Капитан Россия: между нами тает лёд

Ей чудится густой лес — кажется, один из тех, которые она видела на родине в Карелии, когда еще в детстве была там с отцом, картины она видит смутно и обрывками, затем все погружается в огонь и гарь, сквозь густые клубы дымы она слышит обрывки голосов и чьи-то крики… ей кажется, что она и сама горит — её руки и волосы в огне, она задыхается, но изо всех сил продолжает мчаться через дым и горящую чащу вперед, не разбирая дороги и не вслушиваясь в крик, пока с ужасом не осознает, что это её собственный… — Блять, Свята, сделай же что-нибудь! — Раздается испуганный голос Ярослава, сидящего возле кровати их лидера, которой после прошедшей ночи было уж слишком… «хорошо». — Что с ней вообще такое? Бледная, как смерть, девушка, не приходила в себя уже несколько часов, её лихорадило, лицо было покрыто испариной, а ярко-рыжие волосы на фоне белоснежной кожи, казалось, действительно горят… она металась на постели, бормоча в бреду что-то неразборчивое и периодически бессознательно кидаясь огнём в стену — в один из таких разов бедняга-Ярик едва успел пригнуться, через секунду уже матерящийся бы, что ему подпалило волосы… Он тревожно вглядывался в лицо подруги и хмурил брови, пока Святослава, наморщив лоб, колдовала над Женей с другой стороны, пытаясь понять, как же исцелить сей «недуг». — Что-что, кокс качественный был, — проворчала подошедшая Ника, держа в руках стопку бинтов и недовольно поджимая губы. — Что уставился? — Она закатила глаза, глядя на недоумённое лицо товарища. — Подержи лучше её руки, я перевяжу их, пока наша мисс «щас будут гореть ваши жопы, если не заткнетесь», — передразнила ведьма саркастический тон подруги, — не спалила тут нас всех к херам. Орловский, продолжая хмуриться и поглядев на девушку с сомнением, всё же умудрился поймать Алфёрову за обе руки сразу, что было непросто — та продолжала метаться и во сне попыталась вырваться, но подошедшая Ника крепко прижала ту за плечи к постели и, пока парень держал, перевязала каждую её ладонь бинтами. Огонь, выступивший было на её пальцах в ответ на попытки насильно удержать на кровати, тут же погас, и лицо Ярика вытянулось. — Ты же заговорила их, колись? — Ника только хмыкнула. — Не советую повторять, пока она в сознании — спалит к чертям и глазом не моргнёт. — Морозова пожала плечами и направила взгляд в окно, задумавшись о чём-то своём. Женю действительно бросает в жар, сквозь лихорадку ей кажется, будто всё тело наполнилось огнём и горит, а она ничего не может сделать… её лёгкие стали слишком тесными, воздуха не хватало, дыхание сбилось. Она несётся вперед сквозь клубы дыма и горящий лес, смутно видя впереди фигуру в плаще, и сквозь сон ей мерещится — что именно за ней и надо бежать, догнать, поймать, не дать уйти, чтобы… чтобы что? Но думать об этом совершенно не хочется, да и сил нет, дыхание заканчивается, а в голове набатом бьёт единственная мысль: ты от меня не уйдёшь! — Она что, реально накурилась? — Хмурит брови Ярослав, кладя широкую ладонь на мокрый, горячий лоб подруги. Потрескавшиеся, сухие губы той продолжали в бреду что-то шептать, что пугало парня. — Если точнее, то нанюхалась, — деловито поправила Ника, закатывая глаза. — Мало ей приключений было на божественный зад, так ещё нужно было добавить. — Проворчала девушка, поджимая губы. — Вернись… — Бормотала Женя, пытаясь сжать перебинтованные пальцы в кулаки и вызвать огонь, потухавший, стоило только паре искр возникнуть. — Не уходи! — Что?.. — Ярик и Ника дружно переглянулись, их глаза полезли на лоб, уже Ника сама приложила ладонь ко лбу Алфёровой и нахмурилась ещё больше. — Что она там бормочет? — Оба посмотрели на молчавшую и погруженную в работу Святу, не принимавшую участия в разговоре. — Она сейчас не здесь, — отстранённо резюмировала та, продолжая водить ладонью над телом бессознательной Жени, — её затягивает в сон, и выбраться она сможет только сама. — Вот дерьмо. — Помрачнел Ярик, закусив губу и осторожно отводя мокрую прядь длинных рыжих волос с лица девушки. — Стой… — Уже более разборчиво протянула Женя, судорожно сжимая и разжимая пальцы через ткань заговорённых бинтов, по её бледному, болезненному лицу градом скатывался пот, волосы липли к щекам, а мокрые ресницы подрагивали. Зашедшие в комнату девушки — Ванда и Наташа замерли на полдороге к кровати, Нат прищурила глаза, вспоминая вчерашние планы лидера Легиона и куда-то ещё с утра свинтившей Дэнверс, на которую, очевидно, «качественный» кокс не действовал. Женя бессознательно взмахнула рукой, как если бы хотела снова запустить огнём и в без того подпалённую стену с дырой вместо обоев, затем её ладонь безвольно упала ей на грудь, она перестала метаться. Собравшиеся члены обеих команд замерли и уставились на Капитана Россию, у кого-то на лице мелькнул ужас. — Баки… — Прошептала Алфёрова совсем тихо — но услышали все. И затихла, провалившись в небытие ещё больше. Как по команде, все собравшиеся повернулись к только что подошедшему Джеймсу и в нерешительности замершему в дверях, будто спинами почувствовали его присутствие. На лице Наташи мгновенно отразилось подозрение. Барнс возмущенно оглядел товарищей, посмотрев через их спины на бессознательную Женьку несколько испуганно. — Что?! Я здесь не причём! — Категорично заявил он, будто защищаясь. Подозрение теперь мелькнуло и на лицах остальных, Ника поджала губы. — Да не было ничего! Чё начинаете-то… — Пробурчал бывший Зимний, с опасением ещё раз поглядев на белую Алфёрову, которая действительно больше не металась и видимых признаков жизни уже не подавала. — Ну ну, — с сарказмом отозвалась Нат и присела на край кровати, с беспокойством глядя на девушку. Неистовый зверь — мой повелитель, Моя колыбель — твоя обитель… И вот уже готова быть с тобой на час и на века, …плохая девочка. Лес сменился огромным залом с зеркалами во все стены. Здесь тоже вдоль стен пылал огонь, отбрасывая длинные зловещие тени и блики в полумраке зала и отражениях зеркал… но Женя не видит этого. Она обнаруживает себя прицепленной наручниками к чему-то вроде колонны, она не видит местоположения, только чувствует голой спиной ее прохладную поверхность — парадокс — т.к. в самом зале явно жарко выше нормы, а уж огонь, которым она управляет, она почувствует даже во льдах ада… по ощущениям на ней только кружевное бельё и такая же кружевная маска, полностью закрывающая глаза и мешающая рассмотреть, где она находится и что, чёрт возьми, происходит?! Наручники, маска, один из новеньких комплектов Виктория Сикрет, сложенных аккуратно в шкаф за неимением надобности, пылающий огонь вокруг — как олицетворение её влажных фантазий с его участием… стоп! Какого хрена?.. Она не видит его приближения, но слышит тихие шаги где-то за спиной. Он всегда приближался тихо — привычка, сформированная в бытность наёмником Гидры… тело мгновенно реагирует на его близость, она напрягается и вертит головой по сторонам, с досадой поджимая губы — он совсем рядом, но она не может его видеть из-за дурацкой маски, чтоб её!.. Совсем рядом она чувствует его горячее дыхание — значит, он совсем близко, горьковатые нотки его парфюма и запах кожи его куртки — о нет, похоже, это её личный фетиш, сколько раз, засыпая, она представляла, как он в одной куртке её… блять! Женя, какого чёрта ты опять представляешь это? Недотрах замучил?.. Жар усиливается, только теперь это ещё больше пылают её щёки, Женя ловит сухими губами воздух и всем телом ощущает, как оказавшись без зрения, все остальные органы чувств обострились в разы, а уж от его присутствия привычно сносит крышу, и то, что она его не видит, лишь усиливает этот пожар… Его прохладные длинные пальцы едва заметно касаются её щеки — но этого хватает, Женя дёргается и тут же где-то за спиной в тонкую кожу запястий врезается холодный металл наручников — «блять, Барнс, что за игры в плохого полицейского и подозреваемого?! Личные травмы? Тебя так твои Мстители ловили и водили на «допрос»? Ни за что не поверю, чтоб тебя милашка Стив также… с наручниками и плёткой… сука, зачем я об этом подумала?.. Впрочем, надо будет пересмотреть отношение к Роджерсу, он явно не такой святоша, каким кажется…» Словно прочитав по её лицу, о чём она только что думала, губы его трогает хищная ухмылка, а пальцы скользят дальше — медленно пройдясь по её шее и ловя кончиками лямку красного кружевного бюстгальтера. Когда его ладонь ложится меж грудей, совсем немного касаясь их через кружево белья, а его дыхание она ощущает уже практически на губах — держит расстояние, будто играет с ней, она ещё сильнее дергается и подаётся навстречу, осознавая, что полностью в его власти — то, что она не допустила бы ни с одним другим мужчиной в мире… прохладная кожа куртки касается её разгорячённого тела, и Женя, не сдерживаясь, тихо стонет, жалея, что не может его коснуться в ответ — чёртовы наручники!.. чёртова маска! Блять! От осознания того, что он сейчас перед ней, совсем близко, в своей блядской куртке, она чувствует, что вот-вот кончит безо всякого продолжения… а он, будто опять читая её мысли, снова скалится и шепчет, нисколько не стесняясь, уже прямо в губы: — Я вижу, кому-то не терпится подчиниться папочке? Хорошая девочка… хорошая… «Иди нахуй, Барнс! Горя в аду, я не буду тебе подчиняться! Сожгу нахер, только отпусти…» Но тело реагирует совершенно иначе… She sought death on a queen-sized bed… And he had said: «darling your looks can kill», …So now you're dead. Он смеётся над ней, намеренно не касаясь губ и ведя ладонью ниже — от груди до плоского живота и ещё ниже, она чувствует, как уже не может сдерживаться и блядская маска добавляет остроты, возбуждение бьёт в виски и разливается по венам, как наркотик, она ловит губами воздух и тут же кусает их до крови, силясь не застонать ещё больше. Его пальцы ловят край тонких трусиков, и она запрокидывает назад голову, чем он тут же пользуется, впиваясь губами в её шею и запуская вторую руку в длинные рыжие волосы, рассыпавшиеся сейчас по голым плечам… сукааа… ну это совершенно возмутительно, нельзя же так издеваться!.. «Хочу тебя…» — остаётся единственным осмысленным в голове, пока отключившийся мозг переходит в «спящий» режим и отказывается дальше руководствоваться здравым смыслом. …So now you're dead. — Извращенец!!! — Оглушительно визжит красная, как знамя бывшего СССР, Женька, едва очнувшись и заметив среди друзей знакомую темноволосую макушку и пронзительный взгляд серых глаз на своём лице. «Куда это он только что пялился?!» Взгляды собравшихся дружно падают на охуевшего от такого поворота Джеймса, который даже не может возмутиться, только бессвязно открывает-закрывает рот, не зная, что можно в принципе ответить на столь ложное «обвинение»… — Я же говорила… — С неудовольствием резюмирует Романофф, но в её глазах мелькают насмешливые искорки. — Да не было ничего!.. — Баки, к своей досаде, тоже краснеет, с возмущением оглядывая завернувшуюся в одеяло по самый нос Алфёрову, которая отчего-то прячет взгляд, краснея ещё больше. — Ой ли?.. — Фыркает Ника, садясь ближе к Жене и снова трогая её лоб. — Лучше бы было. — Хмыкает Ванда, садясь по другую сторону от девушки. — Глядишь, и коксом баловаться бы не пришлось. — Это всё Дэнверс! — Закатывает глаза Женя и тянется к стоящему на тумбочке стакану с водой. — В следующий раз лучше со Стивом буду бухать, он против любой травы, только водку не любит, — пожимает плечами Кэп и из-за стакана косится на недовольного Баки, тут же отводя взгляд в сторону. Её фантазии с его участием зашли слишком далеко. И не то чтобы она против их реализации, но… кокса с неё, пожалуй, хватит. — Даже не думай. — Грозит Алфёрова в ответ на его почти обиженный взгляд, мысленно отмечая, что он в той же кожаной куртке, которая неизменно заставляет её намерения к нему опускаться ниже пояса. «Лучше действуй. А то без кокса я не такая смелая…» Судя по едва заметной от внимательного взора остальных членов двух самых сильных супергеройских команд мира усмешке, намек Баки понял.