Его прекрасные глаза

-POV Марк- — «Эй!», — взвизгнул Джек, когда я ни с того ни с сего ущипнул его за зад, быстро свалил с места преступления, злобно хихикая, и запрыгнул под одеяло. Он бросил пошлый взгляд на меня, когда повернулся. Сначала я пожал плечами, отрицая своё причастие к этому делу, но потом признался: — «Ты и так в курсе, что слишком сексуален, чтобы вот так наклоняться. Я не смог удержаться». — «Знаешь, а я ведь больше, чем просто "сексуален", мистер Прекрасные очи», — сказал Джек, уперев руки в бока. А его губы изогнулись в соблазнительной улыбке. — «Конечно, мой дорогой, ты прав, — улыбаясь ему в ответ, произнёс я, — но я никак не контролирую этих двух ребят время от времени, — я поднял руки и со всей серьёзностью посмотрел на них. — С момента пересадки, — и мои глаза со всей драматичностью устремились к Джеку, — у них... у них появился собственный разум!» — «Это уже походит на сцену из детективного сериала, где герой допрашивает подозреваемого, вот что-то подозреваемый напрашивается», — усмехнулся Джек. Но он отвернулся и продолжил рыться в чемодане: — «Да, куда нафиг я его положил-….» — «Если ты ищешь свой одеколон, то он на комоде». Шон встал и хотел было возразить, но, смотря на меня, очевидно пытался вспомнить, что было утром, ведь после нескольких секунд раздумий он подошёл к комоду и схватил маленькую баночку, аккуратно положив её во всё ещё открытый чемодан. — «Самолёт у нас только вечером, не думаю, что мы поедем раньше обеда, — произнёс я, схватив свой телефон с рядом стоящей тумбы и начав пролистывать электронную почту. — Тебе не обязательно прямо сейчас собираться». — «Наверное, ты прав, как всегда в общем, — сказал он, присаживаясь на край кровати. — Просто мне не хочется терять время, поэтому так тороплюсь. Думаю, завтра ещё немного поиграть с Бобом и Уэйдом, может что-нибудь сниму». Я опустил телефон, мой взгляд сразу же устремился в его голубые глаза, и я улыбнулся. — «Это тебе решать, детка, если ты хочешь собрать вещи, то я тебя не останавливаю». Он ничего не ответил, лишь ухмыльнулся и залез под одеяло. Я убрал телефон, когда заметил движущийся в мою сторону комок из моего парня. Вдруг я почувствовал, как мои пижамные штаны кто-то мягко стягивает. — «Что… что ты ...» — почувствовав, как мягкие губы целуют мой живот и внутреннею сторону бёдер, я попытался выговорить хоть слово. Через несколько мгновений волна тёплого воздуха окружила мой член. Потом он взял его, начав медленно двигаться вверх-вниз. Я застонал и закрыл глаза, мой телефон выпал из руки на пол с характерным звуком. — «О, боже ...» — моё дыхание сбилось от столь резкого прилива удовольствия. Он выпустил член изо рта, и тогда я почувствовал, как его тонкие пальцы мягко обхватили меня, не теряя заданного ритма, и теперь теплоту сменили плавные движения. Я становился твёрже с каждой секундой и хотел, чтобы он тоже. Господи, мне нужно увидеть его лицо. — «Пожалуйста, Шон», — простонал я, стягивая белое одеяло. Когда оно упало вниз, на пол, в пару к телефону, я наконец увидел его и его яркие голубые глаза, напоминающие пару васильков. Они смотрели сквозь меня, будто оставляя пламенный поцелуй на каждом сантиметре тела. Моё сердце, казалось, вот-вот сбежит прочь. Его пухлые губы и язык будто пробовали меня на вкус, медленно поднимаясь вверх по животу. Я попытался сесть, но его рука мягко толкнула меня в грудь, и я снова упал на эти пушистые подушки, понимая его намерения. От нарастающего наслаждения я застонал, его лёгкие поцелуи чувствовались намного дольше, чем секунда, оставляя отпечаток и в душе тоже. Мой разум потерялся в этот момент среди этого букета чувств. Я положил руку на затылок Шона, когда вновь почувствовал его язык на своей длине. Видимо, рвотный рефлекс больше не волновал нас. Я открыл глаза и смог оглядеть его фигуру: широкие плечи, тонкая талия и его удивительный зад, который скрыт от меня только тёмно-зелёными боксёрами. Я скользнул ладонью вниз по его руке, и он, не отрываясь, поднял взгляд на меня. — «Шон, позволь… — дрожащим голосом произнёс я, — позволь мне сделать приятно и тебе тоже». Он медленно придвинулся ближе к моему лицу, теперь снова надрачивая мне. Его глаза пристально смотрели в мои, когда я обхватил его лицо руками. — «Сегодня вечером я угощаю тебя, — сказал он с сильным акцентом, настолько пропитанным желанием, что у меня слегка закружилась голова. — Просто лежи и наслаждайся». Шон наклонился, чтобы поцеловать меня, и я почувствовал, что падаю в глубокую синеву его глаз, мои стоны стали громче, несмотря на то, что я хотел взять инициативу. Он поднёс свою руку к моим губам, и я с радостью начал обсасывать пальцы. Услышав, как он одобрительно застонал, я продолжил, пытаясь соблюсти тот же ритм. Вверх и вниз. Верх и вниз. Это была такая палитра насыщенного тепла и цветов, проходящая через меня, что я уже не мог терпеть. Я громко застонал. Мне нужно увидеть его, услышать, как он кончает вместе со мной. Я резко дернулся, не в силах передать то, что мне нужно. Он посмотрел вверх, и его глаза встретились с моими. Шон как будто читал мысли, знал, что происходило в моей затуманенной голове. Он поднялся ко мне, а рука не остановилась, его лицо было в нескольких дюймах от моего. — «Ты хочешь, чтобы я поговорил с тобой, Прекрасные очи?» Я лишь кивнул, и мои губы разомкнулись в очередном стоне. Шон расплылся в ухмылке и наклонился, его нежное дыхание приблизилось к моему правому уху: — «Ты хочешь почувствовать меня внутри, не так ли? Хочешь, чтобы мы стали одним целым? Ты это получишь, дорогой, но не сейчас. В этот момент я хочу, чтобы ты ощутил всё наслаждение, что поглощает меня по ночам». Сердце начало ещё быстрей стучать в груди, так сильно, что, казалось, его звон был слышен в соседней комнате. — «Ты можешь сказать это ещё раз, детка? Пожалуйста». Почувствовав, что от его слов я больше не мог держаться на этой грани, я схватил его за волосы и притянул для страстного поцелуя. Только из-за того, что нам перестало хватать кислорода, Джек отстранился и, не раздумывая, быстро спустился и снова взял меня в рот. Я тут же почувствовал, как мои бёдра подались вперёд, а голова упала на подушки. Я кончил. — «О, боже, Шон, — прошипел я сквозь стиснутые зубы, наконец осознав, что мы не дома. Мне нужно было быть, ну хотя бы попытаться, намного тише. Из-за этого краска растеклась по лицу в несколько раз быстрее. Тело продолжало периодично подрагивать, а сердце даже не думало останавливаться, оно почти пробило мне рёбра. Только когда его лицо, мокрое из-за пота, и растрёпанные волосы, снова появились в поле зрения, моё дыхание наконец замедлилось, а тело расслабилось. Он аккуратно лёг мне на грудь, ведь дыхание до сих пор не пришло в норму, я даже не мог вымолвить ни слова, поэтому я просто заключил его в объятия. — «Всё ещё думаешь, что я только дразнилка?», — спросил Шон с самой самодовольной улыбкой.

***

Не знаю, сколько я проспал, но, когда глаза открылись, было темно и видно только неспящего, сидящего в телефоне Джека. Его волосы по-прежнему торчали в разные стороны, а лицо и глаза блестели от тусклого света экрана. — «Что-то случилось? Или просто не можешь уснуть?», — спросил я, и он обратил на меня внимание. — «Блин, прости, я тебя разбудил?» Вылезши из-под одеяла, я взял его за руку. — «Нет, вовсе нет», — после этих слов его глаза снова сосредоточились на экране телефона. — «Извини, я не успел сказать тебе до того, как мы улетели из Лос-Анджелеса, — начал я, принимая сидячее положение, — но меня гложет вопрос. Хочешь ли ты, чтобы я полетел с тобой?» Он посмотрел на меня, внимательно обдумывая эти слова. — «Ты поддерживал меня всё это время, был рядом. Тем более мама и Томас уже души не чают в тебе. Просто я тоже хочу присутствовать в тот момент, когда ты обо всём расскажешь родителям и братьям с сёстрами». Положив телефон на тумбочку, он с тяжёлым вздохом растаял в моих объятиях. Его пушистые волосы щекотали мой подбородок, а голова устроилась на груди. Он ничего не ответил, поэтому я продолжил: — «Значит, я могу взять ещё один билет и улететь с тобой? Мне тоже очень хочется встретиться, адекватно познакомится с ними всеми. Тем более так мы не потеряем время без друг с др-…» Тут же я почувствовал, как моё сердце сжалось, и послышался лёгкий шмыгающий звук. — «Ты чего, милый?, — сказал я, сведя брови в беспокойстве и поднимая его лицо рукой. — Что-то не так, Шон?» Его глаза были полны горьких, медленно падающих слёз, губы дрожали, а взгляд не мог сфокусироваться. — «Извини, извини меня, пожалуйста, но ... — начал он, и слёзы потекли ещё сильнее, — я должен поговорить с ними сам. Боже, прости». — «Э-это была плохая идея, это ты меня прости, что надавил». Он почти яростно замотал головой. — «Ты не виноват!, — воскликнул Шон почти в отчаянии, его руки легли на мои щёки. — Они моя семья… И это личный. Очень личный вопрос. Я знаю, что они предпочли бы, сначала поговорить со мной наедине, прежде чем приводить кого-то другого к ним в дом». — «Ясно», — слетело с моих губ в слегка печальном тоне. — «Пожалуйста, не думай, что они холодные или равнодушные, — и на его лице отразилось беспокойство. — Они самые невероятные. Всегда меня поддерживали. Когда я стал барабанщиком в группе, когда бросил универ, когда начал тратить все силы на Ютуб… Они всегда были рядом со мной». — «Значит, они великолепные люди», — тихо произнеся, я погладил его по голове. — «М-мне страшно, потому что я знаю, как сильно буду скучать по тебе… Может, тебе прилететь недели через три-четыре? Может раньше? Я тебе сразу позвоню, как всё расскажу. Это же в пределах разумного, да?» Я улыбнулся и крепко обнял его. — «Конечно. Только бы этих несколько недель тебе хватило». Он кивнул, и его мягкие губы пытались зацеловать меня. — «Я люблю тебя», — сказал он, уткнувшись лицом мне в шею, и руки обвили мои плечи, пробежавшись по грязным волосам. Прислушиваясь к звукам его восстанавливающегося дыхания, я почувствовал, как он потихоньку засыпает. Я вздохнул и прошептал в ответ: — «Я люблю тебя больше».