Случайности не случайны.

Я вернулась с офиса, в котором пропала на два дня. Пауль был не против и спокойно к этому отнесся. Потому что как раз дома царил творческий беспорядок. Процессище. В это самое время двое мужиков заполонили квартиру и проигрывали новые наброски песен. Ритм и бас гитаристы. — Тю, вас только двое, — закрыла входную дверь, — куда подевали остальных? — Привет, — Ландерс бережно поставил гитару и подошел ко мне, помогая снять пальто. — Привет, — кивнул рукой Оливер, тут же опуская ноги со столика на пол. На его коленях лениво разлеглась бас-гитара и его пальцы замерли над струнами. — Круспе в Америке. Тилль занят над клипом. Остальные в рождественском отпуске, отдыхают с семьями, — Ландерс обратно занял своё теплое место на диване, — Присоеденяйся, у нас тут новый материал. Могу поспорить, твоя укулеля даст фору Оливеру, — он стрельнул глазками на друга и подмигнул. — Я считаю, что бас-гитара сексуальнее звучит, — я решила не сдавать позиции и дать отпор шуткам Пауля. — В смысле сексуальнее? — Ландерс явно не ожидал такого. Да и Ридель тоже, — А как же моя крошка? — ритм-гитарист погладил свой шестиструнный инструмент. — Всё дело в том, что бас длиннее и толще, — и я ободряюще потрясла за плечо своего парня, усаживаясь рядом. Пауль закашлялся. — Струны. Струны, Ландерс! Тот только нахмурил брови, но всё-таки поддался и улыбнулся в ответ. Ридель в свою очередь залился краской, — Надо сделать перерыв. Мужик, мы не спали пол ночи. Мы заказали китайской еды и переместились на кухню. Пауль весело рассказывал о всём на свете с набитым ртом, при этом активно жестикулируя с бамбуковыми палочками между пальцев, за что получил от Риделя тумака в плечо. Меня пробило на смех и лапша предательски сползла мимо тарелки. — Приезжайте на выходные ко мне. Надо тоже устроить рождественский ужин. Пожарим мясо на гриле, — переводя дыхание, отозвался наш гость, после того, как все успокоились от смеха. — Хорошая идея, — поддержал Ландерс, — Mein Teil в лучших традициях, — и перевёл взгляд на меня, — Свежий воздух не помешает. Ты как на это смотришь? Ридель обитал в доме за городом. На выходные собралась небольшая компания из близких друзей. Накупилось много еды и выпивки. Все весело проводили время за вкусным грилем и общением. Кто-то притащил фейерверки и это было зрелищно. Не настолько конечно, как во время выступлений Rammstein, но я в тот момент с замиранием сердца смотрела на яркую россыпь в небе и чувствовала себя счастливым человеком. И конечно же, ну куда же без дурачек Пауля. Тот уже бегал с фейерверком по заднему двору и гонялся за другим парнем, они начали играть в войнушки. Мужики, что с них взять. Я обернулась, на меня смотрел Оливер. На его лице отражались красные блики от салюта. Я перестала улыбаться и застыла. В тот момент я ощутила тепло в груди. Его глаза были полны неопределимых чувств. На меня смотрели, как на родного человека. Это длилось какое-то мгновение, но мне показалось, что я провалилась в космос навечно. Нас перебил мимо пробегающий новоиспеченный капитан, зажигая петарду, — Ахтунг! Народ тот час же рванул в стороны. Оливер схватил меня, перекинул через плечо и вступил в воображаемую битву, — Ложись! Рвануло так, что заложило уши. Это было нечто. Вскоре, мелкое хулиганство закончилось и компания переместилась в дом обратно за стол. Я немного подустала от суматохи. Пока велись чисто мужские разговоры, я пошла на кухню. Включила чайник и осмотрелась в поисках чая. Полный чайник не спешил закипать, я взялась за грязную посуду в раковине. — Брось, у него есть посудомоечная машинка, — Пауль подошёл ко мне, положил руки на плечи и начал легонько их массировать. — Меня это успокаивает, — ровно ответила я, поддаваясь на движения его рук. — Оставь. Нам надо поговорить. — Давай не сегодня и не при всех, — я выключила кран и промокнула руки бумажным полотенцем. Внутри мгновенно начала прорастать тревога. Чайник щёлкнул, выпуская столб пара. Я достала чашку и крепче её сжала, унимая дрожь в руках. — Я должен поехать туда… — как будто вынес приговор Пауль. У меня всё внутри оборвалось. Я повернулась к нему. В его глазах читалось сожаление. Или чувство вины. Или он пытался сделать вид, что сожалеет. Не знаю. Я закрыла глаза и попыталась успокоить торнадо в моей груди. — Я понимаю, — как можно спокойнее ответила я. У него зазвонил входящий вызов. Ландерс посмотрел на экран, вдохнул, и засунул телефон обратно в карман. — Ответь. Не заставляй ЕЁ волноваться, — я огрызнулась и сильно закрыла глаза, в попытке как-то абстрагироваться. Пауль схватил бутылку джина и вышел обратно в гостиную. Я села на высокий барный стул, ощущая свои ватные ноги, как будто я целый день таскала мешки с цементом. Подступила тошнота и головная боль. Я вернулась к мытью посуды, способу отвлечься. Некоторые гости вызвали такси и уже уехали, один жил по соседству — благополучно утопал домой. Я начала сносить еду и складывать в холодильник. Оливер присоединился ко мне. Был уже поздний вечер. — Вкусный ужин, — поблагодарила я хозяина дома. — Да, отлично провели время, — Ридель начал протирать стол салфеткой, — Пауль уснул на диване. Его срубил джин. Чего это он так нажрался? — Не знаю. — Понял, не моё дело. Раз уж так, то оставайтесь. Как ты его потащишь? Я тебе постелю в наверху, а сам лягу на диване. — Спасибо, — и мы закончили с уборкой кухни. Оливер провёл меня в спальню на втором этаже. Просторная уютная комната в темных тонах, деревянный пол, тяжёлые тканевые шторы. Он достал из шкафа свежее постельное бельё и я помогла перестелить простынь. — Там ванная, — он указал на другую дверь. — Слушай, я не планировала оставаться с ночёвкой. Не мог бы ты одолжить футболку для сна. — Сейчас, — он смутился и снова залез в шкаф. Долго что-то выбирал и достал две футболки, — Выбирай. Одна была белая с эмблемой Rolling stones, а вторая темно серая меланжевая. Я указала на вторую, — — Спасибо. Оливер взял белую футболку и вышел за дверь. Я села на край кровати. Вдруг Ридель вернулся и заглянул в дверной проем. — А ты не шутила, когда сказала, что бас сексуальнее? Я широко улыбнулась, но ответа не следовало, так как это был риторический вопрос — Спокойной ночи, Оливер. Я услышала удаляющиеся шаги. Выключила свет и переоделась. Футболка оказалась мне по самые колени. Я щучкой нырнула лицом в подушку. Она таила в себе аромат дома и его хозяина. Я вникала в новый, чужой, но такой приятный запах. Было уже заполночь. Я ворочались и сверлила глазами потолок. Надо было выпить обезболивающее или хотя бы взять наушники и послушать музыку. — Черт! Я резко оторвалась от постели, накинула на плечи одеяло и на ощупь стала спускаться с лестницы на цыпочках. Как вдруг, я наступила на край одеяла и нога слетела с двух ступенек. Помните это чувство, когда резко исчезает пол под ногами? Ага. Я чуть не наложила кирпичей. Я схватилась за поручень, зависнув чуть ли не в шпагате. — Блять, — прошипела я и всмотрелась в темноту, где спали двое. Никто из них не пошевелился. Я выдохнула, собралась в кучу и проскользнула на кухню. Сердце ещё колотало. Из-за конской дозы адреналина, организм решил перейти в режим самосохранения и потребность в лекарстве отпала сама собой. Я нашла свой нетронутый чай и чью-то пачку сигарет. Вынула чайный пакетик и плюхнула его в раковину. Поставила чай в микроволновку. Через минуту я взяла уже горячий напиток и вышла на задний двор. Декабрь был тёплым и снег ещё не выпал в этом году. Я села на плетёный садовый шезлонг и закуталась в одеяло как ёжик. Подкурила сигарету и хорошенько затянулась. Я посмотрела на звёздное небо. Спокойно так. Тишина. Стеклянная дверь прошуршала за спиной и я услышала шаги. — Не спится? Это был Оливер. — Не очень. Оливер сел на стул в метре от меня и взял в зубы сигарету. Я подкинула ему зажигалку. Тот ловко её поймал и подкурил. Сигарета ярко затлела в темноте. Он выпустил большой клуб дыма и так же поднял глаза в небо, как и я. Он был в капюшоне, в дутой куртке, домашних шортах и ботинках на босую ногу. Мы курили и вели немой диалог. Было невероятно спокойно. — Он мой друг… Я не могу, — прервал тишину Олли. Я не отвечала, только потянулась вниз к траве за пепельницей. Ридель уставился на мои голые ноги. Он разглядывал шрамы, которые казались слишком тяжёлыми на бледной коже. Я не придала этому значения, а больше обратила внимание на его фразу «Я не могу». Она была якобы с подтекстом. Пока что не могла прочесть между строк. Я скинула пепел и поправила одеяло. — Он правильно поступает, — я затянулась, — У ребенка должна быть семья. Да ты и так в курсе больше меня, что там у них происходит. — Да уж, — тихо протянул мужчина. Мы продолжили снова любоваться звёздами. Я потушила окурок и направилась в дом. Оливер остался на месте. На полпути на второй этаж, я остановилась и посмотрела на Пауля. Он громко сопел на спине, одна рука свисала на пол. — Надеюсь у тебя все наладится.