Infernal love

Я не спала всю ночь: перед глазами всплывали пугающие картинки тёмной улицы, а в голове было столько мыслей, что сну не было там места. Я без остановок прокручивала то, что многие люди врали мне прямо в лицо. И не только мне. За ночь я так и не смогла сомкнуть глаз, ворочаясь с одного бока на другой, а после открывая сохранённые вкладки, чтобы почитать ещё что-нибудь. Я пережила огромный стресс, что даже сейчас не чувствую сонливости. От одной мысли по телу бежит лёгкая дрожь, и я сглатываю, пытаясь выкинуть из головы ужасную картинку, но получается у меня хуже, чем кататься на коньках. А я уже выяснила, что совсем не умею это делать. Сказав девочкам, что в университет поеду с братом, я отправилась пешком, чтобы немного проветриться на свежем воздухе и лучше обдумать происходящее, пока уверенно направляюсь к своему ночному кошмару. Сжимая в руке лямку портфеля, я широким шагом преодолеваю передний двор университета и, минув лестницу, захожу в здание, в спешке направляясь в гардероб. Я оставляю куртку, смотрю в зеркале на своё слегка убитое отражение и, отойдя в сторону, нетерпеливо ожидаю Стайлса, кусая большой палец из-за нервов. Я обычно держу своё слово, но мне пришлось дать Джоне ложное обещание, чтобы действительно во всём разобраться, а не то, как сделал это он — пустил всё на самотёк. Поэтому я пришла на пары чуть раньше обычного, точно зная, в какое время приходит Гарри, чтобы поговорить с ним лично. Если он всегда был искренен в своих словах, то он скажет любую правду, о которой я его спрошу. По крайней мере, когда-то Гарри обещал мне, что всегда будет честен со мной — сейчас это и проверим. Стайлс неожиданно появляется в дверях, отчего моё сердце пугливо ускоряет темп; он кончиками пальцев стряхивает снежинки с мягких кудрей, улыбаясь мимо проходящим студентам, и снимает длинный полосатый шарф, проходя к гардеробу. Гарри на время скрывается за дверью и появляется в чуть зауженных брюках и чёрной рубашке, расстёгнутой на одну верхнюю пуговицу. Он как всегда неотразим, но теперь это объяснимо — дьявольская красота. Понимаю, что у меня дрожат руки и сильно потеют ладони — мне ещё никогда не было так страшно разговаривать с парнем, но я набираю в лёгкие побольше воздуха и киваю самой себе, уговаривая себя подойти. Поправляя портфель на плече, Стайлс направляется к лестнице, не замечая меня, но я, осторожно коснувшись его предплечья, останавливаю его и, неожиданно для самой себя, прижимаю парня к стене, после чего тут же делаю шаг назад, испугавшись собственных действий. Не ожидав такого поворота событий, Гарри удивлённо смотрит на меня, оглядывая с ног до головы, и неловко потирает затылок, вопросительно поднимая брови. — Почему же ты не применил свои штучки, — как-то слишком уверенно начинаю я, — чтобы влюбить меня в себя? Мой голос звучит очень убедительно, хотя внутри я вся дрожу перед этим парнем. Но теперь я знаю, что смотрю совсем не на того человека, которого знала. Да и существовал ли он вообще? — Майли, я не понимаю о чём ты, — Стайлс качает головой и так искренне недоумевает, что хочется поверить. — Не надо, Гарри, — я вымученно усмехаюсь. — Я всё знаю и удивляюсь, что ты, в отличие от Сиви, не воспользовался силами. — Можешь объяснить по-человечески? По-человечески. Ему точно не могу. Теперь не могу. Во мне просыпается злость на то, что Гарри мне слишком много врал — возможно, он никогда не был со мной честен — и продолжает делать это сейчас, притворяясь, что ничего не понимает. Мне хочется ударить кулаком о стену, чтобы выпустить наружу эмоции, накричать на него и в итоге расплакаться, потому что человек, которому я слишком доверяла, с которым всегда была открытой, оказался лжецом, да и не человеком вовсе. — Я знаю, что ты демон, — от того, что я подхожу ближе, Стайлс сильнее прижимается к стене. — Я знаю, Гарри. — Если я в чём-то провинился, то так и скажи, что я виноват, — он разводит руками, а по зелёным глазам видно, что он волнуется. — Чего сразу демон. — Ты же умный, зачем притворяешься идиотом? Написанное на его лице волнение помогает мне быть смелее. Если бы он был более стойким, я бы уже давно убежала от страха. — Майли, ты... Не договорив, Стайлс замолкает, между бровей образуется маленькая складка, а мягкое выражение лица становится жёстким, отчего напрягается челюсть и на шее выпирает тонкая вена. — Да, Гарри, — я киваю несколько раз в ответ на его не озвученные мысли. — Хватит валять дурака. — Ты знаешь? — он снова удивляется, будто только сейчас до него доходит вся суть разговора. — Именно. — Дэниел рассказал? — в тихом голосе прослеживаются грустные нотки, и Гарри выглядит поникшим. — Нет, он тут не при чём. — Откуда тогда ты знаешь, если не Сиви разболтал? — Есть достоверные источники, — скрестив руки, отворачиваю голову. Ему ни в коем случае нельзя знать, что мне всё рассказал Джона, ведь кто знает, будет ли Стайлс выполнять брошенные Дэниелом слова в тот день. Брат говорил, что Гарри может быть жестоким, но я не хочу это проверять. — Твой источник тебе сказал, потому что ты стала интересоваться, — парень вскидывает брови, — или потому что он переживает? — А есть разница? — разведя руки, я хмурюсь и по смущённому виду Гарри догадываюсь об отрицательном ответе. — Ведь главное, что ты пытался втереться ко мне в доверие со своей ложью. — Потому что я не мог рассказать. — Не мог рассказать, — повысив голос, я повторяю его же слова, взмахивая руками, и разворачиваюсь, оглядывая почти пустой коридор. — Все не могут мне рассказать, хотя, когда я узнаю, оказывается, что уже всё могли. — У Джоны были причины не говорить. — А каким боком здесь мой брат? Стайлс смотрит на меня таким взглядом, будто я сморозила самую глупую чушь, но на самом деле так оно и есть. — У меня тоже были причины молчать, — Гарри перебирает пальцами серебряное кольцо и поджимает губы, пряча взгляд за ресницами. — Какие причины, Гарри? Я верила тебе, ты стал для меня близким человеком, я всегда чувствовала себя виноватой перед тобой. А сейчас я сомневаюсь в твоих чувствах. — Давай это обсудим не здесь, — он аккуратно касается моей руки и отходит от стены. — Нам не нужны лишние уши. Тёплая ладонь Стайлса опускается на мою талию, и он осторожно подталкивает меня вперёд, побуждая идти в его направлении, а затем уводит в восточное крыло, где мы поднимаемся на третий этаж и идём мимо кабинетов, пока Гарри не толкает дверь неизвестного посещения. Парень заводит меня в маленький тёмный кабинет размером метр на метр, в углу стоит небольшой столик, заваленный бумагой, комиксами и книгами, стул и скромный шкафчик со стеклянной дверцей, которая выдаёт всё содержимое на полках: тетради, канцелярия, учебники и остальной хлам. Маленькое пространство освещает свет, попадающий через дверь, а затем Стайлс протягивает руку и включает одинокую лампочку в центре потолка, что висит на чёрном проводе. — Я здесь никогда не была, — оглядываюсь, когда парень закрывает за нами дверь. — Конечно, — Гарри хватается за спинку стула и подставляет его ко мне, чтобы я села, — здесь никто не бывает. Об этом месте мало кто знает, и оно всегда закрыто. — И как ты попал сюда? — игнорирую его жест и продолжаю стоять. — Теперь ты знаешь, что я не человек и могу чуть больше, чем люди. Обняв себя за талию, я оборачиваюсь на дверь, когда слышу щелчок закрывающегося замка, словно кто-то повернул ключ, и сглатываю вязкую слюну, чувствуя холодный страх на спине. Гарри Стайлс может убить меня, лишь сжав свой кулак, но я сама начала этот разговор и привела нас к тому, что мы находимся вдвоём запертые в этой комнате. — Силой мысли можешь открывать и закрывать любые двери? — Вроде того. Я присаживаюсь на стул и запускаю пальцы в волосы, упираясь локтями в колени. В голове сейчас так пусто, потому что я ничего не хочу выяснять, в чём-то разбираться или узнавать, я всё ещё надеюсь, что это всё одна большая шутка, пранк, который вышел из-под контроля. Готова начать молиться, чтобы Стайлс сказал: «Майли, улыбнись, тебя снимает скрытая камера». — Итак, — я натягиваю улыбку и потираю ладони, — что же стало причиной молчания? Гарри облокачивается на стол, вздыхает и пробегается пальцами по волнистым волосам, убирая назад густую чёлку. — Это не только мой секрет, Майли, — он пожимает плечами. — И честно, я боялся. — Не твой секрет? — я поднимаю непонимающий взгляд. — Ты Дэниела хотел прикрыть? — Мы не единственные демоны. Его слова бьют так, что я теряюсь в пространстве, пялясь в одну точку на стене. Возможно, это было ожидаемо, но я не хотела слышать или знать об этом. Весь мир не подозревает, что по земле ходят демоны, исчадия Ада и живут своей жизнью среди людей, не вызывая никаких подозрений. Никто даже задуматься не может, что существа, которых придумала бурная фантазия, далеко не вымысел, а настоящая правда и нечто большее. Где же в таком случае находится Ад? Глубоко под землёй? — Как много вас? Я их знаю? Давно вы среди людей? — Погоди, — Стайлс останавливает меня, выставляя ладонь. — Я не знаю, как нас много вообще, но на Земле единицы. Корбина, естественно, ты знаешь. — Корбин тоже демон? — впившись пальцами в спинку стула, я ошарашенно округляю глаза. — Да, — он коротко кивает, — как же я мог проворачивать всё один. — Ну да, вы же друзья, можно было догадаться. — Мы не просто друзья, Майли, — Гарри отталкивается от стола и присаживается на корточки передо мной. — Мы были напарниками. Одариваю парня вопросительным взглядом, требуя продолжать. — Мы вместе работали, пока не оказались здесь, — он разводит руки в стороны, показывая эту комнатушку, — среди людей. И уже тогда мы стали друзьями, потому что раньше нам не было это нужно. — Кем же вы работали? — Демоны бывают разные, — Стайлс опускает ладони на мои колени, и я едва заметно вздрагиваю. — Дэниел обычный демон со своими способностями, а мы с Корбсом демоны перекрёстков. — Те самые, с кем совершают сделки, продавая свою душу в обмен на что-нибудь желаемое? — Точно, — улыбнувшись уголками губ, Гарри слабо качает головой. — Люди приходили на перекрёстки и просили у нас всё, что угодно, а мы становились владельцами их душ. Через какое-то время её нужно было отнять у человека, после чего он попадал в Ад. — Стоп, — я, приложив ладонь к груди, на секунду зажмуриваюсь, — вы поэтому устроили такой бизнес в универе, будто совершаете сделки со студентами? — Да, для этого пришлось изменить пару правил. Обычно мы заключали сделки поцелуем, но тогда бы это вызвало возмущение у людей, и мы с Корбином изменили его на рукопожатие. Сидя передо мной, Стайлс большими пальцами рисует круги на ткани моих джинсов, пока я потираю кожу на шее и пытаюсь переварить слова, хотя это очень непросто. Я вижу в его глазах искренность — он не врёт ни в едином слове. Иногда на щеке появляется милая ямочка, когда Гарри поднимает края губ, и, если быть честной, это успокаивает, но я не перестаю бояться. В животе всё равно неприятно скручивает. — И ты тоже так умеешь, — непонятно жестикулирую одной рукой, вспоминая нелицеприятную картину, — чтобы глаза чёрными становились? — Нет, у меня немного другая способность, что отличает меня от обычного демона. Он говорит так, будто демоны вообще — это обычно. Существование демона — это уже необычно. Гарри моргает, и его зелёные глаза с голубыми вкраплениями становятся красными, будто заливаются кровью. Глазное яблоко полностью становится алым, и на меня смотрят два кровавых пятна, отчего сердце больно сжимается и меня будто выворачивает наизнанку. Снова моргнув, Гарри улыбается, как ни в чём не бывало, а его красивые глаза вновь отражают тусклый свет единственной лампочки. Я слегка встряхиваю головой, будто пытаясь удалить из памяти этот момент, и слушаю, как быстро бьётся моё сердце. — Больше никогда так не делай. — Хорошо, не буду, — он послушно кивает и улыбается совсем как человек. Боже, он такой человечный, что мне дико думать о демонах у него внутри, и этот блеск в его глазах, как у самого настоящего человека, что кажется, будто красные глаза мне демонстрировал не Гарри. — А ведь всё не просто так, — я начинаю потирать виски круговыми движениями, зажмуриваясь. — Ты учишься на адвоката, как и Бессон, вы ведёте свой бизнес, а ещё такие умные, что могли бы давно закончить учёбу экстерном. — Верно, все эти договоры с людьми требуют большой ум, ведь люди любят хитрить, а мы должны быть хитрее. Но вызвало бы много вопросов, если бы мы так легко сдали все экзамены. Нам даже пришлось поступить в университет в разное время, поэтому Корбс учится на курс выше. — Зачем вам это всё? — взмахиваю рукой, имея в виду всю студенческую жизнь, и хмурю брови. — Вы бы могли жить так, как вам захочется, могли делать всё, что вздумается. — Мы так жили, Майли, а теперь захотелось жить по-человечески. И я вроде бы понимаю его. Я не знаю, какая жизнь у него была до, через что он проходил и как со всем справлялся, ведь в Аду и демонам должно быть нелегко. Он забирал души у людей, видел смерть и видел самого Дьявола в лицо, наверное, иногда бывает такое у демонов, что хочется бросить всё и пожить немного как человек. — У меня были два милых щенка, — Стайлс, широко улыбаясь, даже немного по-детски, предаётся воспоминаниям, — Адские гончие. — Вряд ли они были милыми. — Ламия, — он выставляет ладонь, будто показывает рост своего питомца, — моя любимица, всегда была послушной, а её брат, Ахерон, — Гарри поднимает руку выше, держа на уровне своих глаз (щенки больше медведя были?), — был ужасно вредным, но никогда не подводил меня. — А нельзя было имена посложнее придумать? — Обычно гончих называют в честь верховных демонов в знак почтения. Знать об огромной династии демонов мне совсем не хочется, не хватало ещё, чтобы Стайлс показал семейное древо и рассказал о предках, начиная с Люцифера, который, по словам многих, создал Ад и всех злых существ. Я замечаю у него в глазах ностальгию, парень говорит задумчиво, словно с тоской вспоминая «дом» и свою прошлую жизнь. Возможно, он скучает, и это не удивительно, ведь Ад был всегда его родным местом, хоть для меня это чуждо и страшно. Но Гарри пришёл к людям и остался жить здесь, отчего Корбину пришлось бросить работу и пойти за другом, выбирая вместо родного пекла человеческий мир. Первая пара давно началась, мы уже сильно опоздали, но нет смысла уже куда-то идти, ведь все мои мысли будут только об одном, да и Стайлс никуда не спешит, с радостью делясь подробностями своей непростой жизни. — А с Сиви почему не поладили? — почти не реагирую, когда Гарри складывает руки на моих коленях и опускает на них подбородок. — Не смогли поделить одну планету на двоих? — Это долгая история, — он кусает нижнюю губу, рассматривая принт на моей толстовке, — и всё началось не с Дэниела. — С тебя? — Нет, Зейн и Луи стали компанией Дэна ещё в Аду. Слова так легко слетают с его губ, что я еле осознаю их смысл, пропуская через себя мелкую дрожь. Джона ничего не сказал насчёт остальных. Потому что больше и не видел. — Всю свою длинную демоническую жизнь они вместе, — Стайлс опускает взгляд, и ресницы отбрасывают тень на щёки, — и, придя сюда, стали вместе создавать свои правила и вливаться в студенческую жизнь, кстати, отлично справляясь. Когда Малик говорил, что ему можно, то имел в виду, что никто не сможет запретить, потому что для него не писаны наши законы, он привык жить по своим. И не хочу представлять, что бы было, если бы кто-то попробовал не дозволить ему то, что Зейн хочет. — Устроили вражду двух кланов, — из глубины вырывается тихий смешок. — Обычные демоны против демонов перекрёстков. — Да, — сжав пальцами переносицу, Гарри качает головой и шумно выдыхает. — Мы сделали то, что повлекло за собой некоторые последствия, отчего мы оказались здесь и не смогли найти общий язык. — Пятеро демонов не нашли место на Земле? — Чтобы ты понимала, Лиам, Джек и Зак тоже демоны, — Гарри отстраняется, отползая назад, и опирается спиной на стену, опуская локти на согнутые колени. Закрыв рот руками, я смотрю на демона, но будто сквозь него, понимая, насколько была глупой и слепой. Не знаю, что я чувствую, но, кроме огромной пустоты, внутри расползается неприятное ощущение, похожее на панику, только не бегут по коже мурашки. Гарри выжидающе смотрит на меня, давая минуту осознать его слова, и ладонью протирает лицо. Я сижу, словно ожидаю, что сейчас в каморку зайдёт человек со словами: «Съёмки закончены, вон камера», и вручит мне сценарий этой отвратительной комедии. Ведь не может быть всё именно так, мне проще поверить в зубную фею и Санта Клауса. — Собрались здесь своей бандой, — накрыв горячие щёки ладонями, я качаю головой. — Отличная тусовка, Гарри, я не хочу на неё приходить. — Мы не тусуемся вместе, — он отвечает, будто воспринимает мои слова всерьёз. — Мы три разных вида, которые не союзничают. Типа разные национальности, только сложнее. — То есть они втроём другой сорт демонов? — Мы что, вкус мороженого? — Стайлс усмехается, а мне совсем не смешно. — Они другие демоны, Рыцари Ада. — Как много у вас должностей, — издав нервный смешок, стучу по коленкам и подаюсь вперёд. — Глядя на Зака, не скажешь, что он рыцарь. Даже Джек с пирсингом в носу и крашеными волосами не тянет на такое звание. — Жизнь среди людей нас очень изменила, — вздохнув, парень коротко пожимает плечами. — У меня была работа в Аду, которая была стилем жизни, а теперь я обычный студент среди множества других. Сиви, Малик и Томлинсон были вроде очередных работников у Люцифера, а здесь у них появились алкоголь, сигареты, девушки, клубы, наркотики. Хрен знает, чем они занимаются. Рыцари являются стражами Ада, палачами, верными помощниками правителя, они никогда не знали свободы. Придя сюда, демоны попробовали, что такое жить без контроля, не выполнять бесконечные приказы и не пытать грешные души, которые веками кричат от мук. Нас будто пустили в Рай. Чем больше Гарри говорит, тем больше вопросов у меня возникает, но мне страшно их задавать. Но я внимательно его слушаю и не спешу перебивать. — И ты тоже изменился? — не решаюсь спросить напрямую «Ты зло?». — Нет больше желания убивать, забирать души? — Майли, я давно уже не такой, — он переплетает пальцы и пытается ободрить меня мягкой улыбкой. — Да, я скучаю по прежней жизни, но больше не хочу к ней возвращаться. — А Люцифер типа ваш отец? — Он создал всё, включая нас, но мы его так не называем. Нужно пересчитать все свои грехи и сделать пару добрых дел, ведь Ад всё-таки существует, а я туда не хочу. — Скажи либо «да», либо «нет», — выставляю палец, собираясь задать вопрос жизни и смерти. — Эмбер и Меган демоны? — Нет, — Гарри, усмехаясь, мотает головой. Ему мой вопрос кажется забавным. — Они люди, честно. Я правда вздыхаю с облегчением, ведь кто-то ещё остался в моей жизни человеком. Другой ответ я бы не вынесла. — Кто-нибудь ещё? Бонни, Венди, его заместитель Файя? — Джиневра. — Джен? — Джиневра Палвин — обычный демон, сбежавший из Ада. Выдохнув, хватаюсь за волосы и оттягиваю их у корней, наконец составляя целую картинку паззла в голове. От такого количества новой и очень шокирующей информации голова начинает трещать, и мне становится труднее принять факт, что нечисть, в прямом смысле этого слова, обитает среди людей. — Погоди, — я вспоминаю лысого мужика в переулке, что напал на меня, — ко мне вчера приставали, а после выяснилось, что этот извращенец — демон. Правда, Дэниел спас меня и сам показал настоящего себя. — Ты о ком? — оторвавшись от стены, Стайлс резко меняется в лице и опасно напрягается. — Я его не знаю, но вроде бы видела раньше, — пожав плечами, перебираю пальцами край толстовки. — Полный такой, с лысиной, зимой в пиджаке ходит, а глаза огромные, будто линзы надел. — У него случайно не было цепочки с камнями? — Гарри пододвигается ближе и вопросительно поднимает бровь. — Кажется, была. Издав измученный стон, парень закрывает лицо руками и откидывается на стену, качая головой, словно не хочет верить в мои слова. — Что не так? Кто это? — Не важно, — Гарри неожиданно поднимается и оказывается передо мной, хватая мои ладони. — Если увидишь его, лучше беги и звони мне. Я должен знать, что ты его видела. — Почему я должна убегать? Кто этот мужик? — хмурю брови, немного злясь от непонимания. — Гарри. — Тип, с которым тебе нельзя связываться, поняла? — он сжимает мои пальцы в своих больших ладонях и умоляюще смотрит прямо в глаза, отчего я перестаю дышать. На этом моменте честность Стайлса закончилась, и он ясно даёт понять, что ничего не расскажет, даже если я буду его умолять. Возможно, Гарри хочет меня уберечь от ещё одной страшной правды, потому что боится за меня. Теперь, когда я знаю очень много, он будет больше волноваться за меня, а это неправильно. Я понимаю, что Стайлс всегда был со мной откровенным и, самое главное, никогда не врал о своих чувствах. Потому что сейчас, когда он держит меня за руки и успокаивающе поглаживает костяшки (хотя от этого я только напрягаюсь), я убеждаюсь в правдивости каждого его слова. — Я поняла, Гарри, всё поняла. — Если что-то вдруг случится, ты только маякни, дай мне любой знак, — зелёные глаза блестят от волнения, сильные пальцы до боли сжимают мои, и я почти ломаюсь от его голоса. — Я буду рядом, Майли, я обязательно помогу, как бы то ни было. В горле образуется тяжёлый ком, который я не в силах сглотнуть. В глазах щиплет, и я часто моргаю, чтобы ни в коем случае не показать парню свои слёзы, ведь он должен знать, что я сильная. Рвано выдыхаю и крепко зажмуриваюсь, спасаясь от пронзительного взгляда дьявольских глаз. — Не надо, Гарри, — много раз мотаю головой, не открывая глаза. — Не стоит так волноваться, всё хорошо. Наверное, своими словами я пытаюсь ещё убедить и себя, но у меня совсем не получается: я не успокаиваюсь и вижу, подняв веки, что Гарри не верит. — Майли, я знаю, что такая реальность тебя пугает, — он перемещает ладони на мои щёки, и я вырываюсь, отстраняясь назад. — Но меня не нужно бояться, я никогда не сделаю тебе больно, я никогда не трону тебя, слышишь? Мне можно верить, потому что я всегда буду честен с тобой. «Демон» — это просто ярлык, который абсолютно ничего не значит. Если не ты, то эту боль причиню тебе я. Вытирая глаза от невидимых слёз, я поднимаюсь со стула, почти роняя его на пол, и спиной иду к двери, пока Стайлс ещё делает попытки меня задержать, стараясь словить моё запястье. — Я знаю, — отвечаю на все его слова. — Открой, пожалуйста, дверь, мне нужно идти на пары. Подтягиваю лямку портфеля на плече и слышу, как за спиной раздаётся щелчок, сообщая, что дверь открыта. Гарри смотрит на меня с разочарованием в себе, и даже видно, что он тысячу раз хочет передо мной извиниться, но я не дам ему это сделать, ведь он не виноват, что я отталкиваю его не из-за существа, которым Стайлс является, а из-за моей не взаимности. На ощупь нахожу ручку, кидая виноватый взгляд на парня, и выхожу из маленького кабинета, словно убегаю от своего главного страха, закрывая дверь с обратной стороны. Прислонившись спиной к стене, нарочно бьюсь затылком, закрыв глаза, и выдыхаю, приводя в норму дыхание. Теперь мне нужно быть очень осторожной, я знаю, кто выдаёт себя за того, кем не является. И я не могу рассказать обо всём девочкам, пока сама знаю слишком мало. Я только напугаю их, либо они посчитают меня сумасшедшей, которая придумала себе своих дьяволов в голове. Роудс может решить, что я начала употреблять дурь, и, на самом деле, лучше бы было так, а Валески... Эмбер. Подорвавшись, я принимаюсь во всех карманах портфеля искать телефон, чтобы позвонить подруге и узнать её место нахождения. Если она не с Меган, то может быть только с Джеком, а это уже меня очень пугает. Эйвери больше не вызывает у меня доверия, потому что Рыцари Ада по словам Гарри никогда не были хорошими ребятами, а это первый звоночек, чтобы начать беспокоиться за жизнь лучшей подруги. Я нахожу мобильник среди учебников, торопясь выйти из крыла в коридор, и набираю номер Эмбер, выжидая три длинных гудка, после чего девушка отвечает на звонок. — Слушаю. — Ты где? — без приветствия спрашиваю я, направляясь к центральной лестнице. — У спортивного зала, — недоверчиво тянет слова Валески, — рядом с мужской раздевалкой, я Джека ждала. — Ты сейчас с ним? — ударив себя по лбу, спускаюсь на второй этаж. — Ну да. — А кто-нибудь ещё есть? — Лиам, Кендалл со второго курса, Зак... Мне не удаётся расслышать имена остальных, потому что я на лету врезаюсь в грудь парня, который шёл мне навстречу. Случайно сбросив вызов, хватаю портфель, чтобы не свалился, и поднимаю голову, встречаясь с взглядом небесно-голубых глаз, принадлежащих Дэниелу. Встряхнув головой, отступаю назад и сглатываю, пока меня не накрыла паника. — Марэй, нам нужно поговорить, — Сиви выставляет ладонь, предотвращая мой побег, но я продолжаю пятиться назад. — Я должен тебе сказать... — Я просила тебя не подходить ко мне, — указываю пальцем, требуя оставаться на месте. — Не трогай меня и больше никогда не приближайся. Мне нельзя видеть его, ни в коем случае он не должен попадаться мне на глаза. Я знаю, что Дэниел умеет говорить так, что я тут же прощу его, посмотрит на меня голубыми глазами, и я уже не вспомню, почему так злилась на него. Во мне есть страх, паника от того, какой он на самом деле, но я ещё больше чувствую себя преданной и обманутой, ведь от Сиви, каким бы бабником и тусовщиком он не был, я такого не ожидала или не хотела ожидать. Он стоит передо мной, весь потерянный и встревоженный, выглядит даже лучше, чем отлично, чего нельзя сказать обо мне. Под огромной сиреневой футболкой надета белая кофта (обычный молодёжный стиль), в светлые джинсы заправлен верх и закреплён чёрным ремнём. Его образ слишком мягкий для такого человека как он, и я бы подумала, что Дэниел смотрится очень мило, только если бы не была так зла на него. — Майлс, я умоляю тебя... — Нет, Сиви, — качая головой, прикладываю ладонь к горлу, — не нужно. Глотаю ком в горле, что ужасно скребёт внутри, и обхожу парня, случайно задевая его плечом. Крепко зажмурившись и тут же открыв глаза, прогоняю слёзы и несусь к раздевалке, словно мою подругу там убивают, а я спешу, чтобы спасти её. Когда я прохожу коридор, у дверей мужской раздевалки вижу Эмбер, которую за плечо приобнимает Джек, а рядом Зак, опираясь ладонью на стену и скрестив ноги в щиколотках, недовольно хмурится от рассказа девушки и переводит взгляд на меня, видимо, потому что я слишком резко останавливаюсь. Лиам стоит поблизости, но разговаривает с двумя девушками со второго курса, пробегаясь пальцами по коротким каштановым волосам. Теперь я понимаю, почему все парни ходят своей компанией, словно проходят кастинг в бойзбенд — они держатся вместе, ближе к своим, чем показывают отрешённость от людей и преданность своим сородичам. Херрон закатывает глаза, словно ненавидит моё существование вообще, и прячет вторую руку в карман широких штанов с серебряной цепочкой на поясе, делая вид, что игнорирует моё присутствие, но уже догадывается, что я сейчас подойду. Раньше я с большой уверенностью подходила к их столику, не задумываясь, какую опасность они представляют, но сейчас я должна вытащить из этого свою подругу, наплевав на собственное волнение и дрожь в коленках. Сжав в пальцах лямку кожаного портфеля, делаю вдох, чтобы успокоиться, и смело шагаю в сторону парней, натягивая до нелепого невинную улыбку. Меня замечает Валески, сразу меняясь в лице, и вырывается из объятий Эйвери, чтобы обнять меня. Я отвечаю на дружеские объятия, даже сильнее, чем нужно, прижимая к себе девушку, и с облегчением выдыхаю, ведь с ней всё в порядке. — Привет, — отстраняюсь, но не выпускаю Эмбер. — Как ты? — Майли, всё хорошо, — она кивает в подтверждение своих слов и поднимает края губ. — Что может быть не так? — Не знаю, — я неопределённо пожимаю плечами, — может, тебя кто-то задевает или обижает, делает больно. Ты только скажи, Эмбер. — Я не понимаю, — Валески сводит брови, мотая головой, и вырывается из моих рук. — Ты на что-то намекаешь? Скрестив руки на груди, Джек смотрит на нас с неким подозрением, будто понимает, что я имею в виду, Зак словно борется с желанием плюнуть мне в лицо, хотя такое угрюмое выражение лица у него всегда. — Нет, Эмбер, просто интересуюсь. — Меня никто не обижает, Марэй, я не в детском саду. — Послушай, всякое может быть, — развожу руками, пытаясь говорить очень сложными намёками. — У тебя впервые начались серьёзные отношения, для тебя многое в новинку. — Ты про Джека? — Эмбер с недоверием косится на меня, делая шаг назад. Услышав своё имя, парень, напрягая плечи, переводит взгляд на меня, отчего я мысленно начинаю креститься, и в карих глазах отражается лёгкое ненавязчивое раздражение ко мне. Херрон протирает ладонью лицо, страдальчески вздыхая, и я физически чувствую, как он сдерживает поток бранных слов в мою сторону. Рядом оказывается Лиам, словно скала, возвышаясь надо мной, и непонимающе смотрит на нас, вскинув густые брови. — Тебе не кажется, Майлс, — Валески недовольно напрягает челюсть, вкладывая всю свою злость, — что ты нагло лезешь в мою личную жизнь? Тебя только и волнуют мои отношения, будто своих нет, хотя отхватила себе самого классного парня универа. Это что, ревность? Если тебе не нравится Джек, так это только твои проблемы, Марэй. Меня всё устраивает. Я понимаю, о чём говорит Эмбер, выпалив на меня весь гнев, и в некотором я соглашусь с ней, ведь ревность точно во мне была. Но я успела смириться с тем, что подруга проводит больше времени с молодым человеком, послушала совет Меган, и, как мне кажется, смогла отпустить эту ситуацию, только сейчас дело абсолютно в другом. Теперь я знаю часть огромной правды, которую так усердно скрывает её парень и, я уверена, не собирается рассказывать. Я не на шутку взволнована, переживаю за Валески, ведь она моя лучшая подруга, и очень напугана из-за неизвестности, которая оказалась перед нами. Людям совсем не знакомы демоны, это совсем другой мир, который от нас был скрыт долгое время самими существами Ада. Не просто так демонов считают злом, слухи тоже появляются не из пустоты, для них всегда есть почва. Я не знаю, для чего демон мог связаться с простым человеком, зачем Джеку так нужна Эмбер и что творится в его голове, ведь раньше он был палачом, жестоким монстром, который служил Люциферу, страшным существом, которое могло сниться лишь в кошмарах и появляться в фильмах, как фантазия режиссёра. Если Эйвери сделает Валески больно, я и не задумаюсь, что у него есть нечеловеческая сила, переступлю свой страх и верну «домой», во что бы то ни стало. Демонам не место на нашей земле, если хотят власти, пусть добиваются её на своей территории, там, где им самое место, в пекле. — Эмбер, ты неправильно поняла, — я прикладываю ладонь к груди, пытаясь подобрать нужные слова. — Это сложно, и дело не в моей ревности, которой тут и вовсе нет. Я хочу помочь тебе. — Но мне не нужна твоя помощь, Марэй, — девушка невесело усмехается. — У меня всё в порядке, и я в последнюю очередь буду спрашивать у тебя совет в отношениях. Прости, но это так. — Кажется, тебе пора уйти. Снова. В наш диалог влезает Зак, будто наше дело напрямую касается его, и делает это самым наглым образом. — Тебя не спросила, что мне нужно делать, — развожу руками, стараясь не цокнуть в добавок. — Эмбер тоже не спрашивала, но ты ей указываешь. В карих глазах читается откровенное раздражение, адресованное мне, но Херрон с виду очень спокоен, о чём ещё свидетельствует его ровный голос. — Давай мы сами с ней разберёмся, — я бы ещё топнула ногой, но страх перед этим парнем сковывает движения. — Обязательно свои отношения выяснять при всех? — Зак сжимает руки в кулаки, но тут же прячет их в карманы джинсов. — Вечно тебе нужно поистерить. — Зак, — Пейн присмиряет друга осуждающим взглядом, отчего даже у меня мурашки бегут по коже. — В чём проблема? — Всё нормально, — отмахиваюсь, издавая подобие глупой усмешки, — хотела поговорить с подругой. — Это не разговор, Майли, — Валески фыркает и складывает руки на груди. — Ты только и ищешь повод, чтобы поссориться. Я понимаю, почему она так говорит, хоть и не согласна с ней, но ни за что не скажу правду, чтобы не травмировать психику девушки и не записывать себя в ряды больных на голову, тем более при свидетелях, о которых и идёт речь. — Я не хочу с тобой ссориться, — протягиваю руку, но подруга отстраняется. — Майли, у меня наконец появился нормальный парень, который не пытается затащить меня в постель, как это обычно бывает. Ты должна порадоваться за меня, а не закатывать ревнивые сцены. — Эмбер, я рада за тебя, — прикладываю ладонь груди, а Зак качает головой (ну, что за чёрт), — правда. Но я забочусь о тебе и всегда желаю только лучшего. — Лучшее для неё будет, — начинает Херрон, — если ты отстанешь. Так даже будет лучше для всех. — Никому не станет легче, если ты будешь перебивать и лезть не в своё дело. — Я уже говорил, что думаю по этому поводу. Парень кончиками пальцев касается взъерошенных волос, толком их не поправляя, и перед ним возникает Лиам, будто предотвращая попытку Зака накинуться на меня. Джек протягивает руку, прикасаясь к запястью Эмбер, и переплетает их пальцы, притягивая девушку к себе. Валески, опустив взгляд, прижимается спиной к груди парня и крепче сжимает его пальцы, опустив их руки на свою талию. — Разберись со своей ревностью, ладно? — подруга вскидывает брови. — Она ни к чему. — Да ревность тут совсем ни при чём. Пейн уводит Херрона чуть дальше, чтобы тот снова не начал разбираться в том, чьё это дело и кому следует уйти. Парни отходят, останавливаясь у входа в женскую раздевалку, и оттуда выходят девушки с третьего курса после урока физкультуры. — Кажется, у тебя сейчас начнётся пара, Майли, — подаёт голос Эйвери и обнимает девушку из-за спины. — Мне нужно забрать Эмбер с собой. — А я так не думаю, — он мотает головой. — Я понимаю твоё поведение, но Эмбер не виновата, ты сама должна разбираться со своими тараканами. Я безумно хочу злиться, но не могу. Я больше в растерянности, меня пугает, что Джек так легко получил желаемое и теперь не отпускает, будто это его собственность. Но я не понимаю, почему из всех девушек ему понадобилась именно Эмбер и почему он так крепко держится за неё. — Майли! — слышу знакомый голос и оборачиваюсь. — Я тебя как раз искала. Роудс расставляет руки для объятий и зажимает меня в крепких тисках, качая со стороны в сторону, что помогает мне немного отвлечься и окунуться в свежий аромат её сладких духов. — Привет, Эмбер, — девушка взмахивает рукой, заметив подругу, и приобнимает меня за талию. — Как у вас дела? Рядом останавливается Коллинз, ведь всё это время он был с Меган, прицепившись где-то сзади, и прячет руки в карманы бомбера, какой обычно носят футболисты университетской команды. — Всё отлично, — Валески улыбается, что получается очень неестественно, и неопределённо пожимает плечами. Вскинув брови, Роудс переводит взгляд на меня, ожидая услышать ответ на вопрос, но, видимо, по моему лицу понимает, что что-то не так, и кивает, понимая, что я не хочу говорить, в чём дело. — У нас совместная пара, Майли, — девушка подхватывает меня за руку. — Венди, идёшь? — Да, дойду с вами до кабинета. Валески провожает нас взглядом, пока Меган пытается меня увести, после чего я замечаю на себе подозревающий взгляд Зака, который стоит в компании Лиама и трёх девушек. — Ты в последнее время стала много пропускать, — подмечает Роудс, ведя нас по коридору. — Я была с Гарри на первой паре. — Мне казалось, ты его игнорируешь, — вдруг говорит Коллинз, отчего я вздыхаю. — Так вышло, мы разговорились, а потом молча договорились не идти, — перекидываю волосы на одно плечо и накручиваю прядь на палец. — А вы как оказались вдвоём? — Мы пытались устроить Венди свидание, но девушка отказала. — Может, дело не в девушках, а в самом Венди? — подняв брови, поворачиваюсь к парню, на что он непонимающе хмурится. Я помню слова Джоны, но верю в это с трудом, ведь если у парня не получается с девушками, то это не значит, что он гей. Скорее неудачник, но это точно не про Коллинза. Кому же ещё так повезёт работать в библиотеке, да ещё и старостой. — Майли, не будь такой грубой, — Меган слегка пихает меня в бок. — Не его день, вот и всё. — У самой что на личном фронте? — Парень подтягивает лямки портфеля, хватаясь за них двумя руками, — я видел, как ты убежала от Сиви. — Ничего такого, — усмехнувшись, глупо отмахиваюсь, — нет желания видеть его сегодня. — А что с твоим настроением? — Всё в порядке, Мег. Не хватало этих допросов, я от волнения могу ляпнуть лишнего, и у ребят появится ещё больше вопросов, из-за чего придётся либо притвориться тупой, либо рассказать всю правду, что в мои планы не входит. Лучше никому об этом не знать, и брат правильно сделал, что никому не говорил, потому что люди только разведут ненужную панику. Сначала я хочу лично во всём разобраться, а затем ставить друзей в известность. Мне придётся слишком много врать, но это для их же блага. И пусть я звучу как Джона, зато он часто бывает прав. — Что-то же случилось, — говорит Роудс, и мы останавливаемся возле огромных окон, растянувшихся по всей стене. — Ты и с Эмбер странно себя вела. — Не берите в голову, — фыркаю, складывая руки на груди. — У меня дела лучше, чем у вас двоих вместе взятых. В коридорах раздаётся звонок, сообщая о начале второй пары, и мы прощаемся с Венди, заходя в аудиторию. Пробегаюсь взглядом по трибунам, выбирая место, и сажусь на самое дальнее в последнем ряду, чтобы преподаватель не обращал на меня внимания и была возможность почитать какую-нибудь статью о демонах и их сущности. Меган удивлённо смотрит на меня, когда я устраиваюсь на стуле, и кивает на второй ряд, где мы обычно с ней сидим. Пожав плечами, для виду раскладываю тетради, хотя ближайшие два часа не собираюсь их открывать, а Роудс опускается рядом, тяжело вздыхая. — Точно всё в порядке? Это твоя любимая лекция, — она указывает на доску, имея в виду предмет в целом. — Да, у меня есть одно дело, хочу заняться им. Сажусь так, чтобы девушка не смогла увидеть то, что я вбиваю в поисковик, и неожиданно получаю сообщение. Дэниел: Ты злишься на меня? Давай это обсудим. Закусив губу, напряжённо смотрю на экран телефона, и мой палец застывает над кнопкой «добавить пользователя в чёрный список». Долго решаюсь нажать, но лишь удаляю сообщение, оставив непрочитанным, и отключаю уведомления, чтобы не мешались перед глазами. Нам нечего обсуждать, но заблокировать его выше моих сил. Проще игнорировать.

***

Я хожу вдоль узкого коридора уже несколько минут, кусая ноготь на большом пальце, и не могу набраться смелости, чтобы постучать в дверь — настоящий вход в преисподнюю. Изредка кидаю взгляд на экран телефона, следя за временем, всего каждые тридцать секунд, отчего кажется, что я своей ходьбой поставила мир на паузу. Мне всего лишь нужно стукнуть по двери, и миссис Кэмпбелл разрешит мне войти в кабинет, после чего я попрошу данные предыдущих сотрудников и уйду домой с номерами телефонов, чтобы узнать автора рисунков в холле кинотеатра. Саманта не самая приятная женщина: не любит, когда перед ней мямлят, легко срывается на крик и ужасно бесится, если её отвлекают в самый неподходящий момент. Я с трудом смогла устроиться в кинотеатр, вытерпев её повышенный тон, но миссис Кэмпбелл согласилась лишь потому, что за кассу срочно нужны были работники, а мы с Роудс были готовы на любые условия. Замираю, крепко зажмурив глаза, и делаю глубокий вздох, разворачиваясь на пятках к двери. Сделав вполне уверенный шаг, поднимаю сжатый кулак и три раза стучу по деревянной поверхности, после чего доносится хлопок стопки бумаг о стол — кажется, я не вовремя. — Входите. Начинаю делать всё в спешке: захожу в кабинет, нелепо закрываю дверь, топчусь по ковровому покрытию и сажусь на стул напротив рабочего стола Саманты. Женщина сидит за ноутбуком, сложив руки на столе, отчего она кажется ещё больше, чем обычно, и смотрит на меня самым страшным взглядом из-под тонких крашеных бровей, будто мысленно придумывает план по захвату мира. Вот это Дьявол во плоти. — Что вам нужно? — Саманта в вопросе кивает головой, и её накрученные на бигуди русые волосы слегка вздрагивают. — Миссис Кэмпбелл, — мой голос звучит так, словно в любой момент сорвётся, — вы храните данные бывших работников? — На кой чёрт они вам? — она смачно облизывает два пальца и переворачивает страницу какого-то журнала. — Я ищу одного человека, и мне нужны номера, чтобы связаться с ним. — Это личная информация, — женщина со скучающим видом откидывается на спинку стула, и её облегающее платье бутылочного цвета натягивается, выделяя каждую складку на теле. — Я не имею права разглашать её. — Всего лишь номера телефонов, — я рискую потерять работу. — Это не место жительства, да и что я, обычная студентка, могу такого сделать? Мне нужно просто позвонить одному человеку. — В тихом лесу ведьмы водятся. Неужели у ваших друзей нет нужного номерка? Даже не думаю исправлять её, хотя эта поговорка звучит совсем не так. — К сожалению, нет, — начинаю пальцами теребить край красного жилета, еле справляясь с нервами. — Я выйду на две дополнительные смены без надбавки к зарплате. — Только предыдущих? — с наплевательским видом миссис Кэмпбелл поднимает брови, толщиной в три миллиметра, и открывает верхний ящик стола. — Да. Передо мной оказывается огромная папка, открыв которую можно узнать всю информацию о работниках, включая семейное положение и количество детей. Достав телефон, делаю фотографии нескольких страниц, где указаны номера каждого работника кинотеатра, и закрываю папку, возвращая её Саманте. — Скажите, что вы уже уходите, — драматично закатив глаза, женщина убирает документы обратно в ящик и нарочно громко его задвигает. — Спасибо большое, — подскакиваю со стула от нахлынувшей радости и улыбаюсь, словно мне на экзаменах поставили автомат. — Обязательно отработаю обещанные смены. — Уйдите уже с глаз долой, — она взмахивает рукой, провожая меня из кабинета, и утыкается в свой журнал. Сжимая у груди телефон, словно самое настоящее сокровище, иду по коридору немного в ускоренном темпе, чтобы быстрее дойти до подсобки и переодеться, и поджимаю губы, перебарывая желание широко улыбаться. Я всё ближе к ответу загадки, которую решила для себя разгадать. Не знаю, что хочу услышать от человека, который рисовал пентаграммы, но понимаю, что должна с ним поговорить и всё выяснить. Не просто так были нарисованы символы, ведь он знал, для чего они предназначены. Их автор явно боялся того, что происходит за спинами обычных людей, которые ничего не подозревают. Если мне расскажут действенные способы борьбы с демонами, я не буду сидеть на месте, делая вид, что ничего не знаю. Совершим невозможное.