на которой был пластырь. — Чт… — Он бьёт тебя? — Тодороки резко помрачнел. — Н-нет, — замялся Мидория, краснея, — что вы! Это…последствия тренировки. Шото продолжал пилить его взглядом. Он легонько погладил мальчика по щеке, но сдаваться не собирался. Он и так всё понял. — Ты ведь врёшь. — Н-нет, — отозвался слуга и виновато отвёл взгляд. После пары секунд он накрыл маленькую ладонь принца своей и улыбнулся ему. — Юный господин, пора возвращаться. Вам нужно спать. Шото не сказал ни слова и убрал руку. Мальчики направились обратно в замок. Мидория поправил массивные шторы на окнах и потушил свечи. — Спокойной вам ночи, юный господин, — он одарил принца поклоном и лёгкой улыбкой. — Тебе тоже, — послышался тихий голос и шуршание одеял. Наконец, после такого длинного и сложного дня Изуку со спокойной душой вернулся в комнату. Все фонари на этаже погашены, в комнатах темно, в замке тихо. Оно и понятно, время два часа ночи…