— Зачем приехал? — усмехается, скрестив руки под грудью. Он подходит к ней, обнимает за талию. Сначала целует в лобик, щёчку, уголок губ, а потом впивается в ее губы. Она уверенно отвечает на его действия. Что удивляет Потапенко.
Поцелуй переходит в разряд: страстных, вызывающих лёгкое трепетное чувство внизу живота; и Алексей это понимает, хочет отстраниться, но этого не даёт сделать девушка. Обвивает его шею руками, притягивая ближе, чувствует, как руки учителя с талии спустились ниже. Он подталкивает ее в спальню, борясь с желанием обращаться с ней более грубо. А Кароль хотела именно этого. Хотела ощутить каково это, быть подвластной мужчине. Поэтому провоцирует. Заводит, а потом в дуру играет. — Так зачем? — отстороняется, когда повалились на кровать. — Я спать уже собиралась… — усмехается, замечая его взгляд, странный такой какой-то. Может так и выглядит взгляд возбужденного мужчины?! Потапенко не отвечает на ее вопрос, свой задаёт. — А ты с мужчиной спала? — она издает смешок, кусая нижнюю губу, сама того не замечая. — Я в двух смыслах… — касается ее губ, сжимая бедро. — В одном из смыслов — да, а в каком 'из' думай сам… Если сможешь думать. — говорит шепотом, с лёгкой улыбкой на устах, снова притягивает к себе. Только Алексей действительно понял. Он у нее первый, с одной стороны, это логично. Все таки она ещё маленькая… Черт, маленькая! Резко осознал. Оторвался от нее, ложась рядом, устремил взгляд в потолок. — Прости, я не могу… быть первым. — ошарашил Тину этими словами. — What? Ты серьезно? — улыбается. — Иди знаешь куда? — залазит на него сверху, вплетаясь в губы, не умело сплетая их языки. Всегда была уверенная в действиях и здешняя ситуация не смущала. — Я у тебя не первый? — вскинул брови, сжимая ее талию. — Идиот? — в миг стала серьезная, сама спустила его руки себе на бедра. — У меня не было ни с кем отношений. Ты первый. Даже тут первый. Он снова меняет их положение, нависая сверху, целует губы, шею, ключицы. Удивлялся ее решительности и напору, учитывая, что это ее первый раз. Каждая девушка наверняка мечтает об этом, представляет как это будет, и видит эту картину явно не таковой. Ты, под своим учителем, классным руководителем… И при этом отдается, не боится. Хотя, она всегда его удивляла. И сейчас не исключение. Странная она всё-таки, но притягивает.***
Тина лежала у него на плече, слушая сердцебиение мужчины. Не могла заснуть, хоть и очень хочется. Немного тянет низ живота, но старается не обращать на это внимание. Улыбается. Даже не жалеет, что сделала примерно час назад, наоборот. Главное, дать сейчас понять Потапенко, что это не она совершила ошибку, а он. Если Кароль пообещала не влазить в приключения и не искать проблем на свою пятую точку, то это не распространяется на отношения между учителем и ученицей. Как ни странно, к музыке тянуло всегда, теперь и к самому учителю музыки тянет. Хотя, нет, не к нему, а к интересу. Интерес к чему-то новому, да черт, интерес к тому, как бы впервые подтолкнуть человека к предательству. И подтолкнула того, кто был рядом и чувствовал желание к самой Тине. Он предал жену, ведь так? Предал, воспользовавшись Тиной. И Кароль нравится это тупое чувство, чего не понять никому. Чего ж только ее предают, надо чтобы какого-то тоже… Вот тут уже подростковые обиды начались, хоть так и не скажешь с первого взгляда. Вскоре закрывает глаза, все с той же глупой, возможно, кому-то бы показалось, подлой усмешкой на губах. Засыпает, придумывая как и что будет утром, в случае того, если он не сбежит. Ведь ей казалось именно так: не будет знать куда себя деть, поэтому просто уйдет по-английски. Ключевое слово: казалось; это важно.***
Проснулась, благодаря постоянной суматохе на кухне и тихим ругательствам учителя. Ну, он думал, что тихие, будь то совершенно иначе. Сначала не поняла, что происходит, пока в голову не пришли воспоминания вечера и ночи, да в принципе вчерашнего дня. Потерла глаза, усмехаясь. Боже, Потапенко, оказывается ты смелый! — пронеслось в голове девушке. — Наш скромный учитель музыки, пример для подражания, трахнул свою ученицу и не побежал домой к жене. Удивляете, Алексей Андреевич. — вела диалог сама с собой, паралельно окончательно просыпаясь, направилась в душ. Зайдя в ванную комнату лицом к лицу столкнулась с зеркалом, где в отражении виднелась явно не в лучшем состоянии девушка. Бледная кожа, ярко выраженные синяки под глазами, даже немного розоватые губки и щёчки не спасали ситуацию. К слову, наверное, это ее привычный внешний вид, просто до определенного момента Тине на это было наплевать. Но сейчас, после ночи, проведенной с мужчиной, она же его должна хотя бы не напугать, верно? И пусть видел ее и не в таком состоянии, сейчас не тот момент. Как хитрая и не настолько безнадежная, как кажется, знает, что нравится парням, а что нет. И присутствие отношений с особями противоположного пола — неважно. Для нее все впервой, но знает, что и как должно быть. Нужна картинка. Типо идеальная. Так легче понравится, а разочарование потом пусть приходит. От этих мыслей вырвался лёгкий смешок, но в тот же миг девушка стала серьезнее и забралась под струи теплой воды. Бодря организм, заодно смывая с себя остатки ночи. Запуталась в полотенце, возвращаясь к тому самому злополучному зеркалу. Ничего нового там не увидела, только теперь ещё и мокрые волосы спадали на плечи. Но это выглядело больше мило и сексуально, чем как-то неприемлемо для картины, которую девушка пытается нарисовать. Наносит на сухую кожу тональный крем, отмечая, что даже это не помогает. Но все же лучше, чем ничего. На губы наносит гигиеническую помаду, что прибавило лёгкий блеск. Слегка высушивает волосы полотенцем и в таком виде выходит к мужчине, который, провозившись на кухне больше часа, таки сделал завтрак и, видимо, ждал ее, с кем-то общаясь по переписке. — Зашёл я значит в спальню, а моей ученицы — двоечницы нет. Кароль, ты настолько банальна, что с тобой не интересно. Ты бы ещё сразу в школу сбежала. — откладывает телефон, имеет возможность лицезреть довольно откровенный образ той самой ученицы. Усмехается, сразу кидает взгляд на губы, видно, что что-то хочет сделать, но не может из-за немаленького расстояния между парой. — Сказал учитель — извращенец, который, как в мелодрамах, приготовил завтрак, к счастью, не принес в постель, со словами 'Любимая, просыпайся'. — не упускает возможность начать свою игру, кой была призвана ею как «перекидывание ошибки». — Позвольте, Алексей Андреевич, я буду называть вас именно так, учитель. Как никак, совращение несовершеннолетней. — пожимает плечами, садясь за стол. М, все ближе и ближе к нему и прекрасно догадывается, что означает его зачарованный взгляд устремлён прямо в глаза девушки. Наверное, боится оторваться от голубого омута, дабы не мучить себя, исследуя взглядом желанное тело. — Я, значит, извращенец? Ну не знаю, мне такое прозвище не нравится, давай что-нибудь другое придумаем. Педофил можно, как вариант. — говорит с небывалым спокойствием, с лёгкой улыбкой, которую даже сложно заметить. — А лучше давай надзиратель, который сначала пытал тебя, а потом заставлял ложиться под себя. — Тина тоже усмехается, делая глоток горячего кофе, сделанное 'надзирателем'. — Мне нравится, остановимся на этом, хорошо? А то я боюсь представить какой глубокий мир у моего учителя, и уж тем более, границы фантазии. А к ролевым играм я пока не готова. —Надзиратель предупреждает, что если его двоечница опоздает на первый урок, который, кстати, музыка, то даже не посмотрю на то, что ночью явно зарабатывала себя отличный бал — поставлю пропуск и два. — Увы, ваша жена просила меня зайти к ней перед уроками, так что мое опоздание обязательно свершится. Но не думаю, что вы не найдете способа как вытянуть из этой ситуации выгоду для себя.