Соприкосновение

Шерсть и одежда позволяли не мёрзнуть под моросящим осенним дождём, а опыт и боевая сноровка – не пасовать перед трудностями, но в душе у Форда, хоть он и гнал всё лишнее прочь, теснились самые противоречивые чувства. Он вновь и вновь возвращался мыслями к Тару. С Гэбом у неё всё вышло благополучно: они с завидным постоянством спасали друг друга от смерти, и Вуори должен быть поистине непробиваемым истуканом, чтоб не сделать из этого выводов. С другой стороны, для Форда это всё равно ровным счётом ничего не решало, и уравнение их с Тару судеб по-прежнему оставалось состоящим из одних только неизвестных. Что ж поделать… Остаётся только жить как жил и делать своё дело. Треклятый плутаркийский объект сам себя не возьмёт. По тем данным, которые сообщила земная партизанка, выходило, что крепостей было, по меньшей мере, две, и на поиски второй отправились Винни, Модо и всё та же боевая зеленоглазая девушка. Форд с оговорённой периодичностью связывался с ними по рации, и по всему выходило, что при помощи партизан они нашли и окружили вторую крепость. Люди Вуори там, как и здесь, расположились на внушительном расстоянии, чтобы по возможности не попасть под действие излучений и в то же время не дать живой силе противника выйти из окружения. Основными же героями предстоящих операций были марсианские байкеры, ибо только они имели полноценную защиту от убийственных воздействий и гораздо более внушительный опыт борьбы со скользкими ихтионоидами. Главное – быть начеку и не покидать сиденья мотоциклов. В общем и целом, план действий для обеих групп был проработан Фордом и подробно разъяснён бойцам. Но получится ли у них? Ведь лидер второй группы сейчас плавал где-то в водах залива в поисках машины всеобщего уничтожения, и оставалось надеяться, что его побратимы справятся со своей задачей и без него. Винни был слишком горяч и безрассуден, а Модо не всегда хватало хладнокровия, однако, как ни крути, а оба они были опытными борцами за свободу, и не могли подвести. Форд успел неплохо узнать их за время знакомства и, соответственно, оценить со всех сторон. Сделанные выводы, кстати, вполне позволяли возлагать на них определённые надежды. Теперь главное и самому не подкачать. Отряд Форда здесь состоял лишь из него самого, Ридли и Кочеза, а по поводу Гэба и Доджа объединённое командование единодушно сочло, что те больше пригодятся в качестве прикрытия для подводной операции. Форду было не по себе от того, что приходилось отпускать на опаснейшее задание сестру и Кочеза – мальчишку, который давно стал командиру вместо младшего брата, но палево-чёрный мыш с твёрдым и упрямым характером привык ставить общее выше личного. Да и товарищи его тоже. Как бы тяжко порой от этого ни становилось. Два лёгких мотоцикла, разогнавшись и взревев на загодя возведённых рампах (люди Вуори сложили их в рекордные сроки), взвились над лесом и по точно выверенным траекториям полетели прямо внутрь укрепления, сверху, откуда неприятель не ждал подвоха. Форд же, чей мотоцикл был более тяжёл и менее маневрен, закружил вокруг вражьего объекта с намерением прикончить любую рыбью тушку, что посмеет покинуть укрытие. *** - Я здесь за старшего! Вообще-то... - прогремел грозный голос серого великана, да куда ему было догнать умчавшегося в бой непоседу, и Модо пришлось лишь выругаться сквозь зубы да поспешить к своей позиции. Зеленоглазая земная девчонка рванула спустя мгновение после Винни: ну не мог же тот позволить ей быть первой и рискнуть жизнью вперёд него. Стоят друг друга. Задери их рыба-ёрш! Одноглазому здоровяку только и оставалось, что прикрывать геройство смельчаков. Модо, едва прицелившись, поджарил смердящую плутаркийскую тушку. Здорово всё-таки, когда оружие всегда при тебе. Хоть и были у боевого протеза определённые недостатки: то живые ткани в месте сочленения воспалялись, то трудно было отличить одно притуплённое ощущение в ней от другого – а как ни крути, штука удобная. И глаз со встроенным тепловизором, между прочим, тоже. Поблагодарить, что ли, того мерзкого безумца в белом халате, который сделал его киборгом? Но вместо этого серый мыш, не прекращая умелых манёвров, в очередной раз удачно воспользовался лазерной пушкой, встроенной в бионическую руку. *** Винсент великолепный был на высоте. Винсент Великолепный был в ударе… Это ж даже хорошо, что объект защищён силовым полем от ударов артиллерии, а от простого проникновения внутрь – нет. Иначе не было б этой веселухи! - Эге-гей! Кто тут следующий на раздачу? – орал он, хотя за рёвом двух моторов, шипением лазерных вспышек и криками переполошённых рыб его воплей слышно не было. Внутри тесной цитадели, чьи обитатели никак не ожидали от противника подобной дерзости, царила такая неразбериха, что не описать никакими словами: хоть цензурными, хоть такими, что не при девушках будут сказаны. Кстати, о девушках… Ловко уходя от хаотичных вражьих выстрелов, белый парень на красном байке умудрялся размышлять о наболевшем. Он, конечно, больше не злился на Харли и перед боевым выездом распрощался с ней вполне по-дружески, но… Покою молодому байкеру не давала одна скверненькая, неприятная для него мысль. Как такое могло случиться, чтобы мышка разлюбила его и… привязавшись к крысе? Ведь тогда по всему выходило, что он, Винни, в чём-то сильно уступал этому мерзкому голохвостому Мейсу, а тот, в свою очередь, чем-то был лучше. Но чем? ЧЕМ? Ответа у мышиного юноши не было, да и найдись он, не полегчало бы. Винни очень боялся в этой жизни, пожалуй, только одного: показаться девушке не слишком-то хорошим кандидатом в избранники. Умница Чарли (на вид, конечно, странная для марсианского глаза, но всё равно так и привлекавшая к себе внимание Винни) в очередной раз прикрыла его, не дав одному из плутариков как следует прицелиться. Прикончить кого-либо из вонючек она, судя по всему, не стремилась, но с этим делом Винсент и сам превосходно справлялся. Нечего такой классной девочке руки марать, пусть даже рыбьей кровью. Винни, как можно ослепительней улыбнувшись новой соратнице, снял за её спиной очередного вражину, но вдруг получил горячий луч в патронташ с целым арсеналом знаменитых винсентовских взрывоопасных штучек. *** Троттл никогда раньше не погружался в воду, и вот теперь с некоторым трепетом прислушивался к бульканью пузырей от собственного дыхания, да всеобъемлющему, жутковатому гулу водных толщ и незаметных глазу течений. Морская вода была довольно прозрачной, да вот беда – маска от акваланга не предполагала того, что пловец будет очкариком, а посему от неё пришлось отказаться. Дужки очков надёжно удерживались на ушах капюшоном водолазного костюма, кое-как подогнанным под мышиную голову марсианина, но глаза, на роговицу которых попадала морская вода, ощутимо пощипывало от соли, и приходилось плыть, держась за одно из щупалец дагона. Престранное, надо сказать, чувство, но сделать это пришлось бы даже имей мыш стопроцентное зрение: иначе он просто не угнался бы за сыновьями океанских глубин. Мимо проплывали стайки рыб, но рассмотреть их, увы, не получалось; да и не разбирался Троттл в земной ихтиологии. А меж тем один из Борцов за свободу, а с ним хорошие ребята с Плутарка да дружелюбное морское чудище достигли, наконец, сети пустот, где враг укрыл своё страшное супероружие. После, наверное, четверти часа блужданий по бесконечным подводным пещерам и галереям очень захотелось спросить мягкотелого товарища, скоро ли закончится этот изнурительный заплыв, но возможности, к сожалению, не было. И только Троттл успел про себя посетовать на это, как в голове его, точно туда кто-то вживил объёмную электронную карту, возникло чёткое понимание того, куда плыть и сколько это может занять по времени. Троттл сперва чуть опешил, но довольно быстро сообразил, что первый контакт с водным существом ему вполне удался. И сей факт не мог не радовать, поскольку был, без сомнения, на руку. *** Додж единственным зрячим глазом всматривался в горизонт, но вскоре бросил это занятие, возложив эту обязанность на куда более зоркого Гэба. Ожидание неприятная штука. Даже для такого благоразумного, невозмутимого и уравновешенного бойца, как Додж. Неприятная оттого, что в голову сами собой лезут посторонние, неугодные разуму мысли. Раньше Додж особо этим не страдал, но с тех пор, как повстречал здесь, на планете Земля, одну прекрасную мышку, душевного спокойствия у него сильно поубавилось. О том, что пропал, бурый мыш начал догадываться ещё тогда, когда впервые увидал в сырой темноте подвала несчастный, тревожный, загнанный, но всё-таки живой и решительный взгляд больших ярко-голубых глаз. И после этого всякий раз, как натыкался на неё (по воле судьбы или намеренно), всё больше и больше утверждался в том, что рыжая мышиная девушка завладела всеми его мыслями. Эхх… Даже не будь её несчастная судьба такой неоднозначной, Доджу рядом с ней всё равно ничего не светило бы. Ему ни с кем ничего не светит, ибо он давно уже растерял всю свою невеликую от природы привлекательность. Додж отдал её Марсу и его свободе, и ни о чём, надо сказать, ни капли не сожалел, но… Но, но, но… Чуть ли не над самым ухом, оглушив, громыхнул воинственный вопль капри, и бельмастый марсианин, вырванный из мира своих невесёлых дум, с радостью даже осознал, что томительное ожидание кончилось. В бой! В бою ему всегда было куда легче, чем в жизни. *** С моря, где часть горизонта оказалась скрытой за стеной из плутаркийских судов самого разного размера и назначения, в сторону генеральской ставки полетели мощные силовые заряды, которые в считанные мгновения разнесли все нехитрые укрепления штаба. Грохот разрушения и сила невидимого волнового удара были настолько мощными, что содрогнулся не только стылый осенний воздух, но и, казалось, сама земля под ногами и колёсами мотоциклов. Мгновение – и обуреваемый порывом дикой, необузданной ярости, взвился над волнами белый марсианин на зловещем кислотном байке. Ловя волну от удара вражьих силовых пушек, гидроцикл понёсся прямо навстречу опасности. Капри вряд ли когда-то изменится – не для того они появляются на свет. Они всегда на виду, оглушительно громкие, бездумно смелые и почти что неуловимые. Но в том и вся суть: заполучи себе капри в отряд, и под шумок делай с врагом, что хочешь. А долго искать горца и уж тем более уговаривать не надо – он вместе с громом и молниями любезно примчится сам, звали его или не звали. Кислотик ревел и разбрасывал вокруг тучи холодных брызг, Гэб орал, точно демон смерти, не обращая внимания на то, что его всё равно никто не услышит. Хаотично виляя меж водных бурунов, седлая волны и взлетая с них, он выполнял свою любимую работу: обескураживал, путал противника, играл с его вниманием и нервами, заставляя отвлекаться от действительно важного и впустую тратить орудийные заряды. Всё, что было и будет – всё потом. Все мысли – после боя, если будет ещё, чем их думать. А сейчас: вон тот кораблик, что ближе всех… Прыжок, полёт, огневое прикрытие от спешащего следом друга – и… - Рыбка-гриииль! Что ещё для счастья-то надо?! *** Троттл знал теперь, что конец пути уже очень близок: ещё буквально пара-тройка подводных камер и одна довольно длинная галерея отделяли пловцов от пещеры с искомым объектом – как вдруг ощутил мощную дрожь в заполненном водой пространстве. Дагона со всей силы швырнуло на марсианина, и сын океана едва не припечатал спутника к острому каменному выступу позади. Мыш чуть не задохнулся, так как из лёгких вышибло воздух, а шланги, идущие к баллонам с кислородом, оказались пережатыми. А меж тем за первым ударом последовал второй. И третий… Один из плутаркийцев – Троттл узнал ярко-красные плавники Туно – жестом велел им с Иуи поторопиться, а сами пришельцы остались в настороженных позах рассредоточенными по гроту. Похоже, ребята хотели этим сказать, что прикроют, а марсианину придётся колдовать над плутаркийской машиной самостоятельно. Однако додумать это он не успел, так как дагонский мальчишка резко потянул его за собой в дрожащую глубину. *** Дагоны предупредили о том, что плутаркийские суда движутся к побережью, ещё до того даже, как их смогли засечь локационные системы «Сомниосуса», а потому в штабе Вуори к моменту удара ни одной живой души не было. Два мышиных гидроцикла носились меж кораблей, выводя команды стальных колоссов из себя и хитрыми манёврами заставляя палить по своим же. Яркий «зубастый» водный мотоцикл время от времени подлетал на гребне волны и, опускаясь на палубы, включал «глушилки». Десятка с три предателей плутаркийского рода на четырёх бортах уже валялись дохлыми, и их безумствующая смерть, не дожидаясь ответных мер, вновь и вновь скрывалась в дожде из солёных брызг. С одного из крупных кораблей принялись палить прицельно, загоняя бесстрашного байкера в узкое пространство между двумя сближающимися килями. Второй боец на довольно крупном гидроцикле с тяжёлым вооружением, носясь по воде, дабы не стать мишенью, старательно снимал стрелков с палуб. Всё бы ничего, да слишком уж неравны были силы. Представление на воде, бесспорно, удалось, однако финал обещал стать для героев последним в жизни… *** «Чёрт! Как это всё работает?» Рыжий мыш в водолазном костюме плавал меж крупных агрегатов чуждого технического прогресса и вспоминал все те инструкции, что успел получить от Золотой Рыбки и её подданных. Но так как об устройстве этого комплекса они имели лишь смутные представления (предположения даже), то Дроссель с досадой осознал, что тут ему придётся импровизировать. Однако ему до сих пор так ничего и не удалось. Если исходить из общих принципов работы подобного рода установок, а также из того, что содержал в себе заполученный Фордом носитель, то комплекс нельзя было, к примеру, просто взорвать. Сперва следовало залить резервуары с бактериями-убийцами специальной нейтрализующей жидкостью. Но как это сделать, Дроссель не знал. Озираясь в поисках хоть чего-то, похожего на пульт управления, рыжий командир краем глаза приметил странность в поведении дагона. Тот вдруг как-то нервно задвигал змееподобными конечностями, и в ответ на вопросительный взгляд марсианского товарища послал тому мысль об опасности. Кто-то ломился в задраенную переборку люка, служившую единственным входом в грот с машиной смерти. *** Над кипящими водами залива оглушительно просвистела чудовищная касатка, и, пролетев над палубой одного из судов, сбросила с себя свой жуткий десант. Боевые дагоны, посылая вокруг мощные ультра- и инфразвуковые импульсы, почти лишила управления сразу пять кораблей, и капитаны остальных, поняв это, принялись безжалостно палить по захваченным дагонами бортам. Обитатели земных океанов гибли, однако всё новые и новые морские исполины выпрыгивали из воды, сбрасывали на палубы седоков и, тревожа хвостами воду, нарушали ход небольших кораблей, заставляя тех врезаться в борта друг друга. Некоторые корабли, чьи команды поняли, что дело, по сути, сделано (генеральская ставка стёрта с лица земли), попытались уйти. Да не тут-то было. Кто-то невидимый для радаров принялся запускать по беглецам подводные ракеты и наводить помехи на работу навигационных систем. Ракеты не способны были пробить броню килей, но ощутимо сбивали с курса, а помехи не давали быстро сориентироваться, так как никто из плутаркийцев давно уже, полагаясь исключительно на бортовые ИИ, не умел управлять кораблями вручную. Многие из судов и вовсе не имели средств для такого управления. Капитан единственного корабля, которому всё же каким-то чудом удалось вырваться из бушующих вод залива, оглянулся в сторону побережья и замер, в ужасе открыв зубастую рыбью пасть. Из волн перед ним поднялась с трудом обозримая стальная громадина, и от вызванных этим волн корабль перевернулся. На внешней палубе этого чудовищного рукотворного то ли ската, то ли двустворчатого моллюска под защитой невидимого силового купола стояли Дочь Девятого Царства, её верные подданные и земной генерал в окружении офицеров. Плутаркийская Царевна, обманчиво хрупкая и безобидная, наблюдала за тем, как тонет опрокинутая посудина. Скрестив руки на груди, она скалила острозубый рот в одновременно торжествующей и презрительной ухмылке. Она была довольна возмездием. На данный момент вполне. *** От очередного сотрясения подводного грота Троттл налетел на какую-то выступающую часть скальной породы, порвал комбинезон на предплечье и сильно, до крови, поранил правый бок, но что-то вдруг выплыло перед ним непонятно откуда, и марсианин понял, что нашёл пульт управления. Винни сейчас бессмысленно заликовал бы, как больной на всю ушибленную голову, Модо от неожиданности долбанул бы по плавучему пульту своей искусственной рукой, но недаром ведь сюда послали именно Троттла. Рыжий по своему обыкновению был спокоен и сосредоточен. «И как же, вашу чешуйчатую мамочку, здесь войти в систему управления резервуарами?!» Нажав что-то, он вдруг понял, что это, пожалуй, было самым досадным и, должно быть, роковым из его промахов, так как створки люка распахнулись. Дагон Иуи отлетел в сторону, сбитый безвольным телом Туно. Тот был окутан бледными облачками вытекающей крови, а в проёме показались нелепые ихтионоидные тушки с оружием в руках – особей десять, не меньше – и направили стволы на мышиного диверсанта. Оружие наверняка имело какой-то волновой характер поражения, но об этом Дроссель мог лишь догадываться. Единственное, на что он сейчас был способен – это продолжать нажимать на пульте управления то, что, как ему казалось, должно было обезвредить смертоносную установку. Эх, только б успеть до того, как застрелят. И не нажать бы ненароком не ту кнопку… Что ж, Троттл, спасёшь ты сейчас целый мир или погубишь? Рыжему парню с Марса всегда хотелось, с одной стороны, свободы и независимости, а с другой – славы и великих свершений. Что ж, славы и независимости он вот-вот добьётся в любом случае: известным на всю Галактику может стать хоть герой, хоть олух, а мертвецы ни от кого и ни от чего, как известно, не зависят. Но как же это всё-таки… Страшно. Когда б тебе ещё, Троттл, хоть чего-то в этой жизни по-настоящему испугаться? Однако никто – ни марсианин, ни плутаркийцы, уже готовые расстрелять того из своих пушек – не заметил, как на миг ожила рука израненного, едва живого краснопёрого Туно и из неё, вернее, из небольшого контейнера, прикреплённого к запястью, неожиданно вырвалась стая мелких, но, как оказалось, смертельно опасных рыбок. Троттл много чего видел на войне, но тут и ему поплохело: рыбёшки (то ли плод какой-то немыслимой генной инженерии, то ли роботы) напали на плутаркийцев и стали заживо пожирать их вместе со снаряжением, в мгновение ока превращая в кровавый рыбный фарш. Почему так вышло, что Туно не пустил в ход эту мелкую жуть ещё там, за створом люка, было непонятно. Может быть, не успел? Ведь не был же, как известно, воином. Или приберегал «карманную смерть» для самого крайнего случая? Троттл не знал. Как не ведал и того, удастся ли ему самому избежать встречи с этим зубастым кошмаром, но во время кровавого пиршества мышу всё же удалось открыть доступ к управлению резервуарами, и теперь надеяться оставалось лишь на то, что смелый дагон окажется достаточно быстрым пловцом.