Плохой доктор

Смена казалась такой долгой, что ноги уже отказывались слушаться. Хирурги тоже люди, и не стоит об этом забывать. У них такие же потребности в питании, сне и отдыхе, как и у других людей. Но почему-то каждый раз Мелендес забывает об этом. Под конец дня Нил уже готов был уснуть по дороге домой. Еще один час на работе и он зеленый от красного не отличит, посчитав его жёлтым. Хирург похвалил своих ординаторов за удачный день. Попрощавшись со всеми, он накинул на себя верхнюю одежду собираясь покинуть больницу. Тем более за окном уже сгущались сумерки. А в голове все крутился один и тот же вопрос: ехать или нет? Как поступить, чтобы потом не ошибиться? — До свидания, доктор Мелендес, — Браун ласково улыбнулась, слегка коснулась волос и незначительно покрутила бёдрами. — До завтра, Клэр, — мужчина даже не взглянул на девушку, понимая ее намёки. Ему не пять лет, да и ей тоже. И стоит сразу объяснить, что он не видит в шатенке сексуального объекта. Только хорошего врача. Потихоньку врачи начали покидать больницу Сан-Бонавентура, отправляясь по своим делам. Клэр, поняв, что доктор Мелендес в ней не заинтересован, согласилась на предложение Джареда сходить в ресторан, дабы вызвать хоть какую-то ревность в любимых глазах. Но ничего. Голова великого хирурга забита совершенно другими мыслями. — Уже уходите? — с неприкрытой ядовитостью интересуется Морган, единственный оставшийся в помещении человек. Блондинка появилась в их команде относительно недавно. Первое впечатление вызвала она не очень хорошее, получив почётное место стервы. Но только Мелендес видел, что она скрывает за этой маской лжи и притворства. — А у тебя какие с этим проблемы? — равнодушным тоном, скорее для галочки, спрашивает Нил и окидывает Резник взглядом. Пусть она и дрянь, но врач превосходный. — Просто решила спросить, когда вы сообщите Эндрюсу, что Шон пришел на работу пьяный, — блондинка довольно улыбается, чувствуя, что этот бой она выиграла. Сейчас, пусть и не самым честным образом, за счет других, она хочет подняться по карьерной лестнице,чем выше, тем лучше. В этой ситуации только два расклада: либо доктор Мелендес сообщает Маркусу о Шоне, и тот вылетает, а значит конкуренция значительно падает, либо он не сообщает, и Морган может спокойно рассчитывать на значительную привилегию по окончании ординатуры. В любом из этих вариантов она выходит победителем. — На что ты намекаешь? — мужчина хмурит брови и поворачивается в пол оборота к своему ординатору, уже понимая, что тут одно объяснение — шантаж. — Ничего. Просто я подумала, что вы решите, что я лучшая из всех и оставите в конце ординатуры в этой больнице. Я же права? — она строит весьма милые глазки и хлопает длинными ресницами. Кукла. Такая же бездушная, эластичная, и эгоистичная, но красивая игрушка, которая старается манипулировать другими. Нил усмехается и смотрит прямо в ее наглые глаза. Сколько бы раз Морган не натягивала маску последней мрази, в душе она мягкая и ранимая. И это видно, пусть и не всем. — Прежде чем пугать меня, подумай, — он хватает ключи от своей машины, не прерывая зрительного контакта, — Что будет, если я не испугаюсь. Лицо девушки резко меняется. Нахальная улыбка спадает с ее лица, а уголки глаз опускаются. Она принимает поражение, но не верит в него. — Я все расскажу Эн... — Ты ничего никому не скажешь, — довольно грубо прерывает хирург блондинку, показывая на нее пальцем, — Если не хочешь закончить свою ординатуру завтра. Не собираясь даже слушать ответ Мелендес покидает помещение, громко хлопнув дверью. Он сводит скулы с такой силой, что по телу бегут сотни мурашек. Мужчина старается дышать через нос, прогоняет ярость из тела, но выходит не совсем хорошо. Черт. День явно не из лучших. Нил отмечает это уже за рулём, направляясь домой, чтобы наконец-то нормально отоспаться. Сначала куча операций, которые разрывают на части, потом Шон с чертовым запахом алкоголя, теперь его же ординатор решилась на шантаж. Но она не учла тот факт, что Мелендес не первый год работает в больнице. Нет, раньше он никого и никогда не прикрывал. Мерфи стал первым. Но сам факт — хирург умеет ставить таких, как Морган, на место и даже может предугадать, что будет завтра — стоит только перешагнуть порог больницы, как Резник кинется к нему и будет просить прощения, потому что поймёт, что за шантаж — ее точно исключат. Это слишком банально и предсказуемо. Ночные огни мелькают за окнами машины, а скорость даёт сбавить напряжение. Мелендес битый час не может понять, что делать. Ему нужно домой. Спать. Есть. Отдыхать. Но вместо этого он сжимает маленький комочек бумаги и едет по адресу, написанному на нем. Что он делает? А главное — зачем? Уже останавливаясь у нужного подъезда, Нил отмечает, что это дом, в котором живет Мерфи. Аарон как-то отмечал, где поселился его друг, а хирург непроизвольно запомнил. Раз ступенька. Два. Три. И с каждой сомнений больше. Правильно ли он поступает, приезжая сюда на ночь глядя? Хотя...В любом случае разговора с Мерфи не избежать. Он нарушил устав больницы, и Мелендес, как главный хирург, должен с этим разобраться. Дверь была открыта. Мужчина уверенно зашёл в квартиру, и не разуваясь проходит в кухню. Откуда он знает, где она? Черт его поймёт. — Шон? — спокойно зовёт, замечая свет в гостиной. Нил проходит вглубь квартиры и видит перед собой накрытый едой стол, две бутылки красного вина и Шон, что сидит за столом в новой идеально выглаженной рубашке персикового цвета. — Мерфи? — повторяет врач и вопросительно смотрит на хозяина квартиры, и всех проблем в его жизни. — Здравствуйте, доктор Мелендес, — на лице аутиста расцветает искренняя улыбка и он приподнимается со стула, дабы поприветствовать гостя, — Я вас ждал. Нил затыкает внутренний голос, который сообщает, что это все похоже на свидание. Так же хочется заткнуть потребности спать и отдыхать. Хирург буквально чувствует, как валится с ног. — Ты позвал меня выпить? — наконец озвучивает мучавший вопрос Мелендес и снимает пиджак, вешая его на спинку стула. — Да, — после минутной паузы мнется парень, стараясь не встречаться с ним взглядами. Эта привычка никогда не была понятна для хирурга. Почему Шон не любит смотреть в глаза? — Но ты не пьёшь, — напоминает мужчина, упираясь ладонями в спинку деревянного стула. — Да, — одобрительно кивает Мерфи и складывает руки в замок, переплетая пальцы. — Ты считаешь приемлемым пить с начальством по ночам? — Нил заглядывает в красивые глаза ординатора и понимает, что находясь здесь, он совершает большую ошибку. Ему нужно спать, удовлетворять свои жизненные потребности, а еще убиваться по бросившей его невесте, а не быть здесь с парнем, имеющим расстройство аутистического спектра. — Да. Теперь хирург окончательно запутался. Подчиненный позвал его выпить. Ладно, это еще как-то можно понять. Но то, что он до этого пришел на работу уже в состоянии алкогольного опьянения — просто бомба, учитывая, что Шон еще оперирует людей. Это не шутки. — Отлично, — сарказм так и сочится с каждой буквы, — Я выпью с тобой. Но лишь потому, что мне понравилась твоя упрямость. Правильное ли это решение или нет —вопрос второго сорта. В любом случае, алкоголь поможет расслабиться и, возможно, понять до конца Шона. Мелендес присаживается на стул напротив собеседника и с вызовом разглядывает его. Он молодец. Не каждый бы смог обманом затащить к себе в квартиру начальника, дабы распить бутылку вина. Это достойно похвалы. — Как прошел ваш день? — Мерфи привычно ведет плечами, уже в знакомом жесте и слегка трогает голову. — Мог быть и лучше, — Нил с уверенностью берет бокал с красным вином и подносит к губам, — А как тебе впервые не пойти на работу? — Могло быть и лучше, — странная улыбка вновь играет на устах парня, а тот в свою очередь подливает содержимое бутылки в практически полный бокал Нила. — Ты спаиваешь меня? — неожиданная догадка посещает мужчину, когда он наблюдает за манипуляциями парня. — Нет, — Шон ставит бутылку рядом с бокалом, слегка поднимая кончики губ. — Ты врать не умеешь, — замечает Мелендес, опуская глаза в стол. На белой скатерти появились пару мелких пятен от вина, — Зачем тебе это? Шон вздрагивает, словно услышал, что смертельно болен, и впервые поднимает взгляд на доктора. Их глаза встречаются, и Мелендес замечает, как внутри все холодеет. Прежде Мерфи никогда не смотрел в глаза врача, и теперь уверен точно, что они прекрасны. — Я не знаю. — Ты опять соврал, — Шатен неосознано тянется к бокалу и делает жадный глоток заветной жидкости, вальяжно раскидываясь на стуле. — Как вы это поняли? Я не делал жестов, выдающих ложь, не гов... — Ты посмотрел мне в глаза, — нагло перебивает хирург, замечая что в комнате стало слишком душно, — Впервые. Это значит, что ты либо испугался, либо солгал. — Я хотел попросить, чтобы вы остались у меня на ночь, — с трудом, запинаясь буквально через каждое слово, выдавил аутист и слегка коснулся волос на голове. Глаза в бешеном ритме скачут по полу, словно видят впервые, а тело покачивается из стороны в сторону. — Ты мог просто попросить, — врач небрежно пожимает плечами, отмечая, что фраза Шона прозвучала как-то двусмысленно, — Я не вижу в этом проблемы. Что может быть плохого в том, что Шон просит его остаться с ним на ночь? Может ему страшно, или просто одиноко, а может компания Мелендеса ему сильно симпатизирует. — Чтобы вы остались со мной в одной кровати? Нил слегка стискивает зубы и залпом осушивает бокал. Звучит слишком двусмысленно. Понятное дело, что хирург знает, что у его ординатора аутизм, а значит тот может неправильно толковать свои мысли, но другие могут не понять. — Да, лучше не проси. Ты не всегда правильно трактуешь мысли, — голова начинает слегка кружиться. Видно, на сегодня уже хватит. Завтра еще на работу, но, черт возьми, как он мог об этом забыть? — Нет, доктор Мелендес, сейчас я правильно изложил свои мысли, — довольно громко возражает Шон, рассматривая остывшую еду в красивых тарелках. — Шон, это выглядит так, будто... — Так оно и есть, — спокойным тоном произносит парень, выдавая все свои карты. Видно, сказался алкоголь. До этого Шон пил только один раз, ну и сегодня утром. Но это было для храбрости. Доктор Калу сказал, что если чего-то боишься, стоит накатить, и все станет по плечу. И Мерфи посчитал этот совет весьма нужным, чтобы наконец-то признаться своему врачу в симпатии. — Что? Если сказать, что Нил удивился — то просто промолчать. Все мышцы в теле мужчины напряглись до предела. Сжимая салфетку в кулаке, он пытался контролировать себя. — Вы не расслышали? — заботливо поинтересовался аутист и поддался вперед корпусом. — Нет, но я бы хотел этого не слышать вовсе, — с долей иронии отзывается шатен, откидываясь на спинку стула. — Так вы останетесь? Какой он еще ребенок. Гений. Его мозгам позавидовал бы Эйнштейн, Ньютон или Менделеев, но в душе он еще семилетний малыш, которому чуждо все взрослое. Мелендес понимает, что слова Шона, которыми он явно намекнул на свою ориентацию, были пьяным бредом. Вполне возможно, что Мерфи пьёт не часто, вот и несёт с непривычки всякую ересь. — Учитывая, что ты пьян и несёшь какой-то несусветный бред, а мне не надо ехать домой... В принципе да, думаю, я останусь, — Хирург довольно ухмыляется, понимая, что вырубится прямо за столом, — Но лишь потому, что я не могу сесть за руль пьяный. — Это же отлично, доктор Мелендес! Это прозвучало слишком эмоционально, да так, что Нил даже опешил. Он и не подозревал, что Шон способен на такие резкие и яркие эмоции. — Давай договоримся, что вне работы — я Нил. Хорошо? — он поднимается со стула, — А сейчас спать. Либо я отрублюсь прямо здесь.