Проснувшись ближе к обеду, Беллатрикс с трудом открыла свои глаза, немного щурясь от солнечного света, который предательски бил исподтишка, в её глаза. Боль в теле, все же решила, что Лестрейндж ещё стоит немного полежать, чтобы прийти в норму. Прикрыв глаза вновь, Беллатрикс спокойно вздохнула, пытаясь взять власть над своим телом. Слегка потянувшись, из-за затекших мышц, женщина почувствовала, что была к чему-то прижата… Даже не так.
Лестрейндж явно прижималась к кому-то, да и той боли в теле особо больше не чувствовалось, которую она запомнила, прежде, чем отключиться, когда Поттер вымотал её пыткой. Медленно втянув воздух ноздрями, Лестрейндж пыталась сообразить, что и где, пока не почувствовала, лёгкое касание к волосам, по которым мягко прошлась, чья-то ладонь, перебиравшая её волосы, сквозь пальцы, явно стараясь не разбудить Беллатрикс.
Открыв глаза, женщина резко села, понимая, что она прижималась к Поттеру, пока мирно спала на его плече, и точно не контролировала свои действия, из-за чего злость пробежалась по её венам, разрядом тока. Оскалившись, Беллатрикс заметила его довольную гримасу, которая была скорее похожа на оскал, нежели на обыкновенную ухмылку, почти шестнадцатилетнего парня. Кровь по венам женщины, забурлила огнём, чувствуя, как злость овладевала телом Лестрейндж, ядом проникая в каждый сантиметр ее организма, заставляя рвать и метать что угодно, что лишь попадётся под руку.
Боль все ещё сковывала её руки и ноги, из-за чего, подавлять стон боли, который комом застрял, посреди горла Беллатрикс, становилось все труднее. Как бы Лестрейндж не страдала, она лучше откусит себе язык, нежели попросит у кого-то помощи. Эта черта была в ней с самого детства, сколько она себя помнит.
Гневно смотря на Поттера, Беллатрикс уже не раз убила его в своей голове, наслаждаясь мучениями Гарри, и упиваясь его криками мольбы. Лестрейндж с огромным удовольствием, выколола бы глаза Поттера, заставляя его съесть их. Как же Беллатрикс была зла, её давно не распирал гнев, который обострял, каждый нерв женщины, заставляя Лестрейндж трястись, из-за этого. Крепко сжав кулаки, отчего ее оставшиеся ногти поломались, острыми концами, грубо впиваясь в кожу. Как же ей хотелось принести голову Поттера Волдеморту, чтобы он наконец понял, что Лестрейндж не просто так его правая рука, Беллатрикс в праве вершить самосуд, убивая убогое население. Она обязана была слушать похвалу от Волдеморта, но этого никогда не было, что временами бесило женщину.
— Маленький ублюдок… — Зарычав, Беллатрикс со всей силы ударила Поттера по лицу, отчего тот лишь хмыкнул, и перехватил второй удар женщины. Гарри прижал Лестрейндж к кровати, аккуратно сжал её запястья над головой, удерживая их одной рукой. Грубо схватив шею Беллатрикс, Гарри словно издеваясь, смотрел в глаза женщины, цвета самой ночи, средь которой, пылал лесной пожар безумия, приглашая Поттера сгореть в нем. — Пусти меня, мразь, шваль Поттерская… Я тебя сука, как змею разделаю, будешь в роли коврика, — Беллатрикс ударила его коленом, пытаясь вырвать руки, которые Поттер зажал над головой Лестрейндж. — Отродье… Я уничтожу тебя.
— Уничтожишь? — Гарри засмеялся. — Беллатрикс, твоё чувство юмора меня убивает, но никак не ты. Хочешь убить меня? Ну так попробуй, особенно после того, как проспала неделю… Вряд ли ты сейчас способна на что-то. Ты принадлежишь Блэкам, даже если ты захочешь, убить меня, я на это надеюсь, если честно. У тебя все равно ничего не получится, Беллатрикс, ты даже не успеешь ничего сказать, как я сверну твою шею, — Поттер усмехнулся, внимательно смотря на женщину, глаза которой горели чистым гневом. Вальбурга рассказывала Поттеру о том, что ни одна женщина, не смела идти против этих устоев, кроме, самой Беллатрикс, которой было плевать на это все, с астрономической башни. — Ну что ты, Беллатрикс, мы теперь семья, будь послушной, и я буду милее к тебе. Верный обмен? — Гарри возвышался над ней, продолжая сжимать запястье Лестрейндж, внимательно рассматривал её лицо.
— Я лучше себе вены зубами вскрою, нежели приму тебя в семью. Пусти меня, Поттер, живо отпустил мои руки, и верни мою палочку… Иначе поверь, малыш, я вот этими ногтями, — Белла впилась остатками ногтей, в кожу на ладони Поттера, глубоко задышала, явно причиняя и себе боль. — Выколю твои глаза, а ладонями, оторву твои яйца, запихав их, тебе глотку, пока ты не почувствуешь, насколько ты жалок! — Лестрейндж оскалилась, пытаясь вырваться, но Гарри лишь сильнее сжал ладонь на шее женщины, серьёзно смотря на Беллатрикс. —… Пусти, ты меня задушишь… — Лестрейндж задергала головой, но все было бессмысленно, Гарри стеклянными глазами смотрел прямо в безумные глаза Беллатрикс.
— Лучше заткнись, и скажи спасибо, что ты сейчас здесь. Жива и здорова, — Гарри оскалился, оголив зубы, на что лишь получил головой в нос, слыша хруст перегородки, от чего Поттер чуть отстранился. Белла схватилась за шею, когда Поттер отпустил хват, глубоко дыша, что-то простонала сквозь зубы, ощутив боль в теле. — Помочь? Может тебе врачей из Мунго позвать? Или массаж? Тебе какой? Ноги, руки, интим? — Беллатрикс лишь послала его куда подальше, на что Гарри усмехнулся, поведя плечом, молча поднялся на ноги, исцеляя нос. — А теперь выслушай меня, и прими как факт то, что мы застряли здесь с тобой наедине. Если мне не будет нравиться твоё поведение, ты вернёшься в темницу. Если будешь неуважительно ко мне относиться, вернёшься туда же, ты меня прекрасно поняла? — Поттер лишь вздохнул, не видя одобрения на лице женщины. — Послушай, Лестрейндж, ты мне здесь и даром не нужна. Но если я тебя отпущу, ты приведешь своего хозяина, а мне этого не нужно… Пока что.
— Ты сейчас совсем страх потерял, малыш? Ты наверное забываешься? — Беллатрикс поднялась на ноги, смотря на парня, фыркнув. — Я буду делать то, что сама захочу. А ты даже пасть в мою сторону не откроешь, — На слова женщины, Поттер никак не реагировал, спокойно её слушая, чувствуя дикое желание, заправить прядь волос Беллатрикс за ухо. — Я бы ещё твоего разрешения не просила, что и когда мне делать. Ты жалкий отброс, своей никчемной, грязнокровой мамаши… — Стиснув зубы, Поттер крепко сжал скулы Лестрейндж, разъяренно смотря той в глаза, после чего вжал в шкаф, пару раз вбивая Беллатрикс в него, бросил женщину на пол.
— Вырвать бы тебе твой язык, сука… Но после мне придётся возиться с тобой ещё дольше, — Вытерев руки о брюки, словно Гарри вытирал несуществующую грязь, Поттер наблюдал, как женщина пыталась подняться. Вздохнув, Гарри положил руку на волосы Беллатрикс, проверяя голову, на наличие крови, но ничего не найдя, парень отдернул ладонь, выпрямившись. — Я жду тебя в малой столовой. Не придёшь, твои проблемы, значит сдохнешь от голода.
Больше не сказав и слова, Гарри вышел из комнаты Беллатрикс, направился в ванную, чтобы привести себя в порядок, и совладать со своими мыслями, которые громом гремели в голове Поттера.
Лестрейндж… О, эта женщина, которая не давала его мыслям покоя, постоянно дразня его фантазию, своими картинами, кои могли бы быть наяву, но все шло против Поттера, абсолютно все. Её характер, преданность Тому, злоба… И это было просто ужасно. Каждое прикосновение к Беллатрикс, вызывало жжение под ладонями Поттера, заставляя либо отстраниться от Лестрейндж, либо же провалиться в эти ощущения, и сгореть в них дотла.
Забравшись в ванную, Гарри включил прохладную воду, закрывая глаза, медленно провел ладонями по волосам, зализав их назад, игнорируя боль в голове. Ладони помнили очертания её шеи, как вены пульсировали под пальцами Гарри, маня своим тихим биением, клича коснуться кожи губами, исследуя ключицы и плечи Лестрейндж. Когда Беллатрикс прижималась к нему, пока была без сознания, ища в Поттере источник тепла, и защиты от кошмаров, Гарри мог голову на отсечение отдать, что в то мгновения, его сердце забилось и сжималось так, как никогда в жизни. Резко открыв глаза, Гарри потрусил головой, отгоняя мысли о Лестрейндж, куда подальше, желательно так далеко, чтобы это не стояло у него на пути и на пути его планов.
С трудом спустившись вниз, Беллатрикс окинула особняк взглядом, лишь раздраженно сжала зубы. Как же давно она здесь не была… Она уж и не помнила, когда последний раз бегала здесь девчонкой, пока Вальбурга не обрывала все её веселье, дабы вновь тренировать девушку магии. Воспоминания набатом отображались в голове, заставляя вылезти наружу, каждый колючий момент, который происходил в этом доме, ломая детский характер, закаляя его проклятиями и родовыми заклинаниями. Мадам Блэк отрывалась на Беллатрикс как только могла, дабы хоть в ней увидеть то, что ей так хотелось видеть в своём собственном сыне. Вспоминая это все, Лестрейндж фыркнула, не желая больше вспоминать свое чёртово детство, которое Беллатрикс все ещё пытается забыть.
Сев на диван, Лестрейндж уставила свой взгляд на камин, в который она раз улетела, разбивая об его угол голову. Наполняя детские, ещё совсем невинные глаза, горьким слезами, которые девушка старалась сдерживать. Беллатрикс помнила ту боль, которую испытала в то мгновенье, устало прикрыла глаза Усмехнувшись. Лестрейндж прикоснулась ладонью к затылку, где и был шрам, который Вальбурга оставила той на память, чтобы та помнила его всю жизнь, и не совершал впредь подобных ошибок, за которые можно попрощаться с жизнью.
Вспомнив единственные слова Вальбурги, которые отозвались в её сердце чем-то… Тёплым, Лестрейндж горько усмехнулась этому. Ведь женщина, как то говорила Беллатрикс, что родись Лестрейндж на три года позже, могла бы появиться у Вальбурги, и та гордости и любви в ней не чаяла, но сложилось все иначе, за что Беллатрикс теперь страдала.
Услышав спускающиеся шаги, Беллатрикс тут же вернула все свои воспоминания, в самый дальний шар своего сознания. Каждая мысль женщины хранилась в специальном шаре, предоставляя картину своей головы, словно отдел тайн в министерстве. Благодаря Азкабану, и годам одиночества, женщине ничего больше не оставалось, кроме медитации и улучшения своей окклюменции, создавая нерушимые стены, которые даже сам Волдеморт не пройдёт, если та ему не разрешит, что в последнее время Лестрейндж и делала.
Окинув Поттера взглядом, женщина усмехнулась, видя его потрепанное состояние, которое тешило настроение ведьмы. Гарри ещё заплатит за все, что посмел сделать с Лестрейндж, она могла поклясться, что уничтожит его, как только представится возможность, которую Беллатрикс будет ждать, сколько бы это не заняло времени. Потому что, заставить его страдать, сейчас было в её приоритете.
— Что такое, малыш? Тебе задницу надрали, и теперь ты зализываешь свои раны? Так дай мне палочку, и я покончу с твоими муками. Либо же просто сверну твою блять шею, раз и навсегда, — Хмыкнув, Беллатрикс прикрыла глаза, откинувшись на спинку дивана. — Я все равно убью тебя… Мерлином клянусь, я заставлю тебя умолять, чтобы я убила тебя, Поттер. Но даже не надейся, что я буду делать это быстро… Твоя судьба, ублюдок, уже начерчена, — Поттер лишь усмехнулся. Проходя мимо Лестрейндж, Гарри слегка похлопал её по щеке, заставив ту оскалиться, словно дикую кошку, готовую броситься, и расцарапать руку.
— Пошли обедать… Я ужасно голоден. Ты тоже, — Гарри направился по направлению в малую столовую, несмотря на женщину. — Будешь действовать мне на нервы, я сделаю тебе больно. Очень больно, Лестрейндж. Я не в настроение, чтобы играть в твои игры, — Беллатрикс просто выходила из себя, смотря на поведение подростка. Да как только этот маленький мерзавец, смеет так говорить с женщиной, которая может вывернуть Поттера наизнанку… Тогда почему же она этого ещё не сделала? Лестрейндж выпала из реальности, задумавшись об этом, понимая, что действительно ничего не сделала, чтобы уйти отсюда, хотя прекрасно могла. — Ты идёшь?.. — Гарри повернулся к женщине, которая словно львица, быстро прошла мимо него, сильно пихнув Гарри в плечо.
— Ублюдок… Тварь малолетняя, — Беллатрикс злилась. Она ужасно была зла, что, кто-то утер ей нос, кроме повелителя. Сев за стол, Лестрейндж щелкнула пальцами, посмотрела на появившегося эльфа. — Подай мне бокал вина, жалкое ничтожество. А лучше огневиски, — Недовольство в её голосе так и сочилось. Сев напротив женщины, Поттер внимательно посмотрел на Беллатрикс, лишь усмехнулся. — Что ты смотришь на меня? Скажи спасибо, что я чуток не дотянулась, чтобы насадить твой глаз на кончик кинжала, поверь… Я оставлю тебе ещё много шрамов, что твоя мамочка тебя и не узнает. Ах, да. Она ведь сдохла, — Женщина надменно хмыкнула, крутя между пальцами столовый нож, как делала это раньше, со своей палочкой, которой ей так не хватало.
— И мне вина… Гиббон, верно? — Домовой эльф лишь кивнул, быстро разлив алкоголь по бокалам, эльф скрылся из их поля зрения, чтобы не привлекать к себе внимание Лестрейндж. — Если этот нож ты хочешь бросить в меня, советую бросать в голову, потому что я действительно не в духе играть. Я застрял здесь с тобой, так что смерть, это будет подарок свыше, нежели беседы с такой… Чудной особой, как ты, Лестрейндж, — Беллатрикс лишь недовольно цокнула языком, отвернувшись. — Научишь меня тёмной магии… Можно начать с завтрашнего дня. И это не просьба, Беллатрикс, я говорю это серьёзно, — Женщина выгнула свою идеальную бровь, внимательно смотря на Поттера, после чего засмеялась.
— Да иди ты на хуй, Поттер. С какого черта я должна это делать? Ты даже одного заклинания не достоин, так что тебе остаётся только мечтать, чтобы я тебя научила, — Женщина стиснула зубы, вонзая нож в стол, пробив тот насквозь. Поттер слегка присвистнул этому действию. Смотря то на нож, то на обладательницу обсидиановых глаз, Гарри чувствовал накал за столом. — Я тебя убью… О, Моргана, я клянусь, что убью тебя, мальчишка, — Поттер лишь усмехнулся.
— Сперва научи, а после можешь и убив… — Парень не договорил, так как Беллатрикс поднялась на ноги, а вместе с ней и столовые приборы, которые были устремлены на Поттера. — Это демонстрация того, что ты умеешь? Не нужно, я и так знаю, на что ты способна, Белла, — Гарри словил стакан, который первый полетел в него, серьёзно взглянул на Лестрейндж, в глазах которой искрили молнии. — Прекрати, Лестрейндж, я тебя предупреждаю всего раз… Все эти твои психи, действуют мне на нервы, молча ешь, иначе катись к черту, — Голова Поттера раскалывалась, уже какой день, причину этого, Гарри никак не мог найти. Зелье слабо помогали от ночных болей, что вводило Поттера в безысходность.
— Ах ты, щенок. Это ты меня предупреждаешь? — Поттер увернулся от ложки, зло смотря на женщину. — Вот это сейчас я тебя предупреждаю, сучонок. Я лучше научу тебя, как вести себя с женщиной, которая в разы опытнее и сильнее тебя, Поттер. Как ты только посмел говорить со мной? Ты никчёмный отброс, которому лишь повезло оказаться Блэком, я этим ножом, отрежу эти гребанные родинки…
Усмехнувшись, один из ножей полетел Поттеру в шею, но в паре сантиметров остановился, от чего Лестрейндж раздражённо зарычала, смотря на Поттера, бросая в того ножи со стола, которые тот лишь отшвырнул рукой.
— Нужно будет Вальбурге сказать спасибо, что посоветовала без палочковую магию нарабатывать, — Гарри усмехнулся, оперевшись локтями на стол, сцепив ладони в замок. — Знаешь… Если бы я тебя впервые увидел спящую, наверняка подумал, что ты такая нежная и покорная. Такая беспомощная во сне, словно котенок, которого все бросили, а он ищет к кому прижаться. Ты ведь и сама знаешь, что ты никому не нужна, никогда не была нужна. Всё твои сестры, куда лучше, сильнее, и их уважают, — Пока Гарри ухмылялся, глаза женщины наливались кровью, заполняя радужку глаз, густой пеленой гнева, которая грозилась вырваться из своей оболочки. — Какой взгляд, значит я попал в яблочко, прелесть… Лестрейндж, почему Том? Почему тебе захотелось быть его бешеной шлюхой, об которую он вытирает ноги? К тому же такое ничтожество…
— Заткнись… — Её голос был ей незнаком, женщина понимала, что делает Поттер, но гнев, который рос с каждой секундой, оркестром заиграл в её мозгу, учащая сердцебиение.
Убей. Убей. Убей его. Вырви глотку. Рви его. Во имя Салазара. Во имя Блэков. Во имя себя самой. Уничтожь его.
В её небольшом монологе, не было упоминания Волдеморта, ради которого, женщина была готова на все… А было ли это её собственным желанием? Желала ли Лестрейндж быть его оружием, которое выполняло все, чтобы Волдеморт не попросил. Беллатрикс была зла, ей хотелось отказать, хоть раз, но всегда выполняла приказы, которые ей велели.
Оскалившись, стол разделяющий её и Поттера, отлетел к стене, громко упал на пол, под звуки разбивающейся посуды. Наблюдая за взглядом зелёных глаз, в чьих бушевало веселье, причиной которого стала Беллатрикс, женщина озверела ещё сильнее, из-за такого не уважения к себе. Как только Лестрейндж подошла практически вплотную, Поттер устало махнул палочкой, ставя женщину на колени возле его ног, словно там ей и было место. Ахнув, Беллатрикс только было хотела встать, Гарри сильнее сжал древко, ломая её волю, сверху наложил силенцио, внимательно посмотрел в глаза Лестрейндж.
— Все же, кровная магия такая полезная. Ты ведь знала, что здесь богатая библиотека? — Поттер усмехнулся, приподняв лицо женщины, двумя пальцами за подбородок. Чем больше Гарри углублялся в род Блэков, медленно, но уверенно, лёгкое безумие проникало в задворки его разума, въедаясь крепкими клешнями, вытесняя здравый рассудок Гарри. — Ты не смеешь так вести себя. Знай свое место, Блэк. Мне плевать, кто там тебя трахал, и чью фамилию ты взяла. Твоя кровь всегда будет принадлежать Блэкам, — Все что делала Беллатрикс, пару минут назад, пытаясь причинить Поттеру вред, лишь заводило спящего монстра в груди Поттера, который желал проявить себя. — Ты — моя. Захочу, я убью тебя. Захочу, заставлю покориться, чего бы мне это не стоило, зелья ещё никто не отменял.
Гарри глубоко вздохнул, нагнувшись к лицу женщины, рассматривая её черты. Глаза парня вспыхнули, словно две яркие звезды, заставляя Лестрейндж, смотреть точно в них, не отводя взгляда. Женщине было стыдно за себя, стыдно за сводящие давление внизу живота, пульсацией отдавая по позвоночнику, которое она не могла унять. Она сейчас была беспомощна, словно ребёнок, который ничего не может сделать, против взрослого человека. Беллатрикс мотнула головой, на что Поттер лишь сильнее сжал челюсть Беллатрикс, раздражаясь, из-за боли в голове, которая стала ещё сильнее.
— Я сниму силенцио, а ты будешь послушной, черт тебя возьми. Я уже устал терпеть тебя, тебе ясно? Я просто хочу поесть в тишине, желательно в гробовой, — Гарри все же снял заклинание, смотря на полные губы Беллатрикс, которые слегка скривившись в оскале, подергивались.
— Что ты возомнил о себе? Главой? Лордом? — Беллатрикс насмехалась над ним. — Маленький мальчик, который запутался в себе, и вовсе не представляет, что происходит в его жизни. Такой ущербный, слабый. Ничтожество. Тёмный лорд в твои годы, уже был могущественным, знал куда больше и был сильнее, а ты жалкая пародия, — Беллатрикс была не в самом лучшем положение, но кто Поттер такой, что смеет ровнять Лестрейндж с мусором? — Хочешь показаться сильным, а на самом деле… Ты трус, который боится собственной тени. Ты ни на что не можешь решиться, даже не знаешь, что делать. И кто же из нас беспомощный, раз тебе нужна моя помощь? — Беллатрикс засмеялась.
Подняв холодный взгляд на её колодцы глаз в которых был сам мрак, Гарри чувствовал, что все его нутро, было погружено в эту тьму, словно… Это было все, что ему было так нужно. Стиснув зубы, Поттер сам не понял, как яростно впился в губы Лестрейндж, прижимая голову той за затылок, крепко сжимая волнистые, и такие непослушные пряди волос, которые переплели пальцы Гарри, будто не отпуская его ладонь. Осознание явно покинуло свои чертоги, отдавая Поттера хаосу.
Мягкость.
Эти чёртовы губы, были такие мягкие, в отличие от самих слов Беллатрикс, словно сахарная вата, готовая вот-вот растаять на его губах. Вкус их, Поттер и сам не мог описать. Они были всем, и ничем одновременно. Сладкие, как самый сочный нектарин, и в тоже время, такие безвкусные, как обыкновенный глоток воды… Но именно с этим глотком, Гарри понял, что никогда ещё не хотел так сильно захлебнуться, желая делать это вновь и вновь, умолять, чтобы эта сладкая пытка не прекращалась.
Сердце трепетало в груди Поттера, будто мечтало о случившемся, с самого первого стука. С раскатом грома за окном, в голову Гарри пришло осознание того, что он только что сделал, и чьи губы сминал в поцелуе, прижимая лицо Лестрейндж к себе. Глаза женщины убийственно смотрели на Поттера, который словно ужаленный, отстранился от губ Беллатрикс, помня их… Податливость, что-то наравне с покорностью. Что, черт подери он сейчас наделал?
— Что ты сделал, кусок дерьма? Блять, да как ты только посмел меня поцеловать? — Лестрейндж подскочила на ноги, сотрясаясь от гнева. — Конченый выродок. Мерлин, не дай бог ты сделал меня… Своей! — Парень в замешательстве смотрел на женщину. — Ах, ты теперь ещё и смотришь на меня, словно маленький еблан. Хотя почему СЛОВНО?! — Беллатрикс зарычала, срываясь на Поттера, который поднялся на ноги, нависая над брюнеткой.
— Что ты несёшь, ненормальная?
Поттер внимательно смотрел на женщину, приподняв бровь. Всё, что сейчас говорила Лестрейндж, было непонятно для Поттера, от слова «совсем». В его голове и вовсе ничего не могло нормально уложиться, лишь манящий голос на задворках разума, о том, как бы было невероятно вновь попробовать эти губы. Как бы Гарри не клял себя за эти мысли, но он и сам не мог в себе разобраться, чтобы винить себя в этих действиях.
— Объясни же мне…
— Идиот… Какие же вы все идиоты. Сириус… Черт, нужно было убить вас всех под одну гребёнку. Ты! Это все теперь, из-за тебя, Поттер. Каждый наследник рода Блэк, вправе пометить свою так скажем «сучку», для развлечений, которая будет ему в будущем инкубатором, для продолжения рода. Но вот обычный поцелуй, который ничего не значил, для таких, как ты, не засчитывается магией. Потому что вы жалкие ублюдки, думаете лишь членом, а не мозгами. — Сильный, полный ярости удар, пришелся по лицу Поттера, который пару секунд молча смотрел на женщину, после чего получил ещё раз по лицу, вывод Поттера из ступора.
— Как интересно, теперь ты что?.. Моя получается? — Женщина ещё яростнее ударила Поттера, на что тот лишь вздохнул, потерев щеку. — Как для моей личной… Как ты там выразилась? «Сучки», ты ведёшь себя весьма ужасно, — Усмехнувшись, Гарри смотрел брюнетке в глаза, внимательно следя за её взглядом, чтобы предугадать её действия, чего не произошло. Стиснув зубы, Беллатрикс отбросила стоящий стул в стену, молча направилась к себе.
Проведя Лестрейндж взглядом, Поттер вновь сел на стул, коснувшись пальцами своих губ, прикрыл глаза. Гарри толком и не понял, что это сейчас было. Он сам поцеловал её, хоть и не хотел этого, хотя кому он врет? Смотреть на то, как Беллатрикс бушевала от злости, просто завораживало, Поттера, выводя его потайное наружу. А то, что, женщина была перед ним на коленях, привело его монстра в восторг, заставляя тело гореть от манящего превосходства и возбуждения.
Покачав головой, Гарри поднялся на ноги, отгоняя все эти мысли, словно они были не его. Для него этого было чужим он не понимал, что происходит с его организмом и головой. Всё было иным, словно ему кто-то подкинул все это, подставляя Поттера. Поднимаясь наверх, парень подошёл к двери Лестрейндж, слыша звуки разбивающихся ваз и прочей бытовой утвари, которая летала от стены к стене. Покачав головой, Гарри решил, что пока лучше не трогать Беллатрикс, которая вырвет ему сердце голыми руками, дай ей лишь волю, особенно после того, что он наделал.
Черт возьми. Из миллиарда женщин, конченная судьба завела его сюда, вместе с Беллатрикс на пару. Лестрейндж его враг, Поттер должен ненавидеть её, всеми фибрами души, а не вспоминать о губах женщины, и желать чертового повторения. Гарри ощущал себя потерянным, как никогда раньше, все шло против него же, даже его голова и сердце. Приказав Микки все убрать, что устроила ранее в столовой Беллатрикс, Гарри решил осмотреться по территории поместья, чтобы лучше изучить его окрестности.
Выйдя из особняка, Гарри лишь сел на ступени крыльца, пройдясь глазами по передней территории особняка. Смотря прямо перед собой, Поттер изучал тропу, которая по обочинам была огорожена декоративными кустами, изгибами напоминая змею, которая медленно ползла к своей жертве, или же защищала свое потомство, что было ей так дорого. Усмехнувшись своим мыслям, Гарри глубоко вздохнул, смотря как ливень заливал гравий, ударяясь каплями об поверхность земли, разбиваясь на множество брызгов. Дальше по тропе, была лестница из шести, а может и из семи ступень, которая выводила к массивным воротам особняка, скрывая то, что хранилось на этой территории, от чужих глаз, чьи бы все равно ничего бы здесь не увидели.
Что заметил Поттер, так это количество деревьев и кустов, которые идеально гармонировали с общим дизайном, и архитектурой этого готического здания. А этот газон, на котором не было даже травинки, высота чьих бы отличалась, от его собратьев, вызывала у парня чувство иронии. Даже уже находясь мёртвой, Вальбурга продолжала держать все под контролем, чтобы ничего не выходило из её строя. Дождь приятно прилипал к одежде, позволяя мыслям собраться в одну кучу, давая возможность Поттеру, чтобы он с ними разобрался, и смог расставить их по полкам, но выходило все плохо. Потерев лицо ладонями, Гарри прикрыл глаза, желая, чтобы боль хоть немного ушла.
Поднявшись на ноги, Гарри вышел, из-под козырька крыши, позволяя дождю окутать его в приятную сырость, слегка поеживаясь. Свернув направо, Поттер направился прямиком к ограждению, проходя мимо него, окидывая взглядом летний домик, который был в разы меньше основного поместья, шпили которого стремились коснуться облаков, пробивая их своей остротой. Напротив этого самого домика, находился фонтан, вокруг которого, находились двенадцать животных, точно поставлены периодичности знакам восточного гороскопа, морды коих были направлены вверх, выпуская небольшие струи воды, что не могло, взять и отвести взгляд, не рассматривая детали фонтана. Направившись ко входу в домик, Поттер аккуратно толкнул дверь, сделал несмелый шаг вперёд, входя внутрь этого здания.
Лишь закрыв за собой двери, Гарри пронзил леденящий душу страх, который сковал его конечности, трусливо заставил его, в панике выбежать вновь на улицу, поскальзываясь прямо в грязь, позорно падая в неё лицом. Дыхание Поттера спирало, из-за страха, который появился так неожиданно, что Гарри растерялся.
— Молодой господин… Простите меня, я должен был предупредить вас, что сюда нельзя заходить. Эта часть здания под чарами, которые наложила госпожа Блэк, чтобы тренировать мадам Блэк, или пытать своих врагов, чтобы те рассказали ей то, что было бы нужно госпоже, а таких было много. Не ходите туда больше, для вас это слишком… Я подвёл вас, простите. Вы в праве наказать Микки. Микки ужасен! — Эльф поклонился, дергая рукава своей одежды, смотря на Поттера, который все ещё лежал на земле. Приходя в себя от панической атаки, которая овладела его телом, Гарри вздохнул. — Пройдемте в дом, господин, иначе вы можете просто простудиться, что Микки не может допустить.
— Да… Конечно, идём уже, — Поднявшись на ноги, Гарри вытер лицо ладонями, убирая всю грязь, вытирая руки о брюки. — Скажи, я могу как то связаться с портретами, которые находятся на Гриммо? — Домовой эльф лишь закивал, улыбаясь Поттеру, но после опустил голову. — Отлично. Покажешь мне как, я хочу поговорить с Вальбургой, я должен хотя бы знать, что мне делать в одном доме с Беллатрикс, чтобы выжить в этом дурдоме.
— Хорошо, но сперва вы должны переодеться и искупаться, дабы вы не заболели, господин. Я буду виноват, если с вами, что-то случится, — Гарри лишь слегка усмехнулся, слушая голос Микки, который действительно был искренним, а может Поттеру лишь хотелось так думать и это обычная их вежливая преданность. — Если вы захотите отдохнуть, как вам следует… Мы можем помочь вам, для нас домовых эльфов затуманить какой либо женщине или же мужчине голову, чтобы те помогли вам расслабиться, и вовсе не составит труда.
— Ты о чем? — Посмотрев на Микки, щеки Поттера слегка покраснели. — Нет, это лишнее… Мне не нужно это, я и лёжа спокойно отдохну, так что, женщин мне не нужно, — Поттер усмехнулся, покачав головой, представляя эту сюрреалистичную ситуацию. — Я не ходок такого отдыха. Не в плане того, что я не могу. Просто…
— Из-за мадам Блэк? — Микки ни капли не постыдился своего вопроса, внимательно посмотрев на Поттера. — Когда я служил ещё при лорде Орионе, госпожа Блэк была не единственной женщиной у него, я думал вы таких же устоев, как и он. Спасибо, что предупредили, иначе бы Микки сделал ошибки! — Эльф поклонился, входя внутрь особняка. — Я пока наберу вам ванну, господин?
Кивнув Микки, Поттер стянул с себя рубашку, проходя мимо зеркала, недовольно оглядывая свое тело с ног до головы. Подметив, что его тело, уже набирает форму, которую он хотел, Поттер был ещё худоват, но как раз это делало его более аристократичным. Направившись вверх, сжимая в руке рубашку.
— Из-за мадам Лестрейндж… Что блять за бред? — Поттер фыркнул, поведя плечом. — Идиотизм какой-то, да кто в здравом уме, полез бы к ней по своей воле?
Но ты ведь полез к ней. И тебе понравилось, ты и сам знаешь, что понравилось, особенно её губы.
Парня передернуло от этой мысли, но ведь его внутренний голос прав, ему ещё как понравилось. Чувствовать вкус губ Беллатрикс на своих, это было так возбуждающе, но так неправильно. Это был не он, словно желаниями Гарри управляли, заставляя хотеть Лестрейндж. Засмеявшись, Поттер покачал головой, просто ненавидел себя за эти мысли.
— Да никогда в жизни, — Сказал как отрезал, Поттер вошёл в свою спальню, рассматривая комнату. — Добби… — Позвав эльфа, Гарри сел на кровать, надеясь, что он его услышит Поттера. Как только Добби появился перед парнем, тут же улыбнулся, радуясь, что Гарри жив и здоров, без исключения глаза, который все ещё заживал. — Я рад тебя видеть, Добби. У меня к тебе будет много вопросов, только это между нами, и то, что ты меня видел, тоже секрет, хорошо?
— Конечно, Гарри Поттер, Добби расскажет все, что вы у меня спросите. Добби рад вас видеть, — Гарри улыбнулся, удобнее сев на кровати, смотря на эльфа. — Что вас интересует?
— Как там Сириус?.. Я надеюсь, что он меня не ищет меня по всей Англии? И как там все остальные, есть какие-либо новости, за эту неделю? — Гарри глубоко вздохнул, в предчувствие того, что рассказ ему не особо понравится, по виду лица Добби. — Ну? Что-то случилось? — Поттер выпрямился, видя грусть в лице эльфа.
— Господин Сириус, плохо себя чувствует, после того, как вы исчезли, он не может найти себе места, чтобы успокоиться, и да. Он искал вас, и не один день, — Добби поджал уши, несмотря на Поттера. Гарри чувствовал себя виноватым, понимая, что из-за него, Сириус стал плох. — Госпожа Блэк недавно приглашала Нарциссу Малфой, чтобы та сварила зелье для него, но господин Сириус отказывается, что-либо пить, пока не найдёт вас, — Гарри стиснул зубы, опустил голову, понимая, что Блэку нужно помочь, но как, Поттер не знал. — Госпожа Блэк в порядке, как и Гермиона Грейнджер, с мистером Уизли… Они все вас ждут, и надеяться что вы скоро вернетесь.
— Хорошо… спасибо, что рассказал мне обо всем, — Гарри прикрыл глаза, потерев переносицу, обдумывая все сказанное. — Думаю, что это все, что я хотел услышать, спасибо… Ты можешь идти, Добби, только не говори, что виделся со мной. Рад был увидеть тебя.
***
Летние дни уже вовсю взяли правление в свои раскаленные руки, паля макушки людей горячими лучами солнца. Сидя в гостиной, Нарцисса дожидалась, когда Драко спуститься вниз, дабы обсудить с сыном тему, касающуюся грязнокровки Грейнджер. Недовольно листая «ежедневный пророк», женщина лишь цокнул, отбрасывая газету на столик, который находился перед Нарциссой.
Пока Люциуса не было в мэноре, женщина намеревалась вразумить сына, что его выбор никуда не годится и, что тот, делает огромную ошибку, которая унизит их род к чертовой матери, зарывая авторитет и влияние их семьи, глубоко под недры земли. Заметив спускающегося Драко, Нарцисса лишь жестом руки подозвала сына к себе, указывая тому на место рядом с ней, не отводя от него проницательного взгляда, небесных глаз, который встретился с холодным металлом, красовавшейся в радужке глаз Драко. Парень покорно выполнил просьбу матери, лишь улыбнувшись женщине, негодуя насчёт её настроения.
— Доброе утро, мама… Что-то случилось? Ты выглядишь так, словно я уже, что-то успел натворить. — Парень слегка усмехнулся, но не заметив улыбку на лице Нарциссы, умерил свое веселье. — Я тебя слушаю, мне предстоит серьёзный разговор? — Драко улыбнулся, смотря на взгляд женщины, которая одним лишь видом давала знать, что нет повода для улыбки или прочего веселья. — Не смотри на меня так. Что уже произошло, или на что ты злишься на меня? Если Забины снова, на меня пожаловался, так это не я. Он сам, ты ведь знаешь его.
— Скажи мне, ты в своем уме, Драко? Грязнокровка? Ты вот объясни мне, почему о таком, я узнаю, самая последняя?.. Это какой-то бред, милый, — Нарцисса выгнула идеальную бровь, смотря на парня, который хотел найти место, куда спрятать глаза, да или вовсе сбежать от этого разговора. Драко не был готов к разговору, совсем. — Я не говорила Люциусу. Мерлин упаси … Но ты ведь понимаешь, что будет, если об этом узнает твой отец? Он просто придет в бешенство, Драко. Как ты можешь поступать так необдуманно? А если узнает Тёмный лорд? Лучшая подруга его врага, в которую вцепился сын его верного слуги. — Женщина потеряла переносицу, слыша недовольные вздохи парня. — Откуда у нее кольцо, которые я отдала тебе, чтобы оно продолжило наследовать и мой род тоже?
Обстановка в воздухе была напряжена, довольно-таки сильно, включая во внимание то, что Нарцисса всегда была спокойна, даже когда женщину заводили в тупик, но сейчас… Сейчас женщина была взведена, из-за поступка сына, как никогда в своей жизни. Скорее всего, на состояние её нервной системы, повлияла ещё и беременность, которую Малфой старалась оберегать, желая сохранить плод в целости. Гляделки с Нарциссой долго не затянулись, женщина все ещё была зла на сына, строго смотря на Драко, видя его неловкость всей ситуации.
— Мама, я в праве сам решать, кого мне любить, и кому дарить эти вещи. Ты ведь сама отдала мне его. Сама сказала отдать той, к кому я буду чувствовать любовь, — Драко сложил руки на груди, не сводя взгляда с матери, слегка усмехнувшись. — Она не хуже какой-либо чистокровной шлюхи, за которую вы хотите меня выдать. Она лучше их в разы. А может и в сотни раз. Я не виноват, что так сильно влип, когда осознал, что чувствую. — Драко отвернулся, взяв яблоко с подноса, вертя его в руке. — Астория не станет моей женой, даже не думай, что я соглашусь на это.
— Не смей при мне выражаться. Я все ещё твоя мать, которая такого не терпит, ты меня понял, Драко? — Нарцисса серьёзно посмотрела на парня, глубоко вздохнула. — Мне плевать, лучше она или нет. Но она не Гринграсс, которая станет твоей невестой, Драко. Так что хватит.
— Да какая к черту разница? Мне скоро шестнадцать лет, до восемнадцати, я попросту не смогу разлюбить Грейнджер, не то, чтобы найти ей замену для брака. Астория мне не нужна. И ты действительно считаешь, что я стану менять Грейнджер, на ту, которая примет моё предложение и ей будет плевать, люблю я её или нет? Астория меня не любит, она как собака за Тео бегает, — Драко откинулся на спинку дивана, потерев переносицу. — Мне плевать, что скажет отец. Либо она, или же род Малфоев заканчивается на мне. Никто из вас вообще не должен был узнать.
— Ты ещё смеешь ставить условия? Милый, ты кажется забываешь, что я твоя мать, — Нарцисса серьёзно посмотрела на Драко, сжав ладони. — Ты понимаешь, что род Малфоев и так закончится на тебе, если ты даже будешь с ней. Её поганая кровь уничтожит нашу репутацию, для всех мы будем жалкими предателями крови, я не позволю тебе так поступить с нашей семьёй! — Нарцисса серьёзно смотрела на парня, видя его холодный взгляд. — Тёмный лорд уничтожит нас, из-за того, что ты связался с этой Поттерской девкой. Запомни, я никогда не приму её в семью, даже если ты будешь умолять меня, Драко. Она грязь.
— Значит я сделаю её Малфой, и без твоего согласия. Родовое венчание, видишь, ничего сложного. Можешь говорить отцу, мне без разницы, матушка. Она мне нравится, моё сердце в её присутствии оживает, не чувствуется таким мёртвым и никому не нужным. Пускай я костьми лягу, но её взаимности добьюсь, даже если мне придется пойти против нашей крови. Даже если я пойду против Тёмного лорда, мне плевать. Я стану пожирателем, из-за отца! Чем вы ещё хотите меня уничтожить? — Драко вздохнул, смотря на женщину. — Я люблю тебя, мама… И не хочу, чтобы ты считала меня идиотом, из-за моего выбора… Мне хорошо с ней.
— Милый, ты ей не нужен. Она сама сказала, что ты никто для неё. Я была на Гриммо, так оказалась эта девчонка. Я не хочу, чтобы из-за мисс Грейнджер, ты уничтожил свое будущее, Драко. Забудь её, она не нужна тебе, просто поверь мне на слово, я прошу тебя, — Парень отрицательно покачал головой, смотря на Нарциссу. — Я не хочу, чтобы вы ссорились из-за неё с отцом. Она не стоит этого, твоя семья должна быть на первом месте, пойми же… милый мой, я люблю тебя, сынок.
— Она стоит всех моих возможных страданий. Я готов ко всему. А сейчас, если ты не против, мама, я бы позавтракал и тебе бы тоже не мешало это сделать, — Слегка улыбнувшись, Драко поднялся на ноги, направился в столовую, оставляя Нарциссу в гостиной одну, переваривая слова сына.
Смотря на спину Драко, Нарцисса сложила руки на ногах, понимая, что переубедить сына будет трудно, скорее даже невозможно. Женщина хотела выть от безысходности, не зная, как ей быть, со всем, что свалилось на её хрупкие плечи. Нарцисса волновалась за Беллатрикс, абсолютно не зная, что с её сестрой, и жива ли она вообще.
Всё свое детство, Лестрейндж то и делала, что вечно была опорой для сестер, защищая их от всех и вся, не позволяя портить детство Нарциссы и Андромеды, чтобы Беллатрикс это не стоило. Обычно, женщина отделывалась наказанием, или запретом чего нибудь, но со временем, наказания были строже, и куда менее безобидное. Нарцисса была благодарна сестре за это, уважая её больше родителей, либо Ориона с Вальбургой.
Прикрыв глаза, женщина все же надеялась, что с Беллатрикс все хорошо, и она не погибла. Нарцисса была уверена, что все это, была точно связано с пропажей Поттера, потому что столько совпадений, просто не может быть случайностью. Хотя с другой стороны, что может этот мальчишка, против одной из самых сильных ведьм Англии, если не всего мира? Покачав головой, женщина поднялась на ноги, отгоняя непрошенные мысли, как можно дальше. Беллатрикс жива, Нарцисса чувствовала это, молилась, чтобы её предположения были верны.
***
День за днем, пропажа Поттера, выводила Волдеморта из себя, мешая планам Тома. Глухие шаги, которые эхом били по стенам поместья Лестрейнджей, настораживая всех присутствующих, которые собрались в зале собраний, ожидая пока Волдеморт займёт свое законное место. Пропажа Беллатрикс, также ввела в заблуждения многих, что вызывало подозрения в её верности.
Сколько бы Том не призывал Лестрейндж к себе, женщина никак не реагировала, даже выследить её местоположение, Волдеморт просто не мог. Сев во главе стола, Реддл пытался себя успокоить, из-за всех этих ситуаций, но выходило это плохо, особенно сейчас, когда в его рядах были пробелы, делая армию Волдеморта уязвимой. Ползающая в ногах Нагайна, забралась на колени Волдеморта, скрутившись в кольцо, спокойно уснула, ощущая нервозность своего хозяина, предвкушая скорую трапезу.
— Милорд, какие будут поручения насчёт мальчишки? — Гойл старший, внимательно посмотрел на Волдеморта, сложив руки перед собой в замок, уже понимая, что задал весьма глупый вопрос. — Я… Простите, повелитель, просто я посчитал, что вы хотели обсудить Поттера.
— А ТЫ ЕГО НАШЁЛ? — Пожиратель вжался в свое кресло, тут же опуская взгляд в стол, не желая провоцировать Волдеморта. — Что вы вообще сделали, чтобы найти его и Беллатрикс? — Все кто был за столом, молчали. Никто не мог найти хоть и след, что грозило им смертью. — Вот именно, ничего, чтобы хоть как-то найти этого жалкого мальчишку. А ты ещё спрашиваешь, какие будут поручения? — Обращаясь к Гойлу, Волдеморт стиснул зубы, крепко сжимая древко. — Знаешь, все же поручения будут, чтобы ты, идиот, приобрёл мозги, которые тебе с рождения не даны были, Круцио! — Душераздирающий вопль, прошёлся по всему особняку, когда Мужчина упал со своего стула, изгибаясь дугой, пока его наказания не закончилось.
— Сэр, так что нам тогда делать? — Голос прозвучал с конца стола. — Прошу простить мою грубость, но этого пацана, никто даже не видел, и следа нет, — Рудольфус смотрел на Волдеморта, слегка кусая свою губу, из-за страха быть наказанным.
— Искать, искать пока не найдете его, всем ясно? Он нужен мне живой, так же как и Беллатрикс… Где бы она не находилась, привести её ко мне, — Пожиратели лишь закивали, не сводя глаза с Тома, ожидая его распоряжений. — Теперь убирайтесь, пошли вон с глаз моих, ваши рожи меня уже выводят из себя, — Когда зал был пуст, Волдеморт остался наедине с Нагайной, и своими мыслями. — Ничего, моя хорошая, скоро все будет так, как мы хотим, и ты спокойно будешь убивать тех, кого только захочешь, — Тихо говоря с Нагайной, Том гладил змею, что-то нашептывая ей на парселтанге.
Пытаясь опять призвать Лестрейндж, Волдеморт снова не добился нужного результата, прикрыл глаза. Мужчина понимал, что Беллатрикс не могла бы предать его, либо сбежать, но тогда где она могла находиться, Том и представить себе не мог. Волдеморт учуял бы, если Лестрейндж даже подумала о том, чтобы сбежать, тогда женщине бы не поздоровилось, но все же в её верности, Реддл был уверен, как не в ком другом.
Если бы Том узнал, что его верная приспешница, сейчас находится с его заклятым врагом, против которого, не имеет силы, Волдеморт не поверил бы в этот бред. Беллатрикс славилась своей жестокостью, которую Реддл подпитывал благодаря метке, из-за чего женщина была машиной для убийств, и поверить в то, что её сделал мальчишка, равносильно означало бреду.
Пока все были погружены в свои дела, с которыми приходилось разбираться, спокойнее всех, чувствовал себя Альбус. Мужчина прекрасно подстроил свои планы, касаемые избранного мальчишки, Дамблдор вербовал Невилла, объясняя тому, что находилось в пророчестве, что именно он должен победить Волдеморта, являясь избранником, от которого зависит будущее Англии. Дамблдор со спокойной душой, абсолютно не волнуясь за Волдеморта, считая Поттера мёртвым, решил наведаться в Гринготтс, дабы присвоить счета Гарри себе, как проворачивал эти махинации со всеми, уже множество раз.
Открывшаяся перед Дамблдором дверь банка, впустила директора с его «добрыми» намерениями, касаемо Поттера. Подойдя к главному гоблину Гринготтса, Альбус сказал, что у него есть разговор, насчёт хранилища мистера Поттера, который к несчастью для всего магического мира пропал без вести, если не умер.
Внимательно смотря на гоблина, Альбус прекрасно понимал, что если Гарри не объявится до своего дня рождения, все активы и имущество Поттеров, перейдут к нему, как к одному из опекунов. Но вот Дамблдор упустил из виду, что Гарри теперь относится и к Блэкам тоже, так что, Альбус не имеет никакой юридической силы, чтобы претендовать на все имущество, тем более у Поттера есть отец, по всем формальностям, к которым придраться было невозможно.
— Простите, мистер Дамблдор, но вы… Не имеете никакого права, чтобы владеть имуществом Поттеров, так как их наследник жив, и скоро станет главой рода, — Альбус стиснул зубы, после чего слегка улыбнулся, понимая, что нужно будет говорить с Сириусом, пока не поздно.
