Да не Гарри я!

      — Экскурсия в Запретный Лес, честно? За ночную прогулку нас наказывают опасной ночной прогулкой, просто гениально! Моё почтение, господин сутенёр!       — Господин кто? — переспросила Гермиона.       — Тебе ещё рано такое знать, — отмахнулась я и продолжила костерить школу и её педагогический состав на чём свет стоит. — Нас определённо хотят убить.       Филч же, который вёл нас к полянке у леса, тихонько посмеивался и вспоминал о «славных временах», когда провинившихся разрешалось подвешивать за большие пальцы в подземельях.       Представив это, я содрогнулась: вот уж развлечение было бы Снейпу - целыми днями слушать завывания нарушителей правил. Он и так-то не самый дружелюбный дядька в школе, а если его ещё и монотонно выводить из себя… Хогвартс такое не переживёт.       — Пришли, — Филч постучал в дверь и отошёл, чтоб не снесло "силушкой богатырской".       Спустя несколько мгновений появился Хагрид с огроменным арбалетом наперевес и с адской гончей на цепи. Ну ладно, про цепь я немного приврала, как и про гончую. Клык внешне больше похож на раскормленного боксёра, чем на поджарого хаунда, но небольшое приукрашивание ещё никому не навредило.       — О, вы уже того, пришли, — дружелюбно пробасил лесничий. — Так, это... пойдёмте.       Недовольно цокнув языком, Филч удалился. Я немного понаблюдала за тем, как он болтает со своей кошкой, а когда обернулась, поняла, что прослушала половину разговора.       — Рия, эй! — окликнул меня Хагрид.       — А, что?       — Пошли уже, — Гермиона схватила меня за руку и потянула за собой.       Пробираться через заросли кустарников мне, как ни странно, понравилось. Я вообще люблю такие тёмные и атмосферные места, главное, чтобы поблизости был кто-то большой и сильный, так, на всякий случай. Вот так я и шла, наслаждаясь прохладным ночным воздухом и озираясь по сторонам, чтобы ничего не пропустить.       — Значится, в лесу какая-то тварь завелась, что единорогов убивает, — стал объяснять лесничий: — Я недавно одного нашёл, уже мёртвого. А теперь тут, вон, пятна крови появились. Этот, наверное, ранен, так что найти его надо и помочь. Ну или добить, коли уж совсем ничего не сделаешь.       — Я читала, что их кровь обладает невероятными целительными качествами, но будет навек проклят тот, чьих уст коснётся кровь этого волшебного создания, — наверняка, это была дословная цитата из какой-нибудь жутко нудной книги.       — Целительными… ну, есть немного, — усмехнулся Хагрид. — Я их волосы использую для примочек.       — Ты отрезаешь волосы единорогов?! — возмутилась девочка.       — Та не, они тут бегают, хвостами за ветки цепляются, а я собираю, — ответил лесничий. — Сами-то они меня к себе не подпускают.       Ладно, квест ясен - найти живого (или не очень) единорога и позвать Хагрида. Это несложно.       — Ну, тогда Гермиона идёт со мной, всё ж, она девочка, а Рия с Малфоем.       — Ладно, но мы возьмём собаку, — недовольно ответил Драко.       — Бери, конечно, только Клык сам жутко трусливый, — лесничий свистнул, подзывая пса.       — Подождите-ка! А я, что, не девочка? — я гневно воззрилась на великана.       — Всё, идите, — отмахнулся тот. — Если что, пускайте красные искры из палочки.       Пока я озадаченно открывала и закрывала рот, Хагрид вместе с моей драгоценной подругой скрылись в кустах, а Малфой двинулся в противоположную сторону, оставив меня стоять одну.       — Эй, подожди! — крикнула я слизеринцу, срываясь с места.       Темнота, всего пару минут назад казавшаяся тёплой и уютной, вдруг стала враждебной и каждое дерево обзавелось собственными руками-ножницами. Догнав мальчишку, я схватила предплечье и категорически отказалась отпускать.       — Что ты делаешь?!       — Спасаю свою самооценку и твои уши, — ответила я, прижимаясь поближе.       — Оу, похоже Поттер боится темноты, — почти пропел Драко.       — Не темноты, а того, что может быть в этой темноте, — поправила я. — Мы, вообще-то, в Запретном Лесу, если ты, вдруг, не в курсе. Кентавры, единороги и акромантулы - это самое безобидное, что может здесь встретиться.       — Акромантулы? — недоверчиво переспросил мальчишка.       — О, ты знаешь, о чём я говорю. Это есть в «Истории Хогвартса», кажется, двадцать третья глава.       — Ты запомнила книгу наизусть? — усмехнулся Малфой. — Похоже, ты слишком много общаешься со своей зубрилкой.       — А вот ты общаешься с идиотами, — съязвила я, припомнив «свиту» слизеринского принца. — Постой, что это?       Мы остановились, глядя на дорожку из серебристых капель, похожих на ртуть. Жидкость красиво переливалась в свете Люмоса, но от этого она почему-то казалась мне только ещё более неуместной.       — Это, Поттер, кровь единорога, — как обычно, растягивая гласные сообщил Малфой.       — Значит, мы на верном пути, — я на всякий случай вынула палочку из кармана и сжала её в руке.       Мда уж, за год я неплохо привязалась к этой деревяшке. Ещё и разленилась - перестала использовать привычную, как тут говорят «беспалочковую» магию. Что ни говори, первый курс у меня получается какой-то деградационный.       — Эй, подожди! — крикнул Малфой, когда я пошла вперёд по цепочке.       — Не тормози, а то до самого утра гулять будем. И не шуми, — я прислушалась к тишине и спустя пару мгновений увидела светлое пятно у дерева неподалёку.       Среди выглядывающих из земли корней лежал раненый конь. Он уже едва дышал и я кинулась, было, на помощь, но не успела сделать и пары шагов - со стороны послышался шорох, будто кто-то в очень длинной мантии прошёлся по сухим листьям. Я тут же рефлекторно нырнула в ближайшие кусты, по пути прихватив с собой Драко (спасибо кузену за его регулярные тренировки). Потом уже я вспомнила, что с нами был ещё Клык, но его уже и след простыл.       — Что ты… - возмутился, было, юный аристократ, но я по-плебейски зажала его рот ладонью и вырвала из рук палочку - чтобы потушить Люмос.       К счастью, это сработало: голубой огонёк исчез, а Малфой, поняв, в чём дело уставился на появившуюся из глубокой тени фигуру. Будто подплыв к единорогу, это нечто прильнуло к его ране и… начало пить кровь. Я тут же вспомнила старые сказки о вампирах, которые делали в шее жертвы два прокола и с наслаждением пили её кровь. Правда, наш «вампир» пролетал по всем параметрам: глаза не светились, вместо проколов рваная рана, да и жертва на человека явно не тянет.       Наевшись, фигура подняла голову осматриваясь, и как только её взгляд скользнул по кусту, за которым мы прятались, мой шрам пронзила резкая боль. Прикоснувшись к нему, я поняла, что рана воспалилась и была почти готова лопнуть, порадовав меня ещё и алым ручейком прямо в глаз.       Пару минут спустя, мы оказались одни, если не считать трупа единорога в нескольких метрах от нас.       — Знаешь, будет очень круто, если ты правда расскажешь об этом отцу, — выдавила, всё ещё пребывая где-то в прострации.       Драко лишь молча кивнул, а потом запустил в небо сноп искр.       Не успела я даже прийти в себя, как на поляне появился Хагрид. Размахивая своим арбалетом, он буквально вломился в круг света от заклинания Малфоя и являл собой довольно комичную картину.       — Что тут у вас? — спросил полувеликан и оглянулся. Вокруг было темно, хоть глаз выколи.       — Свежий трупешник и не особо адекватная я.       Я кое-как встала с земли и отряхнулась. Меня всё еще колотила лёгкая дрожь, но это сущая ерунда, недостойная внимания.       Наконец, лесничий обратил внимание на единорога подошёл к нему, а на меня налетела невесть откуда появившаяся Гермиона. Сначала она едва не задушила меня в своих медвежьих объятиях, а потом стала осматривать на предмет повреждений, бубня что-то себе под нос.       — Да всё нормально с твоей Поттер, — вернув себе привычную манеру растягивать гласные сказал Драко. — Уже к утру будет щеголять своей неповторимостью.       — Заткнись, Малфой, — огрызнулась девочка, получив в ответ привычное «грязнокровка».       — Ну, теперь можно и обратно идти, — пробасил Хагрид.       С перекинутым через плечо ещё не охладевшим трупом единорога великан выглядел ещё более грозно чем обычно, хотя, казалось бы, куда уж больше? На мой немой вопрос он ответил лишь: «ну, не пропадать же добру».       Ну да, наверное.       Как оказалось, мы зашли довольно глубоко, так что и возвращаться придётся довольно долго. К тому же, как сказал Хагрид, где-то поблизости находится один из лагерей кентавров, и его лучше обойти, чтоб не беспокоить ребят. «Не беспокоить» их у нас, впрочем, не получилось и преодолев не более трети пути мы столкнулись с прекрасной статуей. Точнее, это я сначала подумала, что вижу статую, но оказалось, что это всего лишь невероятно красивая верхняя часть мужчины прилепленная к крупу такого же неприлично красивого коня. Пропорции сего творения в самом деле стремились к идеалу, а полная неподвижность довершала картину.       Античные статуи греческих богов нервно курят в сторонке.       — Флоренц, это ты! — гаркнул лесничий и тем разрушил мой прекрасный едва появившийся мирок.       — Здравствуй, Хагрид, — Флоренц говорил негромко и несколько отрешённо. — Ты хотел меня убить?       Только сейчас я заметила в руках у лесничего заряженный арбалет.       — Нет, конечно, — отмахнулся великан. — Но что-то бродит по лесу. Вон, единорогов убивает.       — Всегда первыми жертвами становятся невинные. Это был оборотень? — предположил Флоренц.       — Да нет, — наконец, Хагрид вспомнил о нас. — Кстати, познакомься, это, вот, ученики наши: Драко Малфой, Гермиона Грейнджер и Рия Поттер. А это Флоренц, он кентавр.       — Ага, — я рассеянно кивнула. — Видим.       — Школьники значит, — тем временем обратился к нам Флоренц. — И много вы уже выучили?       Гермиона, кажется, уже готова была разразиться обстоятельным рассказом обо всех наших уроках и достижениях, но я слегка пихнула её локтем и в итоге мы услышали лишь короткое: «немножко».       — Что ж, это уже кое-что. А Марс сегодня особенно яркий.       — Эээ, ну, мы, тогда, пойдём, — Хагрид поспешил закончить разговор. — Ты ж, наверное, не видел ничего необычного, да?       — Марс сегодня особенно яркий…       Лесничий, было, сделал шаг навстречу замку.       — А есть что-то кроме Марса? — я подошла поближе к кентавру.       — Марс сегодня особенно яркий, — продолжал гнуть свою линию Флоренц.       — У Марса много значений, что вы имеете ввиду? — начала раздражаться я, но виду не подала.       — Всё зависит от того, чего ты ждешь, — ответил кентавр, продолжая разглядывать небо.       — Ясно.       Да ничерта мне неясно, заумное ты создание! Марс у него яркий! Да поняла я, что что-то произойдёт, только вот что, баранья твоя башка? Так сложно нормально ответить?       — Пойдём, — я недовольно передёрнула плечами и двинулась напролом через нижние ветки деревьев.