Его прекрасные глаза

-POV Марк- Я на самом деле хотел бы остаться на том пляже, хотел наплевать на всё, продолжая держать Джека за руку и лежать на песке на фоне заката. В моих глазах это казалось раем. Но всё хорошее рано или поздно заканчивается. Поэтому скоро подул морской прохладный ветер, который пустил по моему телу противную волну мурашек, а кончики пальцев начали холодеть. И, переглянувшись, мы с Джеком без слов решили, что нам пора домой. Отряхнувшись от песка, мы еле смогли залезть в кеды. Я понятия не имею, как нам хватило сил отвезти велосипеды на стоянку, заказав при этом такси. Ведь как только мы сели в салон, то мгновенно уснули. И спасибо, что водитель оказался понимающим: когда мы приехали, то он не повысил голоса, а спокойно нас разбудил, хотя всё равно было заметно, что Джеку неловко. — «Ни одного пропущенного звонка. И мир каким-то образом всё ещё вращается без тебя», — когда я плюхнулся на кровать, Джек протянул мне мой телефон. Лёгкий смешок сорвался с моих губ, и я потянул его к себе, подарив долгий поцелуй. Про телефон я сейчас даже вспоминать не хотел. — «Это был один из самых лучших дней за всю мою жизнь». — «Что ж, я рад, что ты немного отдохнул, — радостно, словно кот, промурлыкал он в ответ. — К тому же, я наконец смог выбраться из этих четырех стен…-» Мои щёки никогда не краснели так быстро. — «О боже, прости… Я только сейчас понял, что с момента твоего прилёта мы только и делали, что работали и разбирались в чувствах, — последовала долгая пауза, во время которой мы просто смотрели друг на друга, и я совсем не смог прочитать его. – Но… спасибо, что ты так заботишься обо мне, Ясноглазик». — «Ты имеешь в виду это недопутешествие? Я никогда не против чего-то нового. И-и тебе не нужно извиняться. Главное, что мы через всё прошли», — сказал он, снова переплетая наши пальцы. — «Ты не понимаешь, — неуверенно прошептал я, устремив взгляд на наши руки. — Я давно никому так не доверял. Ты... просто…-». Слов было недостаточно, чтобы описать то, что я чувствовал. Но даже после такого физически сложного дня бабочки в моём животе все ещё порхали и не давали щекам остыть. — «Когда я смотрю в твои глаза, я вижу себя. Я вижу, что ты принимаешь меня независимо от того, что думают обо мне другие, или даже, что я думаю о себе. Я описать не могу, как счастлив, что ты позвонил мне в тот вечер. Это было маленьким началом моей безнадежной любви». Можно было услышать, как его дыхание стало прерывистым, Джек шмыгнул носом и потёр глаза. — «Чёрт возьми, Марк... Ты же знаешь, что такие милые слова всегда заставляют меня плакать». Немного ниже склонившись к нему, я убрал несколько слёз, а он поцеловал меня. Поцеловал так, что мы снова стали единым целым. Внутри было тепло. И, когда мы разорвали поцелуй, я шептал ему на ухо нежные фразы, которые все заканчивались одинаково. Ты мне нужен. Я хочу тебя. Я люблю тебя. Я доверяю тебе. Я дорожу тобой. — «Ты заставляешь моё сердце биться со скоростью света, — прошептал в какой-то момент Джек, пытаясь остановить слёзы. — Знаешь, есть много других способов убить меня». Я тихо усмехнулся и снова тихонько поцеловал его, когда мы наконец-то смогли забраться под одеяло. Я с радостью проведу остаток своей жизни, пытаясь найти все возможные способы заставить его улыбнуться. Чтобы узнать новые способы, которые помогут мне услышать, как он хихикает, или увидеть, как он закатывает свои блестящие глаза в ответ на мои глупые шутки. А я всё ещё слышу, как доносятся с первого этажа истерический смех и счастливый плач вчерашнего стрима. Но отвлекали меня от этого часы наших глупых разговоров. Часы тишины, когда мы безмолвно признавались друг другу в любви. Даже если телефон и звонил, то нам было наплевать. Он был прав. Мир всё ещё вращался без меня. И я счастлив, что наконец осознал это. Мне кажется, вот так, держась рука за руку, мы могли бы противостоять чему угодно. Наши переплетенные пальцы как меч и щит, которые нам когда-нибудь по-настоящему понадобятся. Но сейчас об этом думать не хотелось, ведь нет ничего лучше, чем его прекрасные глаза.