Солнце ярко освещало номер и щекотала своими тёплыми лучами не прикрытую одеждой кожу. Ричард только проснулся и с ожиданием смотрел на спящую девушку, которая удобно уложилась на его груди. Будить это чудо не хотелось, но если он этого не сделает, она, когда проснётся, настучит ему по голове.
Нет, он не боялся добродушной Брук, но терпеть её истерики желания не было. Если она так хочет убить Маргарет — пусть, я даже ей помогу в этом.
Конечно, в договоре с ней было одно, которое она, естественно, не знала. С момента её перехода на его сторону, она полностью и беспрекословно принадлежит ему.
Чувсвовал Рамирес, что когда она узнает об этом, она закатит истерику мирового масштаба, и решил сейчас ей об этом не говорить.
После убийства Бут она все узнает. Это точно, ведь долго скрывать это от неё у меня не получится, а уйти она от меня куда подальше захочет.
Снова взглянув на девушку, он провел рукой по волосам и почувствовал приятный шоколадный запах, исходящий от её шевелюры. Он тихонько затронул плечо и слегка потеребил его, пытаясь разбудить спящую красавицу.
Из этого ничего не вышло и он, решив действовать более грубо, ударил её рукой по бедру. После этого она поднялась, как сумасшедшая.
— Если ты ещё раз так сделаешь, я перережу тебе горло. Ты меня понял? — посмотрев на него злобным взглядом, шипяще произнесла она.
— Ага, но есть одна проблема. Ты не сможешь меня убить. Я буду постоянно воскресать.
— А жаль, очень жаль.
Противная ухмылка украсила его лицо и заставила разочароваться в начале нового дня. Вспомнив про миссию этого дня, я улыбнулась и со спокойной душой ушагала в ванную.
Проделав все утренние махинации, я вышла и посмотрела на сидящего в кресле сталкера. Он тихо смотрел в окно и явно размышлял о чем-то. Вдаваться в подробности его дум мне не хотелось, а ожидать отправку в Редвуд в тишине тоже не хотелось.
Он был молчаливый, на самом деле. Но если ты задашь ему один вопрос, он задаст тебе десять. Он не хочет рассказывать о себе что-то, особенно в подробностях, но хочет знать о тебе все в полном описании.
Выпирающие ключицы, кучерявые волосы, худющее телосложение, высокий рост, пронзительный взгляд, острые скулы.
Но он красив, это точно. А за красивой внешностью иногда скрывается прогнившая напрочь душа.
Нарцисс.
Странный. Ненавидит чай и любит шоколадное мороженое.
Ему плевать на собственное будущее и весь этот мир.
Боится света и иногда гуляет ночью, не убивая никого.
Ненавидит романтику и слушает рок.
Обожает AC/DC и мечтает о насилии.
Курит и вечно спит.
Ходит в солнцезащитных очках, даже ночью.
Говорит монотонно и спокойно, заставляя чуть ли не засыпать.
Не воспринимает людей всерьёз и при очередной поимке хочет, чтобы его на этот раз уж точно посадили на электрический стул.
Иногда выдаёт что-то философское, умное, несмотря на вид необразованного человека.
Очень замкнутый и редко улыбается.
Не верит в любовь, счастье, и верит в гордыню, похоть, гнев и алчность.
И несмотря на эти факты, он притягивает к себе, заставляя надолго задерживать на нем взгляд.
Его личность очень интересна, но познать её во всех подробностях мне не удастся.
Он не расскажет.
Недоверие. И его, и моё.
Как смешно, ведь мы оба и говорим, и думаем, что доверяем друг другу.
Нет, это не так.
Но он не лжет мне. Как и я ему.
Он не должен быть обманутым мной.
Потому что он вытащил меня из лап смерти.
Наверное, он ненавидит меня за мои истерики.
Я даже не могу отблагодарить его как-нибудь.
Если он сейчас читает мои мысли, то он явно в шоке. Наверно.
Но все мои мысли — чистая правда. По крайней мере для меня.
Я не собираюсь защищать его, выгораживать, но за моё спасение — я ему должна.
Он тихо повернул голову в мою сторону и посмотрел на меня, удивлённо. Он явно не понимал, почему после всего, что он мне сделал, я хочу отблагодарить его.
Если честно, я сама не знаю. Да, он чуть не задушил меня пару раз, но он вытащил меня из тюрьмы. И я не жалею, что встала на его сторону.
— Когда мы отправимся в Редвуд?
— Уже готова?
— Да.
— Тогда уезжаем.
И мы уехали. До Редвуда далеко, но это лишь пол беды. Главная проблема в том, что там куча призраков, которые могут нас убить.
Память о прошлом не давала покоя всю поездку. Мне сильно хотелось поговорить с Монтаной, несмотря на неприязнь к ней.
***
Редвуд. Наконец-то. Повсюду расхаживали люди, но Маргарет не было видно.
Днем убить её точно не получится, только шороху наведем.
А ждать до ночи не хотелось.
Обходя многочисленные деревья и украдкой поглядывая на проходящих мимо людей, мы осматривали территорию лагеря, даже не перешептываясь.
Вскоре наступил вечер и Ричард предложил убить каких-то музыкантов. Каджагугу. Так он их назвал.
Ради развлечения можно. И мы пробрались в трейлер. Я увидела главного и подошла к нему, тихо доставая нож, который когда-то дал мне Рамирес, и воткнула ему его прямо в грудную клетку. Он распахнул глаза и посмотрел на меня.
Я вытащила нож и воткнула его в левый глаз, проворачивая рукоять. Он хотел закричать, но я закрыла ему рот рукой, сильно зажимая.
Вновь вынув нож, я выколола ему уже второй глаз. Он укусил мне руку.
— Ах ты мразь…, — и тут я толкнул его вниз на пол трейлера и наступила ногой прямо в рот, сильно надавливая. Я сломала ему череп. Теперь он точно мёртв.
К этому времени Ричард уже убил остальных и медленно подходил ко мне. Меня пробило на истерический смех.
Я вновь убила человека. Ещё жёстче, чем тогда. И именно сейчас я точно поняла, что мне нравится убивать.
Повернувшись к Ричарду лицом, я посмотрела в его карие глаза. Он смотрел на меня с серьёзным видом и будто осуждал за что-то.
Я встала на цыпочки и тихо прошептала:
— Поцелуй меня....., — и он выполнил мою просьбу.
Он целовал так, будто в последний раз. Но все же грубо, прокусывая мне губы до металлического вкуса крови. Я вцепилась в его плечи, лишь бы не упасть на пол вместе с ним.
На его лице была кровь убитых, на моем тоже.
Мне нравилось касаться этого лица, ещё больше размазывать по нему кровь.
Он делал тоже самое, не пытаясь остановиться.
Он притягивал меня к себе, водил руками по спине.
И именно в этот момент я поняла, что окончательно влюбилась в этого психа. А он ведь запрещал.
Похуй. Похуй на эти его слова, я все равно буду любить его.
— Сумасшедшая… — сказал он, разрывая поцелуй.
— Плевать… Мне плевать… Я знаю, что, ты предупреждал, но я уже ничего не смогу сделать…
— Тогда… Просто будь рядом, со мной. Хорошо?
— Хорошо. Кто-то идёт.
— Уходим, живо.
И мы ушли, бегом выбежав из трейлера и спрятавшись за деревьями.
Крик этого человека, скорее всего, был слышен везде.
Когда он или она ушёл, мы вышли посмотреть на наше творение.
Он держал мою руку, я смотрела на кровавое месиво.
Мы ушли подальше, чтобы переждать ночь и уже на следующий день начать искать Бут.
***
Наступило утро. Мы снова бродили по лесу.
Вдруг послышались выстрелы. Мы побежали в их сторону и увидели лежащего на дороге Тревора и сидящую напротив, только в самом лагере, Монтану.
Она плакала, и тут я поняла, что она любит Кирхнера. Я посмотрела на Ричарда и он тихо спросил:
— Хочешь помочь ей? Но ты же попала из-за неё в тюрьму?
— Не из-за неё, а из-за Бут. И да, я помогу ей, и ты меня не остановишь.
Мы вышли в сторону входа в лагерь, так как ночью вышли из него и Монтана, увидев нас, начала кричать, чтобы мы не подходили к Тревору.
— Ты стой здесь, я сама.
— Может наоборот?
— Ты убьёшь Монтану.
— И что?
— Не надо… Так что, я сама.
И я пошла в сторону Кирхнера. Монтана, увидев, что я приближаюсь к нему, начала кричать на меня и просить не подходить к нему. Она злилась и думала, что я добью его.
Но я подняла его и донесла до неё.
— Зачем ты это сделала? Я ведь испортила тебе жизнь?
— Потому что я лучше, чем ты, — ко мне подошёл Ричард, — ответишь на один вопрос.
— Хорошо.
— Где Маргарет Бут? А ещё один. Звяк здесь?
— Бут находится в главном домике лагеря, а Звяк где-то на его территории. Я точно не знаю, где он, но знаю, почему все здесь воскресают.
— А это уже интересно. Можешь рассказать?
— В знак благодарности за то, что спасла Тревора — да.
— Вот и хорошо.
И тут она поведала нам настоящую историю лагеря. Лично я была в шоке, а Ричард стоял с почти каменным лицом.
