DrDeerGod: Обычная неделя необычного семейства Сальтаформаджо

      Черти и ангел уютно устроились на уступе с пикником. Ридикулус, дожевывая кексик, который отдельно для него приготовил Амикус, задумался, вертя пустую обертку.       — Так вы ели ангелов?       Феликс активно замотал головой, будто его самого пугала идея, что ангелы могут быть съедобными, Амикус безразлично ответил, что ему не довелось, и лишь Канис холодно признал этот факт своего прошлого. Ридикулус робко поинтересовался, зачем.       — Они все равно уже были мертвы и вскоре распались бы на воду, а мне нужно было восстановить силы, чтобы выжить. — Канис посмотрел на ангела. — На вкус как густой сироп, в основном пряный или цветочный, в водянисто-воздушной оболочке.       Ридикулус, сдерживая дрожь, насторожил уши и посмотрел на двух демонов, подошедших к компании, все еще пытаясь отойти от пояснений, какие ангелы на вкус. Придавленный Канисом Феликс хотел было встать, но демон сказал оставить формальности. Демоны любезно попросили разрешения осмотреть крылья Ридикулуса, тот в растерянности не смог отказать и раскрыл крыло. На комментарии о большом количестве пуха ангел признался, что не умеет летать.       — Значит, тебе нужно больше летать. — заметил демон.       — Но я ведь не умею…       — Глупость!       Ридикулус хотел что-то возразить, но демоны подхватили его и взлетели, после чего отпустили. Ангел зажмурил глаза так сильно, как только мог, беспомощно перебирая ногами в воздухе, пока не ударил что-то задней ногой. Он приоткрыл глаз и обнаружил себя зависшим в воздухе над землей. Амикус отметил, что он слишком хорошо летает для того, кто не умеет. Ридикулус смутился, приземлился и сложил крылья. Демоны настойчиво предложили проводить его до Рая, черти весьма оценили милость со стороны демонов и пожелали Ридикулусу хорошей дороги. Ангелу пришлось согласиться возвращаться домой. Один из демонов показал Ридикулусу как взлетать и с легкостью завис в воздухе. Ангел неуверенно расправил крылья, осмотрел их со всех сторон и неуклюже поднялся в воздух, после чего вынужден был последовать за демонами, которые уже улетали к выходу. Ридикулус ума не мог приложить, как эти двое еще и переговариваются в полете, будто вовсе не думают о том, что летят. Кое-как разобравшись с полетом, он начал слушать разговор и вскоре сам забыл думать о том, что нужно делать взмахи, от чего лететь стал даже лучше.       Ангелы на границе были весьма удивлены видом двух демонов. Ридикулус приземлился на облаке за вратами, спокойно выдохнув от ощущения надежной поверхности под ногами.       — И что вы тут забыли?       — Принесли посылку в виде вашего мальчика, а то он у вас, видите ли, летать не умеет.       — Что, почтальона не нашлось?       — А он бы вам посылку не отдал, у вас документов нет. Да и как смотреть тогда на то, как вы тут прозябаете на воротах.       — Живее ваших соратников. — ангелы прищурились.       — Зато свободно передвигаемся.       — Ну, вам везет, что мы несвободно передвигаемся.       Один из демонов подлетел совсем близко к границе и завис перед стражником, почти столкнувшись с ним лбами. Стражник вскинул бровь, ухмыльнувшись. Они оба знали, что пересечение границы без осмотра привело б к необходимости выгонять из Рая насильно. Почти как в старые-добрые годы войны. Откуда-то из Рая к границе подлетел Дьявол.       — Ага, негодники, то есть мне не показалось, что рядом мои. Вы что тут делаете, у вас перерыв только через час.       — Свободное передвижение? — довольно напомнил ангел.       — Ну в перерыв поработаем. Мы блудного ангела вернули.       Второй демон, пока никто не видел, откусил кусок облака и прокомментировал, что на вкус он как вода.       — Ну что ты делаешь, ты только что съел часть нашей земли.       — То есть продвинул линию фронта? — демон прищурился.       — После перемирия не считается.       — Я думал, эти облака чем-то особенные раз не двигаются и на них стоять можно, а они просто облака.       — Чтож, ладно, вы тут поворкуйте, но потом за работу. И про работать в перерыв я запомнил. — Дьявол развернулся и, гордо задрав хвост, пошел к Богу.       Ангелы и демоны смотрели ему вслед а, когда он отошел достаточно далеко, демон тихо спросил у ангела:       — Как думаешь, ваш так же влюблен в нашего, как и наш в вашего?       — Определенно, наш не может не любить.       — Его зацепила идея вашего чудаковатого, он точно что-то задумал.       Ангелы убедились, что Ридикулус уже ушел, и по секрету демонам признались, что не считают идею «чудаковатого» плохой, просто не особо вероятной. Демоны тихо вздохнули и ответили, что думают примерно так же. Демон ткнул копытом облако, ангел махнул на него крылом, приказывая покинуть территорию Рая. Демоны с хитрым видом встали на облака, после чего бросились наутек в сторону Ада. Один из стражников полетел следом, зарядив боевое заклинание, после чего атаковал двоих, но намеренно промахнулся под их довольный смех. Дьявол тем временем проскользнул в дверь к Богу, самодовольно улыбаясь.       — Почему твои пересекли границу? — серьезно поинтересовался Бог.       — Ну порезвиться решили, они же у меня как дети малые, пошалят и перестанут.       — Дьявол, я не шучу, если…       Дьявол не дал договорить Богу, ткнувшись носом в его нос, чем совершенно спутал его мысли. После этого он пообещал, что никакой новой войны не будет и даже никто не умрет. Бог покачал головой и поинтересовался, что уже задумал Дьявол, раз ходит с таким довольным видом. Тот медленно обошел круг по комнате, начав говорить, глядя куда-то в потолок.       — Что ты думаешь о детях?       — Всего лишь маленькие олени, кто-то невинный, кто-то уже большая сволочь.       — А о наших детях? — Дьявол уткнулся шеей в спину Бога.       — У нас нет детей.       — Вот видишь, какое упущение!       — Дьявол, с чего ты взял, что я буду заводить с тобой детей?       — Ну а если одного такого, ма-а-а-а-аленького, я буду с ним гулять, честно, в специально отведенных под это местах, и намордник куплю.       Дьявол улыбался, избегая зрительного контакта с Богом. Тот тяжело вздохнул, будучи не в силах злиться на такого великовозрастного дурака, и отошел в сторону, обдумывая, что вообще на это можно ответить.       — Между прочим, адские размножаются объединением энергий. — не унимался Дьявол.       — Объясни мне, зачем.       — Ну разве плохо объединить Ад и Рай с помощью нового правителя, который отражение обеих сторон? Оставить ему в помощники Люмена и кого-нибудь из совета. А самим уехать жить куда-то, капусту растить.       — Ангелов создаю я. — Бог вновь вздохнул, почти сдавшись. — Правда, я теперь редко этим занимаюсь, только для проверки состояния Рая, да и оленят я никогда не создавал.       Бог взял небольшое облако и задумчиво стал его рассматривать. Облако начало менять форму, засветилось, сжалось, в центре стало образовываться нечто искристое и темное, но это нечто быстро скрылось за слоем оболочки, которая помутнела на глазах. Маленький пушистый ангелок открыл большие глаза цвета неба и внимательно посмотрел на Дьявола. Когда свечение пропало, Дьявол увидел, что окрас ангелка был не однородно белым, даже не с еле заметными пятнами, а пестрым бело-бежевым, что было характернее для лошадей.       — А кто тут такой прелестный? — Дьявол растрепал ангелку шерстку на голове.       Ангелок смутился и спрятался за ногой Бога. Тот покачал головой и ответил, что подумает над предложением Дьявола, но только если идею одобрит Люмен. Дьявол, скрываясь за дверью, бросил: «Считай, уже одобрил». Бог посмотрел на ангелка.       — И что мне с ним таким дурным делать?       — Любить. — откликнулся ангелок.       — Ладно, беги знакомиться со старшими.       — Рай не против идеи Дьявола, эта идея пришла ему из Рая.       Дьявол запрыгнул в окно Люмена, правда, плохо рассчитал прыжок и так и повис на окне. Люмен отложил бумаги и поинтересовался, что за безобразие вытворил Дьявол.       — Да так, пришел упрашивать тебя одобрить идею.       — Тогда встань передо мной нормально.       Дьявол уперся когтями на крыльях в стены, оттолкнулся и влез внутрь. Мфуаси уставился в окно. Дьявол изложил Люмену сначала идею Ридикулуса, потом свое дополнение к ней, рассматривая цветочек на окне. Люмен вскинул брови, прикрыв глаза, и поинтересовался, почему Дьявол считает, что ангелы и адские будут рады таким переменам, помня военные годы. Тот начал рассказывать, кружа вокруг архангела.       — Двое моих дураков притащили Ридикулуса в Рай только для того, чтобы посмотреть на стражников. Да, они наговорили друг другу колкостей, но они не перегрызли друг другу глотки. Ну, может, решат порезвиться и устроить ненастоящую погоню, крылья разомнут. А еще они уже контактируют, встречая души умерших. Они не против быть вместе, пусть некоторые еще очень злы на другую сторону после войны. Они просто считают, что вторая сторона никогда их не примет из-за войны. Но ведь нового правителя растить не один день, а за пару веков они успеют привыкнуть к нему и, возможно, свыкнутся с мыслью, что могут жить мирно, но не обособленно.       — Хорошо.       — Что? Так сразу? Даже без серенад под окном?       — Будем считать это эгоистичным подбором занятия себе на ближайшие пару веков, чтобы не просить себя усыпить обратно от скуки.       Дьявол остановился, посмотрев на Люмена почти серьезно. Он устроился под боком у учителя, внимательно рассматривая его морду.       — А вы правда хотите задержаться тут?       — Может даже однажды решу побродить среди смертных. — ответил Люмен, посмотрев на записи и задумавшись.       — О, это записи для Амадео? Я могу ему занести, давненько хочу кое с кем в имении поболтать.       — Да, для Амадео, только я хотел сначала дать их Мфуаси.       — Я мог бы устроить тут показ фокусов, но лучше просто отксерокопирую где-нибудь в имении или в городе рядом.       Мфуаси и Люмен уставились на Дьявола, не понимая, что такое страшное он хотел сделать с записями. Поняв, что имеет дело с двумя слишком древними дедами, Дьявол закатил глаза и, сохраняя такое выражение морды, взял записи, применил на них дублирующее заклинание, одну копию отдал Мфуаси, вторую спрятал с помощью заклинания.       — Подожди, ты же провел некоторое время в теле современного оленя. — Дьявол нахмурился, не понимая, почему ксерокопия была для Мфуаси новая.       — Это проблемы с памятью от одержимости и последующего отделения от тела. Я не особо помню какие-то детали вроде технологического прогресса, больше то, что я делал, думал и чувствовал.       Дьявол кивнул, недолго обдумав это, поблагодарил ещё раз Люмена и упорхнул. Мфуаси тихо вздохнул, просматривая текст на листах. В голову лезли не самые приятные мысли о завтрашнем дне. Где же его жизнь свернула не туда? Он-то думал, его уничтожат, а этот чертов Бикаин! Агх, еще и морду его завтра видеть. Мфуаси посмотрел в окно и заметил сестру, которая следила за ним. Он поджал губы, направившись к выходу. Люмен заинтересованно посмотрел в окно, не планируя останавливать протеже.       — Завтра я отсюда свалю, довольна? — бросил Мфуаси, подойдя вплотную к сестре, которая не успела придумать, куда спрятаться.       — Зачем ты нас убил? — задала олененок вопрос, который давно её мучил.       Мфуаси сжал челюсти, стараясь не сорваться на олененка. Он сделал глубокий вдох, сжав подаренное Люменом перо, умело сделал вид, что ему все равно, и ответил, развернувшись и неопределенно дернув крылом.       — Приказ.       Он даже не соврал, это действительно был приказ его дракона. Так тяжело было убивать свою семью. Нет. Нет! Они не семья, его отлучили от рода, они не семья и никогда ею не были. Дракон был прав, дракон не мог дать неверного приказа.       — Так зачем слушать приказ какого-то дракона?       — Этот «какой-то» дракон заботился обо мне. Он поддерживал меня, когда олени отворачивались. Он дал мне все. А вы? — Мфуаси чувствовал как внутри закипает злоба.       Люмен вышел на улицу и приобнял Мфуаси крылом вовремя. Тот отвлекся от своего желания прикончить сестру еще раз и лишь тихо вздохнул, уйдя в дом. Люмен покачал головой.       — Дракон слишком хорошо манипулировал им, он до сих пор верен своей идеологии. Если бы он не творил таких вещей, мне даже было бы его жаль. Но лучше не попадайся ему на глаза, он пока не в состоянии раскаяться и извиняться за содеянное, только больше будет злиться. — Люмен погладил олененка.       — Разве он не опасен?       — Он уже учится себя контролировать, даже не навредил тебе.       — Но ведь он столько сделал плохого!       — Это так. И прошлое он не исправит. Но ему дан шанс исправить свое будущее, и он уже на пути исправления.

***

      Ангелы зависли в воздухе, когда демоны влетели в пещеру в горе, возвращаясь на свою законную территорию. Стражи заметили, что считали демонов высшим классом адского общества, не позволяющим себе таких выходок, но демоны ответили, что это внутри своего общества они соблюдают предписанное поведение, после пожелали ангелам счастливо гнить дальше на своих постах у врат и скрылись. Ангелы лишь тихо усмехнулись и улетели к себе. Неплохой повод размять крылья и погоняться за старыми «врагами».       Один из ангелов, который был старше, долго задумчиво смотрел в строну Ада. Он глянул на второго и поинтересовался, что тот думает об ангеле-предателе.       — О том? Не знаю, может, было очевидно, что он так поступит. Не застал то время, но слышал, что его из-за черных отметин отдали Люмену в ученики? Видимо, старались предотвратить.       Старший усмехнулся и раскрыл крыло, внимательно следя за реакцией напарника.       — А я застал, от его появления до убийства.       Младший посмотрел на крыло и застыл. На внутренней стороне было одно черное перо. Неудивительно, что его раньше не заметили. Пока младший ангел пытался понять, как реагировать, да и что вообще чувствует по этому поводу, старший плотно прижал крылья к телу.       — Поэтому тебе так особо мил тот чертенок?       — Кто знает.       — И что ты думаешь об убийстве предателя? — после долгого молчания спросил младший.       — Думаю, это было правильно, он предал нас и бился на их стороне. Но мне все еще было страшно, что кто-то заметит, что не один ангел с черными отметинами появился в Раю.       — Не хочешь поговорить об этом с Люменом? Он лучше всего истолковывает подобное.       Старший кивнул. Они молчали еще какое-то время. Младший заметил, что и не заметил бы ничего странного у старшего по поведению, если б он сам не показал, тот улыбнулся.

***

      Агата вдохнула воздух полной грудью, прикрыв глаза. Тут так приятно пахли деревья! И еще откуда-то доносился еле уловимый запах цветов. Откусив мешавшую травинку, оленуха взошла на крыльцо и постучала, ей открыл Скерцио и пригласил внутрь. Оленуха почувствовала, что на кухне творилось нечто вкусненькое. Скерцио сказал, что Амадео наверху, и отправился на кухню, Агата прислушалась и пошла по лестнице наверх. Амадео, отложив принесенные ему записи Люмена, улыбнулся и подошел к Агате, отметив, что у нее сегодня красивая сумка.       — Если б я не знала, что это имение Сальтаформаджо, у меня были бы серьезные вопросы к его строителям.       — Почему? — искренне не понял Амадео.       — У вас только две комнаты наверху?       — На подземном этаже еще несколько.       — То есть вы решили построить жилые комнаты в темной и сырой земле?       Амадео не нашел, чем это оправдать, а Агата отметила, что всю жилую часть тут перестроила бы, дай ей только шанс это сделать.       — Боюсь, такой шанс никому не выпадет, это нужно быть частью семьи.       Агата загадочно улыбнулась, осматривая комнату. Амадео смутился, глупо улыбнувшись, и допустил, что оленухе может и выпасть когда-то такой шанс. Они стали изучать альбом, найденный недавно Амадео, хозяин имения негромко пересказывал о семье все то, что услышал от Джонни сам недавно. Агата делала пометки, поглядывая время от времени на оленя.       Дьявол, избавившись от ответственности с письменами Люмена, проскользнул в кухню, отыскивая взглядом Джонни. В кухне было неудобно много лишних ушей, так что олень уверенно соврал, что только принес записи и в кухню вообще просто так заглянул заодно. Ардо напряженно посмотрел на Дьявола, но вспомнил слова Амикуса и попытался выдавить из себя улыбку. Скерцио неуверенно подошел к Ардо и поинтересовался, какую игрушку он бы себе хотел, чтобы отвлечь от наличия в комнате Дьявола.       — Плюшевый дракон! — Ардо вильнул хвостом.       Скерцио тихо засмеялся, не придавая выбору особого значения. Скучающий Сантьяго предложил собравшимся в имении нарисовать маленький автопортрет, сделав по желанию изменения во внешности.       — Зачем? — поинтересовался Джонни.       — Для анализа ваших личностей. — с важным видом произнес Сантьяго. — А вообще мне просто скучно.       Олени переглянулись и не нашли причин отказаться, все равно еда стояла в духовке и никуда не убегала. Сантьяго кружил по имению, подсматривая, кто что рисует. К этому действу присоединились даже Амадео и Амикус, которые подошли позже. Сантьяго внимательно всмотрелся в рисунок Ардо, который дорисовал себе крылышки. Дух нахмурился, присмотревшись внимательнее к магии олененка, и заметил у магического поля маленькие коготки как на драконьих лапах, правда видны они были плохо из-за слабой магии носителя. Тут Сантьяго поразила одна мысль, будто молнией ударило, он даже стал серьезен. Неужели он… Черт, рассмотри он это раньше, он сразу бы сказал, что Ардо сын Скерцио, а не Амадео! Но если это так, на Скерцио не только остаточная магия Мфуаси. Одержимость затронула и гены! Было ли это ошибкой Сантьяго? Нет-нет! Это не могло быть его ошибкой! Не могло же! Внимательнее, Сантьяго, думай. Он же зачал Ардо до объединения химер, так? Так! Это не твоя ошибка при попытке не дать Скерцио умереть как прочие носители, какое облегчение. Но значит ли это, что Ардо ребенок и Мфуаси тоже? Даже дико о таком думать. Сантьяго очнулся от раздумий от пристального взгляда Ардо.       — Что не так?       — Нет-нет, все так. Я просто задумался и пришел к выводу, что у тебя не потомственная слабая магия как у Амадео, Франческо и прочих. Скорее она даже сильная, но твое тело ее пока плохо проводит.       Ардо прищурился. Сантьяго добавил, что Ардо нужно просто подрасти, но есть и некоторые упражнения, чтобы справиться с этой проблемой быстрее. Агата, заглядывая в лист Амадео, отметила, что тот на своем автопортрете дорисовал себе призрачные рога.       — Ну, мечтать не вредно.       — А тебя это тревожит?       Амадео неопределенно покачал головой, обдумывая, что ответить, и просто признался, что ему неприятно, когда его путают с оленухой. «Ну, ты от этого не уродливее, да и скорее на козла похож», — заметила Агата, спускаясь. Амадео поднял брови. Козла!       Дьявол спрятал рисунок быстрее, чем Сантьяго успел его увидеть, и приблизился к маленькому Сальтаформаджо. Тот замер на месте, борясь с желанием удрать куда подальше. Дьявол улыбнулся, замечая, что теперь понимает, почему Амикус щебетал Дьяволу об Ардо.       — Когда это он обо мне щебетал? — Ардо смутился.       — В прайм или секунд, точно не вспомню. Он, правда, тогда злился, но я-то знаю, что ты ему понравился.       — И вы друг Амадео? — неуверенно спросил олененок.       — Все хранители Сальтаформаджо со мной знакомы лично, так решил Бог.       Внезапная мысль поразила Дьявола, но тот ничем не выдал это, сохраняя все тот же приветливый вид. Он подтолкнул крылом Ардо к Скерцио, и отошел, водя из стороны в сторону кончиком хвоста. Что если Бог на самом деле решил включить Дьявола в процесс наделения магией хранителей, чтобы ему не было так одиноко торчать в Аду, а не потому, что у него был доступ к магии огненных драконов, что раньше населяли гору? Ардо заглянул в рисунок отца, затем неуверенно посмотрел на него, тот, заметив его взгляд, улыбнулся и заговорил первым:       — Что-то хотел?       — А я могу задать тебе вопросы?       — Конечно, ты делаешь это даже сейчас.       Ардо сделал глубокий вдох, собираясь с силами, и поинтересовался, каково быть одержимым кем-то. Скерцио задумался. Ему не очень нравилось вспоминать о времени, когда Мфуаси захватил его тело, он больше думал о своем детстве, когда химера вел себя с ним почти как друг, хоть эти воспоминания он не рассказывал никому. Но сейчас интерес Ардо был даже приятен. Может, он все же сможет наладить с ним общение?       — Это как дурной сон, который смотришь от первого лица. Только тебе не подчиняется собственное тело и все твои мысли и чувства бессмысленны и ни на что не влияют. — наконец подобрал он описание.       — У тебя даже не было никаких увлечений?       — Только то, чем я увлёкся в детстве, до этого, ну и уже после.       — А что тебе нравится?       — Выращивать цветы, ухаживать за ними.       Ардо улыбнулся и начал расспрашивать, какие цветы Скерцио нравятся больше всего, какие у него есть, и может ли он как-нибудь на них посмотреть. Дьявол незаметно для остальных попросил Джонни выйти на улицу и удалился сам, будто он и не появлялся. Джонни был весьма этим озадачен, Дьявола обычно он не интересовал, но все же последовал за ним.       — Что-то случилось?       — Помнишь, ты сильно болел сколько-то лет назад?       — Да, сложно забыть, Франческо еще носился вокруг меня, будто это он рискует умереть.       — Франческо продал мне себя и почти всю свою родню, что была в имении, чтобы я дал тебе бессмертие.       Джонни смутился. Он слишком хорошо помнил товарища, чтобы поверить, что так все и было. Нет, он, конечно, Сальтаформаджо, но чтобы настолько! Джонни коснулся плеча Дьявола и, мягко улыбнувшись, заметил:       — Должно быть, вы перестарались и просил он не это.       — Да, но после смерти он сказал, что это решение его вполне устраивает.       Дьявол все еще смотрел на горизонт, не поворачиваясь. Джонни, устав от молчания, поинтересовался, для чего об этой истории вообще вспомнили. Дьявол покачал головой и направился прочь, будто вовсе не обращая внимания на удивление собеседника.       — Так для чего ты приходил?       — Я еще вернусь, но позже. Сейчас у тебя еще много дел.       — Сальтаформаджо плохо на тебя влияют. — заметил Джонни прежде, чем Дьявол испарился.       Вроде Дьявол солидный олень, а ведет себя как балбесы. Ламы расставили еду на столе и пригласили оленей ужинать. Амикус хитро смотрел на Ардо, тот не понимал, что задумал чертенок, так что тихо поинтересовался у него, в чем дело. Так же тихо Амикус ответил, что видел, как Ардо говорил с Дьяволом, и вовсе не убегал от ужаса.       — Вообще-то хотел.       — Но не убежал.       — Не бойся, Дьявол к нам редко заходит. — вмешался Амадео.       Агата, дождавшись, пока олени доедят, чтобы не смущать их своим присутствием, принесла ткань, иглы и наполнитель, которые обнаружились в комнате внизу. Она призналась, что слышала разговор об игрушке, и предложила сшить ее вместе. Ардо даже подпрыгнул от радости, но тут же встал ровно, будто ничего такого не делал. Джонни принес карандаш и бумагу для выкройки и устроился на диване. Амикус встал над Ардо, наблюдая, как тот рисует выкройку, стараясь проводить ровные линии. Получалось у него не слишком хорошо, так что, терпеливо дождавшись, пока он закончит, Амикус выкрал у него карандаш и стал исправлять линии. Скерцио принес ножницы, краем глаза наблюдая за Агатой и Амадео, устроившихся рядышком на диване. Интересно, его братец-тугодум и тут будет ждать по двенадцать лет, или она просто крепко за него возьмется?       — Держи, вырезай. — Скерцио протянул Ардо ножницы.       — А если плохо получится?       — А ты вырезай с запасом, а я исправлю, если что. — Скерцио погладил Ардо, улыбнувшись.       Ардо кивнул, улыбнувшись в ответ, и принялся вырезать фигуры из бумаги. раскладывая их на полу так, как представлял игрушку. Хоть фигуры и были вырезаны весьма примерно, Скерцио похвалил Ардо, убеждая, что не так все плохо, и вырезал рисунки ровнее, отдавая Амикусу, который перешептывался с Ардо, вызнавая, какого цвета ткань для какого элемента брать. Когда все детали были вырезаны, Скерцио заправил нить в иглу и сложил вместе нужные детали, объясняя Ардо, как нужно их сшить, а тот, кивая, принялся следовать описанию отца. Скерцио набил игрушку наполнителем и зашил последний шов, после чего задумчиво повертел бурого с оранжевым дракончика. Он вручил Ардо результат, поздравляя с первой игрушкой, сделанной самостоятельно.

***

      Амикус заботливо протер шлем отца и поставил на полку в углу комнаты, после чего еще долго рассматривал царапины, вмятины и едва уловимый узор на нем. Ардо, выбравшийся из комнаты, не мешая взрослым думать, что он спит, поинтересовался, потирая глаз:       — О чем задумался?       — Да так. — не сразу откликнулся Амикус, не поворачиваясь к олененку.       — Мне показалось, что ты несколько дней назад не был так привязан к отцу.       Амикус слегка нахмурился, осторожно проведя магией по поверхности шлема, затем сделал глубокий вдох и протяжно выдохнул. Он развернулся и посмотрел на Ардо.       — А ты будто испытывал какую-то привязанность к Скерцио.       — Ну… я его и не знал?       Амикус пожал плечом и глянул на шлем.       — Не знаю, он умер столько веков назад, что я и думать о нем перестал. Пока о нем не стали упоминать, и мне невольно не пришлось вспоминать.       — Ты скучаешь по нему?       Амикус отвернулся, стараясь не заплакать. Он проигнорировал вопрос и вместо ответа начал рассказывать:       — Знаешь, в Аду амуниция принадлежит конкретному черту или демону, если он погибает, ее больше не надевает в бой кто-то другой, это считается оскорблением погибшего.       — Теперь знаю. — откликнулся Ардо, когда пауза стала слишком затягиваться.       — В Аду существует множество особых заклинаний, свойственных лишь нам, говорят, обучиться им могут только особые смертные. Среди них есть одно, которое использовали те, что хотели обмануть неминуемую смерть. Я не знаю, может, я обманываю себя, но мне кажется, что отец следит за мной сейчас.       — Ты говоришь очень спутанно. — заметил Ардо.       — Прости, не бери в голову.       Амикус потер морду, отходя от полки, повел олененка наверх и поинтересовался, почему он не спит. Тот ответил, что просто в имении ему спокойнее спать около чертенка. Амикус еле слышно усмехнулся и устроился на лежанке, разрешая Ардо устроиться под боком. Он следил за олененком, пока тот не уснул, осторожно поднялся, еле слышно перепорхнул к двери и пробрался в комнату внизу. Он подошел к полке в углу и посмотрел на шлем. Тот таинственно отражал лунный свет. Амикус огляделся, чтобы убедиться, что за ним не наблюдают. Ему самому показалось странным, что за столько веков он успел отвыкнуть говорить, представляя отца живым, тогда, около места его захоронения, ему казалось, что он всегда будет приходить к нему.       — Ты был прав, пап, война действительно закончилась. А еще я действительно стал кем-то особенным. Ну, вроде как. Канис меня так иногда называет. Помнишь того черта в своем отряде? Канис его сын… Не знаю, как так вышло, что второй отец у него демон. Но он очень хороший! И храбрый! Он бы тебе обязательно понравился. А еще я расту. Все еще не могу летать и выгляжу как ребенок, максимум подросток, но расту!       Амикус осторожно снял шлем с полки и обнял, прижимая к груди.       — Я надеюсь, ты меня слышишь. Мне очень не хватает тебя, пап. — он тихо заплакал.       Ардо, проснувшийся без теплого бока рядом, прокрался вниз, робко заглядывая на кухню. Амикус утер морду и поставил шлем на место, подошел к окну, рассматривая свое отражение, после чего сделал шаг в него. Ардо, сгорая от любопытства, подбежал к окну, когда Амикус скрылся в нем, и протянул ногу вперед, с удивлением наблюдая, как она проходит насквозь. Поколебавшись немного, он шагнул дальше, оказавшись в темном пространстве. Олененок с трудом рассмотрел фигуру чертенка впереди и побежал к нему, сам не замечая, как пространство вокруг сменилось водой. Кто-то крепко ухватил его за ногу магией и резко вытащил из воды. Ардо столкнулся лбами с недовольным Амикусом.       — Ты совсем дурак?! — Амикус выпустил ногу Ардо.       — Я, ну, просто… — пытался Ардо понять, что произошло.       — А если б тебя пополам порезало закрывшимся порталом? А если б ты остался там?!       — Где «там»?       — В Закулисье, блин! Ты что, думаешь, можешь как черти отыскивать нужный выход? Да если б и нашел, ты б не смог его открыть, если б я первым не прошел! А если б ты вышел в мире, где планету захватили двуногие лысые обезьяны, которые из оленей тушенку делают?!       Амикус отвесил Ардо подзатыльник, зло фыркая и ворча, что заставит Ардо отсюда в имение идти пешком, как когда-то пришлось Амадео. Ардо, все еще не понимая, что творится, смог лишь поинтересоваться, почему Амикус вышел сухим из воды.       — Потому что ты дурак и не умеешь выходить из поверхности воды, не проваливаясь в нее.       Канис приобнял Амикуса крылом, предлагая разбудить кого-то из горного поселения неподалеку, потому что слишком плохо они охраняют вход в Ад от смертных. Амикус фыркнул и ответил, что это хорошая идея. Феликс приобнял Ардо, и попросил друзей быть добрее, ведь это просто глупый любопытный олененок. Ардо боязливо прижал уши к голове.       — Так это тот Сальтаформаджо, о котором ты говорил? — Канис смерил Ардо взглядом.       — Ага, дурак он в Амадео, хотя вроде его отец Скерцио.       — Да все Сальтаформаджо дураки. Особенно те, что у нас отстроили загробное имение.       Феликс осторожно коснулся носом лба Ардо и предложил пойти на поляну неподалеку, раз уж за Амикусом увязался кто-то живой. Амикус тяжело вздохнул и посоветовал Ардо не теряться, после чего пошел на выход из пещеры. Канис осмотрел Ардо еще раз и, покачав головой, пошел около Амикуса, расспрашивая его о планах. Феликс пошел около Ардо, подбадривая.       — Забавно, у тебя тоже белое пятно. — Феликс улыбнулся.       — А разве черти не все черные? — робко поинтересовался Ардо.       — Вообще должны быть, мы просто неправильные.       — Жаль, что вам приходится идти из-за меня пешком.       — Не бойся, из нас троих никто не летает. Ну, разве что Канис теперь сможет. Я Феликс, кстати.       — Ардо. А почему у вас пятна?       — Уродились такими, слишком добрыми для чертей.       — То есть черных чертей мне все же бояться?       Феликс тихо засмеялся и кивнул. Канис, оглянувшись, заметил, что Ардо сообразительнее Ридикулуса, да и Амадео, на что Амикус заметил, что тот рос на сказочках смертных. Они остановились на поляне с цветами. Канис лег, чтобы Амикус мог дотянуться до его гривы, и прикрыл глаза. Феликс что-то рассказывал про адское общество Ардо, устроившись около Каниса. Амикус расплел косу товарища и принялся расчесывать длинную гриву, поглядывая на Ардо.       — Не знал, что тебя так тянет к детям. — заметил наконец Канис, посмотрев на Феликса одним глазом.       — Они бывают милые, когда не черти. — ответил Феликс.       Усмехнувшись, Канис почесал Феликсу шерсть у основания крыльев, на что тот шумно выдохнул и назвал товарища дураком. Ардо подошел к Амикусу, собиравшему цветы и поинтересовался, не зол ли тот на него.       — Конечно зол, дурак. Но, может, помощь с цветами это исправит.       — А давно Скерцио выращивает цветы? — вдруг спросил Ардо, помогая Амикусу.       — Достаточно. А что?       — Мне просто интересно посмотреть, что у него растет.       — Ну так попроси показать, это же твой отец, а не чужой.       Ардо признался, что чаще всего стесняется говорить со Скерцио. Он осмотрел поле и лес вокруг и поинтересовался, откуда тут вообще цветы. Черти признались, что это Амикус принес семена отовсюду, где бывал. Ардо отдал цветы чертенку и устроился под крылом Феликса, рассматривая небо. Признавшись, что ему нужно было выбраться из имения, чтобы хоть сколько-то разгрузить мозг от всей этой суеты, он прикрыл глаза и удобнее устроил голову, спрятав нос под ногой. Феликс осторожно гладил его по гриве, улыбаясь, пока Амикус плел венок.       — Мне он нравится больше Ридикулуса. — заметил Канис, когда Ардо уснул.       — И чем же он для тебя лучше? — Амикус вплетал цветы в косу Каниса.       — Он не ангел.       — Не ври, он просто слишком маленький, чтобы ты мог ревновать к нему. — Феликс хитро прищурился и тут же получил по носу.       Закончив косу Каниса, Амикус взял его за обе щеки и ткнулся носами, назвав дураком. Феликс поинтересовался, как они будут возвращать дурака Ардо домой. Канис предложил оставить этот вопрос до утра, все равно тот слишком мило спит. Амикус глянул на крыло Каниса и поинтересовался, будет ли тот учиться заново летать.       — Ты что, хочешь уменьшить число не умеющих из нас летать?       — Я могу, ты меня научил заклинанию.       — И перепархиваешь у земли.       — Я просто соблюдаю технику безопасности, меня устраивает.       — Ну а кто будет с Феликсом нелетающим?       — Это, конечно, очень мило. — вмешался Феликс. — Но зачем ты скрываешь от тех, кто знает тебя хорошо от носа до кончика хвоста, что тебе не хватало полетов.       — Ну, может, я потом потренируюсь. Один.       — Неужели ты нас стесняешься?       Канис дернул крылом. Он не хотел, ни чтобы друзья видели его беспомощным, ни признавать это. Феликс и Амикус переглянулись, догадываясь о мыслях товарища. Канис не стал отвечать и положил голову на бок Амикуса.