Наша музыка

«Тина, я хочу извиниться за то, что ты видела и за тот страх, который ты пережила. Я виню себя, ненавижу, за все, что сделал в этой жизни. Ты очень красивая девочка… Ты похожа на нее!» По последней фразе поняла всю суть. Поняла кто. Слезы побежали по щекам. Она помнила этого человека, даже её состояние на тот момент не помешало запомнить черты лица мужчины. К чему он сейчас напоминает о своем существовании? К чему это вообще? Закрывает глаза, откидывая телефон, но в этот момент приходит ещё одно сообщение, выводящие окончательно из здравого рассудка. «Еще в роддоме я уговорил твою мать написать отказ, она сильно не сопротивлялась. Ты ей была не нужна. Ни ты, ни Ванечка. Удерживать возле себя человека детьми нельзя, нельзя, я надеюсь, ты никогда не упадешь настолько, насколько упала твоя мать. Я хотел тебя забрать ещё с Дома Малютки, но я не смог найти тебя… Тогда была заваруха с документами. А потом я узнал, что тебя удочерили. Света и ее здешний муж забрали тебя. Я потерял вас. Ушел по наклонной, стал заниматься нелегальным бизнесом и убивать. Убивать всех, кто был похож на нее. Потом умер Ванюша, я, черт, каждый день ходил на его могилу и плакал. Плакал как последняя баба. Я искал тебя… Искал днями, нанимал людей, и нашел. Нашел и потерял. Прости… Твой отец написал тебе это, но не решился отправить. Он хотел, чтобы ты была счастлива. Если будет нужна помощь, ты всегда можешь обратиться на этот номер, он будет действенным.» Слезы ручьем покатились по щекам, капая на белоснежное одеяло. Истерика подступает к горлу, волной накрывая Тину с головой. Ревела взахлёб, приглушая всхлипы, утыкаясь в подушку. Бьёт рукой по матрасу, прям как в детстве, когда что-то не дали. Чего-то не смог добиться. Она не добилась правды, правды к себе с детства. Со страхом открывает глаза, наполняя легкие кислородом. Приняла ситуацию, открывая для себя новый мир. Чистый, правдивый, не будет там лжи и предательства. Всем будет легче. Уже тошнит от истерик и постоянных скандалов. Встала с кровати, ступая на холодный пол. Мурашки покрыли тело девушки, заставляя окончательно успокоиться.       — Новый день, новые ситуации, новые радости, — попыталась улыбнуться, но слезы с новой силой побежали по щекам. — Черт, опять все по новой. Несколько минут самовнушения и она уже та же улыбчивая девочка, кой была сразу после пробуждения. Вышла со своей комнаты, направляясь в ванну, но ее отвлек звук телевизора, включенный Асей секундой ранее. Оказывается, она проснулась даже раньше Тины и уже сделала чай с бутербродами.       — Сегодня ночью в своем доме покончил жизнь самоубийством олигарх, занимающийся нелегальным бизнесом, признавшиеся в своих серийных убийствах, Александр Маркович Федотов. Трупы девушек нашли в подвале его дома. Мужчина повесился в саду загородного дома. Перейдем к политическим новостям… — прозвучало по всей гостиной, а Тина и Асия уставились друг на друга. Тина будто ничего не зная.       — Выключи телевизор, пожалуйста. Голова болит. — Кароль первая нарушила тишину между ними и ушла в ванную. Посмотрела на себя в зеркало и увидела там счастливую улыбку. Как у наркомана, который принял дозу. Рада. Минус один. Он сдался. Сдался с потрохами и сделал шаг в бездну. Теперь ясно в кого она. По решению проблем ясно. Тина всегда видела только такой выход. Но не сейчас.       — Все так, как надо, по другому быть не могло… Пора принимать жизнь во всех смыслах.

***

В школу девушки пришли намного раньше, чем полагалось. Девочки перестали следить за временем, смеясь всю дорогу. Разговорились про семью Алексея Андреевича, про жену и в общем про его жизнь. Сейчас Кароль это было весьма интересно. Интересен он.       — Ну вот так он с Каролиной познакомился. С первого дня не нравится она мне. Такая непостоянная, умную с себя строит, а на самом деле один свой французский знает и все!       — А Алексей Андреевич ее… любит? — приторно, с надеждой, спросила девушка, переводя взгляд на ворота школы.       — Говорит, что любит, но там любовью и не пахнет. Я то его знаю лучше всех! Я же его чувствую, знаю его эмоции. А знаешь, помню, у него в прошлой школе роман с ученицей был, вроде поэтому Кара его и переманила в эту школу. Веселая у него жизнь. Бешеный! — улыбнулась Аська и пошла по направлению в здание, пока Тина так и стола на том месте. Роман с ученицей… Значит, был. Возможно, будет. — усмехнулась своей мысли. И поспешила принять пример Аси, пошла в школу. Охранник без проблем пропустил, несмотря на то, что половины учителей еще не было. Первый урок — музыка, а значит можно спокойно направляться сразу в класс музыки, по совместительству изобразительного искусства. Пожалуй, эта аудитория всегда была местом умиротвореня. Какого-то страшного спокойствия. Там стояло пианино, которое всегда приносит Кароль радость. Музыкальная школа, в которой она проучилась чуть больше года, на факультете фортепиано, привила любовь к этому инструменту. Зайдя в класс не пришлось с кем-то разделять минуты ожидания учителя. Но, просто так сидеть за партой и ждать — не для нее. А вот желание сесть за манящий клавишный струнный инструмент возросло, дабы разрядить эту тишину, витающую вокруг. Кинула рюкзак на учительский стул и села за пианино. Больше пяти минут ушло на то, чтобы вспомнить что и как, но что-то начало получаться. Знакомая мелодия, ноты которой она знала наизусть никак не хотела плавно выводиться. Плавно…       — Любишь играть? Не ожидал… — тихо зашел в класс. Взял ее рюкзак, перекладывая его на другой стул.       — Ну я же умею только с крыш прыгать и в проблемы вляпываться, да? Я не настолько безнадежна, Алексей Андреевич. Не на столько насколько вы думаете… — подняла на него взгляд, буквально впиваясь своим голубым омутом в его шоколадные глаза. — Кстати, доброе утро! — улыбнулась.       — Ты видела новости, да? — пересел ближе.       — Вы про то, что мой отец закончил жизнь самоубийством? — резко выпалила. — Видела, представляете? Видите, у меня суицидальные наклонности по отцовской линии!