Сталь золотая, сталь серебряная

— Ну и чем мы занимаемся? — Положим, мы занимаемся слежкой. — Положим, мы занимаемся ерундой, — сказал Яген и едва не рассмеялся, ощутив чувство дежа-вю. Только вместо Цурумару и Муцуноками, задававших вопрос в прошлый раз, теперь на их месте оказались Хотарумару и Угуисумару. По прямой, от Токийского национального музея до университета было полчаса, не более. Воины-мечи скосили путь через парк Уэно и вышли сразу к спортивному полю и главному корпусу национального университета. — Нас слишком много, — заметил Яманбагири, окидывая хмурым взглядом всех присутствующих. Конноске лежал на плече у Муцуноками, стоявшего рядом с капитаном первого отряда. — Мы же вроде как студенты. И не выглядим подозрительно, — развел руками Хасебе. — И все равно, нас много, — согласился Касен. — Конечно, никому не хочется всю славу кому-то отдавать, — Окурикара хмыкнул, но Касен, ошалевший от бессонной ночи и неожиданно свалившихся событий, просто проигнорировал данное высказывание. У всех снова возникло здоровое любопытство и желание узнать: что же дальше? Потому добрая половина отрядов и потянулась к университету, оставив «дома» только Цурумару с Ичиго, Гокотая, Сайо, и на всякий случай — Нагасоне и Урашиму. — Ничего дальше не будет, — заявил Киемицу, усаживаясь на лавочку. Касен мысленно, в сотый раз, посочувствовал Яматоноками. Мимо спешили молодые люди, иногда недоуменно косились на воинов-мечей, но ни их внешний вид, ни разговор, не могли выдать кто они на самом деле и откуда. — Как обычно, — вздохнул Яматоноками. — Мы же продвигаемся, не начинай. Пусть небольшими шагами, но мы уже ближе, чем были в самом начале. — Только теперь нам как, ходить кругами вокруг здания? — спросил Хигекири. — Вот потому и не стоило идти всем и сразу, — сказал Касен. — Какие предложения? — голос у Хасебе был сердитый. И он едва не добавил: «Фиговые мы стратеги», но промолчал. Все, не сговариваясь, посмотрели на Конноске. Лис развел лапками. — Миказуки где-то там, в здании. И я боюсь, что с ним могут сделать что-то, после чего мы не сможем вернуть его назад. — Тащим тело? — предложил Никкари. — Тогда уж тащим меч к телу, — поправил его Ишикиримару. — Будет забавно, когда мы вбежим в здание и начнем искать нужное помещение. А потом туда вломимся и…, — начал Намазуо. — И нас оттуда выведут в наручниках, — закончил за брата Хонебами. — Наш план хромает на обе лапы, — задумчиво сказал Конноске, нервно покусывая лохматую прядь Муцуноками. Отряды растерянно смотрели на здание главного корпуса, на мельтешащих туда-сюда студентов в ярких зимних шапочках, и в который раз за все их очень, ужасно длинное задание, впали в ступор. Хорикава сонный, но счастливый, тихонько прислонился к Изуминоками. Он так много хотел сказать утром, но вся эта спешка и растерянность оказались слишком некстати. Впрочем, выражение лица у Изуминоками тоже было рассеянным и совсем неподходящим к серьезности ситуации, и он больше рассматривал небо или старался избегать взгляда Касена. От взгляда братьев Хорикава увиливать не стал. Он легко улыбнулся, как улыбается человек, осуществивший свою давнюю мечту, и отрицательно качнул головой, в ответ на немой вопрос братьев. Яманбагири почему-то даже не сомневался, что дальше объятий у Хорикавы не зашло, но он и сам был точно таким же — душевный контакт ему был важнее физического. И вздохнув, Яманбагири просто сказал: — Давайте, хотя бы в здание зайдем. Конноске, ты сможешь определить, куда там идти? — Думаю, да, — ответил лис и натопорщил усы. В следующую минуту отряды поняли, что поступили вполне разумно, придя к корпусу в таком количестве. — Как мы еще мечи захватили с собой, — крикнул Яген, легко маневрируя между стрижеными кустами, высаженными по периметру здания. — Держи лиса, — Муцуноками неожиданно подбросил Конноске, убедился, что тот был пойман на лету Моноеши, и кинулся в бой с ретроградной армией. Давно засидевшиеся без сражений воины-мечи снова оказались в своей стихии. Вечером того же дня по всем телеканалам показали сюжет о происшествии возле Токийского национального университета, с видео, взятым из социальных сетей. Все задавались вопросами о том, что же это будет за кино с такими потрясающими спецэффектами. Особенно всех восхищал момент с задержкой во времени, когда все стали двигаться, словно в замедленной съемке. Зеваки, которые и сняли битву, спрятавшись за углами зданий и под деревьями, говорили потом, что в тот момент они сами словно приросли к земле и не могли пошевелиться. Но им, конечно же, никто не поверил. Впрочем, сами воины-мечи могли объяснить происходящее, если бы их спросили. Но, к счастью, их никто не опознал и не расспрашивал. Они рассредоточились после сражения и вернулись в гостиницу разными дорогами. Битва с ретроградной армией оказалась сложной, но и не совсем внезапной. А вот временной компас повел себя, действительно, неожиданно. — Выходит, он все-таки работает? — задумчиво спросил Хасебе, вращая в руках прибор. — Выходит, что работает, — согласился Угуисумару, точно так же крутя свой компас. Отряды, вернувшись в гостиницу, сидели как дети в садике, в кружок, и глаза у всех были такие же круглые и удивленные. Яген выругав Тонбокири и Окурикару, клеил им лейкопластыри на сбитые пальцы и мелкие царапины. Раны, по счастью, несерьезные, но в их положении — нежелательные. Все четыре капитана практически одновременно во время сражения почувствовали, как временные компасы, которые они всегда носили с собой, сначала стали привычно-тяжелыми, а затем срезонировали. Время потекло медленно, на какое-то мгновение полностью остановилось, а затем резко, как при взрывной волне, отбросило капитанов на несколько метров. Яманбагири признался в этом далеко не сразу, но когда, оглушенный после падения, открыл глаза, он был ужасно рад увидеть дурашливо-обеспокоенное лицо Муцуноками. — Я испугался, что компас вернет назад только капитанов, — сказал Яманбагири. На самом деле, эта мысль пришла в головы всем капитанам. Сейчас, сидя на собрании, они озвучили это вслух. Отрядам стало не по себе. Гокотай намертво вцепился в Ичиго, и тот так и сидел: с Цурумару под одним боком, и братом — под вторым. — Не думаю, что компас смог бы такое сделать, — поспешил заверить Конноске. Но испытующий взгляд всех воинов-мечей означал только одно. — Один отряд хочет попробовать завести компас? — лис печально опустил уши. Было очень страшно предлагать такое, когда компас вел себя непонятным образом, а потерять не то, что отряд, хотя бы одного воина-меча во временном лабиринте — уже было ужасно. — Мы без Миказуки не вернемся, — пожал плечами Яманбагири. Хорикава посмотрел на Касена. Касен — на Яманбагири и Ямабуши. Ичиго с Ягеном, в окружении братьев, стали бледнее, чем Цурумару. — Ладно, как всегда третьему отряду отдуваться, — сказал Окурикара. И сердито буркнул: — Дуй во второй отряд, Урашима. Хасебе согласно кивнул. Как потом много времени спустя, задумчиво говорил Касен Канесада: — Именно в тот момент я и понял, что Окурикара, на самом деле, очень даже замечательный меч. Шестеро членов третьего отряда отошли в угол комнаты, и стало так тихо, что слышно было, как на первом этаже скрипят колесики чьего-то чемодана. — Не могу смотреть, — прошептал Гокотай, вжимаясь в кимоно Ичиго. Щелкнул завод компаса. Золотистое свечение знакомо вспыхнуло и погасло, ослепив всех на мгновение. — Ох, ну нельзя же так над моим больным сердцем издеваться, — выдохнул Цурумару. Он крепко-крепко держал Ичиго за руку. — У тебя не сердце больное, — заметил Яген. Но собственное сердце тоже стучало где-то в горле, делая сальто-мортале. В углу комнаты по-прежнему стояли все шестеро членов третьего отряда. Ошалелые, но счастливые. Никкари держался за пояс Ишикиримару обеими руками. — Ничего не произошло, — устало констатировал Хасебе. Рука с компасом чуть дрожала. — И это хорошо. Но и плохо. А если бы мы смогли вернуться в Цитадель? Это же хорошо. Но и плохо. Потому что здесь бы остались вы. Но мы бы рассказали все хозяину. И это хорошо. Но…. — Все, выдохнул, — сказал Мицутада, силой заставляя Хасебе сесть на пол. — Ничего не произошло. Мы целы. — Погодите! Включите компас еще раз. Все вопросительно посмотрели на Муцуноками. Тот, привычно сидя с ноутбуком за спиной Яманбагири, тряхнул головой в подтверждение своих слов. — Включите. Я думаю, что компас срезонировал с ретроградной армией, потому что они тоже из нашего времени. Это как плюс с минусом соединить. Но вернуть нас в Цитадель должно что-то другое, иначе Санива бы не отправил нас сюда. — Ну, раз ты так уверен, — сказал Угуисумару и включил свой компас. Сердце у всех, конечно, опять ухнуло в пятки, но снова ничего не произошло. Муцуноками улыбался, показывая экран ноутбука. — Компас работает. И он ненадолго останавливает течение этого времени. Когда вы включали компас, видео, которое я смотрел, тоже остановилось. И я читал, как удивляются те, кто выложил видео нашего сражения, этому трюку. Но это для них трюк. На нас же он не действует. Скорее всего, в самом компасе есть какая-то хитрость. Например, чтобы в случае чего, сражение с ретроградной армией было минимизировано для посторонних наблюдателей. Мы можем использовать это в нужных целях! Муцуноками сиял. Но смотрел он большей частью на капитана Яманбагири, словно ожидая от него похвалы. Конноске высунув язычок, напряженно обдумывал услышанное. — Чтение умных книжек и всей этой ерунды из ноутбука пошло тебе явно на пользу, — хмыкнул Изуминоками. — Умных любят больше, — Муцуноками состроил смешную гримасу в ответ и легко боднул Яманбагири плечом в плечо. — Тогда мы должны узнать, сколько компас держит заряд, — сказал Хотарумару. — И если все именно так, как сказал Муцуноками, то мы сможем попасть в то место, где сейчас находится Миказуки. — К тому же, думаю, что ретроградная армия там будет появляться постоянно, — продолжил мысль Ишикиримару. — И хотелось бы узнать, где же все-таки пропавшие мечи. У ретроградов или у тех, кто нас создал? — добавил Угуисумару. День, начавшийся в суматохе и наполненный событиями, плавно перешел в такой же шумный и беспокойный вечер. Все отряды по очереди заводили компасы, фиксировали время, дальность действия, выходили в холл гостиницы, на улицу. Для постояльцев и случайных прохожих, машин, проезжающих по дорогам, даже животных, идущих рядом с хозяевами, ничего не менялось. Они застывали на месте в движении, и это было и жутко, и интересно одновременно. — Страшно интересно! — радовался Муцуноками, тыча пальцем по замершей фигуре. — Нам бы никто не поверил, расскажи мы об этом, — Яматоноками осторожно обходил людей, чувствуя, как волоски на теле стоят дыбом. — Для людей бы компас был бесценным. Миллионы бы, наверное, стоил, — сказал Хотарумару. — Не уподобляйся Хакате, — улыбнулся Яген. — Все равно для обычных людей этот компас бесполезен. Но воинам-мечам было интересно видеть такие странности. Они привыкли к простым временным перемещениям, и игры со временем вызывали у них здоровое любопытство. Даже Цурумару похромал на улицу и от души забавлялся над неподвижными фигурами. В конце концов, путем всевозможных измерений, отряды пришли к выводу, что один временной компас держит заряд примерно полчаса с радиусом действия около километра. Кроме того, немаловажным оказался тот факт, что за пределами радиуса действия для стороннего наблюдателя время замедлялось всего на несколько секунд, и он не осознавал в полной мере происходящее. — Завтра заведем их все одновременно, — сонно сказал Хонебами. Идея использовать компасы для того, чтобы пробраться в то место, куда унесли Миказуки, захватила всех. Воины-мечи очень хотели снова уцепиться даже за самую тоненькую нить надежды. — А если не получится? — устало спросил Яманбагири. На улице было свежо и морозно, сильно клонило в сон, но он чувствовал, что ему просто необходимо побыть хотя бы несколько минут наедине с самым шумным воином-мечом на свете. Он вселял в него уверенность, которой так не хватало. — Капитан, ты опять? — Муцуноками сонно привалился к его плечу. — Помнишь, какое наше изначальное задание? — Мы должны помешать ретроградной армии изменить нашу историю. — А ретроградная армия нам встретилась именно там, где и находятся те, кто создает нашу историю. Значит, мы на правильном пути. Не дрейфь, капитан. Я с тобой. Муцуноками обнял Яманбагири, привлекая к себе, и тот чувствовал, как бешено колотятся у них обоих сердца. Уставшие и взбудораженные событиями, отряды спали крепко. Как и много раз до этого, Конноске обходил комнаты, замечая, как разительно воины-мечи отличаются от себя прежних, только прибывших в эту эпоху. Они не стали более спокойными, — Хасебе привычно бубнил во сне, — но они, словно повзрослевшие дети, насколько смогли, свыклись с этими событиями и нашли в них свою радость. Капитан Яманбагири спал, завернувшись в кокон из одеяла, и этот кокон прижимал к себе Муцуноками, закинув на него одну ногу. Ямабуши иногда выглядывал из-под своего одеяла, что-то сопел, но потом и он засыпал. Цурумару даже во сне не отпускал руку Ичиго, болезненно кривился и вздрагивал. Яген полночи сидел с карманным фонариком у окна и что-то быстро-быстро записывал в свой маленький блокнотик. В светлых глазах Хорикавы отражались ночные огни за окном. Он лежал без сна и потолок уже не казался ему таким чужим. Кане-сан спал, прижавшись к его груди. Под большим телом Ишикиримару Никкари было почти не видно. Длинные волосы щекотали лицо. Но их обоих это устраивало. Гокотая на ночь забирали к себе Хотарумару и Моноеши. Каждый из них видел во сне своих братьев, а маленький Гокотай со словами: «Братики повзрослели», перестал обижаться, что ночью кому-то из братьев теперь хочется спать рядышком с другими воинами-мечами. — Как помощник Санивы я обязан буду рассказать ему все. Бедный я бедный маленький Конноске, — причитал шепотом лис, обходя комнату за комнатой. — Как ему это рассказать? Это же уже не доклад будет, это роман какой-то. Но он был уверен, что именно те связи, что были между отрядами с самого начала, и те, что образовались сейчас, и выведут их всех в итоге назад, домой. — Итак, все четыре компаса, включенные одновременно, останавливают время на два часа. Это максимум, — сказал Хасебе на следующий день. — Затем им нужна перезарядка не менее двух часов. Радиус действия не меняется. Компасы вполне исправно работали и после десятка заводов и испытаний. Оказалось даже, что чем больше находится вокруг компаса воинов-мечей, тем лучше он держит заряд и время можно предугадать более точно. — Но план, все равно, хромает, — напомнил Конноске. Впрочем, он и не ожидал от воинов-мечей слишком многого. В конце концов, они были орудием, а не движущей силой. А еще Конноске почему-то уверовал в то, что самые бредовые идеи и оказываются в итоге самыми правильными. — Так мы тело тащим или нет? — уточнил Цурумару, указывая на Миказуки. — И потащишь его ты, — угрюмо пошутил Яген. — Сразу два тела и вынесем. — Злой Яген, — вздохнул Ичиго. Шутку брата он понял, но состояние Цурумару не нравилось им обоим. В нем словно начали умещаться две разные сущности. Одна — привычный веселый шутник Цурумару, вторая — замкнутый и жестокий, который после всплеска веселья мог часами сидеть в углу и ни на кого не реагировать. В золотых глазах в такие моменты дрожал алый злой огонь, полностью обезображивая улыбчивое бледное лицо. Испугав так недавно Ичиго, он потому и старался держать того за руку постоянно. Цурумару страшило собственное состояние, равно как и собственное бессилие, но его руку не отпускали, крепко держа, и не давая упасть в темноту окончательно. Утром Яген обнаружил у Цурумару в месте раны расплывающееся темное пятно. Он сообщил об этом Ичиго и капитану Яманбагири и все собрание корил себя за то, что разрешил брату привязаться к Цурумару. Ичиго Хитофури пусть и был благородным все понимающим воином-мечом, но он и так потерял достаточно много за время своего существования. И каждая такая потеря давала трещины в его доброй душе. — Миказуки сторожат Цурумару, Ичиго, Хотарумару, Тонбокири и Хигекири с Урашимой, — сказал Касен и выразительно посмотрел на Киемицу. — Возражения есть? — Нет, — ответил Яматоноками. — Надеюсь, все понимают, что сейчас наша главная задача — вернуть Миказуки? Если те, кто его забрали — люди из проекта, то и ретроградная армия будет все время возле них, — рассуждал Хасебе. — Но мы опять возвращаемся к началу, — фыркнул Хонебами. — Где пропавшие мечи? И самое главное, как нам вернуться в Цитадель? — Мечи могут оказаться и у людей. И если мы правильно все поняли, то главное — помешать ретроградной армии изменить историю. Когда мы их уничтожим, то это сможет почувствовать Санива и вернуть нас, — сказал Яманбагири. — Мы больше не его мечи, — напомнил из угла Касю. — Мы его мечи. Мы не стали идти каким-то иным путем, а решили остаться вместе и спасти свою же историю, — Хорикава легко сжал пальцы Изуминоками. — А, значит, Санива это почувствует. — Ну-ну. — Давайте сейчас думать о том, чтобы компасы сработали так, как надо. И чтобы нас не схватили за похищение исторической реликвии. Вы же понимаете, что действовать придется очень быстро. Это касается всех. И тех, кто будут дежурить у входа и ждать ретроградную армию. И тех, кто включат компасы, и тех, кто пойдут туда, куда я поведу, — сказал Конноске, и сам испугался того, насколько все неправдоподобно звучало. Безвыходных ситуаций не бывает. И все воины-мечи, даже думай о задании еще лет сто, не смогли бы придумать что-то более подходящее. Конноске пожалел, что не уделял достаточно времени вопросам тактики и стратегии. Но зачем, если Санива всегда был рядом? По крайней мере, если они никогда не вернутся назад — перед хозяином будет не стыдно. — Дуракам везет, — сказал Муцуноками, подходя к главному корпусу здания университета. Но не так близко, как в прошлый раз, опасаясь резкого нападения ретроградной армии. Конноске снова лежал у него на плече. — Правда, капитан? — Вот, спасибо, — ответил Яманбагири и едва удержался от того, чтобы не схватить Муцуноками за руку. Было по-настоящему страшно. Страшнее, чем просто перед битвой. Спасение прошлого казалось делом привычным, сродни хорошо знакомой работе. Даже если для кого-то эпоха была в новинку, за время бесконечных заданий все воины-мечи могли изучить место битвы и действовать стандартно. — Тяжело все-таки быть человеком, — сказал Изуминоками. — Постоянно приходится делать выбор. — Зато интересно, — пожал плечами Хорикава и добавил: — Ну, вы пошли? Второй отряд в полном составе и Ишикиримару оставались дежурить возле здания. Хасебе, Мицутада, Никкари и все братья Тоширо, включая Ягена, с четырьмя компасами должны были остановиться там, где им укажет Конноске. — Сверяем часы еще раз? — спросил Моноеши, доставая из кармана серебряные часы с гравировкой в виде цветка сакуры. Они не резонировали, но прекрасно вели себя, как обычные карманные часы. — Сверяем, — ответили Яген и Хорикава. — Если нас выведут как преступников, вы нас не знаете, — Яманбагири хотел сказать это серьезно, с чувством, но получилось очень смешно. Ямабуши с Муцуноками одновременно бодро хлопнули его по плечам. Яманбагири не мог объяснить почему, но чем ближе подходило установленное время, тем меньше он ощущал тревогу. Им просто надо было войти в здание и найти помещение, где находился Миказуки. Дел то! — Будьте в порядке, когда мы вернемся, — сказал Яманбагири, оборачиваясь. Хорикава легко кивнул в ответ и показал большой палец. Уж ему-то точно было кого защищать. — Это не подвалы, — шепнул Конноске. — Те, кто задействован в проекте, не ждут нападения людей. Влево. Возможно, кто-то из студентов посчитал, что группа парней вела себя странно или играла в какую-то игру. Кто-то предлагал помощь, предполагая, что студенты-новички заблудились. Несколько девушек подбегали и тискали Конноске, спрашивая, где парни купили такую милую игрушку. — Все, где-то здесь. Сигнал сильный, но расплывчатый, — пропыхтел Конноске. Шерсть у него была взъерошенная, усы торчали, как попало. Они стояли возле входа в крыло, за которым начинались университетские лаборатории. Людей здесь было немного, и воины-мечи выглядели подозрительно. — Два часа на все, включая время, чтобы успеть покинуть здание, — кивнул Хасебе. Мицутада, Яген и Никкари приготовили компасы. — Бежим! — крикнул Конноске, цепляясь лапами за лохматые волосы Муцуноками. Щелкнули заводы компаса, осветив коридор золотым свечением. Некоторые события, долгое время кажущиеся бессмысленными и даже пугающими, рано или поздно имеют свойство складываться, как кусочки паззла, в единую картину. Самое сложное во всем этом — иметь веру и терпение, чтобы сложить узор до конца. В третьей лаборатории, одной из самых больших в корпусе, за ноутбуками и книгами замерли фигуры людей. В витринах, тянувшихся вдоль левой стены, на деревянных подставках, лежали несколько мечей. На большом центральном мониторе застыли цифры и графики. — Вон он, Миказуки, — сказал Угуисумару и сделал шаг вперед. Одна из фигур, склонившихся над картой на столе, пошевелилась, отделившись от остальных. Конноске от испуга укусил Муцуноками за ухо, а Яманбагири почувствовал, как задрожали руки. — Ну, наконец-то, вы здесь. Здравствуйте, — сказал, улыбаясь, невысокий мальчик, прищуривая ясные глаза цвета гречишного меда. Воины-мечи знали этого ребенка более взрослым, чем он был сейчас. Все окружающие по-прежнему были неподвижны, кроме самих воинов-мечей и мальчика. На Саниву временной компас не действовал.