***
Было пять минут первого, и курительная комната приобрела существенный наклон. Очнувшись от мыслей, Альфред осознал, что они с Артуром сидят вместе с Бенджамином Гуггенхаймом и его камердинером Виктором Джильо, одетыми в вечерние фраки. Они приняли свою судьбу и были готовы погибнуть как джентльмены, и Артур явно был ими впечатлён. — Знаете, — сказал Гуггенхайм Альфреду, — я всё хотел пригласить вас пообедать со мной в моём номере, мистер Джонс, но никак не мог вас найти. — Да, я был немного… занят, — признал Альфред, взглянув на Артура. — Мне очень жаль, мистер Гуггенхайм. Гуггенхайм улыбнулся. — Что ж, ничего страшного, — сказал он. — Уже нет смысла расстраиваться. Хотя это было бы огромной честью для меня, — он поднял свой бокал, наполненный бренди. — К тому же, сейчас вы оба здесь. С вашей стороны было невероятно любезно присоединиться к нам. — Мистер Гуггенхайм, — благосклонно сказал Артур, — ваше поведение безукоризненно. Сомневаюсь, что мы сейчас могли бы предпочесть другое общество на этом корабле. — Тогда, может быть, вы подниметесь с нами на лодочную палубу? — спросил Гуггенхайм, указав на Джильо. — Кажется, нет смысла сидеть здесь дольше. Мой бокал даже не удерживается на столе. Мы пойдём ко дну вместе с «Титаником», как и вы, но зря я платил за билет, что ли? Мы с Виктором подумали, что найдём себе шезлонги и подождём на них. — Что ж, не вижу причин для отказа, — сказал Артур, глядя на Альфреда. — Ты всё равно хотел пойти наверх, не так ли, Альфред? — Ты и сам знаешь, что да, — ледяным тоном ответил Альфред. Он встал, схватив Артура за руку. — Давай, идём. — Не тяни меня так, Альфред, — раздражённо повернулся Артур, когда Альфред выдернул его из кресла. — О, я в таком восторге, что ты идёшь на палубу ради мистера Гуггенхайма, а не ради меня, — еле слышно сказал он. — Не могу не согласиться на предложение другого джентльмена, — сказал Артур, очаровательно улыбнувшись Гуггенхайму. — И к тому же, — тихо продолжил он, коснувшись руки Альфреда, — я пытался сберечь тебя. Что касается меня, то мне будет неприятен шум, и только, а вот ты, Альфред… Тебя сильно расстроит то, что ты увидишь наверху. Я хотел ограждать тебя от этого как можно дольше. Альфред только взглянул на него. — Что ты имеешь в виду, говоря о себе? — холодно спросил он. — Я уже видел раньше, как тонут люди, — сказал Артур. — Я их слышал. Это… очень мучительно, поверь мне. В особенности — когда ты понимаешь, что ничем не можешь помочь им. Альфред отвёл глаза, ничего не сказав, и Артур стиснул его руку. Они покинули курительную комнату и направились обратно к парадной лестнице. Повсюду толпились люди, они надевали спасательные жилеты и несли маленьких детей, некоторые паниковали сильнее других. На лестнице стюард предложил Гуггенхайму спасательный жилет, но тот отказался; Артур и Альфред также помотали головами, поднимаясь по ступеням сквозь толпу вслед за Гуггехаймом и его верным камердинером. «Титаник» погружался в воду всё глубже, и общая паника нарастала. Выйдя на лодочную палубу, они оказались в эпицентре хаоса. Пассажиры всех классов бегали в разные стороны, искали спасательные жилеты и громко звали потерянных родственников и друзей; рядом выкрикивал приказы офицер. Шум был оглушающим. Альфред увидел, что Артур почти сразу же прижал пальцы ко лбу и поморщился. — Нельзя возвращаться внутрь, Арти, — с отчаянием сказал Альфред. — Посмотри туда. Он указал на носовую палубу «Титаника», которая пока что ещё виднелась, хотя и была в сотнях метров от них и почти полностью погрузилась ниже чёрной ватерлинии. — Знаю, — резко сказал Артур и посмотрел на Гуггенхайма. — Давайте найдём, где присесть. Гуггенхайм кивнул и повёл их через палубу в направлении кормы — которая, как теперь стало очевидным, поднималась из океана. Они прошли мимо огромной толпы, рвавшейся к шлюпке под руководством молодого офицера с сильным валлийским акцентом, который держал в руке блестящий револьвер и нетерпеливо повторял, чтобы вперёд выходили женщины и дети. Женщина в разорванном платье с рыданиями цеплялась за мужа, но её насильно вырвали из его объятий и затолкнули на шлюпку. Альфред остановился, глядя на то, как вопящего маленького мальчика забирают из рук отца, тоже заплаканного, и передают пожилой даме. — Альфред, пошли, — потянул его Артур. — Не смотри, это… слишком ужасно, а мы ничего не можем сделать. — Все мужчины остаются, — с трудом проговорил Альфред, — я не думал, что будут разлучать семьи… — Сначала женщины и дети, — ответил Артур, настойчиво дёргая руку Альфреда. — А если спасательных шлюпок не хватает, то только они. — Он всё-таки заставил Альфреда сдвинуться с места. — Пойдём. Они догнали Гуггенхайма и его камердинера, занявших шезлонги рядом с группой музыкантов, которые собрались на палубе, будто в обеденном салоне, и играли для оглушённых страхом людей все самые живые мелодии, какие только существуют. Гуггенхайм, взявший с собой бренди, достал из кармана сигары и предложил всем; Артур и Джильо взяли по одной, а Альфред, выкуривший шесть сигарет за последний час, почувствовал лёгкую дурноту от дыма и отказался. — Что ж, — сказал Артур, запрокинув голову и выпустив дым в ледяной воздух, — всё продуманно, не находите? — Он кивнул в сторону оркестра. — Я не ожидал развлечений. Играют чертовски славно, согласитесь? — О, они и вправду нечто, — согласился Гуггенхайм. Он безмятежно улыбнулся всем троим — и с искренней теплотой взглянул на своего камердинера. — А ведь это далеко не худший способ умереть, джентльмены.***
Альфред сидел, вцепившись в свой шезлонг, его сердце бешено стучало; рука Артура успокаивающе гладила его руку. Ночной воздух был резким и горьким, а вода вокруг гибнущего корабля — прозрачной, как стекло. Оркестр в нескольких метрах от них продолжал играть весёлую мелодию, совсем неуместную — но заглушавшую крики, плач и выстрелы. По крайней мере, судя по тому, как Артур внимательно слушал её с закрытыми глазами, ему нравилось. Гуггенхайм и Джильо тоже молчали, отпивая бренди и затягиваясь сигарами. Нос «Титаника» полностью скрылся под водой, и от него с трудом отчалили двенадцать спасательных шлюпок, многие из которых не выглядели такими уж полными. Альфред поднял глаза на могучие дымовые трубы, которые с таким трепетом впервые разглядывал в Саутгемптоне: их осветила очередная бесполезная сигнальная ракета, прогремев высоко в небе. Он понятия не имел, что, чёрт возьми, собирался делать Артур, когда «Титаник» исчезнет и они окажутся в воде. Он знал, что будет холодно, и хотя им не грозила смерть от переохлаждения — что, без сомнения, ожидало большинство людей, оставшихся на борту, — они всё равно могли потерять сознание. Возможно, следовало всё-таки оставить спасательные жилеты, чтобы продержаться на воде несколько часов. Он задался вопросом, удастся ли сейчас их найти. К тому же… Говоря откровенно, просидеть здесь ещё хотя бы минуту казалось невыносимым. — Арти, я пойду за спасательными жилетами, — твёрдо сказал он, поднимаясь. — Я вернусь к тебе, но я не могу сидеть здесь, я… — Хорошо, — Артур лениво взглянул на него. — Скоро увидимся, милый. Альфред кивнул, повернулся к Гуггенхайму и пожал ему руку. — Мистер Гуггенхайм, — сказал он, — я сожалею насчёт обеда. Я хотел бы знать об этом раньше. — Всё в порядке, мистер Джонс, — спокойно ответил Гуггенхайм. — Не каждый человек может сказать, что сидел рядом со своей нацией в последний час жизни. Альфред не осмелился ответить. Он также пожал руку Джильо, бросил ещё один взгляд на Артура, который ободряюще улыбнулся ему, и заспешил на поиски жилетов. Однако он успел отойти всего на несколько метров, когда Шерман, морской офицер, сопровождавший Артура, прорвался к нему сквозь толпу и схватил за локоть. — Какого чёрта вы двое до сих пор на борту?! — взорвался он. — Стюарт сообщил мне, что разговаривал с вами ещё два часа назад! Почему вы не в шлюпке? — Мы… — Альфред опешил от неожиданности и не мог подобрать слова. — Мы решили, Артур и я, что… — О, бога ради! — бушевал Шерман, не слушая его. — Ещё и без жилетов! — Мы отдали их людям, которые в них нуждаются, — холодно сказал Артур, подойдя к ним. — Капитан Шерман, Альфред и я не садимся в шлюпку. Нам это не нужно. — Заткнитесь, Кёрклэнд! Я не могу в это поверить! — Шерман яростно махнул им рукой. — Пошли, оба. Там Уайльд грузит одну из складных шлюпок. Вы сядете в неё, и чтобы ни единого возражения я от вас не слышал! — Мы не сядем в неё, — решительно ответил Артур, сложив руки на груди. — Разумеется, вам известно, что людям не хватает мест в шлюпках. Шерман резко обернулся к нему, со злостью схватив за зелёный галстук. — Ах ты сволочь упёртая, — прошипел он. — Руки убрал, — огрызнулся в ответ Артур. Шерман действительно убрал, но только на секунду; он тут же положил ладонь на плечо Артура и толкнул. — Вперёд, — выплюнул он. — Мне некогда с вами цацкаться, коммодор. — Он толкнул и Альфреда. — И вы тоже идите, мистер Джонс, умоляю вас. Альфред пошёл вперёд, взяв за руку Артура, но с недоумением оглянулся на Шермана. — Капитан Шерман, — отчаянно сказал он, — Артур прав, мест на всех не хватит, и мы… — Замолчите, мистер Джонс. — Но сэр… — Послушайте, — Шерман вымученно посмотрел на него. — Ваши слова искренни, ваши действия благородны — и всё это, действительно, очень правильные вещи, но вы должны понимать, что вы сами и коммодор Кёрклэнд — воплощения Соединённых Штатов и Англии. Вас просто нельзя не посадить в шлюпку, нужна она вам или нет. — Он повёл за собой Артура и Альфреда, растолкав несколько человек, разговаривавших по-польски. — Или, может быть, вы хотите потом объяснять своему президенту, что барахтались в ледяной воде, хотя шлюпки были? — Но… — Мистер Уайльд! — Не слушая его, Шерман обратился к старшему офицеру Генри Уайльду, который руководил погрузкой одной из складных шлюпок. — Кёрклэнд и Джонс всё ещё на борту. Проследите, чтобы они сели в шлюпку, пожалуйста! Уайльд кивнул и поспешно подозвал их. Шерман подтолкнул Альфреда, и он шагнул к краю палубы; похоже, ему не оставалось особого выбора. — Да чёрта с два я туда спущусь! — яростно заявил Артур, и Альфред вдруг почувствовал, что больше не держит его руку. — Артур! — Он рывком обернулся и успел увидеть, как Артур исчезает в растущей толпе. — Господи Иисусе! — заорал Шерман, ринувшись вслед за ним и задев плечом Альфреда. — Я сверну ему шею к чёртовой матери! — Я верну его, — едва дыша, Альфред схватил Шермана. — Не волнуйтесь, я приведу его назад. — Да, да! — Шерман со злостью махнул рукой. — Быстрее, бегите за ним. Я скажу Уайльду не спускать пока лодку, но вы должны поторопиться, корабль тонет всё быстрее. Альфред кивнул и бросился было вперёд, но Шерман схватил его за локоть и притянул к себе. — И не позвольте ему… уговорить себя, вы меня слышите? — сказал он сердито. — Он делает это назло, Джонс. Он ненавидит «Уайт Стар Лайн», он ненавидит Кунарда, он убеждён, что моря принадлежат ему самому и его военному флоту, и если подвернётся повод бросить тень на пароходный бизнес, то будьте уверены, он и секунды колебаться не станет. Дело тут не в одном только благородстве, помяните моё слово. Сегодня ночью погибнут сотни хороших людей — офицеров, инженеров, моряков. Все мы готовы и ждём конца. Во имя этих людей я хочу, чтобы он сел в шлюпку. Я не позволю ему уничтожить нашу репутацию. Альфред вырвался из его рук. — Да, я понимаю, — сказал он, отвернувшись. — Я приведу его. Он прорвался через толпу, выскочил с другой стороны и дико заозирался по сторонам. Артура нигде не было видно, однако дверь в помещения первого класса немного ниже лодочной палубы была широко открыта. Вероятнее всего, Артур направился именно туда. Альфред бросился в ту сторону, расталкивая людей, которые бежали ему навстречу из передней части корабля, погружавшейся в воду. Он влетел в дверь, промчался по коридору до верхнего пролёта большой лестницы и перегнулся через перила, глядя вниз. За то время, что они находились на палубе «Титаника», лестница начала тонуть, основной коридор тремя пролётами ниже уже заполнился водой. Он стал спускаться, подумав, что Артур, должно быть, вернулся в свой номер. Дойдя до второго пролёта, он внезапно увидел Артура, направлявшегося по ступеням к затопленному коридору с таким видом, будто не видел никакой воды. — Артур! — окликнул его Альфред, перегнувшись через перила. — Куда ты? Артур остановился и взглянул вверх. В его глазах было сумасшедшее, непокорное выражение. — По-моему, я выразился ясно, — холодно сказал он. — Я не собираюсь в шлюпку. — Но куда ты идёшь? — Альфред снова побежал по ступеням. — Да подожди же ты, боже! — Хочу забрать свой блокнот, — спокойно ответил Артур и вошёл в воду. Он двигался вперёд, и встречный поток всё усиливался. — Тот, который с расчётами. Я по глупости его оставил. — Артур, нельзя возвращаться в номер! Корабль затопило! — Ну а я вернусь. — Нет! Господи, Артур, подожди меня! Артур не остановился, хотя был уже по пояс в воде; понимая, что не успевает, Альфред попросту вскочил на перила и прыгнул вниз, с бурным всплеском упав в воду прямо перед Артуром. Тот отпрянул и замер, настороженно глядя на Альфреда. — Чёрт, как холодно! — охнул Альфред, выпрямившись и схватив бронзовую статую херувима. Он сглотнул, весь дрожа. — Это же Атлантический океан, — всё с той же недоверчивостью ответил Артур. — Дай угадаю, Шерман отправил тебя притащить меня обратно. — Артур, ради всего святого, не усложняй, — взмолился Альфред. — Сейчас не время беситься из-за роскошных плавучих отелей. — Больше не таких уж и плавучих, не так ли? — непринуждённо ответил Артур, проходя мимо него. — А теперь слушай: либо иди со мной, либо возвращайся на палубу. Я не… — Артур! — Альфред остановил его, схватив за запястье. — Хватит! Чёрт возьми, как ты можешь быть таким эгоистом? — Я не считаю эгоистичным уступать своё место в спасательной шлюпке тому, кто нуждается в нём больше, — твёрдо ответил Артур, пытаясь вырвать руку. — И ты тоже не считаешь. А теперь отпусти. — Нет, ты сейчас же вернёшься со мной, — Альфред попытался затащить его на лестницу. — Разумеется нет. — Артур! Артур обернулся и двинул ему в челюсть. Альфред пошатнулся, снова схватил херувима, чтобы удержать равновесие, и сплюнул кровь в воду. Конечно, он выпустил Артура, и тот, едва взглянув на него, снова двинулся через ледяную воду. — Оставь меня, — холодно сказал он. Альфред откашлялся и тряхнул головой; едва оклемавшись, он опять бросился к Артуру, обхватил его поперёк талии и поволок назад, к ступеням, перебросив через перила. — Чёрта с два я тебя здесь оставлю, — прошипел он, вытирая окровавленные губы. — А теперь заканчивай вести себя как скотина и тащи свою задницу в шлюпку! Артур, сперва явно ошеломлённый внезапным нападением, снова выпрямился и надменно взглянул на Альфреда. — Я смотрю, ты передумал, — процедил он. — Мне казалось, мы сошлись во мнениях насчёт шлюпок. Альфред потёр лоб. — Артур, то, что сказал мне Шерман, действительно имеет смысл, — простонал он. — Ты делаешь это назло, не так ли? Если всё будет выглядеть так, будто «Уайт Стар Лайн» не позаботилась о нашей безопасности, это их уничтожит. — Может быть, отчасти, — признал Артур; голос его был твёрдым, как сталь. — Но, в любом случае, они должны выучить урок. Двадцать спасательных шлюпок слишком мало, Альфред — мало для «Титаника», который мог бы взять более чем достаточно. Нельзя дать утонуть ещё двоим людям, если их можно спасти. Альфред взял его за плечо, крепко зажмурившись, когда «Титаник» застонал над их головами, давление деформировало его массивный корпус. — Артур, — взмолился он. — Пожалуйста. Прошу, пойдём наверх. — Нет! — в ярости заорал Артур, отталкивая Альфреда; его лицо было белым как мел. — Да как вы смеете так ко мне относиться — и ты, и Стюарт, и Шерман, и все остальные! Всегда сначала спасают женщин и детей, а мужчин — только если будет ещё место. Мы, джентльмены, остаёмся умирать, Альфред. Моряки тоже — а я один из них, не забывай — остаются умирать. Почему Гуггенхайм надевает фрак и идёт на дно вместе с кораблём, а меня сажают в шлюпку, как беспомощную женщину? Я не пойду, говорю тебе! Нет, и всё! — Но ты не беспомощная женщина, — в отчаянии ответил Альфред, снова потянувшись к нему. Вода поднялась им до колен. — И в этой ситуации… ты не джентльмен и не моряк. И неважно, что ты коммодор. Арти, Шерман прав. Мы — воплощения наций. Если мы не спасёмся, то это очернит имена всех тех, кто хочет и готов пойти на дно с «Титаником»… даже если мы сами не хотим спасаться. — Он взял руку Артура, крепко сжал. — Мы принесём больше пользы, чем если откажемся от своих мест. Пожалуйста, Артур, я не хочу, чтобы все эти хорошие люди погибли… как ты сказал сам, если мы ничем не можем помочь, то пусть их смерти хотя бы не будут напрасными. Прошу тебя, пойдём со мной. Прошу, Артур. Артур смотрел на него с противоречивым выражением лица: злость пополам с раскаянием. Он выдохнул, на мгновение отвёл взгляд и закрыл глаза; тени длинных ресниц легли на бескровные щёки. «Титаник» снова закричал, и вода хлынула ещё сильнее. — Хорошо, — сказал Артур очень тихо. — Хорошо, я сяду в шлюпку. — Обещаешь? — Обещаю, — согласился Артур, — но мне нужен мой блокнот. — Он сжал руку Альфреда. — Не могу поверить, что свалял такого дурака: как можно было забыть, мы ведь были в номере… Он выпустил руку Альфреда и снова собрался уходить, Альфред грубо схватил его. — Опять двадцать пять?! — зарычал он. — Я не пущу тебя в чёртову каюту! Артур, корабль тонет! Альфред потянул Артура вверх по ступеням, но Артур сопротивлялся изо всех сил. Он снова побледнел, но Альфред видел, что уже не от злости. Теперь в его глазах стояла неприкрытая паника. — Мне нужен этот блокнот, Альфред, — судорожно проговорил он, — пусти, пожалуйста, я… — Я куплю тебе новый, когда мы доберёмся до Нью-Йорка, я куплю тебе сколько захочешь, только пойдём, Арти, я умоляю тебя! — Я не хочу новый, мне нужен этот, — Артуру удалось высвободиться, и он вцепился руками в свои волосы. — Не могу поверить, ну как я мог, почему я его не взял? — Артур, пожалуйста, — Альфред пытался оставаться спокойным, хотя понимал, что вода неуклонно прибывает. Артур был невозможен, его гордость наложилась на его болезнь, и Альфред осознал, что просто ходит с ним по кругу. Если дать ему вернуться за блокнотом, то он, вероятно, попросту запрётся в номере и объявит, что пойдёт на дно вместе с кораблём. — Ты пообещал! — Мне только нужно вернуть треклятый блокнот, — ответил Артур, — время ещё есть… — Нет, его нет! — Что ж, если ты так и будешь стоять здесь и спорить, то его и вправду не останется, — Артур покачал головой, развернулся и пошёл. — Так ты со мной? Зная, что если откажется, то вряд ли увидит его снова, Альфред сделал глубокий вдох и последовал за Артуром. Воды было по пояс, и она была абсолютно ледяной. — Эгоистичная ты сволочь, — прорычал он, стуча зубами. — Из-за тебя умрём мы оба! Корабль утонет и потащит нас за собой, и мы… — Наш номер пока что не затронуло, — перебил Артур. — Смотри, уровень воды снижается. Альфред опустил глаза и обнаружил, что теперь вода действительно плещется ниже бёдер; это было вполне объяснимо — нос «Титаника» погружался в воду, и они шли с явным подъёмом. — Ты же знаешь, что я бы никогда не подверг тебя опасности, — спокойно сказал Артур, толкнув плечом позолоченные двери. Альфред аж выдавил хриплый смешок. — Артур, большей лжи я ещё никогда в жизни не слышал, — сказал он. — Мы ведь воевали друг против друга. — Но я не убил бы тебя, — они поднялись в коридор первого класса, будто на холм. Вода здесь была по щиколотку. — Неужели? — огрызнулся Альфред. — Конечно, — на мелководье Артур зашагал быстрее. — Мы оба знаем, что в тот день я не сумел спустить курок. — Да я сам нажму на грёбаный курок, если из-за тебя мы утонем, — совершенно мокрый, Альфред стоял перед дверью на променад и смотрел, как Артур неспешно хлопает себя в поисках ключа. — Бога ради, можешь ты быстрее?! — Альфред, не психуй, — вздохнул Артур, наконец выудив ключ из кармана жилета. — Времени ещё полно. Пока он это говорил, по всему «Титанику» прокатился глухой рокот, стон покорёженной стали. Лампы моргнули. — Артур, это безумие, — простонал Альфред. Сердце колотилось. — Пожалуйста, забери чёртов блокнот и пойдём отсюда! — Хорошо, хорошо, — Артур открыл дверь, и вода хлынула на них потоком. Он вошёл, вынуждая Альфреда зайти следом. — Иди сюда, я закрою дверь. Чем больше открытых дверей, тем быстрее он тонет. — Если ты запрёшь дверь, я убью тебя, — сказал Альфред. — Я серьёзно говорю. Я убью тебя и использую как плавательное средство. — Ой, бога ради, — Артур закатил глаза, шлёпая по воде. — Ну и где я его оставил? — На письменном столе? На журнальном столике? Альфред рассеянно огляделся, заметив, что из-за крена вся мебель в комнате собралась у одной стены. Он молился, чтобы Артур как можно скорее нашёл проклятущий блокнот. К его раздражению, Артур, казалось, не особенно спешил. Он довольно вяло бродил по комнате, хотя вода уже поднялась до их икр. — Артур, пожалуйста, быстрее, — взмолился Альфред. — Никак не могу найти, — ответил Артур, роясь в ящике стола. В его голосе звучала досада на самого себя. — Ты ведь вроде бы обычно в столе его хранил? — Да, но его здесь нет, — потеряв терпение, Артур рывком вытащил ящик и швырнул в воду вместе со всем содержимым. — Нет, чёрт возьми! — Может быть, его забрал мистер Джейкобс? — Боже, я надеюсь, что нет, — застонал Артур. — Где его сейчас искать? Похоже, вся прислуга ушла. Два других спасательных жилета исчезли. Альфред кивнул, кусая губы. — Артур, если его не получается найти… — Без него я никуда не уйду! — Артур отпихнул в сторону стол, чтобы добраться до двери спальни. — Может быть, я оставил его на тумбочке. — Я посмотрю на променаде, — сказал Альфред, двинувшись туда через воду. Если не помочь Артуру, то он будет возиться ещё дольше. Отодвинув панель, Альфред шагнул через порог личной палубы. Она тоже была затоплена, и плетёная мебель сгрудилась в углу. Альфред подошёл туда и принялся искать. Столик и кресла были такими лёгкими, что плыли на поверхности воды, сталкиваясь друг с другом, как бумажные кораблики. Кружевная скатерть наполовину соскользнула со стола, фарфоровые тарелки и чашки слабо мерцали белым под водой. В самом углу, под опрокинутой вазой, мелькнула красная обложка. Лампы снова мигнули, когда Альфред потянулся за блокнотом, спихнув вазу в воду. Он быстро пролистал страницы, убедившись, что они заполнены аккуратными списками и таблицами с числами и расчётами. С облегчением выдохнув, он повернулся к двери. — Артур! — крикнул он, но его заглушил внезапный шум воды, хлынувшей слева от него. В ужасе обернувшись, он понял, что днём они оставили открытыми два окна, и теперь, когда эта часть корабля стала уходить ниже ватерлинии, океан начал заполнять застеклённую палубу с кошмарной скоростью. На секунду Альфред оцепенел, он мог лишь стоять и смотреть на поток ледяной голубой воды, голос подвёл его и тело не слушалось. — Альфред? — Артур появился в дверях, сжимая в кулаке какую-то бумагу. — Прошу, скажи мне, что ты его нашёл. Я всю спальню перевернул. Альфред поднял блокнот, по-прежнему ничего не говоря, и пошёл вдоль стены к Артуру. — Превосходно! — Артур вырвал у него блокнот и жадно пролистал. — О, Альфред, что бы я только без тебя делал? — Тонул! — Альфред схватил его лицо в ладони. — Мы оставили грёбаные окна открытыми! — Что ж, блокнот у меня, так что можем идти, — спокойно ответил Артур, высвободив голову; он бросил взгляд через плечо Альфреда на хлеставшую в окна воду и выгнул бровь. — К тому же, откуда нам было знать? — Пошли, — вода уже поднялась выше бёдер, и Альфред толкнул Артура к двери. — Артур, бегом! — Помоги запереть панель, — зажав свой драгоценный блокнот в зубах, Артур схватил край панели и с усилием потянул её. Альфред присоединился к нему, и вдвоём им удалось запереть панель, так что теперь вода с променада прибывала не так быстро. Но она всё равно прибывала, и Альфред, задыхаясь, схватил Артура за плечи. — Блокнот у тебя, — коротко сказал он. — Обещание есть обещание. Пошли на палубу и сядем в шлюпку. — Я дал слово, — ответил Артур. Надёжно спрятав блокнот в кармане жилета, он развернул бумагу, которую нёс с собой, и стал рассматривать на ходу. Заглянув ему через плечо, Альфред увидел, что это был очень подробный план «Титаника». Он знал, что этот план лежал на столе Артура всё время плавания, потому что Артуру нравилось держать такие вещи под рукой. — Исходя из текущего наклона, я бы сказал, что ему осталось минут сорок, — задумчиво прикинул Артур, переворачивая план вверх ногами, так что нос «Титаника» указывал вниз. — В конечном счёте, будет что-то вроде этого. Чувствуя дурноту, Альфред обогнал Артура и потянулся к дверной ручке. — Это возможно? — Корпус разломится, по всей видимости, в двух-трёх местах. Конструкция корабля не рассчитана на то, чтобы выдержать такой наклон; выталкивающая сила уменьшается. — Он посмотрел на Альфреда. — Тот стонущий звук, который слышно время от времени. Артур ничуть не изменился в лице, когда Альфред открыл дверь и в каюту ворвался поток воды, заполняя низ накренившейся комнаты и снося мебель на своём пути. Подавив приступ паники, Альфред сделал вдох и высунулся в коридор. С той стороны, откуда они пришли — со стороны парадной лестницы, — коридор неуклонно затопляло, в самом конце вода доходила почти до потолка. — Давай думать о том, что есть прямо здесь и сейчас, — отрезал он, оглядываясь на Артура, который крутил план то так, то так. — Мы не можем вернуться тем же путём! — Знаю, поэтому и взял его, — Артур провёл пальцем по чертежу. — Мы пойдём этим путём к лестнице на корму; оттуда мы ещё сможем подняться на лодочную палубу. Альфред взглянул на план и кивнул. Он настолько закоченел и был так напуган, что тело начало кипеть от адреналина. — По коридору направо, вверх по лестнице для прислуги на палубу A, через кафе «Веранда» и снова налево, к лестнице на корму? — Это самый быстрый путь, да, — сказал Артур, сворачивая план. — Между прочим, у нас осталось около пятнадцати минут до того, как дело станет швах. — Я не планирую оставаться на корабле к этому времени, — Альфред схватил Артура за руку, вытащил в коридор и сорвался на бег; из-за крена приходилось бежать вверх, но Альфреда это не волновало, лишь бы уйти подальше от воды. Ближе к концу коридора её почти не было, только лужи у края ковра, и Альфред потянул Артура вверх по выкрашенным в белый цвет металлическим ступеням. Через три пролёта они, запыхавшись, выбежали на променад палубы A. Она была заполнена людьми в пальто и спасательных жилетах. — Господи, я не в форме, — простонал Артур, хватая ртом воздух. — Дай хоть минуту… — Ничего, ты можешь бежать, когда хочешь, — отрезал Альфред, потянув его за собой. — Давай. Они бросились сквозь толпу в кафе «Веранда». Альфреда трясло от холода, ночной воздух пронизывал мокрую одежду; он чувствовал, как дрожит рука Артура. Впрочем, Альфреду совсем не было его жаль. Это по вине Артура они вымокли. В кафе было пусто, плетёная мебель и пальмы в горшках сгрудились у входа. У Альфреда закончилось терпение, и он грубо расшвырял их в стороны, чтобы пройти внутрь. Освещение было мягким, обволакивающим — и опасно мерцало. Пару раз оно полностью гасло, пока они в молчании шли через зал. Когда позади остались все споры и мольбы, Альфред мог думать только о том, как покинуть корабль. Выйдя с другой стороны кафе, они свернули по обшитому панелями коридору налево, прошли мимо курительной комнаты и вышли на площадку палубы A. Лестница здесь была не такой помпезной, как парадная лестница первого класса — на ней не было изумительных деталей вроде часов и херувимов, — но всё равно её украшали барочное золото и тонкая резьба. Над ней также располагался стеклянный купол, освещавший их путь, и они поспешили через площадку правого борта, чтобы подняться по последним ступеням… — Проклятье! — вырвалось у Альфреда; на лестнице была решётка, дверь наружу заперли. — На кой чёрт они это сделали?! — Полагаю, всех людей отправили на палубу с другой стороны, — сказал Артур, снова разворачивая план. — Альфред, не надо. Альфред зло вцепился в решётку, пытаясь её расшатать. — Да какая к чёрту разница?! — вскипел он. — Всё равно всё сгинет на дне! — Я имел в виду, не трать силы, — Артур так сосредоточился на изучении плана, что не обращал внимания на вой искорёженного металла, раздававшегося с палубы, но закоченевшего Альфреда этот звук пробирал насквозь. Он закрыл глаза, сжав руки в кулаки. — Мы в ловушке, — выдохнул он. — Скажи, Артур, ведь в ловушке? — Нет. — Но мы не можем подняться выше палубы A! — Альфред схватил шёлковый зелёный галстук Артура, стиснув его непослушными замёрзшими пальцами. — Коридор, которым мы спускались, затоплен… — Не совсем, — спокойно прервал его Артур. — Там ещё будет немного воздуха из-за крена. — Он встретил взгляд Альфреда. — Готов поплавать? Альфред отпустил галстук, уставившись на Артура. — Ты окончательно сошёл с ума? — Он потряс головой. — Там нельзя… — Можно, но нам надо спешить, — Артур бросился вниз по ступеням. — Давай, мы перейдём на левый борт. Крен на эту сторону, поэтому уровень воды немного выше. У Альфреда не оставалось выбора, кроме как взять протянутую руку Артура и последовать за ним по лестнице правого борта, потом по левому борту. Крепко сжимая ладонь Артура, Альфред тем не менее метнул в него разъярённый взгляд. — Это всё твоя вина, — выплюнул он. — Если бы мы в самом начале просто поднялись по парадной лестнице… — Тогда у меня сейчас не было бы блокнота, — Артур посмотрел на него с укоризной. Они вышли обратно на палубу A. — Кроме того, я не заставлял тебя идти со мной. Ты не должен был. — Нет, должен, — Альфред избегал встречаться с ним глазами. Артур промолчал, хотя ещё какую-то долгую секунду всматривался в Альфреда. Они расталкивали толпу, растущий ужас людей перед неотвратимостью казался почти осязаемым в холодном воздухе. Артур повёл его вниз по служебной лестнице на палубу B. Там, внизу, плескалась голубая вода. Принудив себя спуститься туда, в первую секунду Альфред задохнулся, тело охватила боль, вода показалась ему даже более ледяной, чем до этого. Зайдя в неё по грудь, он вцепился в металлические перила, сердце суматошно колотилось о рёбра. — Мы пойдём через ресторан, — сказал Артур, его дыхание замерзало в воздухе. Он выбросил чертежи ради того, чтобы держать блокнот над водой. — Вот сюда, быстрее. Быстрее не получалось; в ледяной воде они передвигались медленно — сначала наполовину плыли, наполовину брели по коридору, затем через стеклянные двери вошли в ресторан первого класса. Стулья и столы кружились в прибывающей воде, словно изображая безжизненный балет. Альфред вспомнил, как сидел в дальнем углу с капитаном Смитом, стараясь не засмеяться из-за упавшей устрицы, и зал был такой тёплый, сухой и яркий, полный голосами и музыкой. Он остановился посередине зала. Холод и боль начинали брать над ним верх. — Альфред, — Артур оглянулся на него и вернулся обратно, беря его за руку. — Ну же, любимый, не останавливайся. Давай, ты ведь умница. — Как ты это выдерживаешь? — тихо спросил Альфред. — Ты видел так много тонущих кораблей, как ты… Как ты можешь? — Это вторая натура — даже спустя столько времени, — Артур потянул его за собой. — Пойдём, нельзя стоять. Всё это казалось кошмарным сном, над которым Альфред потерял контроль. Он позволил Артуру тащить его через воду, и они дрейфовали между столами с белыми скатертями, напоминавшими саван — не то призраки, не то медузы, столпившиеся в воде. Он настолько продрог, что был почти что в бреду. Зрелище затопленной парадной лестницы казалось нереальным. — Последний рывок, — выговорил Артур дрожащим от холода голосом. Он поцеловал костяшки пальцев Альфреда. — До часов, и всё. — М-мне кажется, т-тебе… это н-немного нравится, — Альфред отпустил руку Артура, чтобы поплыть, хотя его так трясло, что двигался он с большим трудом. — Разве не т-так? — Не сердись на меня — как ты думаешь, почему я предпочитал Карибы? Артур добрался до херувима, полностью погружённого в воду, обернулся, схватил Альфреда за рукав и потянул к перилам. Цепляясь за кованую ограду, они тащили себя через ледяную воду; наконец, задыхаясь, Альфред почувствовал, что его ноги коснулись ступеней, которые вели на палубу A. — Мне нужен грёбаный бренди, — простонал Артур, кое-как взбираясь вместе с ним по лестнице. — Или ром, как минимум. — Мне тоже. В Нью-Йорке ты угощаешь. Это самое меньшее, что ты можешь сделать, ублюдок эдакий. Поднявшись по последним ступеням из океана, вливавшегося в сердце «Титаника», они очутились в безумной толчее на кренящейся лодочной палубе. Посмотрев на носовую палубу, они увидели, что вода поглотила её целиком; очередная вспышка погасла, озарив дымовые трубы «Титаника», и в ярком свете стало ясно, что как минимум одна из них начала ломаться, наклоняясь в сторону носа корабля. — Пошли, — сказал Альфред, вцепившись в Артура мёртвой хваткой. — Это, наверное, наш последний шанс. Артур молчал, но послушно держал руку Альфреда и пошёл за ним через толпу в сторону шлюпбалки с раскладной шлюпкой. Шерман стоял на краю, помогая людям забираться, и его лицо просияло облегчением при виде Альфреда и Артура — благополучно отбуксированного, хоть и насквозь мокрого. — Слава богу, — выдохнул он. — Я даже не буду спрашивать, что произошло. Забирайтесь в шлюпку. Она почти полная, осталось всего несколько мест. Он подал знак Уайльду, тот кивнул и сошёл с шлюпбалки, готовый отдать приказ спустить шлюпку на воду. Альфред не решался отпустить Артура. Даже после всего случившегося он не был полностью уверен, что Артур не попытается сбежать ещё раз, поэтому вытолкнул его вперёд, чтобы он зашёл первым. Конечно, Артур начал сопротивляться, уперевшись ногами в палубу. — Артур! — Промокший, замёрзший и измученный, Альфред потерял терпение и попросту поднял Артура на руки и забросил в шлюпку. — Альфред! — сердито начал Артур, восстанавливая равновесие. — Я не… — Заткнись, — отрезал Альфред, заходя вслед за ним. — Клянусь богом, достаточно я с тобой натерпелся! Артур только отвёл взгляд. Альфред снова схватил его и вынудил сесть, не выпуская из рук; он не хотел, чтобы Артур опять выскочил. В шлюпку забрались ещё несколько человек, и Уайльд скомандовал спускать её на воду. Шлюпка дрогнула и стала медленно опускаться, и Альфред поднял глаза на махину «Титаника», которая вырастала над ними. Он смотрел на неё с благоговением, уничтоженный горем и ужасом, и его дыхание замерзало в воздухе. Артур не смотрел вверх. Он не сводил глаз со своих карманных часов, крепко сжимая в руке блокнот. Альфред тоже бросил взгляд украдкой. Было без десяти два.***
Альфред никогда в своей жизни не видел ничего красивее. «Титаник» был смертельно ранен, его носовая часть полностью ушла под воду, а корма неуклонно поднималась над океаном — длинная, гордая и сверкающая, как золотистая стрекоза. До этой минуты Альфред не видел его издалека и не видел ночью, и теперь ему вспомнилось, как газеты сравнивали его брата «Олимпика» с ниткой жемчуга. Величавый, невероятный, «Титаник» озарял своим сиянием океанские воды, а они медленно забирали его к себе. — Осталось недолго, — прошептал Артур, придвигаясь ближе. Они держались за руки, и рука Альфреда дрожала. — Разве он не прекрасен, — Альфред не узнавал собственный голос, будто он принадлежал кому-то другому, — скажи, Арт, ведь прекрасен? — Альфред, — сказал Артур уже твёрже, — всё почти закончилось. Ещё минут десять, не больше. Может быть, он и выглядит потрясающе сейчас, даже с поднятым задом, но его гибель будет уродливой. Это всегда так. Альфред кивнул. Его сердце стучало так громко, что он едва слышал нежную, печальную мелодию оркестра, доносившуюся до них с «Титаника». Именно сейчас, на шлюпке и в безопасности, Альфреду было страшнее всего. Будто услышав слова Артура, «Титаник» внезапно сдался и начал рушиться. Его первая дымовая труба надломилась, грохнулась в воду и затонула. Крен нарастал всё стремительнее, огромные гребные винты стали подниматься из воды, и вторая дымовая труба исчезла в воде вслед за носовой палубой. «Титаник» покачнулся и застонал, его корма задиралась всё выше и выше — и наконец, все огни на нём мигнули в последний раз и погасли. Всё вокруг погрузилось во тьму, и теперь виднелись только массивные очертания корабля на фоне неба; несмотря на предупреждение Артура, Альфред не был готов к тому, что из потрясающе красивого создания «Титаник» так внезапно и так резко превратится в нечто чудовищное, будто из глубин океана вынырнул окровавленный кит. Альфреду стало нечем дышать, и он вцепился в Артура. Ничего не говоря, Артур только гладил его по руке. «Титаник» издал полный отчаяния рёв, и это был самый ужасающий звук, который когда-либо слышал Альфред — симфония рвущегося металла и ломающегося дерева, человеческого безрассудства и слепой глупости. Искалеченный корпус неестественно выгнулся; это было кошмарно, это было отвратительно, и Альфред отвернулся, зажав уши руками. Кричали люди — и те, кто ещё цеплялся за корабль, и те, кто уже оказался в воде, — и кричал сам «Титаник», ломаясь пополам; Альфред не мог смотреть, не мог слушать, хотя Артур предупреждал его и об этом тоже. И внезапно всё стихло; Альфред отупело поднял глаза и увидел, как оторванную корму «Титаника», смятую, без дымовых труб, бешено отшвырнуло в сторону — так, что она врезалась в воду и подняла волну, которая достигла их маленькой шлюпки. Теперь он не мог отвести взгляд, он снял очки и смотрел — завороженный, потрясённый и напуганный. Задняя часть «Титаника» снова поднялась, похожая на древнее морское чудовище с древней карты — огромное бесформенное пятно над горизонтом, воплотившее в себе всю суть ночных кошмаров; корабль бился в последних предсмертных судорогах, и Альфред знал, что не сможет забыть это никогда. Это было намного уродливее, чем мог описать Артур; намного хуже, чем мог представить Альфред. Терпеливо подождав, пока зрители вдоволь насмотрятся на его истинное лицо, «Титаник» наконец стал исчезать из виду. Альфред наблюдал, прижав руку ко рту, и не знал сам, что именно пытался сдержать — тошноту, рыдание, крик или что-то ещё, — но прижимал крепко, не отпускал, а его вторая рука стискивала ладонь Артура. Спокойные воды полностью сомкнулись над ним в двадцать минут третьего. Артур отметил время, закрыл крышку часов и выдохнул — не то с облегчением, не то с ужасом, не то… — Его больше нет, — сказал Артур, прижавшись лицом к дрожащему плечу Альфреда. — О боже, Альфред. Его больше нет. Альфред обнял его. И, глядя на пустынную поверхность океана, где больше не было «Титаника» и остались мужчины, женщины и дети, разрыдался.Примечания автора
Это не конец истории — впереди ещё эпилог в двух главах, — но конец «Титаника». Он затонул в этот самый день, 15 апреля 1912 года. Насчёт того, что Альфред и Артур всё-таки оказались в спасательной шлюпке. На самом деле, я сделала это сразу по нескольким причинам: я не хотела копировать фильм Джеймса Кэмерона, который, как мне кажется, уже показал оставшихся на корабле героев так, что добавить больше нечего, а также мне хотелось, чтобы они увидели крушение «Титаника» со стороны, а не находясь на борту. Мне было нужно, чтобы они видели, как корабль тонет, чтобы это было более символичным, оказало на них большее влияние и всё такое. Американец Бенджамин Гуггенхайм и его камердинер, Виктор Джильо, действительно решили погибнуть как джентльмены: оделись во фраки и просто ждали гибели корабля (пожалуй, это во вкусе Артура). У Кэмерона Гуггенхайм оказывается на затопленной парадной лестнице, хотя реальные очевидцы видели его и Джильо на палубе перед оркестром. Упомянутый валлийский офицер — это пятый офицер Гарольд Лоу, который сумел спастись и под командованием которого единственная шлюпка из всех вернулась на место крушения в поисках выживших. У Кэмерона именно он подобрал Роуз с двери. Изначально офицером, грузившим спасательную шлюпку Альфреда и Артура, был Чарльз Лайтоллер, но впоследствии я заменила его на старшего офицера Генри Уайльда. Почему? Потому что Лайтоллер известен тем, что придерживался приказа «Спасать женщин и детей» буквально и не сажал в шлюпки мужчин. Когда я это узнала, то поняла, что Лайтоллер был не лучшим выбором… Исследователи полагают, что даже если бы шлюпок на борту было достаточно, то два часа сорок минут (время, за которое утонул «Титаник») не хватило бы на то, чтобы погрузить и спустить все шлюпки. Но это не оправдание, конечно. Добавлю, почему я не стала делать Альфреда героем, который спасает всех направо и налево. Ну, я не люблю слишком сильно вмешиваться в историю. Было бы так здорово написать о том, как наш герой ныряет за людьми и вытаскивает их из воды, командует спасательными шлюпками и возвращается на место крушения, чтобы спасти ещё человек так пятьдесят… Но я не стала. Конечно, я знаю, что история Джека и Розы тоже ненастоящая, но она кажется мне по-своему автономной, она не меняет реальные события, и мне хотелось сделать так же. 705 человек на «Титанике» были спасены благодаря действиям экипажа, а не вымышленного персонажа, и я скорее предпочту сделать Альфреда слегка ООСным, чем умалить заслуги реально существовавших людей, многие из которых храбро погибли на своих постах во время трагедии.Примечания переводчика
Кто-то ещё жив после этой главы? Я не очень. На самом деле, Артур и Альфред едва ли заняли чьи-то места, потому что шлюпки спускались на воду наполовину пустыми, это реально было так. Теоретически можно было спасти на 500 человек больше. Сначала мне показалось необычным решение автора не делать их благородными мучениками (наверно, и ей самой тоже, раз она решила дописать пояснение про Альфреда), но, если так подумать, люди на протяжении многих столетий умирали за символы своей страны, даже если это только тряпка знамени. А тут и вовсе персонификация.