***
Жалея, что в этот раз не взяла с собой наушники, я спускаюсь в метро, погружённое во мрак от того, что здесь ни единой души, и на перроне жду поезд, поджимая плечи от холодной сырости угрюмой платформы. Когда передо мной раскрываются двери, я захожу в почти пустой вагон и остаюсь стоять у выхода, гоняя в голове различные мысли. Одной рукой держусь за вертикальную перекладину, чтобы от резкой остановки меня не унесло в сторону, а вторую опускаю в карман, ощупывая корпус телефона. В голову приходит идея заварить зелёный чай, чтобы согреться после улицы, и с мыслью о лёгком перекусе я покидаю вагон, напоследок кинув взгляд на женщину, что сидит недалеко от выхода — её глаза показались мне весьма необычного цвета: бледно-серые, больше похожие на линзы. У меня никогда не было привычки разглядывать людей в метро. Снова иду по холодной улице, наблюдая за падающими снежинками, и автоматически ускоряю шаг, торопясь в тёплую и уютную квартиру. Чтобы сократить путь, иду переулками, где скудно стоят неработающие фонари, и концентрирую взгляд перед собой, не желая оборачиваться на темноту позади. Впереди замечаю троих мужчин, это видно по их мощным фигурам, и иду чуть быстрее, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, но снег предательски скрипит под ногами. Поджав голову к плечам, прячу лицо в воротнике куртки и смотрю себе под ноги, но боковым зрением вижу, что один мужчина в маленькой чёрной шапке оборачивается на меня, вынимая руки из карманов. В такие моменты кровь в венах застывает, но я скидываю всё на мрачную атмосферу узкой улочки со слабым освещением из окон старенькой пятиэтажки. Я ещё не дошла до этой загадочной компании, но бежать будет глупо, поэтому я, втягивая через нос воздух, держусь спокойно и стремлюсь перейти улицу вполне умеренным шагом. Всё внутри холодеет, когда слишком крупного телосложения мужик с ухмылкой следит за мной исподлобья. Я часто ходила домой этой дорогой и вроде бы видела его здесь раньше. А может, мне кажется. Его знакомый в шапочке потирает руки и прячет их в карманы чёрной куртки, и это простое действие пугает меня до чёртиков. Совсем отворачиваюсь от них, машинально ускоряя шаг, и в карманах сжимаю телефон и ключи, справляясь со страхом. Моё сердце бешено стучит в грудной клетке и так громко, что кажется, будто самый здоровый из банды мужик с блестящей от уличных фонарей лысиной может услышать и понять, что я боюсь его. Я сторонюсь пугающей компании, но в узком переулке нам сильно не разминуться, поэтому накидываю капюшон, прячась в нём. — Куда же ты так спешишь? — грубый бас окликает меня, отчего липкий страх пробегается по позвоночнику, но я не оборачиваюсь. — Девушка, к вам же обращаются, — второй мужчина зовёт меня с противной усмешкой, а я продолжаю игнорировать. Сильная рука хватает меня за предплечье и разворачивает, когда я встречаюсь с лысым мужчиной с коротко стриженой бородкой и испуганно дёргаюсь, вырывая руку из цепкой хватки. — Не трогайте меня, — хочется звучать грубо и уверенно, но мой голос предательски срывается от волнения под огромными глазами мужчины в... костюме. Только сейчас понимаю, что он не в куртке, а в пиджаке и футболке, а на толстой шее висит странный амулет с множеством камней. Зрачки тёмных глаз настолько расширены, что почти не видно глазного белка. Это даже больше похоже на линзы, потому что такое совсем не естественно для человека. — А чего ты такая грубая? — на лице появляется отвратительная ухмылка, и мужчина наклоняется ко мне, пытаясь взять меня за руку. За его спиной вырастают двое мужчин, с жадностью поглядывая на меня, и толстый Стэтхэм обхватывает моё запястье, не давая убежать. Я успеваю лишь вскрикнуть и ударить по его огромной ладони, но мои попытки освободиться бессмысленны, ведь этот мужик в тысячу раз сильнее меня. Изо всех сил дёргая руку, я оглядываюсь, словно в этом переулке появится тот, кто сможет мне помочь, и постоянно повторяю, чтобы старый извращенец меня отпустил, но он только самодовольно скалится, до боли сжимая запястье. — Она же попросила отпустить. От удивления замираю не только я, но и три мужика, после чего мы вместе обращаем внимание на Сиви, который внезапно оказался здесь в самый подходящий для меня момент. Я с облегчением выдыхаю, надеясь, что теперь это всё закончится, но в другую минуту понимаю, что Дэниелу никак не справиться с тремя скалами, которые просто задавят его одной рукой. — Мальчик, — подаёт низкий голос лысый, вдруг выпустив мою руку, — пришёл спасать свою девочку? — Отвали от неё, — Сиви злится, напрягая скулы и прожигая его взглядом. — А мне она нравится, — Стэтхэм не глядя пытается вновь поймать меня, но я пячусь назад, спасаясь от его цепких рук. — Такая милая, невинная, к тому же человек. Тебя же это зацепило в ней, Дэниел? Твою мать. Я вдруг спотыкаюсь о кучку снега, еле стоя на ногах, отчего на меня переводят взгляд двое мужчин, которые выглядят, как группа поддержки лысого, потому что они абсолютно бездействуют. Неожиданный поворот событий. Мало того, что этот мужик несёт какую-то ахинею, так он ещё и знает Дэниела, из чего можно сделать вывод, что Сиви знает, кто на меня напал. В конечном итоге его тёмные дела коснулись и меня. — Закрой рот, кретин, — парень сжимает кулаки, готовясь в любой момент заехать главарю банды по толстой морде. — Не трогай её и исчезни отсюда. — Мальчик, кажется, ты не понимаешь, — мужик поправляет лацканы пиджака и переглядывается с друзьями. — Это ты сейчас должен исчезнуть и лучше всего прямо в Ад. Кивнув самому себе, Дэниел отворачивается, выжидая несколько секунд, и с размаху бьёт мужика в челюсть, отчего раздаётся характерный хруст костей. Стоящая рядом группа поддержки подхватывается и налетает на Сиви, вступаясь за потерявшегося Стэтхэма. Из лёгких вырывается тихий выдох, и я закрываю рот рукой, будучи не в силах помочь. Дэниел принимает кулак, и от сильного удара из нижней губы просачивается кровь, после чего он заезжает одному коленом под дых и, когда тот сгибается пополам, бьёт локтём по спине. Мужик падает на белый снег, окрашивая его кровью, что течёт из разбитого носа, а второго Сиви легко толкает, но тот отлетает на пару метров, прокатываясь на спине, словно его сбил камаз. Издав раздражённый рык, лысый (только не из Brazzers) разминает шею и вытягивает руки вперёд, словно собирается задушить Дэниела толстыми пальцами, а от ярости его и так тёмные глаза заплывают чёрным, будто мрак окутывает глазное яблоко. Сначала я думаю, что в темноте мне просто кажется, но, несколько раз моргнув, я убеждаюсь, что всё правда, и на злом лице начинают выступать неестественно чёрные вены, тянущиеся от глаз к гладкой лысине. Мужик замахивается, но Дэниел ловко уворачивается от удара и бьёт того по лицу с такой силой, что у Стэтхэма трещит челюсть. Оба друга лежат в отключке, кинув в разгар драки своего лидера, и у меня закрадывается мысль, что Сиви мог их случайно убить, не рассчитав нужную силу. — Прекратите, — жалобно умоляю я, наблюдая, как они наносят друг другу удары. — Остановитесь! Неслабым толчком Сиви лишает мужика чувства равновесия и, пользуясь случаем, вытирает в кровь разбитую губу. Он стирает рукавом куртки красную дорожку на подбородке, и следы побоев исчезают, словно их никогда не было. Все места ударов исцеляются необъяснимым мне образом, такое чувство, что он владеет способностью регенерации. Когда Стэтхэм приходит в себя, то бросается на парня, но Дэниел дёргает рукой, и из-под рукава выскакивает необычный нож с округлённым лезвием и деревянной рукоятью. В следующую секунду его красивые голубые глаза становятся такими же чёрными, как у его противника, и лысый, видимо, не заметив оружие, с кулаками лезет к парню, не сдерживая свою страшную злость. У меня на глазах наворачиваются слёзы, и я вся начинаю дрожать, ведь сейчас кто-то может умереть, и, вероятнее всего, это будет мужик от руки Дэниела с внушающих размеров клинком. Он чуть сильнее сжимает в ладони рукоять и припугивает здоровяка, слегка замахнувшись. Сделав навстречу шаг, Сиви поднимает руку, и мужик просто исчезает, растворяется в воздухе, словно его здесь никогда не было. Прижав ладони к губам, я еле стою на ногах, до последнего не веря в происходящее, и не сдерживаю слёз, что ручьём стекают по щекам, обжигая холодную кожу. Оглядев место, где только что стоял толстый Стэтхэм, я поднимаю взгляд и снова вижу голубые глаза парня, в которых читается страх. Страх за меня. — Майли, — он делает шаг вперёд, а я отстраняюсь. — Не подходи, — выставив раскрытую ладонь, мотаю головой. — Не надо. — Майли, пожалуйста, выслушай меня. Дэниел замечает, что я смотрю на клинок в его ладони, и заводит руку за спину, вновь предпринимая попытку подойти. Меня накрывает жуткой истерикой от непонимания и дикого страха, но я стараюсь держаться, чтобы хотя бы дойти до дома. — Не подходи ко мне, — часто качаю головой. — Майлс, — Дэниел говорит осторожным тихим голосом и тянет ко мне руку. — Нет, я сказала не подходить, — я начинаю злиться, потому что он не слушает меня. — Не трогай меня. Я вижу, как парень боится коснуться меня, не хочет спугнуть, но в этот момент я боюсь его, поэтому ни за что не подпущу к себе. Перед глазами стоит картина драки: они бьют друг друга, пугающие чёрные глаза, будто сам дьявол вселился в них. Двое мужчин начинают постепенно приходить в себя, слышатся тяжёлые вздохи и скрип снега. Стэтхэм бросил свою банду. Держа вытянутые руки, как защиту, я иду спиной вперёд и часто всхлипываю от того, что пытаюсь сдержать слёзы и рыдания. — Майли, подожди, — Дэниел пытается остановить меня, но я срываюсь с места и бегу домой. Он не бежит за мной и не пытается больше остановить, или же я просто не слышу, потому что в ушах стоит жуткий звон. За считанные секунды я оказываюсь возле подъезда, почти падая на скользком снегу, пока меня пробирает холодная дрожь, и забегаю внутрь, вытирая мокрые щёки. В квартире никого не оказывается (возможно, Джона задержался в автомастерской), и мне приходится долго возиться с ключом, ведь из-за дрожащих рук я не могу попасть в замочную скважину. Небольшая связка падает на пол, и я бью ладонью по двери, прислоняясь к ней лбом. Заходясь в рыданиях, разворачиваюсь и скатываюсь вниз по двери, ища рукой на бетонном полу ключи. Мне так страшно, что внутри скручивается каждый орган, и я не могу перестать плакать, содрогаясь от каждого всхлипа. Я видела невозможное, видела свой самый страшный ночной кошмар. Они не люди, а тёмные дела Сиви оказались тёмными в буквальном смысле.***
Из коридора доносится шум открывающейся двери, затем тихие шаги, и на комод опускается связка ключей. Закрыв глаза, я поджимаю под себя колени и утыкаюсь носом в подушку, крепко обнимая её двумя руками. Я больше не плачу, но дыхание всё ещё отрывистое, мне не хватает воздуха, а виски пульсируют от долгого рыдания. Протираю тыльной стороной ладони опухшие глаза и шмыгаю носом, ожидая, что сейчас в комнату зайдёт Джона. — Майли? — он зовёт меня через закрытую дверь, но ответа не получает. Выпустив подушку из рук, опускаю ноги на пол и до боли в пальцах сжимаю покрывало, после раздаётся стук в дверь. — Майлс, всё в порядке? — брат осторожно заглядывает в комнату, замечая меня на кровати, и беспокойство накрывает его с новой силой. Разжав пальцы, в которых сминала плотную ткань, я вскакиваю с постели и, хватаясь за волосы, прохожу туда-сюда, в то время как меня одолевает раздражение. — Я сейчас в такой ярости на тебя, — резко остановившись, поднимаю взгляд на Марэя. — Как ты мог? — я не выдерживаю и срываюсь на него. — Ты знал, что происходит, ты был в курсе, но ничего не сказал мне. Почему ты так со мной? Джона, ты должен был сказать. Слёзы снова наворачиваются на глазах, а я не могу уже совладать с активной жестикуляцией. Джона растерянно смотрит на меня и, кажется, не до конца понимает, о чём я говорю. — За что ты так со мной? — прижимаю ладони к груди. — Ты же мой брат, Джона. А если бы я не узнала? Он же не... — я не могу произнести это вслух, а брат вдруг всё понимает. — Почему ты молчал? А если бы он что-нибудь сделал? А если бы я велась дальше на его уловки? А если бы... Неожиданно я оказываюсь в крепких объятиях, в которые загребает меня брат, осторожно обнимая меня за плечи. Я прячу лицо, уткнувшись носом в его грудь, и тихо плачу, пока он бережно поглаживает мои волосы. — Тише, родная, — парень осторожно шепчет мне, опустив подбородок на мою макушку. — Прости меня, пожалуйста. Прости, что я не сказал, я просто не мог. Я ничего не говорю ему, не отвечая на объятия, и опускаю руки на широкую грудь, чувствуя кончиками пальцев мокрое пятнышко, что оставила я. — Майли, пойми меня, — парень пропускает мои волосы через пальцы и чуть сильнее обвивает руки вокруг меня. — Знаю, что очень виноват перед тобой. Я подаю признаки жизни, шмыгнув носом, и наконец успокаиваюсь, потому что в сильных руках я чувствую себя в безопасности и под надёжной защитой. Ощущаю тёплый поцелуй на макушке — Марэй всё ещё старается получить моё прощение. Знаю, что он чувствует вину, но я не злюсь на него, ведь Джона всегда поступает правильно, и если он не сказал, то значит, так было нужно для меня. Я злюсь на другого парня, который всё время мне врал, притворялся и пытался привязать к себе, что у него почти получилось. В голове крутится столько мыслей: вдруг я ничего не чувствовала, а он воспользовался своими способностями, чтобы вызвать у меня симпатию к нему. Я хочу забыть всё, как страшный сон. — Давай приготовим ужин, — Джона чуть отстраняется, чтобы заглянуть мне в глаза. Вздохнув, я отрываюсь от его толстовки и, вытирая слёзы, разглядываю пятно на светлой ткани, отчего с губ срывается нервный смешок. — Прости, — я пытаюсь пальцами стереть следы моего отчаяния с его толстовки, — я немного намочила тут. — Ничего страшного, — парень перехватывает мои руки, сжимая в своих. — Можно постирать. Так что, согласна? С самого детства у нас была традиция готовить ужин, если кто-то вдруг в семье поссорился. Мы собирались вместе на кухне и готовили то, что любят все. Этому учила нас мама, но я совсем этого не помню, а Джона до сих пор любит мириться таким способом, поэтому, когда мы с братом ругаемся, он тащит меня на кухню. Это вариант, чтобы узнать всё, что ему известно о делах Сиви. — Хорошо, приготовим в десять вечера ужин.***
Крепко сжимая в руке нож, я нарезаю сладкий перец, словно выплёскиваю на него всё своё раздражение, отчего острое лезвие звонко стучит по разделочной доске. Джона стоит рядом, краем глаза наблюдая за мной, пока натирает на тёрке сыр, и непривычно молчит, будто боится начать разговор. От повисшей тишины во мне кипят эмоции, и я отбрасываю нож, разворачиваюсь к брату и скрещиваю руки на груди. — Почему ты ничего не говорил? — недовольно хмурю брови, смотря на его профиль. — Если ты знал, то должен был всё рассказать. — И как ты себе это представляешь? — отложив тёрку, Марэй поворачивается в мою сторону. — Майли, не общайся с Дэниелом, потому что он демон. Так? Опускаю взгляд, пугаясь этих слов, и качаю головой, ведь брат прав. — Что бы ты мне тогда сказала? — Что ты с головой не дружишь, — прошептав, я усмехаюсь. — Можно же было найти какие-то слова, намекнуть мне. — Я и намекал тебе, — Джона разводит руками. — Но ты же делаешь всегда по-своему. — Ты совсем не умеешь намекать, — фыркаю и возвращаюсь к красному перцу. На пухлых губах парня появляется едва заметная улыбка, и он качает головой. Вернувшись к готовке, брат как-то отчаянно вздыхает над своими мыслями и поджимает губы. — Думаешь, что он демон? — цепляюсь за кинутую им фразу, взволнованно поглядывая на Джону. — Я знаю это, — он проверяет количество натёртого сыра и отставляет тарелку в сторону, чтобы после высыпать на нашу пиццу. — После всего я долго искал различную информацию, проверял сайты и читал книги. Я многое узнал и убедился. Среди нас, людей, есть демоны, а Сиви этому доказательство. Крепко зажмурившись, я втягиваю носом воздух, потому что вновь начинает щипать глаза, и берусь за огурец, отвлекая себя приготовлением ночного ужина. — Как ты умудряешься влюблять в себя не тех парней? — Для Гарри я не та, — я невесело усмехаюсь, пожимая плечами. — Гарри демон. — Ай! — ножик резко соскальзывает, и я вскрикиваю, когда задеваю палец, оставляя глубокий порез лезвием. — Боже. — Майли, — брат вздыхает, откладывая готовку, и открывает верхние шкафчики, ища аптечку. — Подставь руку под холодную воду. Прижав палец к губам, откручиваю вентиль с холодной водой и опускаю руку под струю, отчего слегка вздрагиваю. Холод останавливает кровотечение, но как только я убираю ладонь, кровь на кончике пальца появляется вновь. Джона находит пластмассовый ящик с лекарствами, ставя его на стол, и копается внутри, разгребая упаковки и коробочки. — Иди сюда, — он достаёт вату и перекись водорода, кивая головой на стул, что стоит перед ним. Выключив воду, присаживаюсь на стул, и Марэй пододвигает второй, садясь напротив меня. Показываю место пореза, где просачивается алая кровь, и брат пропитывает ватку перекисью, осторожно обхватывая мою ладонь. — Нужно быть аккуратнее, Майлс. — Ты говоришь слишком неожиданные вещи, — поджав губы, жду, что при соприкосновении ваты с пальцем будет жечь, но чувствую лишь слабое покалывание. — Ты точно ничего не перепутал? Может, у нас есть ещё один Гарри? Этого не может быть, Джона. — Может, — брат пытается остановить кровь. — Гарри Стайлс демон. — Как такой одуванчик может быть не человеком? — от непонимания взмахиваю рукой, а к горлу подкатывает ком. — Я не верю, нет. Гарри самый человечный человек из всех, демоны не способны быть такими, как он. Пожалуйста, скажи, что ты пошутил, соврал, решил напугать меня. — Нет, Майлер, это правда. Жестокая правда. Марэй заклеивает порез на указательном пальце пластырем, бережно касаясь моей руки, и сжимает мою ладонь в своих, опуская к себе на колени. — В следующий раз буду говорить тебе такое, когда в твоих руках не будет колющего или режущего. За один день слишком много шокирующих новостей, что я больше не выдерживаю. Стараюсь больше не плакать, хотя, кажется, у меня уже закончились слёзы. Гарри самый светлый человек, которого я знаю, с открытой душой и самым добрым и любящим сердцем, оказался приверженцем тёмной стороны. Такое в голове не укладывается. Теперь всё, что он делал, можно ставить под сомнение и считать ложью. Или Стайлс решил перейти на сторону добра ради человечности? Пусть кто бы угодно оказался демоном, но только не Гарри. Я чувствую себя преданной, будто парень, которого я любила, изменил мне, и я узнала это от своей подруги, с которой и произошла измена. — Вообще-то есть парень, с которым всё просто, — ковыряю лейкопластырь, справляясь с нервами. — И кто он? — Венди. Джона хмурит брови, изучая моё лицо, а затем издаёт смешок. По его мнению у меня должно ничего не получаться в отношениях? — Коллинз гей. — Нет, — вырвав свою ладонь из его рук, я прижимаю её к груди и мотаю головой, — он звал меня на свидание в кино. Он не гей. — Венди такой же натурал, какой Дэниел человек. Открыв рот, будто хочу что-то возразить, я возмущённо смотрю на брата с виноватой улыбкой на лице. Накрываю губы пальцами, глупо моргая, и от удивления откидываюсь на спинку стула. — Ты решил меня добить сегодня? — развожу ладони, когда брат поднимается со стула. — Я думал, ты знала об этом, — он становится напротив кухонного гарнитура. — Все об этом знают. Закатываю глаза и тоже встаю, возвращаясь к нарезке овощей. — Нет, я сам, — останавливает меня Джона, когда я берусь за нож. — Лучше это сделаю я. — Ладно, тогда я натру второй вид сыра. — Не надо, — брат вырывает у меня из тёрку и ставит на столешницу, ограждая меня от готовки. — Этим тоже лучше тебе не заниматься. — Тогда что мне делать? — я возмущённо развожу руками, злясь на бессмысленные запреты. — Включи духовку, чтобы разогрелась. Отчаянно вздохнув, нашёптываю на Марэя порчу, которую сама выдумываю, чего он не слышит, и ставлю разогрев до ста восьмидесяти градусов. Упираясь на столешницу, пробегаюсь по кухне задумчивым взглядом и сжимаю пальцами переносицу, потирая уголки глаз. После того, как я узнала, что мой возможный парень демон, я готовлю с братом пиццу, словно всё в порядке и такие вещи происходят в моей жизни каждый день. Дэниел не маньяк, не наркодилер, не вор сладостей и даже не сутенёр (я многое себе представляла в голове), он демон, существование которого невозможно, ведь это было выдумкой людей, не более. — Как ты узнал обо всём? Вроде бы Дэниел к тебе не подкатывал. Да и с его компанией ты никогда не связывался. Джона вздыхает и упирается двумя руками на столешницу, нависая над голым тестом, раскатанном на противни. — Это случилось на первом курсе, — он отрывает бумажное полотенце от рулона и вытирает руки, — Гарри тогда ещё не учился в универе, но уже был знаком с Дэниелом. Не просто знаком, они уже в те времена не ладили. — Я не знала, что между ними была какая-то вражда. — Я думаю, она есть до сих пор, просто они молча друг друга ненавидят, — Джона складывает руки на груди, а я сажусь на стул. — Мы с Найлом планировали позаниматься на стадионе, потому что тогда проходил отбор в университетскую команду по бейсболу, и я хотел подготовиться. Мы пришли и застали не самую приятную картину: Малик и Томлинсон стояли рядом, пока Стайлс и Сиви выяснили отношения на повышенных тонах. Мы не хотели вмешиваться, но думали, что всё быстро закончится, и они мирно разойдутся. — Видимо, — я вздыхаю, — ты увидел то же самое, что и я. — От злости у них глаза стали чёрными, Сиви даже не прикоснулся к Стайлсу, а тот от простого взмаха руки пролетел несколько метров, — парень, задумавшись, потирает затылок. — Что видела ты? Меня передёргивает, когда я вспоминаю то, что произошло всего лишь час назад. В голове чёткая картина злых лиц с нечеловеческими глазами. Теперь каждую ночь, перед тем как уснуть, я буду видеть его истинное лицо. — Почти то же, только Дэниел толкнул одного извращенца, который пристал ко мне. Он вроде бы пытался меня защитить. — К тебе кто-то приставал? — Джона, всё обошлось. Чем всё закончилось? — Гарри, — он прячет лицо в руках и качает головой, — он спокойно встал, и в ту же секунду Сиви сложился пополам, схватившись за живот. Стайлс всего лишь сжимал кулак и с ненавистью смотрел на него. В тот момент я действительно охренел и подумал, что Гарри тот ещё конченный ублюдок. Сейчас же он совсем не такой. — Ты будто мне рассказываешь о другом человеке, — обнимаю себя за плечи от того, что с новой информацией мне становится некомфортно. — Может ты перепутал Дэниела и Гарри? — Именно что нет, — брат разводит ладони в стороны. — Никто не осмеливался вмешиваться, а Найл стоял как вкопанный, он был даже больше ошарашен, чем я. Корбин нас заметил и тут же остановил драку. В тот момент повисла страшная тишина, я думал, это конец. — Не могли же они тебя убить, — взмахнув руками, хлопаю по бёдрам. — Не знаю, Майлер, не знаю, — Джона неопределённо пожимает плечами. — Сиви из воздуха материализовался передо мной и схватил за горло. Он сказал, что если я хоть слово кому-нибудь скажу насчёт того, что видел, то белый свет я больше не увижу. Также это коснётся всех, кто мне дорог. Он замолкает, обдумывая свои слова, и комната на время погружается в звенящую тишину. Ещё пару часов назад мне казалось, что моя жизнь скучнее, чем колонка новостей в газете с советами по садоводству, а сейчас мне хочется, чтобы она была ещё более скучной. — Хорана они тоже запугали, — продолжает брат, — а я, хоть и решил молчать, стал искать компроматы, доказательства, просто информацию о том, кто они такие, и не переставал следить за ними. Я мало чего нашёл, кроме фанатской фигни, которая была на каждом втором сайте. Видимо, для всех они действительно нереальны. — А можно их изгнать? Например, как в Сверхъестественном? — Я не Дин Винчестер, Майлс. А после я посчитал, что лучше просто держаться от них подальше. Запустив пальцы в волосы, парень отворачивается — под серой футболкой видно, как сильно напряжена его спина — и выкладывает начинку на тесто, завершая приготовление нашего позднего ужина. — Найлер поэтому носит крестик? — я подхожу к брату и облокачиваюсь на гарнитур. — Да, но это вряд ли чем-то может помочь. Усмехнувшись, прикладываю пальцы к губам, чтобы не засмеяться в голос, и кусаю губы. — Он хотел заказать в интернете какое-то оружие против демонов, — открыв духовку, Марэй ставит туда противень, — но я его отговорил. — Как думаешь, — заплетая небрежную косу, я прохожу по кухне туда-обратно, — кроме них, есть кто-то ещё? — Даже если есть, они нашли себе хорошую компанию среди людей. Зейн и Луи совсем не против, а Корбин почти брат для Гарри. Распустив волосы, я снова заплетаю какой-то кривой колосок, перекинув пряди на другое плечо, и нарезаю круги по комнате; волнение одолевает меня, вызывая дрожь в руках, и не даёт мне собрать мысли в кучу. — Что им нужно здесь, среди людей? Я обращаюсь к Джоне, как к самому лучшему знатоку, хотя его знания заканчиваются на четвёртой серии первого сезона Сверхъестественного. Но больше мне не у кого спросить. — Если бы я только знал, — брат потирает ладонью лицо и запрокидывает голову назад. — Я бы хотел знать на это ответ. — А что нарыл Найл? — Кроме игрушечных пистолетов и баек, что демоны приходят на Землю, чтобы казнить грешных, ничего. — Вы совсем бесполезные, — качаю головой, скрестив руки. — Кто бы говорил, — усмехнувшись, Джона толкает меня локтём. Взяв с тарелки жменю оставшегося сыра, я кидаю её в Марэя и смеюсь. — И кто после тебя будет это убирать? — снимая с волос натёртый пармезан, он оглядывает пол вокруг себя. — Вот ты и уберёшь. Джона, хмуря брови, поднимает на меня недовольный взгляд, и я начинаю смеяться ещё больше, но это скорее похоже на истерический смех из-за пережитого ужаса. Брат принимается наводить порядок на кухне, убирая грязную посуду и продукты, за чем я молча наблюдаю, неосознанно погрузившись в свои мысли. — Нужно будет поговорить с Гарри, — вдруг заявляю я, и парень замирает с тарелкой в руках, так и не дойдя до раковины. — Заранее нужно найти что-нибудь ещё в интернете, можно поискать литературу. Я видела книжный магазин, в котором могут быть книги о паранормальном. — Нет, Майли, — сухо отрезает он и включает воду, как бы говоря, что на этом разговор закончен. — Джона, в этом нужно разобраться, — развожу руки в стороны, пусть брат стоит ко мне спиной. — А вдруг из-за них пострадают другие? Тебе же угрожали. — Не нам в этом разбираться. Цокнув языком, я мотаю головой, не соглашаясь, и останавливаюсь позади. — Нам, братец, именно нам, потому что мы единственные об этом знаем. Нельзя всё это оставить и жить дальше, будто ничего не было. Джона не отвечает, выключает воду, закрывая кран, и тянется к полотенцу, чтобы вытереть руки. — Ты понимаешь, что демоны существуют? — я удивляю таким заявлениям саму себя, потому что осознание приходит только со временем. — Это реальность, в которой есть то, о чём говорилось только в книгах. Магия, пусть и тёмная существует. Только вдумайся. — Марэй, — он зовёт меня по фамилии — не к добру. Брат возвышается надо мной, напрягая мощную челюсть, и опускает ладони на мои плечи. — Не смей в это лезть. — Но мы... — Пообещай мне, что ты не станешь разбираться, — Джона ждёт от меня ответа, но я молчу, отчего он перемещает ладони на мои щёки. — Пообещай мне. Опускаю взгляд, чтобы не видеть его серых глаз, и перебираю пальцами край домашней футболки. Он сжимает моё лицо, вынуждая посмотреть на него. — Майлс, пообещай. Набрав в лёгкие воздуха, поднимаю глаза и на выдохе выдаю: — Обещаю.***
Теперь я знаю, что Ад есть, и я буду гореть в котле за что, не держу свои обещания. Я изменю самой себе, если не разберусь в ситуации. Наевшись на ночь, мы с братом разошлись по комнатам, и я закрыла дверь, чтобы он вдруг не заметил, чем я занимаюсь. Взяв мобильный, сажусь на кровать и замечаю, что он выключен, вероятно потому, что села зарядка. Тянусь рукой к розетке рядом с изголовьем кровати и нахожу провод зарядки, который я никогда не вынимаю, чтобы быстро поставить телефон заряжаться. Когда мобильный включается, то я вижу, что заряд батареи чуть больше пятидесяти процентов. Моргнув несколько раз, чтобы убедиться в действительности, я смотрю на ту же картину. А мог телефон отключиться от демонических сил? — Забудем. Получаю уведомления от пропущенных вызовов, а среди новых сообщений нахожу несколько от Дэниела, которые тут же удаляю, даже не открыв. Сейчас мне страшно даже подумать о том, что я спокойно гуляла с ним наедине. Первое, что приходит на ум, это забить в поисковике «демоны», и я нажимаю на значок лупы, ожидая выдачи различных сайтов. Сразу же мне показывает жуткие картинки, от которых бегут мурашки по коже – лысый мужик по сравнению с этими монстрами кажется милашкой. Самая первая ссылка ведёт на Википедию, и я без раздумий перехожу по ней, ведь любая информация будет полезной. Перед глазами появляется множество нелицеприятных картинок, текст о демонах, их определение и происхождение, факты и мифы из различных религий, но везде одно и то же, всё в основном известное мне ранее. Открываю другие сайты, некоторые из которых приходится сразу закрыть, потому что фото пугают похлеще, чем фильмы ужасов. В браузере появляется тысяча открытых вкладок, в которых я теряюсь через пару минут, но меня быстро затягивает, потому что мифы всегда были чем-то интересным. «Дьявол — это олицетворение зла, как оно понимается во многих и различных культурах и религиозных традициях.» «Он встречается исторически во многих контекстах и культурах, и ему даётся много различных имен — Сатана, Люцифер, Вельзевул, Мефистофель.» «В христианстве зло воплощается в Дьяволе или сатане, падшем ангеле, который является главным противником Бога.» Пролистав уйму страниц, я вспоминаю, что сделала сегодня в кинотеатре снимок необычного рисунка, и решаю найти похожие изображения, а после выйти на его объяснение. На большинстве сайтов говорится, что это пентаграмма, которая является защитным символом от демонов. Данный рисунок является лишь частью всей картины, что образует защиту от обитателей Ада. Несложно догадаться, что кто-то пытался поставить защиту на здание, и в холле есть ещё похожие рисунки, которые спрятаны подальше от посторонних глаз. Тот, кто работал до нас, знал правду и, видимо, пытался себя защитить. По-другому я не могу объяснить происходящее. Такой способ защиты является одним из самых древних, простые новички или любители редко используют его, потому что для активации двенадцати символов нужно прочитать заклинание на древней латыни, которой владеют лишь единицы. Кажется, этот экзорцист был тем ещё фанатиком. Я нахожу тысячу вариаций рисунков, примеры экзорцизма и транскрипцию латинского, отчего у меня кружится голова. Но больше всего пугает то, что человек, с которым я недавно пила кофе, причастен к этому и на самом деле вовсе не человек. А Гарри Стайлс оказывается настоящим злом, во что я никогда в жизни не смогу поверить. В одно мгновение жизнь может измениться навсегда. Теперь она не станет прежней. Это тот самый переломный момент, когда моя жизнь больше никогда не будет такой, как раньше. Мой маленький мир неожиданно перевернулся с ног на голову, теперь стоит бояться «монстров под кроватью», потому что они вдруг стали реальностью, а не детской выдумкой; придётся притворяться, делая вид, что всё в порядке и что ты не боишься каждого прохожего, ожидая увидеть в нём скрытое зло. Братья Винчестеры научили меня многому в борьбе с демонами, и я надеюсь, что все их способы будут действенными. Мне нужно искать святую воду? Создаю папку в галерее, куда сохраняю скриншоты более-менее интересной и полезной (как мне показалось) информации, туда же отправляются множество фото символов, латинского алфавита, пентаграмм и прочего. Найдя в полке чёрный маркер, я срисовываю с картинки звезду в круге на чехол телефона, будто верю, что это будет для меня защитой. Хоран же надеется, что его крестик спасёт его от любой нечисти. Если предыдущий работник кинотеатра знал так много, значит ему есть, чем мне помочь, поэтому мне нужно найти его, а для этого надо обратиться к начальству, умоляя сообщить имена бывших сотрудников. В любом случае, нам есть о чём поговорить. Но что-либо узнать лучше из первых уст, а это значит, что меня ждёт непростой разговор с Гарри. Твою мать.