Сопряжение сфер

Резко открыв глаза и вдохнув затхлый воздух, я попыталась пошевелиться, но места было очень мало, а воздуха мне безумно не хватало. Я поняла, где я. В гробу. Под землёй. Меня похоронили. Посчитали, что я сгорела, умерла и похоронили! Я кричала, плакала, руками пыталась открыть крышку, и хоть доски и были гнилые, но у меня ничего не получалось — лишь занозы и раны появились на ладонях, а ногти поломались. Я думала, что не сдержала своего слова, данного Яшеньке — я бросила его. Не смогу быть рядом с ним всегда, как обещала. Сделав последний рывок, хотя и устала, я вдруг поняла, что крышка поддалась и отъехала, и на меня посыпалась земля. Сил во мне словно прибавилось, и я ещё старательнее начала пробираться наверх. Наконец-то я увидела свет и просунула руку, ощутив ветерок, значит, что я уже почти на свободе. Сделав вдох, я окончательно раскидала землю и вылезла из могилы. Тяжело дыша, я увидела, что Николай, Яков с Яшей, Бинх с Тесаком, какие-то неизвестные мне мужчина с женщиной, Ярина, Яким, слуга Николая, и даже Оксана стоят и смотрят на меня, не в силах вымолвить ни слова. Яким и Тесак крестятся, что-то шепча, испуганно глядя на меня, а вот Яшенька вырвался из рук отца и кинулся ко мне. — Я же говорил им, что ты живая! — расплакался мальчик, обнимая меня за ноги. — Конечно жива, мой хороший, — всё ещё глотая жадно воздух, я опустилась на колени, прижав к себе сына. — Яков, немедленно отойди от неё! — вдруг закричал Гуро, быстрым шагом идя к нам. Я нахмурилась. С какой стати он мой сын должен отойти от меня?! — Что ты такое? — прошипел Яков Петрович, осторожно оттолкнув от меня Яшу и доставая из своей трости клинок, приставляя его к моей шее. Господи, что здесь происходит?! Почему он хочет убить меня после моего «воскрешения»? Ах, вот оно что… — Анастасия Александровна Гуро, Ваша жена. Была, пока меня не похоронили, а сейчас можно мне что-нибудь накинуть, а то очень холодно после могилы, — пальцем я отвела клинок, глядя прямо ему в глаза, и уже через пару секунд на мои плечи лег кафтан, а руки такие знакомые… обернувшись, я увидела Александра, который, не моргая, смотрел на меня. Мне стало стыдно, что я больше не приходила на встречи, хотя он и писал записки. Зачем давать ложные надежды, когда я не смогу бросить свою семью? Мне самой было очень больно от этого, но я не могла ничего поделать. — Немедленно домой, — сквозь зубы сказал Яков, глядя на наши переглядки с Александром, схватил меня за локоть и повёл на постоялый двор. Остальные молча двинулись за нами, и лишь Тесак с Якимом продолжали испуганно креститься и молиться. Яшенька шёл рядом со мной, крепко держа меня за руку, отказываясь идти на руки к отцу. *** Уже в покоях Якова, куда все и пришли, меня уложили в кровать, Бомгарт осмотрел меня, сказал, что я здорова, а был литоргический сон — реакция организма на боль. — Хочу познакомить вас с нашими гостями — Алексей Алексеевич Данишевский и его супруга — Елизавета Андреевна Данишевская, — сказал Яков, когда в комнате остались только я, он, Яша и та незнакомая мне пара. Алексей Алексеевич кивнул, а вот Елизавета Андреевна улыбнулась, и мне, признаться, очень не понравилось это. Она мне почему-то сама сразу не понравилась. От неё шёл какой-то… холод. Что-то нехорошее. — Можно я отдохну, пожалуйста? — я сделала вид, что очень устала, лишь бы остаться одной и обдумать всё, что произошло. *** Была глубокая ночь, когда мои размышления прервал приход Николая Васильевича. Хорошо, что Яков Петрович остался на ночь в моей комнате с сыном. — Нам нужно серьёзно поговорить, — непривычно уверенно начал он, удивив меня таким тоном — никогда он так не разговаривал. Я молча кивнула, почему-то понимая, что он даст ответы если не на все, то на многие мои вопросы.