Peaks and Valleys

Он возвращается в Калос в последний раз, чтобы разобраться с оставшимися делами и попрощаться с друзьями в Люмиосе. Эти две недели проходят как в тумане: Дексио и Сина, умоляющие его остаться (он подозревает, что с ним им гораздо легче справляться с Сайкамором), всхлипывания самого Сайкамора, Гим-лидеры региона договариваются сходить с ним поесть суши, попытки закончить оставшуюся работу и ожидание результатов экзамена. Он также получает несколько очень кратких писем от Лэнса насчет его обязанностей и важной роли, которую он играет в сообществе, и бла-бла-бла, кого это вообще волнует. Он даже не отправляет уведомления о прочтении и продолжает жить как ни в чем не бывало. Нанятые им тренеры могли справиться со всем, кроме раздачи значков, и, если кому-то так сильно нужен значок Земли, что ж, они знают, где его можно найти. Или, по крайней мере, они должны суметь выяснить, где его искать. Чем больше он думает о том, что вернется и будет стоять в Гиме часами, ожидая тренеров, тем тяжелее становится у него на душе. Целыми днями гулять взад и вперед в Виридиан-Сити, выплевывая одни и те же строчки для каждого тренера, который приходит, помогать 9-летним детям поймать своего первого Пиджи или Видла... Как бы он ни пытался вызвать хоть какой-то энтузиазм по поводу этой идеи, у него возникает болезненное ощущение внизу живота, как будто он на корабле, который начинает погружаться в море. Он отталкивает эту мысль. Плевать! Может быть, все будет не так плохо, если он еще будет ходить на занятия в Пьютер. Вздохнув, он выходит в прохладный вечер Люмиоса, сумка с продуктами стучит о его ногу. Иви следует за ним, мяукая в поисках покепаффов на ее дне. — Ты получишь их позже, — говорит он ей сверху вниз, неудачно пытаясь казаться строгим. — Знаешь, ты стала такой избалован- — Ты! Блу не видит, кто его бьет, — он просто чувствует, как костяшки пальцев врезаются ему в щеку, а затем он оказывается на земле. Иви прыгает ему на грудь, хвост раздут вдвое больше обычного, ее шерсть встает дыбом и шипит. Он смутно узнает акцент Джото, видит большую дурацкую шляпу и садится. — Лира? — спрашивает он. Она смотрит на него сверху вниз. Иви выглядит готовой к нападению; Блу проводит пальцами по ее меху и нежно успокаивает ее. Та складывает руки на груди, ее лицо нахмурено. Позади нее Фералигатр щелкает своими огромными челюстями и царапает когтями землю. — Ты все еще злишься, — устало говорит он. Он ожидал, что та уже успокоилась. Он полагает, что это было глупое предположение; Лира, похоже, была готова обижаться до самой смерти. — Ты назвал меня тупой деревенщиной и подражателем и рассмеялся мне в лицо, — рычит она, выглядя так, как будто собиралась ударить его снова, если тот сделает резкое движение, — когда я попыталась тебя успокоить! — Я говорил и похуже, — говорит он, потирая челюсть. Он беспокоится, что Лира вывихнула ее. — Ты назвал мою шляпу глупой! — Она все еще глупая, — настаивает он. Вот в этом он уступать не собирается: все ее наряды варьировались от 'довольно дурацких' до 'совершенно нелепых'. И ее вкусы в моде, казалось, совсем не улучшались с возрастом. — Извини, но я не нуждаюсь в модном совете от парня, который носит капри, — говорит она, не обращая внимания на количество человек, которые останавливались и пялились на перепалку или на фотографии, которые делали люди, достаточно заинтересованные в иностранной боевой сцене, чтобы узнать чемпиона Джото и чемпиона Канто. — Мне нравятся мои капри, — бормочет он. — И обесцвечивает волосы. — А в этом что плохого? — спрашивает он, проводя рукой по волосам. — Раньше ты красила свои в синий цвет. — Твои из-за осветлителя выглядят оранжевыми, — сопит она. Блу теребит прядь, хмурясь. Окей… в последнее время он реально немного беспокоился об этом. — Ладно, послушай, — говорит он, вздыхая, — извини, что я так набросился на тебя тогда. Со мной такое бывает. — Защитный механизм. — Защитный механизм, — соглашается он, а затем оглядывается на людей, наблюдающих за происходящим. — Слушай, все вроде как пялятся... — Пригласи меня куда-нибудь поужинать. — Что? — В качестве извинения, — говорит она, тыча пальцем ему в грудь, — пригласи меня на ужин. Сейчас же. Про себя Блу задается вопросом, почему он общается исключительно с сумасшедшими. Может быть, это было какой-то фишкой профессиональных тренеров: чтобы заниматься этим дольше привычного года, нужно было быть немного не от мира сего. Блу просто не думал, что это должно было быть 'путешествовать по миру, сражаясь со всеми на своем пути' или 'жить на вершине горы в течение десяти лет'. У большинства просто развивалось причудливое чувство стиля или что-то в этом роде. — Ладно, ладно, — говорит он, хмурясь. — Главное, не привыкай. И пожалей мой кошелек, хорошо?       — Все еще Иви? — спрашивает она, заказав самые дорогие закуски и основные блюда, а также бутылку вина. У Блу есть отчетливое ощущение, что ей даже не нравится вино и она просто пытается его позлить. Но тот не собирался поддаваться на провокацию. Во всяком случае, он любит вино. — Ага, — говорит он, пожимая плечами, — да ладно, она не боевой покемон, так что мне без разницы. — Все же это немного странно, — говорит она, прижимая руку к щеке, — я имею в виду, может быть, она просто не может? Я слышала о подобном. Покемоны со странными генетическими заболеваниями, которые в принципе не способны эволюционировать. Блу хмурится — это было то, на изучение чего исследователи из отдела Сайкамора потратили много времени. Он сомневался, что дело в этом. У большинства таких покемонов были заметные симптомы — дефекты, склонность к физическим заболеваниям, неспособность учиться специальным атакам. У Иви не было ничего подобного. Она была здорова, энергична, имела идеальную фигуру и, несмотря на отсутствие склонности к сражениям, с легкостью могла использовать все TM, которым ее научил Блу. — Она, наверное, просто не готова, — говорит он, делая глоток своего напитка. Лира делает глоток, морщится, а затем пытается скрыть свое выражение лица. Блу закатывает глаза. — Конечно, конечно, — говорит она, вытирая рот тыльной стороной ладони, — я просто думаю, может быть, дело в тебе. — Во мне? — Ну да, ты все время какой-то взвинченный, — говорит она, кивая. — Я думаю, что ты можешь пробудить лучшее в покемонах, только если уверен в самом себе. — Я очень непринужденный, — протестует Блу, встряхивая волосами. — Эй, я просто говорю, может быть, Иви не раскрывает свой потенциал из-за тебя, — говорит она. — Расслабляешься на работе? Он напрягается, скривив губы. — Нет. Всё просто превосходно, спасибо, что спросила. — Хмм? Когда ты последний раз был в Виридиан-Сити? — спрашивает она, наклоняясь вперед. Ему не нравится хитрый взгляд, которым та одаривает его. Будто она так хорошо видит его насквозь. — ...Ешь свою закуску, — говорит он, прищурившись. Лира молча уплетает паштет, постоянно ухмыляясь. Блу пыхтит и пытается отбросить мысли об этом разговоре, сосредоточившись на своей еде, но это бесполезно. Ему неприятно это признавать, очень, очень неприятно это признавать, но в чем-то она права. Если все это действительно было из-за того, что он не реализовал свой потенциал, то Иви вполне может остаться Иви до конца своей жизни. Он остановился в раскрытии потенциала, когда ему было одиннадцать. После того фиаско ничего больше не менялось. Ни для дедушки, ни для Реда, ни для его поклонников, ни для прессы, ни даже для него самого. Достичь пика в подростковом возрасте. Прискорбно, правда. Если размышлять об этом в таком ключе, то исчезновение в горах кажется совершенно разумным выходом. — Эй, эй, ты меня слушаешь? — Лира прерывает его мысли, размахивая ножом перед его лицом. — Нет, — отвечает он. — Я так и думала. Ты какой-то подавленный. Это тебе не идет, — говорит она, наливая ему еще вина. — Да ладно, ты же вроде дерзкий, раздражающий красавчик. Так что возвращайся к этому, придурок. — Ты вообще достаточно взрослая, чтобы пить? — вздыхает тот, откидываясь на спинку стула, пока официант убирает их тарелки и готовит столик к следующему блюду. — В Калосе? Да. Они допивают бутылку, и Лира заказывает еще одну, прежде чем Блу сможет внести какой-либо вклад в принятие данного решения, и их болтовня возвращается к событиям, происходящим в Канто и Джото, недавним действиям команды Плазмы в Юнове, неудачам команды Галактик в Синно, а также заметным сражениям в лиге. Блу не уверен, что после Лиры вообще были какие-то особо приметные чемпионы. Лира думает, что это просто потому, что никому из них не приходилось разыскивать его лично, чтобы потешить его эго. Он говорит, куда ей стоит пойти. Заказаны десерты, третья бутылка вина (неопределенного качества и цены) открыта и разлита, и Блу становится все труднее вспомнить, из-за чего они вообще ссорились. — Коррина! — выпаливает Лира, ударяя кулаком по столу. Пара рядом с ними подпрыгивает, нахмурившись, Блу отмахивается от их опасений. Похоже, это не помогает. — Что насчет нее? — спрашивает он. — Ты ведь ее знаешь, верно? — Конечно. Я знаю, типа, всех Гим-лидеров, — он растягивает слова, закатывая глаза, — мы все общаемся. Так что да. — Она милая, — продолжает Лира. — …Наверное? — говорит он, наморщив нос. Не то чтобы это было ему особо интересно. — Ты должен свести меня с ней, — говорит она, с приятным хрустом ударяя ложечкой по сахарной глазури своего крем-брюле. Блу поднимает брови, глядя на нее. — Ух ты, нет. Ни за что, — говорит он, откусывая кусочек своего иль-флотант. — Почему нет? — ноет она. — О, по многим причинам, — отвечает он, — во-первых, тебе всего 18. А ей… Сквозь винный туман становится очень трудно вспомнить. Он уверен, что знал это. Старше 18. Меньше 40? Нет, определенно меньше 30. — Ну-у? — Слишком стара для тебя, — язвительно говорит он. — Ух, да ладно тебе, — скулит Лира, положив подбородок на стол, ее щеки порозовели, а шляпа съехала набок. — Некоторые хотят выйти в свет, знакомиться с людьми! Не все из нас готовы проводить все время, тоскуя по странному чуваку с горы. Блу давится своим безе. — Что, прости? — восклицает он слишком громко, а затем продолжает, как он надеется, более высокомерным тоном. — Я имею в виду, о чем ты вообще? Она смотрит на него как на идиота. — Ох, умоляю. Тебе сколько, под тридцатник? — Мне двадцать. — Короче да, почти пенсионер… — Едва ли на два года старше тебя! — Старпер, и, несмотря на то, что у тебя есть все эти дурацкие фанатки, ты никогда не встречался ни с одной из них. Или с кем-то из фанатов-мужчин. Вместо этого ты просто продолжаешь пускать слюни на того же парня, которым был одержим, когда тебе было лет десять. — Я не пускаю слюни. — Из того, что я слышала, ты довольно часто взбираешься на гору, чтобы увидеть его. — Он… он там живет! Единственный способ увидеть его — это подняться на гору, — говорит он, хмурясь, — и это неправда, что… — У тебя никогда не было отношений? — говорит она, ухмыляясь. — Я очень внимательно прислушиваюсь к сплетням. Я бы узнала. — Я… это не… я… я назначал встречи! Лира резко выпрямляется и разражается громким, хриплым смехом, хлопая себя по колену. — Встречи? — Нет, послушай, я… — Тебе что, восемьдесят? — хихикает она. Раздраженно фыркнув, он решает даже не удостаивать это ответом. Вряд ли Блу виноват, что его вырастил дед. Он запихивает в рот еще безе, сердито жует и смотрит на нее. После еще нескольких минут жестокого смеха та успокаивается и смотрит на него с выражением полного недоверия. — Я имею в виду, правда, ты серьезно это отрицаешь? — спрашивает она. — Конечно, — усмехается он, — это какой-то бред. На самом деле, он только-только смирился с мыслью о том, чтобы назвать Реда своим другом. И то, тот был довольно странным другом. Блу сует в рот кусочек безе, жуя так бунтарски, как только может. Он глотает, запивая его остатками вина, и с такой силой ставит пустой бокал на стол, что остальные посетители подпрыгивают. — Нелепость, — подтверждает он. — Да, коне-е-е-чно, — отвечает Лира, а затем замолкает. Она просто смотрит на него. Ухмыляясь. Даже не переводя тему, просто ожидая. Медленно, неуклюже и очень пьяно шестеренки в голове Блу начинают вращаться. — Ха, — говорит он, прищурившись. Нет. Нет, это была- Это была странная мысль. Глупая, серьезно. Он не был уверен, почему она вообще- Что-то в его голове щелкает. — Что. Лира улыбается ему. — Ух! Вы что, издеваетесь?! — восклицает он, улыбка Лиры не дрогнула ни на секунду. — Я имею в виду, серьезно?! Его лицо ударяется об стол. — Вот дерьмо. Склонившись над его коматозным телом, Лира весело заказывает им немного коньяка.       Блу решает, что самым разумным решением было бы избегать Реда до конца своих дней. Так что после того, как он возвращается в Канто и поступает в Университет Пьютера, он приступает к его исполнению.       По мере того как учебы становится все больше и он пытается наверстать упущенное на работе, делать это становится одновременно и легче, и труднее, чем он ожидал. Легче, потому что у него мало времени на хоть что-то помимо беготни туда-сюда между Пьютером, Паллетом и Виридианом, не говоря уже о местах полевых работ, куда дедушка или его новые преподаватели продолжали посылать его на работу и занятия. Сложнее, потому что вся эта работа делает все более и более заманчивой мысль о том, чтобы сбежать на гору Сильвер под предлогом проверки, не упал ли там замертво Ред. Университет Пьютера оказывается неплохим, несмотря на то, как дедушка поджал губы, когда Блу сообщил ему, что собирается поступать туда. Исследования эволюции не получают такого финансирования, как, скажем, археология или даже древняя история, но его занятия хороши. После целого года обучения в университете на иностранном языке возможность посещать лекции и писать статьи на старом добром рансейго кажется благословением. А его руководитель, хотя и лишен дурной славы или связей Сайкамора, является долгожданной передышкой от его эксцентричности и от суровости дедушки. Если все пойдет хорошо, первая публикация под его авторством выйдет к концу года. (Блу не говорит об этом дедушке. Тот захотел бы просмотреть статью заранее, и в таком случае она никогда не увидела бы свет. Так что он заставляет Дейзи поклясться хранить это в тайне, не обращая внимания на печальное выражение ее лица.) Работать в Гиме по-прежнему тяжело. Все тренеры, которых он встречает, одинаковы. Есть дерзкие дети с шестью покемонами — большими, устрашающими монстрами, очень похожими на его собственную основную команду. Почему-то это никогда не казалось таким обыденным, когда он был на их месте. Есть чувствительные ребята, которые обычно доходят лишь до третьего или четвертого значка, с милыми покемонами, которых они часами гладят и расчесывают. Затем есть подражатели, шумные дети с фирменными позами и броскими фразами, с командами, которые очень похожи на его или какого-нибудь другого известного тренера. Очень часто с Пикачу, неуклюже сидящим у них на плече. Дело не в том, что они плохие ребята. Они просто начинают сливаться друг с другом. Немногие из них бросают ему вызов чем-то новым, большинство просто используют преимущества типов, спамят предметами или повышают уровень своих покемонов сверх уровня значка для легкой победы. И у него нет такой способности, как у других Гим лидеров, разыгрывать сцену для детей, вести себя так, как будто он никогда не сталкивался с подобным тренером, хвалить их за крепкие связи с их покемонами и бла-бла-бла. Из его уст это звучало слишком неубедительно. Ну, это, и он все еще не очень хорошо принимает поражение. Тем более, он должен играть по правилам Лиги (определенное количество предметов и замен, заранее установленные команды, уровни, наборы ходов и предметов), а дети… Ну, дети никому ничем не обязаны. Они могут приходить с сумками, набитыми Гипер-зельями, и камнями воскрешения, и могут менять своих покемонов туда и обратно столько, сколько им захочется. Это расстраивает. Это не честный бой — это бой, который он обязан проиграть. Что вполне разумно, напоминает он себе. У детей должны быть шансы на победу. В этом и смысл. Все в порядке. Ему нравится его работа. Правда, нравится. Сидя в своем кабинете, раскачиваясь взад-вперед на стуле и проверяя, нет ли у него каких-либо новых сообщений (они были), и были ли какие-то из них от Реда (нет), игнорируя стопку документов, связанных с Гимом, и с просьбами местных жителей о помощи в вопросах, связанных с покемонами, было трудно убедить себя в этом. — Блу, сэр? — раздается голос от двери. Блу выпрямляется и видит, как в комнату вкатывается один из его тренеров, долговязая пятнадцатилетняя девочка, которая сражается здесь после школы и по выходным. Ее Гипно следует за ней, подходит ближе и встает рядом с ее коляской. — Эй, что я тебе говорил? Не нужно этого 'сэр'. Просто Блу, окей? — Простите, сэ… — она прочищает горло. — Простите. Вас ждет соперник. — Ух, что, прямо сейчас? Разве они не могли забронировать заранее? — скулит Блу. Конечно, так было не принято, но большинство тренеров в Канто знали, что, если они хотят сразиться с ним, необходимо было позвонить ему заранее. Если тренеры просто появлялись, Блу иногда просто говорил им вернуться после того, как они получат восемь значков, просто чтобы побесить. Он любил серьезные сражения, и им все равно пришлось бы возвращаться через Виридиан, чтобы добраться до Виктори-Роуд. Лэнсу не нужно было об этом знать. — Э-э, — говорит она, выглядя взволнованной, — я не знаю, как ему это объяснить. Не могли бы вы просто пойти и сразиться с ним, пожалуйста? — Нгггх. — Это матч с семью значками, — добавляет та, практически умоляя. Он закатывает глаза и встает, потягиваясь. Действительно, это было бы хорошим предлогом, чтобы сбежать от других своих обязанностей, даже если это была очередная скучная битва. — Хорошо, хорошо, спасибо, — говорит он, взъерошивая ее волосы, проходя мимо, игнорируя румянец и хмурый взгляд, который он получает в ответ. Спускаясь по лестнице, он выходит на свою боевую площадку, ожидая увидеть какого-нибудь ухмыляющегося парня в кепке. — Алола! Ладно. Он хотя бы был прав насчет кепки. Перед ним стоит самый старый претендент за долгое время — темнокожий парень на добрых несколько лет старше его, в шортах, лабораторном халате, кепке и по неизвестным Блу причинам без футболки. Тот ухмыляется и машет ему, положив одну руку на бедро. Какой-то коричневый, похожий на собаку Покемон, которого Блу не узнает, стоит рядом с ним, его пушистый хвост покачивается взад-вперед. Он выглядит так, будто может быть из Хоэнна, но этот покемон не похож ни на одного из известных ему покемонов Хоэнна. — Ты тут Гим-лидер, верно? — спрашивает претендент на слегка неуклюжем рансейго. Блу внезапно понимает беспокойство своего тренера: большинство людей немного паниковали, сталкиваясь с кем-то, кто общался не совсем так, как они. Блу, однако, имел большой опыт в этом деле. — Юнова? — спрашивает он. Тренер моргает, а затем смеется. — Боюсь, что нет, братец! Родился и вырос в Алоле! Меня зовут Кукуи, — говорит тот с широкой ухмылкой. Видя пустое выражение лица Блу Кукуи, продолжает. — Небольшой регион, много разных островов, битком набитых редкими покемонами, да! Хотя и довольно маленький. У нас даже нет собственной лиги. Во всяком случае, пока нет. О, это было популярным местом отдыха для людей из Канто. Он был совершенно уверен, что Дейзи говорила о поездке в течение нескольких месяцев, всё больше и больше намекая своему парню о том, что 'Это очень милое место для медового месяца, не так ли?'. — Ты немного староват для претендента в чемпионы, не думаешь? — спрашивает Блу, поднимая брови, смутно задаваясь вопросом, все ли на Алоле разгуливали с голым торсом. Кукуи беззастенчиво ухмыляется. Как в отношении его возраста, так и в отношении его сомнительного выбора одежды. — Что ж, я изучаю атаки покемонов, а для этого нет лучшего способа, чем их практическое использование, — отвечает он. — Что скажешь? Несмотря на свою непринужденность, Кукуи обладает аурой давления и силы, присущей действительно талантливым тренерам. Кроме того, Блу никогда раньше не сражался ни с одним покемоном из Алолы. Блу ухмыляется и вызывает Пиджеота. — Ха, отлично! Вот это мне нравится. Лайканрок, вперед! — Кукуи отдает приказ, и странный покемон-собака рядом с ним бросается в атаку. Блу очень быстро узнает, что это не нормальный тип, как он предположил изначально. Лайканрок устанавливает Скрытые Скалы, и, прежде чем Блу успевает понять, что происходит, почти вырубает Пиджеота атакой Острыми Камнями. Проклиная свою недальновидность, Блу приказывает Пиджеоту поднять Вихрь, отправляющий Лайканрока в воздух. Кукуи переключается на Магнезона, и Блу тихо ругается про себя — это оставляет ему очень мало выбора, кроме как позволить одному из своих покемонов принять удар из ловушки Хитрых Скал, независимо от того, позволит ли он Магнезону одолеть Пиджеота или нет. Стоп… Точно! Он переключается на Райдона и надеется, что Магнезон не сможет вовремя левитировать в сторону от землетрясения. Кукуи — хороший тренер, умный и быстрый, совсем не колеблющийся при выборе своего следующего хода или подбадривая своего покемона. У него нет такой решительности, как у Реда, или сочетания маниакальной энергии и фокусировки Лиры, но он умен и креативен, и это делает его занятным противником. Кроме того, большинство его покемонов, похоже, те, с кем Блу почти никогда не сталкивался. После того, как Блу одолевает Брейвиари метким ударом Грома от Мачампа, Кукуи посылает, возможно, самого прекрасного Найнтейлса, которого Блу когда-либо видел, с белоснежным мехом и хвостом, похожим на грозовую тучу. Прежде чем до Блу доходит, что нет, это не шайни, вспоминая, что он видел эту форму в исследовательских заметках Дексио и Сины, Найнтейлс поднимает свои хвосты в воздух, сияя ярким светом, и вырубает Мачампа одним ослепительным взрывом. Волшебный тип. Верно. Теперь он официально принят в бои лиги. Возвращая Мачампа в покебол, Блу не может найти в себе силы обрадоваться за достижение Дексио и Сины. Мысленно прокручивая таблицу типов и перебирая в голове свои стратегии, Блу вызывает Арканайна. Битва затянулась надолго, и тренеры Гима Блу собрались, чтобы посмотреть, перешептываясь друг с другом и восхищаясь экзотическими покемонами Кукуи. Или самим Кукуи. Блу чувствует укол раздражения. Возможно, он больше не вундеркинд и даже не самая большая знаменитость, но он не позволит затмевать себя в своем собственном Гиме. С помощью еще нескольких переключений и ходов, а также хитрой маленькой уловки, включающей в себя Зеркальную атаку Пиджеота и Цитрусовую Ягоду, Блу удается завершить битву и выиграть с одним оставшимся покемоном. Он улыбается, когда его тренеры аплодируют. Пиджеот устало приземляется рядом с ним, принимая нежное поглаживание по щеке, прежде чем вернуться в свой покебол. Он смотрит на Кукуи и, к своему удивлению, обнаруживает, что тот смеется. — Ну что ж! Вы, Гим лидеры Канто, действительно мастера своего дела, не так ли? — говорит он, ухмыляясь. — Ни разу не выиграл с первой попытки. — Первой попытки? — переспрашивает Блу. — Ха! Да я вернусь, братец! — говорит он, подмигивая. — Я должен увидеть еще несколько твоих горячих движений! Прежде чем Блу успевает понять, флиртуют ли с ним (и должен ли он быть польщен или сбит с толку — он красавчик, но он старый, и он профессор… фу), Кукуи уходит, помахав рукой, засунув руки в карманы лабораторного халата, напевая себе под нос.       Кукуи возвращается на следующий день, но Блу побеждает вновь. Кукуи, все еще на удивление равнодушный к этому, смеется и хлопает его по спине. Это раздражает больше, чем должно. Почему Блу единственный, кого волнует, выиграет он битву или нет, черт возьми. Кукуи не возвращается на следующий день после этого, но Блу ни на секунду не думает, что тот сдался. Некоторые тренеры действительно сдаются. Он побеждает их раз или два, и они больше никогда даже не приходят в его Гим, либо просто расстроенные, либо смущенные, или что-то между. Некоторые дети приходят в Виридиан первым делом. Дерзкие ребята, обычно его поклонники. И когда они проигрывают свою первую настоящую битву, многие закатывают истерику, обвиняют своих покемонов и решают вернуться домой к своим мамам. Иногда он задается вопросом, был бы он одним из таких детей, если бы кто-нибудь из Гим-лидеров сумел одолеть его в тот день. Он обычно давал Вартортлу нагоняй всякий раз, когда у него была плохая битва. И каждый раз, когда Ред появлялся и он терпел поражение, Блу проводил дни, дуясь и бормоча, разыскивая новые стратегии в ближайшей библиотеке, тренируя своих бедных покемонов до полусмерти, рыча на них даже за самые малозначительные ошибки. Это одна из тех вещей, о которых он старается не думать. В любом случае, он не считает, что Кукуи из тех, кто сдается после нескольких неудачных попыток. Когда Кукуи возвращается неделю спустя, он явно подготовлен. У его покемонов есть новые приемы, новые стратегии, и у него есть что-то в рукаве против каждого члена команды Блу. Алаказам поражен удачной атакой Найтейлса Кукуи, и Блу снова чувствует укол раздражения из-за того, что ему не разрешают менять свою команду для битвы в Гиме. Даже несмотря на то, что в этом весь смысл системы, напоминает он себе. Он должен быть в невыгодном положении, иначе у претендентов не было бы достаточно шансов на победу. Тем не менее, довольно неприятно проигрывать кому-то, кто заранее изучил всю твою команду и все их имеющиеся движения. Наконец, Бластойз падает на пол, и Блу возвращает его, тщательно перестраивая свое лицо в самое любезное выражение проигравшего, которое у него есть. Он не тратит свое время на привычные речи — Кукуи слишком стар для такого дерьма — и вместо этого просто делает шаг вперед, чтобы пожать ему руку. — Ха! Это было нечто, братец, — говорит он, все еще ухмыляясь. — Знаешь, я никогда раньше не бился в Гимах. Ничто не сравнится с Островным вызовом на Алоле. — Островной вызов? — переспрашивает Блу, приподнимая бровь. — Эээ, как бы мне это объяснить? Ну, у нас в Алоле всё немного по-другому, — медленно говорит он. — Мне немного трудно объяснить это в Рансейго. В общем, у нас есть вызовы и кахуны, и… хм… Он замолкает, выглядя немного озадаченным. Какой бы ни была система в Алоле, она казалась сложной. — Может, будет легче на юноване? — спрашивает Блу, переключая языки. Хотя, если быть честным, он не был до конца уверен, на каком языке говорили в Алоле. — Ха! Ты полон сюрпризов, не так ли, братец? И да, может быть, так и было бы и полегче, но… эээ, — говорит он, а затем машет рукой. — Эй, послушай, как насчет того, чтобы ты дал мне свой адрес электронной почты? Я напишу тебе. Знаешь, ты всегда можешь слетать на Алолу и попробовать себя в Островном вызове! Не думаю, что ты слишком стар для этого… — Я почти уверен, что это так, — говорит Блу, закатывая глаза. — Ха! Ну, если ты так говоришь, — говорит он, совершенно не смущенный поведением Блу, и сует ему в руки свой телефон (не покегир, а какой-то юнованский, которого Блу не узнает). Чувствуя, что у него нет выбора, Блу вздыхает и вписывает свои контакты. — Спасибо, серьезно, тебе стоит подумать о том, чтобы навестить Алолу. Отличное место для отдыха, много редких покемонов, — говорит Кукуи, забирая свой телефон и засовывая его обратно в карман своего лабораторного халата. — Я подумаю об этом, — уклончиво говорит Блу. На самом деле он не уверен, зачем ему понадобилось бы посещать какое-то место без приличной лиги. В чем смысл? — Ха, ты просто обязан. Кстати, я слышал о каком-то загадочном абсолютном чемпионе Канто? — начинает он. — Мне сказали, что ты тот парень, с которым нужно поговорить, если я хочу встретиться с ним лицом к лицу. Блу едва сдерживает смех, когда слышит 'абсолютный чемпион'. Он не должен. Ред бы этого не оценил. С другой стороны. Было бы довольно забавно. — Да-а-а, ну, знаешь, если ты действительно хочешь его найти…       Несколько дней спустя Блу видит, как на его Покегире появляется сообщение от кого-то, кому он упорно избегал писать, но сам отчаянно надеялся получить сообщение. Оно не особо поэтично. Почему он не носит футболку? Блу предполагает, что как бы отчаянно он ни пытался избегать мыслей о Реде с того самого осознания в Калосе, он не может просто проигнорировать его. Не тогда, когда он сам послал Кукуи к нему. Он единственный более нелепый, чем ты, человек, которого я встречал. Решил, что ты оценишь возможность сразиться с ним. Он откладывает свой Покегир в сторону, чувствуя себя слегка виноватым, и возвращается к эссе об эволюционных линиях с разделением полов, над которым должен был работать. Через несколько минут Иви распахивает дверь, возмущенно мяукая об ужине, поэтому он вздыхает и идет на кухню, чтобы наложить ей еду. Большинство его покемонов остаются внутри своих покеболов, так что их не нужно часто кормить, но она очень привыкла к калосианскому образу жизни. Он знает, что должен быть с ней строже, но это заранее проигранная битва. Наконец, удовлетворив самую избалованную Иви в мире, он возвращается к своему столу, где его Покегир шумно вибрирует. Два пропущенных сообщения. Сначала он открывает изображение от Кукуи и чуть не роняет свой Покегир на стол. Это первая фотография Реда, которую он видел за много лет, на ней тот выглядит очень неловко, пока Кукуи обнимает его за плечи, хотя и не отходит, как сделал бы когда-то. Хотя, может быть, это произошло уже после того, как был сделан снимок. Кукуи, с другой стороны, выглядит так, как будто прекрасно проводит время, будучи полуголым на вершине заснеженной горы. Подпись: Сразился с твоим приятелем — теперь понимаю, почему его называют абсолютным чемпионом! А после длинная вереница прямоугольников. Он предполагает, что это смайлики, которые его Покегир не может отобразить. Он фыркает и открывает сообщение от Реда: >: ( Блу смеется, но после его настигают чувство вины и смущения. На самом деле он не хотел напрягать Реда или снова выводить его из себя. Он был не уверен, чего пытался достичь. С таким же успехом он мог бы начать дергать парня за хвостик и толкать его на школьном дворе. (Снова.) Прежде чем он успевает остановить себя, он пишет ответ: Прости — обычно тебе нравятся хорошие соперники. К его удивлению, ответ от Реда приходит с поразительной скоростью. Он странный. Но. Это была хорошая битва. Спасибо. И вот так просто его клятва самому себе 'Просто притвориться, что Реда не существует' разрушается. Самое печальное, что он совершенно уверен, что Ред даже не заметил, что его так долго игнорировали.       Несмотря на это, он не видит Реда снова в течение нескольких месяцев и почти не пишет ему после того, как послал к нему Кукуи. Его время съедено обязанностями Гим-лидера, разгребанием, казалось бы, бесконечных кип бумажной работы, беготней туда-сюда от Виридиана в Пьютер, ворчанием Лэнса по поводу его обязанностей и в какой-то момент возвращением в Калос, чтобы помочь завершить проект, над которым он работал, — у него нет времени снова взбираться на гору Сильвер. Или времени, чтобы путешествовать самому. Или делать вообще что угодно, кроме работы. Это немного удручает. И настойчивые фотографии Лиры из разных регионов, которые та посещала, не помогали. 80 значков, 3 чемпионских титула и ещё куча всего. Она появляется в журналах и в новостях, ухмыляясь рядом со своей постоянно меняющейся командой покемонов, часто таких, которых Блу никогда не видел вживую. Он начинает отсчитывать дни до окончания учебы, когда у него появится хотя бы немного свободного времени.     В Виридиане большинство детей просто шли к дедушке за своим стартовым покемоном. Есть определенная доля престижа в том, чтобы иметь настоящего стартового покемона, подаренного вам самым лучшим профессором региона. Тот факт, что два самых выдающихся чемпиона в новейшей истории начали свою карьеру в лаборатории дедушки, говорил о многом. Так что Блу не так часто приходится иметь дело с новичками. Тем не менее, время от времени к нему приходят дети. Те, кто хочет поймать своего первого покемона самостоятельно, или те, у кого родители старой закалки, которые проводят много времени, мрачно бормоча о том, что в наши дни тренером стать слишком просто, или те, кому просто не нравится стартовое трио Канто, и они хотят чего-то другого. Это было достаточно просто — дать им сумку, полную покеболов, несколько ободряющих слов и одолжить одного из своих покемонов. Маленького, более слабого, спокойного и простого в обращении. Большинство его покемонов были слишком большими и своенравными для этого — даже Алаказам считал это дело ниже своего достоинства. Однако его Ратикейт, давно отошедший от серьезных сражений из-за своей больной ноги, любил проводить время с детьми. В его коллекции было ещё несколько низкоуровневых, дружелюбных покемонов, которые также подходили для этой задачи. (Иви, однако, таинственно исчезает всякий раз, когда ребенок забредет в поисках стартового покемона.) На самом деле, это одна из лучших частей работы. Это не его конек — он не из тех парней, которых умиляют дети, — но это легко, и за этим интересно наблюдать. Всё лучше, чем сидеть в своем кабинете, заполняя кипы бумаг, снова и снова вести одну и ту же битву или получать выговор каждый раз, когда он слишком надолго покидает Виридиан. Однажды утром посреди объяснения о том, как ловить покемонов, очень нервно выглядящей паре близнецов и их еще более нервно выглядящим родителям, когда входные двери в Гим открываются. — Дедушка? — выпаливает он, быстро роняя покебол Ратикейта. Тот появляется во вспышке света, что-то бормоча, и растерянно оглядывается по сторонам. — А, Блу, — говорит дедушка, — вижу, ты усердно работаешь? Я подожду. Блу вспыхивает и возвращается к своему покеболу, пихая его в руки одному из детей. Они открыто таращатся на дедушку, пока Блу выпроваживает их за дверь, желая им удачи и рекомендуя Виридинианский лес в качестве отправной точки. — Эй, деда, это на тебя не похоже, вот так вваливаться сюда, — говорит он, поворачиваясь, чтобы посмотреть на дедушку. — Вваливаться? — повторяет тот. Как будто он никогда в жизни не слышал жаргона. Или не слышал его десять лет. Одно из двух. — Да. Послушай, я занят. Что тебе нужно? — говорит он и слышит, как Дейзи в его голове ругает его за грубость без всякой причины. — Ну, я не хотел мешать… — Что сделано, то сделано, — говорит он, пренебрежительно махнув рукой. Дедушка прищуривается, но, похоже, решает опустить тему. Прочистив горло, он достает из кармана два маленьких конверта и протягивает их Блу. — Что это? — спрашивает он. Почтовые марки аж из Юновы. Несмотря на то, что одно из них адресовано в лабораторию дедушки, оно предназначалось ему. Другое было для Реда. После нетерпеливого кивка дедушки Блу вскрывает конверт и вытаскивает письмо. На дорогой бумаге были выгравированы слова 'Всемирный турнир покемонов'. — С каких это пор проводится всемирный турнир? — спрашивает Блу. Письмо на юноване, осознает он, едва сдерживая стон, но он не собирается передавать его дедушке для перевода. Дорогой Чемпион Блу, Он слегка ухмыляется — наконец-то хоть кто-то использует его чертов титул. Мы с большим волнением сообщаем вам о том… Бла-бла-бла, скукотища, Блу читает так быстро, как только может, — суть в том, что в Юнове, недалеко от города Дрифтвейл, будет проводиться новый всемирный турнир, и они приглашали его принять в нем участие. Он будет транслироваться по телевидению, как, кажется, вообще всё в Юнове, и в нем примут участие Гим-лидеры со всего мира, чемпионы и другие известные тренеры. — Хм, звучит довольно неплохо, — говорит он. — Конечно, я напишу ответ и скажу, что готов принять участие. — Погоди, ты к тому времени уже закончишь свои занятия? — немедленно спрашивает дедушка. Блу нахмуривается. Он не спрашивал разрешения. — Ха, конечно, деда, — говорит он, его обычный тон напряжен. — Как будто я оставил бы профессоров в Пьютере на произвол судьбы. Они совершенно беспомощны без меня. — Хм, — произносит дедушка с явным сомнением. — Ха, а что насчет этого? Не нашел службу доставки на гору Сильвер? — говорит он, размахивая приглашением Реда. Оно было адресовано на дом его матери в Паллете. — А… ну, — говорит дедушка, — мама Реда хотела бы, чтобы ты попытался убедить его пойти. — Ты же шутишь, да? — …Я попытался объяснить ей, что это маловероятно, — говорит он, качая головой. — Знаешь что? Я просто напишу ему, в последнее время он более внимателен к своему Покегиру. Спасает меня от похода в гору только для того, чтобы меня послали куда подальше, — говорит он, отстегивая свой Покегир от ремешка на запястье. Дедушка с удивлением наблюдает за ним. — Ты же понимаешь, что вы с Редом — единственные люди, которые все еще используют Покегиры? — Он говорит, забавляясь. — Даже я недавно переключился на силфон. — …Он мне больше нравится, — бормочет он. Даже если многие тренеры, которые бросали ему вызов, смеялись при виде Покегира на его запястье. Почему все ведут себя так, словно он какой-то старик? Будто он одним своим присутствием напоминал о 90-х в его зрелом возрасте 21 года. Он посылает сообщение Реду, с нетерпением ожидая увидеть привычное невозмутимое 'Нет', которое он получал в ответ на любое предложение о том, что Ред, возможно, должен вернуться к цивилизации. — Итак, твои занятия почти закончились…? — неловко говорит дедушка. Блу хотелось бы, чтобы тот просто отправился обратно в лабораторию, как тот обычно это делал, — это было проще, чем пытаться нормально поговорить. Он задается вопросом, разговаривали ли они с дедушкой как два взрослых человека хотя бы раз. — Эм. Да, — говорит он. — Выпускной через месяц или около того. У меня появится отличный лист бумаги в рамочке. — И на этом листе будет написано… Блу вдыхает через нос. Он говорил дедушке свою специальность, он уверен в этом. Он предполагает, что, поскольку тот, как всем известно, иногда забывает имя собственного внука, ему правда не следует удивляться, что то, что он изучал последние несколько лет, также вылетело у него из головы. — Эволюционная наука. — А, — говорит дедушка. — Диссертация принята к публикации, — добавляет Блу, и в его голосе, наверное, слышна нотка отчаяния. Дедушка кивает. — В каком журнале? — Журнал исследований эволюции покемонов Канто, — цитирует он. — Хм. Верно, верно, ни один из любимых дедушкиных журналов. Плевать. Он соответствовал той работе, которую он выполнил. Кого это волнует? Ему совершенно не было дела до этого дерьма. Ну... Нет. Дело даже не в этом. Он просто не собирался в очередной раз становиться лакеем дедушки в лаборатории. Это заставило его задуматься о том, на что он тратил свое время, бегая по миру как сумасшедший последние несколько лет. — Значит, ты продолжишь обучение? — спрашивает дедушка, глядя на него так, словно на этот вопрос был только лишь один правильный ответ. А, точно, вот зачем он делал всё это. Он был в погоне за одобрением родителя. Дедушки. Не важно. — …Нет. — Нет? — Ну, ты знаешь, надоело мне это всё. Хочу снова отправиться в путь, — говорит он, стараясь казаться как можно более взрослым и разумным. Дедушка смотрит на него точно так же, как он смотрел, когда появился в Лиге Индиго почти десять лет назад, — разочарованно и раздраженно, и без малейшего следа удивления. Как будто тот всегда ожидал, что Блу подведет его. — В путь? — Дедушка недоверчиво повторяет и вздыхает. — Блу, ты взрослый мужчина, вряд ли тебе захочется снова путешествовать… — Почему нет? — Теперь у тебя есть обязанности! Всему… — Всему свое время и место, да, да, да, — огрызается Блу, а затем закатывает глаза. — Я в курсе. Не понимаю, почему это означает, что я должен навсегда запереться в этом Гиме или в лаборатории. — Запереться? Ты выбрал… — парирует дедушка, повышая голос. Спор прерывается звуковым сигналом с запястья Блу. — Ха, ну вот. Давай-ка посмотрим, что золотой мальчик скажет о чемпионате мира? — цыкает Блу, будто ему снова 13 лет. Дедушка складывает руки на груди, поджимая губы. Блу нажимает на экран своего Покегира, чтобы прочитать сообщение от Реда. Одно крошечное слово, как всегда. Хорошо. — Ну и ну, какой сюрприз, золотой мальчик не хочет возвращаться до– погоди, что? — говорит он, возвращая свое внимание к своему Покегиру. Хорошо. Звучит интересно. Блу ошеломленно смотрит на сообщения. Дедушка наклоняется, чтобы посмотреть на экран. — Ну что ж! — говорит тот, ухмыляясь. — Мне необходимо немедленно сообщить об этом Масами. Она будет в восторге. — Хм… Да, иди займись этим, — говорит он, удивляясь, почему ему вдруг стало так холодно.     Блу ожидал, что Ред передумает, но за неделю до того, как они должны уехать в Юнову, он вновь появляется в Паллете. Очень тихо. Посреди ночи приземляется вместе с Чаризардом перед домом своей матери и заходит внутрь. На следующее утро Дейзи спешит за ингредиентами для завтрака, заставляя Блу написать Реду, чтобы тот присоединился к ним. Это сюрреалистично — видеть Реда в его старом доме, намного более высокого, чем раньше. Тот кивает Дейзи, явно чувствуя себя неловко, и слушает болтовню дедушки. Он принимает душ и как следует бреется (вроде как. У него не очень хорошо получается. Но ему идет). Даже надевает новую одежду, которую купили ему мама и дедушка. Он по-прежнему не разговаривает, не особо выходит из дома, и Пикачу постоянно сидит у него на плече, но он действительно вернулся в Паллет-Таун. Блу уже потерял надежду, что тот когда-нибудь спустится с этой дурацкой горы, и вдруг он просто резко решил сделать это. Блу не может стряхнуть мысль, что это не особо впечатляюще. Несмотря на его опасения, все остальные вне себя от радости. В семье Оук по этому поводу больше восторга, чем когда Блу закончил школу, или стал Чемпионом, или сделал…да все что угодно. Дедушка и Дейзи не умолкают по поводу того, что Ред наконец дома, и не одно новостное издание с восторгом сообщает о возвращении 'Лучшего Тренера' в Паллет-Таун. Это действительно иронично. Ред убежал, чтобы избежать такого внимания, но это только усилило его загадочность. Это принесло ему славу, которую Блу не смог получить, выставляя себя на всеобщее обозрение. На самом деле в этом не было ничего нового. Несмотря на то что он всегда был на два шага впереди Реда во время своего путешествия, Ред всегда был тем, о ком все беспокоились. Тот, кто всегда спасал положение, помогал нуждающимся и бла-бла-бла. Друг всех покемонов, национальный герой. Совсем не такой, как этот мелкий хулиган, его соперник. Он почти не спит в ночь перед их вылетом в Юнову. Всё, о чем он может думать, — это то, что Ред никогда в жизни не летал на самолете. И у него есть подозрение, что Кастелия-Сити не придется ему по вкусу. Похоже, никто, кроме него, не думал об этом, и меньше всего сам Ред. А еще у него есть свои собственные дурацкие личные проблемы, с которыми нужно бороться. Лира не переставала посылать ему советы (сомнительного качества) с тех пор, как он сообщил ей, что Ред поедет с ним на чемпионат мира. Даже его покемоны в последнее время смотрят на него с подозрением; Алаказам кажется раздраженным, качая головой каждый раз, когда выходил из своего покебола. Эта поездка обернется катастрофой, думает Блу и натягивает одеяло на голову, отчаянно желая хотя бы немного поспать.