Его прекрасные глаза

-POV Джек- — «Ну Феликс, блин. Серьёзно, сколько сообщений я должен отправить, чтобы ты наконец просто взял в руки свой грёбанный телефон!?, — он опять не взял трубку, поэтому я записываю сообщение на автоответчик, расхаживая по гостиной, так сильно жестикулируя, что ударился о стену. — Чёрт тебя побери, я уже завтра буду в Англии». Снова взглянув на свой билет, я продолжил: — «Точно помню, что ты предлагал меня забрать с аэропорта и свозить на ланч, но ты не писал больше трёх дней, я не могу столько ждать. Пожалуйста, если твои планы всё ещё в силе, позвони мне, как только сможешь, потому что в другом случае я запланирую другой маршрут до дома по возвращению». Я отключился от звонка и, упав на диван, громко застонал, раздражённый, этой выходкой. — «Видимо, ты вновь вместо ответа получил играющий на нервах автоответчик», — сказал Марк, спускаясь по лестнице. Обхватив голову руками, я кивнул. Марк тяжело вздохнул и присел рядом со мной, начав слегка массировать мне плечи. — «Я уверен, что этот говнюк позвонит тебе до того, как ты соберёшь все вещи, — произнёс он ласково. — Если у тебя разболится голова из-за того, что Феликс такой, каким всегда был, то это никак не поможет ситуации, мистер Ясноглазик». — «Знаю, — сказал я, глядя на Марка, — просто очень переживаю из-за перелёта, поездки домой и невозможности проводить время с тобой». — «В худшем случае ты просто возьмёшь Убер, на крайняк такси, если Феликс в конце концов сольётся, — он улыбнулся и взял мою руку в свою. — Что касается меня, то я буду писать тебе каждые 10 минут, даже не успею стать настоящей занозой в заднице, ведь ты не заметишь, как я буду стоять на пороге». Кисло усмехнувшись, я заметил: — «Ха, ты ведь ничего не сказал обнадеживающего о моей семье». Марк вздохнул и наклонился, целуя меня в щёку. — «Один очень проницательный человек однажды сказал мне, что несмотря на то, что он в дичайшем ужасе, он верит в нас, и пока мы есть друг у друга, всё будет в порядке». Я улыбнулся, и надеялся, что не так сильно покраснел. — «Видимо, этот парень — сам мистер Сентиментальность». — «Да, на самом деле так и есть, — он рассмеялся и соприкоснулся со мной лбами. — Это одна из причин, почему я так сильно люблю его». Услышав, как на мой телефон пришло уведомление, Марк потянулся и взял его с столика. Он посмотрел на сообщение на экране и, ухмыляясь, протянул мне телефон, где я прочёл: Феликс: естественно встречу тебя братан Феликс: и вообще ты настрочил так много что я ненароком подумал будто ты сумасшедшая бывшая подружка Феликс: прибереги это для своего Маркиму Феликс: скоро увидимся лил битч :D

***

— «Пожалуйста, позвони мне, как только приземлишься, не важно, как поздно, хорошо?» Я медленно кивнул, держась из последних сил, чтобы не разрыдаться. Марк приподнял мой подбородок, и наши губы встретились. И через несколько мгновений его руки коснулись моей шеи, поцелуй стал ещё глубже. Мы вновь стали едины, но также отчётливо понимали, что боимся отпускать друг друга, боимся снова остаться одни наедине со своим разумом и демонами. Звуки людей вокруг нас превратились в приглушённый белый шум. Я почувствовал, как он хотел отстранится, разорвав поцелуй, по крайней мере дважды, чтобы сказать что-то ещё или просто вздохнуть, но я не отпускал его, держа крепко в объятиях. Как бы не хотелось, но между нами всё-таки проскочил резкий порыв холодного воздуха. Это всего лишь две недели. Эти пять слов были единственным связующим звеном, скреплявшим наши сердца. Пять слов, что я буду повторять каждую секунду своего жалкого существования без него. Когда буду завтракать в одиночестве или лежать в постели без сна в глазу, мечтая, чтобы его руки вновь обвили меня, держа в своих теплых объятиях. Марк хотел было протянуть мне сумку, но я схватил его за руку, и он в тот же миг застыл, смотря в мои глаза. — «Пожалуйста, Марк», — хрипло произнёс я, проигрывая войну со слезами. Он кивнул, и мы снова слились в поцелуе. На этот раз он был полон отчаяния и жажды большего. Я чувствовал его сбившиеся дыхание и знал, что он тоже плачет. Что он нуждался в этом последнем танце наших губ так же сильно, как и я. Может быть, даже больше. Это всего лишь две недели. На этот раз я отстранился, схватил свою сумку с пола, крепко обняв его на прощание. — «Я люблю тебя, — горькие слёзы катились по моим щекам, — я так люблю тебя, мистер Прекрасные очи». Он снова посмотрел мне в глаза, его щёки были красными из-за слёз: — «Я тоже люблю тебя, мистер Ясноглазик. Пожалуйста, будь осторожен и… и не забудь позвонить мне». Я в последний раз поцеловал его в щёку и ушёл. Мне не хотелось оглядываться назад. Это слишком тяжело для моего сердца. И всё-таки почти против воли я на миг оглянулся через плечо. Но он уже ушёл. Потерялся в окружающей толпе. Без него всего две недели. Марк любит меня. Я люблю Марка. Торт. Печеньки. И пирог. В таком порядке.