Капитан Россия: между нами тает лёд

Это страшное слово «локаут»… — Я не хочу в Россию, — жалобным голосом тянет Баки, опуская голову Скотту на плечо, — не хочу уезжать. — Ну-ну, малой, не хандри так, — пытается успокоить брата Скотт, обнимая его за плечи и притягивая к себе, — это же не навсегда. Прошлый локаут продлился всего 4 месяца, даже меньше. К тому же не куда-нибудь в Россию, а в Питер, а Женька говорит, что это самый красивый город в Европе, — улыбается он. Баки все еще хмурится, но улыбается в ответ уголками губ. — Он говорит, что в мире, — хмыкает он. — Тем более. — Но я все равно не хочу туда. Там холодно, и… — Да да, а еще там злые русские, танки ездят прямо по улицам, повсюду медведи и пьют водку с утра до ночи, — фыркает Скотт, — и еще кучу всего такого, чем нас пугают по телевизору. — Ну Скотти! — Протестующе тянет Баки, замахав на брата руками. — Я же серьезно, а ты! — А если серьезно… — Пожимает плечами тот. — Ты же понимаешь, что для него там будет лучше провести этот сезон. У них в СКА такой состав собирается, они просто обязаны брать кубок. Зачем ему в АХЛ оставаться? Они сидят на крыше старого здания в родном Хьюстоне недалеко от дома, куда по традиции приходят вот уже много лет подряд, когда хотят побыть вдвоем, просто поговорить или даже молча посидеть рядом, когда слова не нужны. На город медленно опускается вечер, загораются огни и фонари, теплый сентябрьский ветерок приятно окутывает кожу, а небо красиво алеет красным закатом. Сегодня повод прийти в их тайное место самый весомый — в НХЛ объявлен локаут и теперь многие игроки вынуждены уехать в европейские лиги, в том числе и Женя, уже подписавший контракт с родным СКА. Баки… естественно, уедет с ним. Что, в общем-то, даже не обсуждалось, но пожаловаться брату-то можно? Скотт же относился к вынужденному отъезду младшего брата и лучшего друга спокойно. В конце концов когда он уехал учиться в университет, а Баки заканчивал школу, они не виделись гораздо дольше, а домой он приезжал не так уж часто, а тут всего полгода, если не меньше — в сезоне 2012-13 Лига и Профсоюз игроков договорились уже в январе, и сезон вышел укороченный, так что есть довольно большая вероятность, что и в этот раз договорятся быстрее, чем окончится сезон в России. Но сам Скотт, наслушавшись рассказов Алферова о России и Питере, не испытывал тех же опасений и скептицизма об этой стране, в отличие от брата, скорее любопытство — а как же там на самом деле? Вдобавок грело давнишнее желание побывать в Финляндии и Норвегии, поэтому жалоб Баки он решительно не понимал. — Я понимаю, — хмурится Баки, — но я не хочу от тебя уезжать! — Он тяжело вздыхает и прячет нос у него на плече, Скотт же слабо улыбается. — Брось, малой… — Тихо говорит он и осторожно гладит его по волосам. — Ты должен был привыкнуть к тому, что карьера хоккеиста может занести его куда угодно — от Канады и даже России. А может, он вообще решит там остаться? — Высказал Скотт самую пугающую их обоих мысль, о чем им обоим даже думать не хотелось. — Как, например, Ковальчук. Он, правда, потом вернулся, но… — Не решит, — перебивает его Баки и быстро-быстро машет на него руками, не желая даже в мыслях допускать такой исход, — я его отговорю! Я согласен даже на Канаду, но жить в России постоянно… бррр! — Если он не захочет возвращаться в Америку, кто тебя спрашивать-то станет? — Лукаво улыбается Скотт уголками губ. — К тому же он говорил мне, что хочет закончить карьеру в СКА, лет через… 20. Он пожимает плечами и задумчиво смотрит перед собой, размышляя про себя про непростую карьеру профессиональных спортсменов и их семьи, которые действительно вынуждены быть готовыми к переезду едва ли не в любую точку планеты даже порой посреди сезона. Да, у хоккеистов тут попроще, чем у тех же футболистов, т.к. количество хоккейных стран ограничено, в отличие от футбольных, но обменять игрока действительно могут куда угодно, и холодная Россия тут еще далеко не самый плохой вариант, и они оба это понимают, но… но вот расставаться с братом, даже на сравнительно небольшой срок все-таки грустновато. — Ага, щас! — Обиженно поджимает губы Баки. — Я ему закончу! Будет до последнего дня в Далласе играть, и вообще… — Ты это боссам Далласа пойди скажи, — весело усмехается Скотт и снова треплет его по волосам, — не пускайте Женьку в другие клубы, потому что я не хочу уезжать из дома, — фыркает он, — и это я еще молчу про то, что его могли обменять в Вашингтон еще в дедлайн, и… — Баки громко ойкает, неудачно подскакивает на месте, теряет равновесие и едва ли не падает через край крыши, но Скотт успевает его поймать и снова притянуть к себе ближе. Тот не успевает даже испугаться, растерянно моргая на брата большущими от изумления глазами. — Как ты сказал? — А ты что, не знал, что им интересуется Вашингтон? — Удивляется Скотт, крепко держа его за плечи, чтобы опять чего доброго не дернулся и не полетел вниз. Идея вместо Баки везти в Россию его труп в полиэтиленовом мешочке, такая себе, прям скажем, и вряд ли сам Женька этому обрадуется. — Они давно на него глаз положили. На драфте, если ты помнишь, Торонто выбирали первыми и забрали Мэттьюса, вторым выбирал Даллас и предполагалось, что они заберут Лайне, хотя многие эксперты ему вообще пророчили 1 место, но они забрали Женьку, а третьим был Вашингтон, и они были очень разочарованы, — фыркает он под ошарашенный такими подробностями взгляд Баки, — и в дедлайн они хотели его выменять на Оши, но наши им отказали, и на самом деле я с ними согласен, потому что он сдал, а Женька как раз шел на Колдер, и… — Глаза Баки становятся еще шире, и Скотт обрывает сам себя. — И ты так смотришь, как будто не в курсе. С добрым утром, бро, — улыбается он уголками губ, — почему-то мне кажется, что я знаю о слухах вокруг твоего парня больше, чем ты сам. — Он твой лучший друг, — отмахивается Баки, все еще хмуря лоб и с трудом подавляя удивление, — и тебе не кажется, что Капитан Россия в Вашингтоне — это какое-то комбо? — Он задумчиво смотрит сначала на город, ища глазами Тайота-центр — домашнюю арену баскетбольных Хьюстон Рокетс, потом на развеселившегося брата, потом на темнеющее небо и… смиряется. В конце концов соулмейтов не выбирают, а значит и в месте жительства выбора ему не оставляют. Он тяжело вздыхает и снова укладывается Скотту на плечо, тот гладит его по голове и довольно улыбается. — Я слышал, что Роджерс тоже может уехать в Питер на время локаута, — Скотт пожимает плечами и усмехается, этот факт явно его забавляет, — тебя же не удивляет Капитан Америка в России? — Да ладно? — Баки приподнимает голову от его плеча и морщит лоб. — Стив тоже в Питер едет? Туда что, половина наших собралась? — Скотт смеется. — А давай… и ты с нами? — Несмело предлагает он, заглядывая брату в глаза. — Ты же знаешь, у меня учеба и я не могу бросить команду, — морщится Скотт, — а то Эггис там вообще расслабятся, про Оклахому вообще молчу… я к вам на Рождество приеду, — улыбается он и утыкается брату носом в макушку. — Рождество в России — давно мечтал. — Ага, в России, — ворчит Баки, — в конце декабря у них Чемпионат мира в Праге, забыл? Женя по возрасту еще проходит в молодежку, так что шиш тебе, а не Рождество в Питере, и… — Ну так даже лучше, да? — Смеется Скотт и пожимает плечами. — В Праге зима еще красивее, почти как у нас в Нью-Йорке, так что я не против и в Чехию съездить на каникулы. Там вроде русские и наши в одной группе, посмотрим, кто кого. — Я уже вижу заголовки: Капитан Россия против Капитана Америки, — фыркает Баки и наконец расслабляется. — Разве они раньше не играли друг против друга за сборные? — Морщит лоб Скотт, пытаясь вспомнить. — Вроде года три назад, в Баффало, или… — У Роджерса тогда травма была, он не играл. — А, ну тогда да, будет битва… я уже в предвкушении. Они оба улыбаются, и на какое-то время в их маленьком пространстве воцаряется тишина. Но не звенящая, не напряженная, а такая спокойная, теплая и уютная. Как бывает между братьями, когда они близки с самого детства. Город наконец укутывает приятная темнота, но вечер все еще очень теплый, Хьюстон где-то шумит и торопится внизу, живет своей жизнью и, в общем-то, и думать не думает ни про локаут, ни про отъезд некоторых из них из-за него, город без хоккея в штате точно переживет, тем более что сезон в НБА вот-вот стартует, а Рокетс уже сейчас пророчат победу в чемпионате в конце сезона. Потом они начинают вспоминать детство, забавные и грустные истории, как выгораживали друг друга перед учителями, как Скотт отгребал за младшего перед директором, как вместе играли за футбольную команду района, как ездили на каникулы к бабушке во Флориду, как Баки учился плавать и вопил на весь пляж, когда Скотт пугал его медузами, как участвовали в местных гонках стритрейсеров, едва научившись водить… Скотт вспоминает, как в его жизни появился Женька — задорный и деятельный (порой даже слишком) паренек из местной детской хоккейной школы Хьюстона, как это принято называть — «подающий надежды», о чем в голос твердили эксперты и его тренеры в СКА, чьим воспитанником он является. Они быстро сдружились, несмотря на то что он на 2 года младше Скотта, а потом… почти одновременно на их запястьях появились метки с именами друг друга, и следом за Скоттом Женя появился и в жизни Баки, и они после долгих притирок, ссор и споров стали встречаться. А теперь вот, спустя год, он провожает брата и лучшего друга в хоть и недолгую, но затянувшуюся поездку в Россию, потому что Алферов, Капитан Россия — как его прозвали болельщики еще в его первый турнир за молодежку, уже в свои 19 ведущий игрок Далласа и сборной, и для него будет лучше провести сезон в родном для него СКА, чем остаться в АХЛ в Старз. — В чем сила, брат? — Когда они уже вдоволь наговорились и вспомнили детство, задает неожиданный вопрос Баки, удобно устроившись у него на коленях на еще довольно теплой крыше. — Я так понимаю, тебя Женька тоже приобщил к российскому кинематографу? — Хмыкает Скотт, опуская на него взгляд и убирая с его лба длинную прядь темных волос. Баки усмехается. — Ага. — Скотт задумывается секунд на 30, глядя куда-то вдаль, и только потом отвечает. — Сила в хоккее. Однозначно. Когда огонь на льду, напряжение в воздухе, молниеносные атаки, удары в одно касание и шайба в сетке. А потом сирена и кубок наш, и слезы на глазах, как в 99-м, и… — Пускается он в воспоминания, а Баки улыбается, глядя на него. — Отец рассказывал. Столько счастья было, неделю потом отмечали. — А потом родился ты. — Да… — Кивает Скотт и вздыхает. — Я буду скучать, малой. — Он гладит его по волосам и подавляет в себе накатывающую тоску, понимая, что так надо. И с этим надо смириться. — Я тоже, Скотти. — Баки поднимается с его колен и крепко обнимает брата. — Следи там за Женькой. Я тебе шарфик привезу. — Обязательно, — широко улыбается Скотт, прижимая его к себе, — как там они на трибунах поют? Нам для победы и для куража нужно забить, чтоб запела душа… — Это у Зенита. — Хмыкает Баки, слегка отстраняясь. — Да? — Весело усмехается Скотт. — Перепутал значит. На футбол Женька меня еще не подсадил. — Ну все равно я буду в вас верить, порвите там всех, брат. — Баки грустно улыбается и внимательно смотрит на него. — И звони мне почаще. — Конечно. Сложно расставаться с домом. Но порой и город над вольной Невой может стать родным… если рядом человек, рядом с которым и есть твой дом. Не так ли?