And about this voice inside your head...

Вообще, Риз даже не помнил, с чего все это началось. Впервые он заметил за собой амнезию и выпадение из реальности лет в 12, но не придавал этому особого значения. Никто вокруг не общался со «странным мальчиком которому отрубает память каждые несколько месяцев», поэтому Риз жил в полном неведении. Нет, иногда он ловил голоса своих альтернативных личностей, отдаленные, туманные, и никто не знал, хотели ли они защищать или вредить мальчику. Все это продолжалось до Джека. Вот кто по-настоящему был альтером, чей голос было четко слышно 24/7. До Джека был Тим. Риз звал его своим защитником, в мыслях постоянно прижимаясь к старшему мужчине. Иногда Риз представлял, что они встречаются. Боль от жизни в своей семье было невозможно терпеть, как и боль одиночества. Чем старше становился Риз, тем больше он зависел от своих других личностей, а не людей вокруг себя. Тем более, когда Тим всегда был ласков с Ризом. Тем более, что Тим защищал Риза от любого негатива. Тем более, что Тим был единственный, кто был рядом с Ризом. Но это было в прошлом. Риз вырастал, становясь из ребенка подростком, а вместе с этим возникали проблемы для и без того двинутой крыши. Постоянные нервные срывы, депрессия, стресс, они не могли пройти просто так для Риза. И для Тима тоже. На терапии Ризу объяснили, что иногда альтеры могут меняться от сильного стресса оригинальной личности. Что иногда их защита может перерастать в агрессию, и непредсказуемость их поведения становится опаснее. Для 16-летнего парня это ничего не значило. Исключая то, что от Тима он больше никогда ничего не услышит. Это ощущалось, как потеря части себя, и одновременно – как потеря чужого человека. Конечно, Риз слышал другой, отдаленно напоминающий Тима, голос. Но он не мог принадлежать ныне мертвому альтеру. А через месяц Риз познакомился с Джеком. Ну, как обычно знакомятся с альтернативными личностями? Это либо записки, либо сообщения, либо ты проваливаешься в свой внутренний мир путем сильной диссоциации. У Риза был третий вариант. Его внутренний мир напоминал большую космическую станцию, полностью пустую и будто затерянную в космосе. Ризу было некомфортно расхаживать по холодным и темным коридорам, хотя, проводя там достаточно времени с Тимом, ему было не так плохо. По крайней мере он был старше в своем подсознании. И Риз никогда не был против физического комфорта, который мог перерастать во все, что угодно. Но с Джеком… Это выглядело как насилие. Излишняя напористость Джека, его нахальство быстро могло бы заставить Риза побежать к психиатру выпрашивать самую высокую дозу нейролептиков. ..Если бы Ризу не нравилось такое поведение, конечно. Нет, наоборот, эгоизм Джека он воспринял как нечто здравое спустя пару месяцев общения до такой степени, что пытался перенять у него некоторые привычки, за советом всегда обращался к нему и каждый раз, проваливаясь во внутренний мир, желал быть выебанным своим Красавчиком-альтером. На что тот с радостью откликался. Жизнь с Джеком приобрела совершенно другой оттенок, нежели с Тимом. И это выражалось не только сексом в больном подсознании Риза. Джек ненавидел всех вокруг Риза. И Риза в том числе, но каким-то другим, извращенным путем. Это не было абьюзом, ни разу, по крайней мере это нельзя было классифицировать как оной, но сильная паранойя Джека передавалась Ризу до такой степени, что он отменял все встречи, намеченные с другими людьми, пытаясь вытравить из себя чувство нужды в общении с кем-либо кроме Джека. В свою очередь, Красавчик-альтер пытался научить Риза тому, что тот считал важным для подростка 16 лет. Алкоголь. После того, как Риза стошнило, заместо хоть какого-то утешения он услышал лишь упреки и разочарование от Джека. Он не соответствовал идеальной картинке, которую его альтернативная личность создала в его же голове. И Риз чувствовал стыд. Он мог бы рыдать, если бы это не было запрещено еще с начала общения. И о никогда не мог ослушаться. Он хотел быть идеальным для единственного человека в своей жизни. Даже когда единственный человек в его жизни делал ее адом. Даже когда Риз переключался с Джеком, на счастье последнего и амнезию первого. Иногда с Джеком было хорошо, конечно. Однажды Риз смотрел на ночное небо, усеянное звездами, когда Джек начал интересоваться, если Риз знает названия каких-либо созвездий. Даже после того, как того окрестили нердом, Риз все равно отнес это к хорошим воспоминаниям. Они вдвоем называли внутренний мир Риза «Гелиос» будто это что-то значило. Джек рассказывал Ризу о том, что в будущем тому необходимо стать директором крупной компании, пока парень с радостью слушал монологи своего единственного альтера. Конечно, это было с перерывами на паранойю Джека, неконтролируемые слезы Риза, постоянные переключения между обоими личностями, приносящие лишь проблемы Ризу. Но он никогда не мог сказать об этом Джеку. Даже когда он страдал от этого. … Риз лежал на кровати, прижимая к себе подушку, побитую годами, но от этого не менее любимую. И удобную. Именно тогда Риз смотрел на неясную фигуру Джека, четче осознавая его не только в подсознании, но и где-то на периферии с реальным миром. – Джек? – Тихо обратился к старшему мужчине Риз. – Ммм? Что такое, котик? – Спасибо, что ты есть в моей жизни. Правда. В ответ на это Риз получил легкое трепание по волосам и почти неощутимый поцелуй. Жизнь шла так, как она должна была идти. И ничего, никогда, ни за что не должно меняться, как считал Джек. Иначе он вырвет из Риза кишки.