Враг моего врага

Прошло уже три дня, за которые Поттер и Лестрейндж даже на секунду не виделись, что было на руку обоим. Гарри стал все чаще проводить свое время в библиотеке, ища нужную информацию, которая помогла бы парню с его проблемами. Сны Поттера стали куда реалистичнее и менее адекватными, заставляя Гарри просыпаться из-за собственного крика, на который тут же приходили пару эльфов, принося Поттеру зелья. Ещё чуть-чуть и у него скоро начнутся привыкания на них. Зелье сна без сновидений Гарри пил, словно воду, прекрасно понимая, что лимит уже был исчерпан. Поттер ощущал, что с ним происходит что-то неладное, но старался отбрасывать эти мысли, дабы не свихнуться на этой почве. Он обязан был справиться со всеми этими испытаниями, которые ему приготовила судьба, дабы закалить Гарри. Портрет Вальбурги уже спокойно мог появляться в её поместье, но на все просьбы женщины поговорить, Поттер лишь уходил от ответа, чтобы не срываться на Блэк. У Гарри было уйму вопросов, которые он хотел обсудить с Вальбургой, но из-за его скачков настроения, парень лишь заседал в библиотеке, становясь одержимым, даже больше, чем Гермиона. На Поттера бывало находило желание убить Лестрейндж. Гарри даже стоял за её дверью посреди ночи, крепко сжимая палочку, кончик которой искрился. Унимая эти мысли, Поттер молча возвращался к себе в комнату. Начинал ежедневную медитацию по книгам, которые нашел в поместье, но и это было ерундой. Гарри просто сходил с ума из-за всего этого. Он совершенно не знал как себе помочь с навалившимися проблемами. Ему всего пятнадцать, а было такое ощущение, что в его теле застрял другой, совсем не знаком Поттеру, человек, который перенял управление. Все эти мысли, желание… Для Гарри они были чужды, он бы никогда не захотел убить кого-то, кто лишь взбесил бы его и только. Никогда бы не стал думать о том, что человек, который убивал сотни людей, пытал родных его друзей, вызывал бы в нем желание находиться рядом, как можно ближе. Проведя пальцами по шраму, который уже затянулся, Гарри устало вздохнул, чувствуя его бугристость, что действовало ему на нервы. Понимая, что его лицо стало мишенью для того, чтобы его враги оставляли на нем шрамы. Поттер прикрыл глаза. Гарри разрывало чувство одиночества. Как бы эгоистично это не звучало, но Поттеру хотелось внимания, не того, что окружало его с рождения, а настоящего. Да у него были друзья и Вальбурга с Сириусом, но ему было этого мало, словно недоставало нужной детали, которая заполнила бы пробел. Просматривая «Пророк», Гарри то и видел, что на его жизнь делали ставки, жив ли он? Или быть может, уже присоединился к Волдеморту. Фыркнув, Поттер бросил газету в камин, наблюдая, как бумагу, стали поедать языки пламени, превращая написанный мусор в пепел. Черт возьми, Гарри с первого курса сражается с Волдемортом, а они считают, что Поттер действительно смог бы перейти на его сторону. Парень даже не понимал, почему Тома признали сильнейшим тёмным магом, когда это даже выглядело убого. Безносый мужчина, которые уже в свои семьдесят похож на наркомана, что уже сторчался. Для Поттера Том не был великим. Он был ублюдком, который убил его семью, забрал у парня детство. Если и признавать, что кто-то действительно был могущественным, так это Гриндевальд. Поттер искал о нем информацию, вспоминая давние рассказы Дамблдора о Геллерте. Гарри весьма заинтересовался мужчиной, изучая его биографию, восхищался его стремлениями и тем, чего он успел добиться, пока Альбус не одолел его в дуэли, из-за чего Гриндевальд, находиться в своей же тюрьме. Всё же, Дамблдор уже тогда портил всем жизнь. Ломал планы и успехи тех, кто затмил бы его самого. По сравнению с Геллертом, Волдеморт мальчишка, который ничего не добился. Кроме как, обычных обсуждений и идиотов, которые выбрали его сторону, даже не осознавая, что пошли за полукровкой и подчинились его влиянию. Гарри всё же решился поговорить с Вальбургой и обсудить всё, что возможно ещё не знает или не догадывается об этом. Попросив Микки, чтобы он сообщил женщине, что Поттер хочет поговорить, Гарри удобно сел в кресле, ожидал пока Вальбурга появится в портрете, как и ранее, окинет Поттера оценивающим взглядом, скажет, что тот поступил ужасно, что не предупредил Сириуса, о том, куда же он пропал. Гарри даже соскучился за эти две недели за женщиной, вспоминая, что должен был придумать, что-то с её воскрешением. Но решив отложить это чуть на потом, пока не разберётся, что ему делать с Лестрейндж, которая подозрительно тихо вела себя, редко выходя из комнаты, но Поттеру было не до этого пока. Увидев перед собой Вальбургу, Гарри улыбнулся, устало смотря на женщину, сложил ладони в замок, видя её обеспокоенный взгляд, которым она осматривала лицо Гарри. — Мерлин… Что с твоим лицом, Гарри? Кто это сделал? — Поттер усмехнулся, слегка потрепал свои волосы на затылке. — Это она сделала? — Гарри лишь кивнул, откинувшись на спинку кресла. — Какого черта, эта дрянь себе позволяет? Так, скажи Микки, чтобы он отнёс меня к Беллатрикс… Я не позволю, чтобы эта дрянь так поступала с тобой! Почему ты её просто не сдал Аврорам? Гарри, ты поступаешь безрассудно! Ты это понимаешь? — Поттер отвёл взгляд, глубоко вздохнул. Что он должен ей отвечать? То, что испытывает к Лестрейндж чувства, которые сильнее его ненависти? — Мадам… Не нужно говорить с ней, это вышло случайно, просто у нас была дуэль, в которой Беллатрикс бы погибла, если не сделала бы так. Пожалуйста, не стоит поднимать эту тему, это всего лишь шрам, который я заслужил из-за своей невнимательности. Я хотел спросить у тебя, что значит быть Блэком? То есть, что могут наследники и лорды? Ну там… — Поттер не знал, как правильно спросить о том, что говорила ему Лестрейндж. Решив не мучить себя и Вальбургу, Гарри сказал, все как было. — Я поцеловал Беллатрикс. — глаза женщины сердито нахмурились, прожигая Гарри взглядом, под которым было неуютно. — Что ты сделал…? — Вальбурга стиснула зубы, потерла переносицу. — Ладно, плевать. Ответь мне лишь одно, ты этого хотел или… чтобы заткнуть её просто? — Внимательно смотря на Поттера, женщина поняла все по его взгляду и цокнула языком. — Милый, вот скажи мне, в кого ты такой глупец? — Гарри лишь фыркнул, повёл плечом. — Я не хотел… просто — Поттер запустил пальцы в свои волосы, крепко их сжал. — Я не знаю, со мной последнее время, происходит, что-то странное, будто это не я. Вальбурга, мне ужасно плохо, и зелья не помогают уже, какие бы не пил, — Гарри посмотрел на женщину, надеясь, что хоть она поможет ему, и объяснит, из-за чего у Поттера головные боли. — А ещё, я стал злее… Вчера ночью, я хотел убить Беллатрикс, стоял за её дверью, но все же взял себя в руки. Что со мной? — Гарри, ты ведь знаешь, что род Блэком, славится не только силой и могуществом, но и проблемами с психикой? Белла, Регулус, да многие страдали из-за этой проблемы. Кто-то становится психом, которого трудно контролировать. Кто-то просто сходит с ума, а кто-то, как Регулус… Просто становятся больными. — Вальбурга вздохнула, рассматривая лицо Гарри. — С тобой не должно это случится, ты не урожденный Блэк, в твоих жилах ещё течёт кровь Поттеров. — Я не это хотел услышать. Скажи мне, то, что я поцеловал её… Это ведь ничего не значит? Только честно. Это ведь обычный поцелуй и все? — Гарри глубоко вздохнул. — Черт, я просто поцеловал её, какие от этого могут быть последствия? Я ведь не переспал с ней! Вальбурга корила себя, что раньше не рассказала, обо всем Поттеру. Она прекрасно видела, что Гарри увлёкся Лестрейндж, куда больше, нежели просто заинтересованностью. Винить в этом Поттера было бы крайне глупо, особенно учитывая, что Беллатрикс выглядела привлекательно и будоражила многих мужчин, да и женщин тоже. Решив поговорить с Гарри серьёзно, чтобы обезопасить парня заранее и объяснить с чем он теперь имеет дело, Вальбурга сложила ладони в замок. Она не думала, что когда-либо и вовсе будет ознакамливать наследника со всеми нюансами Блэков. Обычно этим занимались отцы, либо же Лорды, но раз она единственная, кто сейчас знает как помочь и обезопасить внука, женщина вздохнула и приняла на себя эту роль. — Послушай, я начну сперва издалека, чтобы ознакомить тебя с многим. У Блэков, как и у многих семей двадцати восьми, есть свои причуды. У Малфоев, к примеру, закон на то, что беременность происходит у женщин лордов, либо наследников, лишь после свадьбы, — Вальбурга прищурила взгляд, откинувшись на спинку кресла. — Лестрейнджи. Эти были помешаны на обрядах, и чтобы женщина смогла забеременеть, они совершали кровный обряд, но не у всех выходило зачать ребёнка. Поэтому лорды, искали себе новых женщин и девушек, даже будучи в браке. — Вальбурга вздохнула, думая, как бы правильнее сказать о Блэках. Женщина внимательно смотрела, на заинтересованный взгляд Гарри, после чего взяла бокал с вином, со столика, жаль, что эффекта от вина не было прежнего. Ничего не было прежнего, Вальбурга не уставала, никогда не хотела спать и пить, женщина соскучилась за жизнью, которая была у неё раньше. Смотря на Поттера, Блэк вернула все свои мысли в кучу, чтобы не отвлекаться от разговора. Однако трудно было объяснить парню то, в чем она особо и не разбиралась, но все же женщина продолжила: — У Блэков же, все иначе. Каждый мужчина семьи Блэк, всего раз выбирает себе девушку… Или женщину, которая родит ему в будущем ребёнка. Нужно лишь поцеловать её, испытывая эмоции, желая её, — Вальбурга устало вздохнула. — Но вот, если ты… Да, ты, Гарри, решишь с кем-то переспать, полюбив или просто по случайности, она не забеременеет, просто не выйдет, сколько бы раз не пробовал. Ты уже выбрала себе ту, кто будет матерью твоих детей, — Вальбурга стиснула зубы. — Подожди… То есть, я теперь не смогу иметь детей? Просто потому, что блять я поцеловал Лестрейндж? Черт возьми, я даже не знал этого, — Гарри стиснул зубы, поднявшись на ноги. — Какого черта? Я её не люблю, даже никогда бы не захотел, что за бред? — Поттер был зол, очень зол. Из-за какого-то несчастного поцелуя, его жизнь пойдёт под откос, он не сможет иметь детей, всего из-за поцелуя, чертового поцелуя. — Пожалуйста, скажи, что это можно, как-то изменить, пожалуйста, Вальбурга. Я планировал в будущем семью, а теперь что? — Прости, Гарри, но таковы правила, обычаи семьи. Так что, теперь не у тебя, и даже у Беллатрикс, не будет детей. Правда, если вы, два глупца, не решите переспать с последствиями… Гарри, я понимаю, что сама виновата в том, что ничего тебе не рассказала, но какого черта, ты вообще её поцеловал? Я предупреждала, чтобы ты даже не думал об этой женщине, я говорила тебе? — Поттер лишь фыркнул, ходя по комнате кругом, пытаясь, понять, хоть что-то и как ему теперь с этим быть. Беллатрикс стояла за дверью, прекрасно все слыша, готовая свернуть Поттеру шею из-за всего этого бреда. Нет, женщина не хотела детей, прекрасно понимая, что матерью была бы ужасной, и, наверное, сгубила бы им жизнь. Прикрыв глаза, Лестрейндж уняла свою злость, молча направилась вниз, выходя из поместья чтобы развеяться. Двухнедельное пребывание здесь, весьма утомляли Беллатрикс, но больше всего морально, да и метка не давала ей покоя. Благодаря Вальбурге, они вместе с Поттером, застряли здесь, без единой возможности вернуться, пока Вальбурга не скажет пароль от камина. Также, женщина преждевременно наложила чары, что не позволяют аппарировать отсюда, что и выводило Беллатрикс. Само поместье находилось под куполом фиделиуса, хранителем которого была Лестрейндж, как бы странно это не было, Вальбурга доверяла женщине, но кто же мог знать, что Беллатрикс станет Пожирательницей смерти. Остановившись на том месте, где Гарри победил Лестрейндж, Беллатрикс стиснула зубы, слыша их скрежет. Проведя по своим волосам ладонями, Беллатрикс заметила отблеск лучей солнца, найдя в траве свой кинжал, лишь усмехнулась. Посмотрев на кровь, которая осталась на нем после того, как женщина чуть было не лишила Поттера глаза, Лестрейндж вымыла лезвие в озере, насухо вытирая о подол платья. Теперь у неё была вещь, которой она с удовольствием убьёт мальчишку, но веселье женщины прекратилось, не успев и начаться. — Сука… А что потом? Я ведь застряну тут, из-за этой старухи, которая назло мне, не скажет пароль, так ещё и Авроров позовёт, — Лестрейндж засмеялась на нервной почве, осознавая, что влипла. — Вся жизнь по острию идёт, что за дьявол? Ладно, попробуем иначе. Найдя подходящую поверхность, Лестрейндж присела на землю, разрезала свою ладонь, слегка шикнула. Беллатрикс макнула указательный и средний палец в кровь, нарисовала небольшой круг, а в середине треугольник, внутри которого начертила крест. Накрыв ладонью знак, женщина глубоко вздохнула, призывая своего фамильяра, молясь, чтобы она услышала Лестрейндж, и нашла женщину. Всего через минуту, возле ноги Беллатрикс, оказалась кошка, породы мейн-кун, которая терлась о ногу своей хозяйки, тихо мурча. Улыбнувшись своему фамильяру, Беллатрикс погладила кошку под подбородком, внимательно смотря на неё. Как же она соскучилась по ней, они не виделись с десяток лет, из-за Азкабана, а после, Беллатрикс было не до призыва фамильяра. — Я тоже рада тебя видеть, Хатиса, — Смотря на кошку, Беллатрикс сжала свой кулак, чтобы остановить кровь, глубоко вздохнула. — Мне нужно, чтобы ты сейчас отправилась к повелителю, и передала координаты этого места. Это срочно, — В ответ было протяжное мяуканье, а после Хатиса исчезла, но вернулась через пару секунд, вновь замяукала. — Да черт его дери, пробуй ещё раз, мне нужно, чтобы ты смогла все передать. Иди, — Но кошка лишь махнула хвостом, не желая делать это вновь. Не так легко это и было, чтобы фамильяр повторял это уйму раз. — Ты смеешь меня не слушаться? Хатиса, не забывай кто я! Живо! — Хатиса была упрямой, полностью перенимая характер своей хозяйки, но все же попробовала ещё раз, но не вышло. — Ладно… Фыркнув, Беллатрикс подняла кошку на руки, убрала свой кинжал на законное место, направилась обратно в поместье, поглаживая фамильяра. Лестрейндж была зла, но был и плюс в этой ситуации, теперь у женщины будет компания, с которой не будет мерзко общаться. Краем глаза, Беллатрикс заметила Поттера, который неотрывно следил за женщиной, но Лестрейндж лишь усмехнулась Гарри, после чего посмотрела на Хатису. Что-то ей сказав, поглаживая кошку, все ещё смотря на Поттера, который наклонив голову на бок, изучал животное Лестрейндж, не понимая, где она уже взяла кошку. В одно мгновенье, кошка уже была в комнате Поттера, прыгая тому на лицо. Хатиса зашипела, раздирая верхнюю губу парня, оставляя две глубокие раны, которые на концах, соединялись в одну, задевая нижнюю губу Поттера, заканчиваясь раной на подбородке. Сдерживая крик, Гарри отбросил кошку, как можно дальше, лишь схватился за рот, наблюдая, как кровь стекала по его ладоням, каплями разбиваясь о пол. Лестрейндж получила огромное удовольствие лицезреть эту картину, которая истомой прошлась по всему её телу, отдавая приятным возбуждением в организме. Беллатрикс была рада тому, что Поттер страдал. Ей было нужно это, как кислород, словно она не могла бы существовать, не причини она Гарри вред. Когда Хатиса вернулась к Беллатрикс, женщина лишь поцеловала фамильяра в темечко, направилась обратно в поместье, желая наконец переодеться во что-то чистое. Если она не может отсюда уйти, если Поттер боится убить Лестрейндж, тогда почему же женщина должна скучать? Беллатрикс испортит Гарри жизнь, даже не касаясь его, на это и был настрой. Женщина до дрожи в коленях хотела, чтобы Поттеру было больно, видеть страдания в глазах парня, но пока не выходило, как бы она не старалась. Проходя мимо комнаты Поттера, Беллатрикс явно не ожидала, что Гарри вылезет из своей берлоги, грубо прижмет Лестрейндж за шею к стене, абсолютно не реагирую, когда Хатиса клыками впилась в его руку. Смотря на изувеченные губы Гарри, женщина расплылась в ухмылке, что причинила ему вред. — Ммм… — Беллатрикс внимательно посмотрела на масштабы раны, лишь хмыкнула. — А я ведь предупреждала, щенок, что твоё лицо, будет все в шрамах. А теперь пусти меня, — Лестрейндж стиснула зубы, и всего за секунду, достала свой кинжал из корсета, прижимая лезвие к шее Поттера, чуть разрезая кожу, выпуская его кровь наружу. — Мы застряли здесь оба, но я могу освободить поместье от грязи, в виде тебя. Не испытывай судьбу, мальчишка. — Поттер внимательно смотрел в глаза Беллатрикс, после чего отпустил женщину, но не отошёл от неё, продолжая сверлить Лестрейндж взглядом. — В следующий раз… будь смелее, Лестрейндж, иначе я этот кинжал, запихну в твою пасть, пока ты медленно будешь подыхать, — Гарри прищурил глаза, перевёл взгляд на Хатису, которая все ещё грызла предплечье Поттера, причиняя ему боль. — У тебя секунда, чтобы этот кошак отпустил меня. Иначе я сверну ему шею, сделав для тебя воротник из вот этого. Фамильяр поняла все прекрасно, чувствуя, что Гарри явно не врал, сразу ослабила челюсть, садясь возле ног Лестрейндж. Беллатрикс лишь фыркнула, пихнула Поттера в плечо, прошла с Хатисой мимо Гарри и скрылась в своей комнате, при этом громко хлопнув дверью, показывая свое настроение. Поставив Хатису на пол, Беллатрикс ходила по комнате кругами, зло говоря себе под нос проклятия в адрес Поттера. Гарри устало вздохнул. Вернувшись к себе, Поттер попрощался с Вальбургой, желая побыть в тишине, чтобы залечить губу и подбородок. Рассматривая рану, Гарри был рад, что эта кошка не порвала губу до конца, из-за чего губа, все ещё была одним целым. Рана все продолжала кровоточить, даже от малейшего шевеления губой, что было весьма больно, заставляя скрипеть зубами. Дождавшись Микки с зельем, Поттер доверился эльфу, чтобы тот помог с лечением. Самому было бы весьма тяжело и Гарри это прекрасно понимал. Шрам обязательно останется, парень был в этом уверен, но специальные зелья могли бы с этим справиться, или же гламурные чары, которые на время убрали бы дефекты на его лице. В любом случае, Поттер даже привык к этим шрамам, находя в этом, что-то… Интимное, как бы глупо не звучало, это все было связано с Лестрейндж, и ему до трепета глубоко внутри, нравилось все это. Губы жутко болели, как и предплечье Поттера, все же Хатиса постаралась, чтобы Гарри понял, с кем имеет дело, словно ему Беллатрикс было мало, так теперь и кошак подключился. Смотря в зеркало, Поттер устало вздохнул, внимательно рассматривая шрамы на лице, лишь усмехнулся, понимая, что он кретин, который мог бы избежать всего этого, если бы убил её раньше. Прикрыв глаза, Гарри позвал Микки, велев тому чтобы накрыл на стол, на одну персону. Направившись вниз, Поттер даже не собирался звать Лестрейндж с собой, ему и так хватает выкрутасов женщины, так что терпеть её надоело. Лёжа на кровати, Беллатрикс уже с трудом находилась здесь, чтобы ничего не разнести в поместье. Нервы пробирали женщину насквозь, заставляя Лестрейндж действовать, а не сидеть сложа руки. Поднявшись на ноги, Беллатрикс направилась в гостиную, чтобы подобрать пароль от камина, чего бы ей это не стоило, Хатиса потянувшись, спрыгнула с грамоской кровати, и направилась прямиком за Лестрейндж. Подойдя к камину, Беллатрикс присела возле решётки, закусила свою губу, думая над этим чёртовым паролем, надеясь, что Поттер сюда не придёт и не станет мешать женщине, с этим проклятым камином. — Чистота крови. — но решетка все ещё была на месте, даже не дернулась. Стиснув зубы, Лестрейндж пыталась вспомнить, хоть что-то, что могло бы помочь. — Семья важнее славы. Да почему ты, тварь, не открываешься? Вряд ли Вальбурга, что-то умное придумала бы. Ну хоть что-то, пожалуйста! — прикрыв глаза, Беллатрикс сжала прутья. — Чистые непорочные… Но и сейчас не было результата. Женщина перепробовала с десятки паролей, но ни один из них не подошёл, и это злило Беллатрикс. Оставаться на этом клятом острове, да ещё и в окружение Поттера, Лестрейндж совсем не хотелось, но ничего не остаётся, как забиться в своей комнате, либо же убить Гарри, а после угрожать портрету Вальбурги, как бы смешно это не смотрелось со стороны. От этой сцены, Беллатрикс лишь засмеялась, чувствуя отчаяния, которое накрывало женщину с каждым днем, все сильнее и сильнее, погружая её в себя. Опустив голову на колени, Беллатрикс поглаживала фамильяра, как делала это сотню раз, когда морально уставала от всего на этом свете. Она устала, все было четно. Лестрейндж устала, как же ей все это надоело. — Не получается, да? Понимаю… — Внимательно смотря на Лестрейндж, Гарри облокотился об косяк двери, скрестив руки на груди. — Если я тебя отпущу, ты побежишь к своему хозяину, покорно вылизывая Тому задницу, так ведь? — Поттер стиснул зубы, продолжая смотреть на женщину. — А ты стоишь у него в списке, до или после Нагайны? Хотя, наверное вообще в самом конце. Ты для него не личность, а оружие, которое он бывает временами поебывает… — Беллатрикс оскалившись, быстро швырнула в него кинжал, который воткнулся в лутку, всего в паре сантиметров от головы Гарри. Поттер понял настрой Лестрейндж, что лишь завело его сильнее. — Достала, сука. Выдернув кинжал, Поттер серьёзно направился на Лестрейндж, крепко держа оружие, намереваясь выколоть им глаза Беллатрикс, покончив со всем этим. Уже приближаясь, Хатиса бросилась на Гарри, защищая свою хозяйку, но Поттер схватил кошку за горло, прижал животное к рядом стоящему столу, замахнулся, чтобы убить фамильяра Лестрейндж, потому что тот, весьма взбесил Гарри за это малое время. Смотря за происходящим, Беллатрикс быстро поднялась на ноги, истошно закричала, боясь за свою кошку, который единственная была ей дорога. Она любила Хатису всем своим мёртвым сердцем. — НЕТ! — Кинувшись на Поттера, женщина повалила Гарри на спину, села на Поттера, вцепившись в шею парня, скалясь на него. Хватка Лестрейндж была сильной, даже очень, причиняя боль, но Гарри особо не реагировал. — Только тронь её… — Беллатрикс дрожала от накатывающей злобы, которая волной прошлась по её телу. Кинжал был далеко от Поттера, но Гарри он был и не нужен. Смотря на гримасу злобы, которым было искажено лицо Беллатрикс, Гарри просто лежал, неотрывно смотря в её глаза, наблюдая за спектром эмоций женщины, утопая в этом чувстве. Поттер даже не хотел противиться Лестрейндж, отдавая себя её власти, позволяя делать с ним что угодно, но нехватка воздуха, дала сильную пощёчину по сознанию Гарри. Сжав запястья Лестрейндж, Поттер убрал ладони Беллатрикс от своей шеи, все ещё смотрел на женщину, которая была верхом на нем. Ощущая вес пожирательницы на себе, пока Лестрейндж пыталась схватить шею Поттера вновь, Гарри не сводил взгляда, продолжая всматриваться в её глаза. Всё же у женщины было создание, за которое Беллатрикс готова была убить, значит она уязвима, как и все люди, боящиеся за кого-то близкого, родного, любимого. Глубоко вздохнув, Поттер откинул от себя Беллатрикс, медленно поднялся на ноги, оставляя Лестрейндж наедине с Хатисой, даже не забрал кинжал женщины. Сердце в груди Гарри забылось вне себя, словно сумасшедшее, от осознавания того, что сегодня он окончательно пропал в этих чувствах к ней, покоряясь ей. Поттер до сих пор чувствовал запах Лестрейндж, который вскружил его голову, заставляя зрачки Гарри потемнеть, от странных ощущений. Беллатрикс пахла зернами кофе, которые только перемололи, в один из жарких летних дней. Лестрейндж пахла опасностью. Чем-то на уровне с миндалём, аромат которого, скрывает запах цианида, яда, способного убить в считанные минуты. Женщина пахла свободой, которую так хотелось Поттеру, запах весеннего дождя. Сумасшествие… Поттер, возьми себя в руки, кретин. Не обращай внимания на неё, тебе это не нужно, хватит. Остановись! Тебе она никто, она убьёт тебя, забудь! Лестрейндж гладила кошку, внимательно осматривая Хатису на наличие ран, или ушибов. Подняв её на руки, Беллатрикс решила вернуться и просто почитать, забыться о том, что она заложник в этом месте, что не может даже убить Поттера, не понеся при этом поражения. Фамильяр провел шершавым языком по щеке Лестрейндж, видя настроение хозяйки, но Беллатрикс даже не отреагировала, просто шла вперёд. Она всю жизнь шла вперёд, никогда не останавливалась, добивалась всего сама, была неуязвима, пока в её жизни не появился Рудольфус и Волдеморт… Все они пытались обуздать Лестрейндж, каждый не желал, чтобы женщина была сильнее, могущественнее, и Беллатрикс ничего не оставалось делать, как покориться им, скрывать свой потенциал.

***

Сидя в гостиной на Гриммо, Дамблдор решил навестить Сириуса, чтобы «поддержать» мужчину в такой трудной для него ситуации. Видя подавленность Блэка, Альбус был доволен этим, понимая, что манипулировать им станет легче, как и раньше ещё на третьем курсе учёбы Сириуса. Утешая бродягу, Дамблдор подбирал слова, чтобы завести тему для разговора, который был важен для директора, особенно с финансовой стороны. Отставив чашку с чаем на стол, Альбус выпрямился в кресле, внимательно посмотрел на Сириуса, сделал сочувствующее лицо, чтобы казаться ещё более убедительным. Блэк поднял взгляд на Дамблдор, молча оставил стакан с алкоголем, сложил ладони в замок, принявшись покусывать губу. — Сириус… — Альбус глубоко вздохнул, смотря на мужчину. — Нам нужно серьёзно поговорить, это касается Гарри. — Дамблдор глубоко вздохнул, поджав губы. — Вы его нашли? — Блэк перебил слова Дамблдора, с надеждой смотря в глаза мужчины. Казалось, что Сириус даже не дышал, от накатившего волнения. — Прошу вас, Альбус, скажите мне, что вы его нашли. Умоляю… — Глаза Сириуса были хуже, нежели у дворовой собаки которые закидывали камнями. — Я уже не могу так, не могу. — Блэк опустил лицо на ладони, глубоко дыша. За все две недели, Сириус в общей сумме спал дней пять, не находя себе места. — Нет, Сириус, мне жаль, что я не могу порадовать тебя, что касаемо Гарри. Я и вовсе боюсь, что он погиб. — От последних слов, Сириус дёрнулся, а руки мужчины задрожали. — Ты должен понимать, что Волдеморт не станет мешкать, и будет наступать. Сириус, мы должны быть готовы к этому, а в сейфах Поттеров, много нужных артефактов. Если Гарри не явится к своему дню рождения, то по истечению четырнадцати дней, все перейдёт к тебе. Я хочу попросить тебя, чтобы после передачи, ты позволил пользоваться хранилищем. Нам бы это пригодилось, если ты понимаешь, о чем я… Сириус стиснул зубы, серьёзно смотря на Дамблдора так, словно он обвинил Блэка во всех смертных грехах. Сжимая кулаки, Блэку хотелось наброситься на Альбус, и хорошенько дать по морде мага, чтобы Дамблдор кровью харкал. Гарри даже не умер, он просто исчез, Сириус верил, что с Поттером все хорошо, он молил бога, чтобы была именно так. А сейчас, Дамблдор в открытую просит такое? Гарри был прав, Альбус та ещё гнида, которой не место в его доме, никогда не было места. Сириус разочаровался в директоре и сделать это нужно было давно, но сейчас Блэк окончательно в этом убедился. Злость на Дамблдора просто овладела телом Блэка, заставляя его одним своим видом показать, что мужчина не рад Альбусу. — Да как ты смеешь? Мой сын жив и здоров, а ты уже закопал его? — Сириус поднялся на ноги, скалясь на Дамблдора, который спокойно продолжал сидеть в кресле. — Кто дал тебе право требовать у меня такое? Ты наверное путаешь что-то, Альбус, раз считаешь, что я бы позволил такое. Мой сын жив! А ты пошёл прочь, чтобы я тебя никогда не видел. УБИРАЙСЯ ИЗ МОЕГО ДОМА! — Сириус глубоко дышал, подавляя желание вцепиться в шею Дамблдора. — Сириус… я не сказал ничего дурного. Гарри действительно может быть мёртв. — Но Дамблдор больше ничего не сказал, видя лицо мужчины и его решимость напасть. — Пошёл прочь, пока я не проклял тебя, Дамблдор, тебе в этом доме не место. Кикимер! — Когда эльф появился, Блэк стиснул зубы, зло смотря на мужчину. — Выгони Дамблдора из дома, и больше никогда не пускай его, чтобы не случилось. Ему здесь не рады, понял? Если я узнаю, что ты был в радиусе километра, тебе лучше не знать, что будет, — Сириус тяжело дышал, внимательно наблюдая за тем, как Альбус спокойно поднялся на ноги и, ничего не проронив Блэку, направился на выход. Вернувшись обратно в школу, Альбус был зол. Его план не сработал, а значит Дамблдор не получит имущество Поттеров, что было ужасно. Альбус хотел овладеть парой вещицей из их сейфа, но не вышло, что просто расстроила мужчину, который и вовсе не знал, что ему теперь делать. Разнесся кабинет, что его просто нельзя было узнать, Альбус облокотился на край стола, понимая, что ему все же придётся сражаться с Волдемортом, хоть Дамблдору и не хотелось. Директор прекрасно понимал, что Том убьёт Невилла, не дав парню произнести заклинание, вот тогда Альбусу и придётся вступить в дуэли. Сириус сидел белее мела, не зная что делать. Состояние сына беспокоило Вальбургу, но она не могла раскрыть местонахождение Гарри, потому что, если Сириус узнает с кем Поттер, то просто убьёт Беллатрикс, тогда Гарри не простит Блэка. Женщина пускай и делала вид, что верит внуку, что Лестрейндж ему никто и ничего он к ней не чувствует, но Вальбурга видела правду, которую скрывал Поттер, поэтому дала Гарри самому во всем разобраться, чтобы парень сам принял решение, кто она ему и что чувствует. К тому же Поттер менялся. Вальбурга не хотела этому мешать. Гарри обязан с этим справиться сам, иначе она бы все испортила, что делать не хотела. Женщина только хотела поговорить с сыном, как вниз спустилась Гермиона, садясь возле Сириуса. Где взялась эта чёртова девка? Тоже мне… что она и вовсе забыла в нашем доме? Своего жилища нет что-ли? Грязь. — Сириус, я знаю, как найти Гарри. Точнее, я предполагаю — Девушка улыбнулась, сжав его ладонь. — Букля, она ведь спокойно найдёте его, лишь сказать ей, к кому она должна полететь, — Вальбурга слышала их разговор. Отчасти, Гермиона говорила дельную вещь, фиделиус на животных не распространялся, так что сова спокойно бы нашла Поттера, но вернуться не сможет, вряд ли бы Гарри так рисковал. — Давай просто пошлём Буклю, а ты что-то напишешь, чтобы он знал, как ты волнуешься за него. — Ты ведь права… Гермиона, ты действительно умная девушка, — Сириус улыбнулся — Это может получиться. Букля. Сова прилетела, спокойно сев на подлокотник, пока Сириус наколдовал листок с пером, принявшись писать письмо, пока Грейнджер гладила сову по перьям. Блэк почему-то нервничал. Когда мужчина прикрепил письмо на лапку Букли, то сказала ей, чтобы она отнесла письмо Гарри и вернулась, как можно быстрее. На нервной почве, Сириус вновь закурил. Даже не смотря на все ругательства Вальбурги, мужчина все равно делал по своему, как и сейчас. Блэк взял вытащил одну сигарету, борясь с тремором в ладонях, который мешал зажечь спичку. — Сириус! Я просила тебя не курить. Моё слово уже ничего не значит в этом доме? — мужчина лишь устало поднял взгляд на портрет матери, подкурил сигарету. — Отлично, решил унижать меня своим поведением? На здоровье! — Вальбурга стиснула зубы, просто переместилась в портрет, который находился в поместье, внимательно посмотрела на Гарри. — Сириус отправил тебе буклю, она спокойно попадёт сюда. — Замечательно… — Гарри сухо бросил женщине в ответ, продолжая читать книгу. — Я не отправлю ему Буклю, если ты пришла, чтобы попросить меня об этом. Мне сейчас не до Сириуса, Вальбурга, у меня другие проблемы, которые пытаются меня убить, — Поттер закрыл книгу по анимагии, повернулся к женщине. — Расскажи мне о ней, расскажи все о Беллатрикс, что только знаешь. — Не хочу. Я не хочу говорить о ней, — Вальбурга откинулась на спинку кресла. — Гарри, я говорила, что тебе не стоит вообще связываться с ней. Беллатрикс убьёт тебя. Ты должен это понимать и так. Для чего она тебе? Отвечай, Гарри, — Поттер отвёл взгляд, сжимая свои ладони. — Послушай меня внимательно, если ты не прекратишь игры с ней, я отправлю сюда Авроров и Беллатрикс заберут в Азкабан. Я не хочу, чтобы она убила тебя, ты мне дорог. — Нет, послушай ты меня. Ты и действия не сделаешь, чтобы причинить ей вред, Вальбурга, — Гарри поднялся на ноги, подошёл к портрету. — Я не позволю тебе это сделать, отправишь сюда Авроров, я убью их, глазом не моргну… — Поттер сложил руки за спиной. — А если бы я был на её месте, или Сириус? Ты тоже бы Аврорам нас сдала? — Вальбурга выгнула бровь, внимательно слушая Гарри. — Даже не думай, что я блефую. Она нужна мне, ты это хотела услышать? Беллатрикс нужна мне, мы похожи с ней больше, чем я мог себе вообразить. Ты хоть раз пыталась представить себя на её месте? Нет? — Гарри усмехнулся. — А я да, и это ужасно. Ее собственный отец ненавидел, считал ошибкой на роду, ты знала это? Он хотел выдать её поскорее замуж, чтобы избавиться к чертовой матери. Разве этого заслуживал ребёнок? — Поттер глубоко вздохнул. — Она даже будучи помолвленной уже страдала. Черт, ты хоть, что-то о ней знаешь? Ты её семья! Я чужой человек, узнал куда больше вас всех взятых! Мне все рассказал Кикимер. Ты знала, что она равнялась на тебя? Получается, что это плод твоих усилий. Так кто же тогда монстр из вас? — Достаточно, Гарри… — Поттер даже и не думал останавливаться, ему надоело все это. — Она была выдающейся и сейчас таковой осталась. Но ты, либо Друэлла с Сигнусом, поломали в ней то, что вписало бы Беллатрикс в историю не пожирательницей, а кем то больше, лучше, могущественнее. Я её не оправдываю, я вижу в ней себя самого, — Гарри хмыкнул. — Если я сейчас встану возле Волдеморта, буду с ним заодно, я так же упаду в твоих глазах, а? — Поттер слегка усмехнулся, крепко сжимая челюсть. — Она твоя племянница, семья… ты её здесь тренировала, а что сейчас? Пришлёшь Авроров убить? Тогда для меня ты станешь на ступень выше Тома по отвращению. Моё уважение к тебе прекратится. Вальбурге словно дали по лицу, причём несколько раз, причиняя зверскую боль, которую женщина не испытывала лет пятнадцать. Слова Гарри были холодными, резкими… Словно хлыст, который смочили в солёной воде, а теперь им рассекают кожу Вальбурги, задевая душу и сердце. Блэк никак не могла понять, почему Гарри так заступается за Лестрейндж. Почему не прогонит её из поместья, чтобы та шлялась на улице. Вальбурга и представить не могла, что Поттер видел Беллатрикс такой уязвимой, словно женщине было пять лет, и он оберегал её от всех напастей. Смотря на Гарри, Блэк отвела взгляд в сторону, чувствуя обиду на парня, которую Поттер не хотел причинять, но все вырвалось волной, смывая все на своём пути. — Ясно…так тебе эта дрянь важнее меня, что ты решил высказать мне все это? Ты решил считать меня монстром? Когда я помогала тебе со всем, что ты только просил. Да, Беллатрикс мне никто, она променяла семью, на славу и власть, так же ушла, как её дрянная сестра Андромеда, которая опозорила нашу семью, просто уничтожила наш статус. Да, я не считаю Беллатрикс своей семьёй, потому что единственное, что осталось у меня, Гарри, это ты и Сириус, — Поттер не смотрел на Вальбургу, понимая, что наговорил лишнего, отчего на душе стало мерзко. Гарри молча вышел из комнаты, оставляя Вальбургу одну. — Черт… Поттер ненавидел говорить правду. Из-за неё людям становилось больно, но так в нем теперь заложилось, Гарри стал чересчур прямолинейным за последние месяцы. Спустившись в гостиную, где ещё недавно Поттера душила Лестрейндж, Гарри сел в одно из кресел, рассматривая вид за окном. Поттер ощущал некую пустоту внутри себя словно, кто-то вырвал из него недостающий пазл. Прикрыв глаза, парень слышал треск дров в камине, который приятно ласкал слух, медленно увлекая Гарри в сон. Поттер плохо спал, каждый раз были одни и те же кошмары, все повторялось раз за разом. Он просто устал, не видя смысла в своей жизни. Гарри был оружием против Волдеморта, его личность никто не видел. Уже засыпая, Гарри услышал мяуканье у своего уха, а после и сильный укус за него. Раскрыв глаза, Поттер уставился на встревоженный взгляд Хатисы, которая спрыгнув на пол, направилась на выход, мяуканьем прося пойти Гарри за ней. Выгнув бровь, Поттер лишь хмыкнул, вновь закрыл глаза, желая наконец отдохнуть от этого дня, не обращая на кошку внимания. Но его желание, так им и осталось, когда фамильяр Беллатрикс, стал царапать брюки Поттера, а после и тянуть за край. Разозлившись, Гарри все же поднялся со своего места, направляясь за кошкой, которая вела Поттера в комнату Лестрейндж. Уже подходя, парень услышал приглушенные стоны, а после последовал крик, который привлёк его внимание. Войдя в комнату Беллатрикс, Гарри остановился в дверях, внимательно рассматривая хаос по всей её комнате, а сама женщина лежала на кровати, выгибаясь от боли. Хатиса запрыгнула на кровать хозяйки, посмотрела на Гарри, замяукала, прося Поттера подойти. Нехотя, Поттер подошёл к кровати, внимательно посмотрел на Беллатрикс, которая была вся бледная и мокрая. Гарри перевёл взгляд на её левое предплечье, наблюдая за меткой. Место вокруг тату опухло и покраснело, а сама змея двигалась так, словно вот-вот вырвется из кожи, уползая в свою нору. Коснувшись лица Лестрейндж, Гарри удивился её температуре. Вся кожа Беллатрикс горела, словно её палили изнутри. — Микки! — Эльф появился тотчас, внимательно смотря за всем. — Мне нужно жаропонижающее, глоток мира и что-то от судорог. — пытаясь удержать Беллатрикс в одном положение, чтобы она не причиняла себе вреда, Гарри крепко держал её руки, а после сел на ноги женщины, которые сводило судорогой. — Так все, Беллатрикс, успокойся. Ты вредишь себе. ХВАТИТ, — Но Лестрейндж его не слышала. — Ещё мне нужно зелье сна без сновидений. Чего ты стоишь? Иди же! — смотря на женщину, Поттер и вовсе не знал, как помочь Лестрейндж с этой клятой меткой, просто старался успокоить её. — Борись с ней, твою мать, Лестрейндж, возьми себя в руки. Когда Микки вновь появился, Гарри первым делом влил в рот Беллатрикс зелье против судорог, продолжая крепко держать её, чтобы та не дергалась. Дав времени пройти, Поттер откупорил успокоительное, аккуратно стал поить женщину, чтобы Лестрейндж не подавилась. Гарри не знал, когда это должно помочь, но заметив, что Беллатрикс стала меньше дёргаться в конвульсиях, а крики сменили рваные вздохи и стоны боли, Поттер слез с женщины. Сидя рядом, Гарри попробовал её температуру, которая все ещё стояла на месте, что абсолютно не радовало Поттера. Помогая Беллатрикс выпить жаропонижающее, Гарри придерживал её за плечи, пока Лестрейндж все ещё находилась в дурмане. Приказав эльфам убрать здесь все, Гарри перевёл взгляд на Хатису. Кошка опасливо смотрела на парня и была готова в случае чего к прыжку. — Что? Думаешь я убью её? Звучит заманчиво, но не сегодня, — Поттер вздохнул, посмотрел на метку женщины, накрывая её своей ладонью. Гарри чувствовал, как тату все меньше пульсировала, а змея переставала двигаться. — Ты как? Лестрейндж? — Беллатрикс не обращала внимания, даже с трудом понимая где она, и кто говорил с ней. — Ты меня слышишь? Черт, ты уже так надоела мне, с тобой одна лишь морока, знаешь? — Гарри убрал волосы с лица женщины, чтобы те не прилипали к ней, внимательно смотрел на её черты, невольно погладил скулу Лестрейндж. — Сейчас температура спадёт, я дам тебе зелье сна без сновидений и ты спокойно уснешь. В ответ ничего не прозвучало, на что Поттер и рассчитывал. Говорить с Лестрейндж сейчас было бы глупо. Они снова бы впились в шеи друг друга, пока один из них не сдастся. Гарри укрыл женщину одеялом, наблюдая, как фамильяр лёг на живот Лестрейндж. Поттер прикрыл глаза. Зная, что Беллатрикс ненавидит Гарри, Хатиса все равно попросила его о помощи, прекрасно понимая, что женщина будет зла на неё, даже затаит обиду. Когда температура Лестрейндж немного спала, Гарри влил в её рот зелье, поставил пустую колбу на тумбу рядом, поднялся на ноги. Приказав Микки следить за состоянием Беллатрикс, чтобы эльф в случае чего, сразу же доложил обо всем Поттеру, Гарри вышел из комнаты, посмотрел на часы, которые весели на стене. Время уже было позднее, а сна у парня не было, ни в одном глазу. Вернувшись к себе, Поттер лёг на кровать даже не раздевшись. просто уткнулся лицом в свою подушку, стараясь забыть этот день, вычеркнуть его из своей головы. Понимание того, что он сегодня признался Вальбурге, да и себе тоже, что Лестрейндж что-то значила для него, заставило Гарри взвыть от безысходности. Губы Поттера все ещё болели, напоминая о дневном инциденте, который застал Гарри врасплох. Парень был похож на побитого щенка, который охватил от дворовой кошки, позорно поджимая хвост, чтобы убежать. Поттеру хотелось покоя, хотя-бы день чтобы прийти в норму, а после продолжить все свои дела. Поттер заслужил хоть день отдыха, как морального, так и физического. Ему больше бы и не требовалось. Всего один день, без кошмаров, чтобы собраться. Но Беллатрикс была вроде его личного тренера, который держал Гарри в тонусе, ни секунды не давая ему передышки. Усмехнувшись, парень лёг удобнее, глубоко вздохнул, все ещё ощущая преследующий его шлейф запаха Лестрейндж, который на удивление Поттера, расслабил его тело, делая веки тяжёлыми. Закрыв глаза, Гарри совсем по-детски взял вторую подушку, крепко её обнимая, молча зарылся в неё лицом. К своему раздражению, он представлял рядом Беллатрикс...