Much ado about nothing

      Оставшаяся часть недели проходит относительно быстро от волнения из-за планов на воскресенье и опасений по поводу нависающей тайны над субботней встречей. Сынван уже не первый раз пишет Суён, спрашивая о причине таинственности их встречи на выходных, но каждый раз в ответ получает только подмигивающий смайлик, так что это окончательно загоняет её в тупик. В результате наступает суббота, и беспокойство Сон всё больше растёт по мере того, как часы тикают, а утро постепенно перетекает в полдень.       Конечно, когда она звонит Сыльги за моральной поддержкой, подруга говорит, что та просто раздувает из мухи слона. Очевидно, девушка и сама это прекрасно понимает. Сынван до последнего просто надеется, что подруга поможет избежать ей всего этого, может быть, даже подскажет достойное оправдание, в которое все поверят.       — Сынван, тебя пригласили лично. Джухён сказала тебе быть там, — напоминает Сыльги. — Ты не можешь просто не прийти, если у тебя нет на то весомой причины, — заканчивает она серьезным тоном.       Девушка тяжело вздыхает. — Я знаю, — хнычет она, глядя в это время на своё отражение в зеркале. Может, стоит переодеться в другую кофту? — Но что, если они собираются снова издеваться надо мной? Или, например, скажут, что мне надо перестать приходить и общаться с ними?       — Зачем им устраивать настолько официальную встречу, чтобы просто сказать, что они не хотят тебя видеть? — уточняет Сыльги, явно развеселённая безосновательным волнением подруги. — Звучит бессмысленно и жестоко.       — Ты ничего не сказала о возможных издевательствах, — перебивает Сынван, внезапно осознавая, что именно это и будет происходить. Суён и Йерим забрались в голову Джухён, и теперь она будет унижена перед ней, а, ну, разве это уже не происходит? Может быть, над ней ведь и так издеваются всё время.       — Это просто дружеская встреча, ты узнаешь гораздо больше, когда придёшь туда, — спокойно уверяет подруга. Сынван же в это время вспоминает, что кофта, которую она ищет, давно лежит в стирке, и вынужденно отказывается от решения переодеться.       — В том-то и дело, — раздражённо не унимается Сон. — Я ненавижу это чувство неосведомленности, почему бы им просто не рассказать обо всём? — фыркает она. Садясь на кровать, Сынван задумывается, не вздремнуть ли ей, вместо того чтобы пойти на эту встречу. Она могла бы потом сказать, что болеет. Нет, тогда она не сможет никуда пойти с Джухён в воскресенье. Она попала в ловушку, которую сама же и устроила.       — Просто иди на эту вечеринку, Ванни. Если всё пройдёт плохо, ты сможешь сказать, что говорила мне об этом, я знаю, как это всегда поднимает тебе настроение.       — Только потому, что это такая редкость, — отвечает Сынван, закатывая глаза. — И это не поднимет мне настроение, — добавляет она подумав. — Ничто не поднимет мне настроение, я буду валяться в кровати и грустить весь день.       После её слов следует короткая пауза. — А что, если я принесу тебе мороженое?       — Тирамису? — уточняет Сынван.       — Конечно.       Вздохнув, она снова поднимается на ноги. — Ладно, — бормочет девушка, растягивая слово. Она пересекает комнату, хоть и зная, что Сыльги не может этого услышать. — Я иду, но только потому, что ты заставляешь меня, так что если что-то пойдет не так, это будет полностью твоя вина, — решительно заявляет она подруге.       — Справедливо, — моментально соглашается Сыльги. Сынван почти видит ту сияющую улыбку, которая, как она знала, была приклеена к лицу подруги. — Дай мне потом знать, как всё прошло.       Сынван вешает трубку и опасливо выходит из квартиры, помахав на прощание Мистеру Флафферсу, который даже не потрудился подняться со своего теплого места на диване. В коридоре она вдыхает поглубже и, поднимая руку, тянется к чужой двери. Застыв на месте, Сынван прекрасно понимает, что упускает последний шанс на спасение. Ещё через несколько секунд наконец расслабляет напряжённые мышцы и стучит.       Дверь распахивается в следующее мгновение, после чего девушка оказывается утянута в квартиру слишком возбужденной Джухён, которая поспешно закрывает за ними дверь, единственное средство спасения, и поворачивается к соседке, сияя своей лучезарной улыбкой во всё лицо. — Сюрприз! — с энтузиазмом восклицает она. — Это интервенция!       — Хорошо, — тянет Сынван с некоторым замешательством. Она осматривает квартиру, замечая только обычных обитателей: Джухён и двух молодых девушек. Как ни странно, все они выжидающе смотрели в её сторону. И тут Сон осеняет. — О, для меня, — скорей констатирует она, чем спрашивает, довольная тем, что сумела довольно быстро разобраться в ситуации.       Джухён энергично кивает. Пока Йерим, стоящая у неё за спиной, растягивает губы в хищном оскале.       О. Это вмешательство было организованно для неё. Правильно.       Разум Сынван пустеет, а мозг погружается в какое-то приятное оцепенение, ошеломлённый произошедшими впечатляющими вещами, которые она теперь разом почувствовала, осознавая их весомость. Удовлетворение от того, что она оказалась права, стремительно смешивается с понимаем, что наихудший сценарий действительно имеет место быть, наряду с недоумением относительно природы и причины их вечеринки, и, конечно же, всё это было утоплено в огромной дозе ужаса.       — Вечеринка для меня, — наконец-то выдавливает Сынван, чувствуя себя в таком напряжении, словно только что посетила дантиста. Её ладони сильно потеют, она близка к тому, чтобы начать молиться вслух, в надежде, что Джухён этого не заметит. Это выставляло её не в самом лучшем свете. — Это… Э-э… по какому поводу?       — Это любовная интервенция, — гордо объясняет Джухён. Она всё ещё держит руку Сынван, которую, казалось, наконец заметила, милостиво отпуская и отступая на шаг назад.       Её слова несколько поумерили замешательство девушки, что только позволило панике пробиться сквозь нарушенное равновесие. Сынван наткнулась на сценарий своего самого страшного кошмара. Это было абсолютной противоположностью всему, чего она когда-либо хотела. И какая ирония в том, что сама Джухён стала орудием её гибели.       — Я не нуждаюсь в любовном вмешательстве, у меня с этим всё в полном порядке, — начала Сынван уверять остальных слишком энергично, слова вылетают из её рта быстрей? чем она успевает их обдумать. — В моей жизни ровно столько любви, сколько нужно. Не слишком мало, но и не слишком много или не очень, например, нездоровая любовь. Просто супер здорово на любовном фронте.       Её зрение немного расфокусировалось, пока всем, что она могла видеть, была Джухён, та, кого ей нужно было убедить в первую очередь, чтобы избежать этой ситуации. Но где-то глубоко в подсознании, Сынван могла представить довольные лица Суен и Йерим, злорадствующие её страданиям. Это всё их вина, это сразу стало ясно. Джухён никогда бы не придумала что-то настолько дьявольское в одиночку.       Ах, да… Джухён теперь казалась немного растерянной от защитной реакции соседки. — Вообще-то это… о том, что ты пригласила ту девушку на свидание, — уточнила она, продолжая подтверждать худшие подозрения Сынван. По крайней мере, она теперь может с полной уверенностью сказать Сыльги, что всё же оказалась права, и съесть вкусное мороженое. Что поможет ей почувствовать себя чуточку лучше, спасибо Сыльги.       Пока девушка была погружена в свои мысли, кто-то подходит к ней сзади и несколько раз легко похлопывает по спине. Она оборачивается со смутным любопытством и замечает Суён.       — С тобой всё в порядке? — Спрашивает высокая девушка почти беззаботно, или, по крайней мере, всё хорошо скрывая под весельем, поселившимся на её лице. — Ты, э-э, немного постанывала.       Сынван не стала утруждать себя объяснениями и просто снова застонал чуть громче в ответ. Поворачиваясь назад к Джухён, она заметила, что та уже не выглядит такой же возбуждённой как раньше, а напротив немного взволнованной.       — Это не чересчур? — уточняет она, крепко сжимая руки Сынван в своих. — Я так и думала, но Йерим уверяла, что всё будет в порядке, — оправдываясь, добавляет девушка. Младшая, которая теперь стоит рядом с Джухён, ухмыляется её словам без тени стыда.       — Ну… это действительно немного слишком, — признаётся соседка несколько колеблясь. Как бы сильно её ни напрягала эта ситуация, она не хотела, чтобы Джухён чувствовала себя из-за этого виноватой. — Это просто необычно, я полагаю, — быстро добавила Сынван, встревоженная потупленным взглядом своей соседки. Возможно, говорить это было ошибкой.       Старшая хмурится всего мгновение, затем, казалось, принимает слова Сынван и снова улыбается. — Хорошо, тогда давайте вернемся к любовной интервенции, — говорит она с заметным волнением в голосе. Правильно, огромная ошибка. — Пора раз и навсегда преодолеть свой страх и пригласить её на свидание! — заключает Джухён, сжимая руку Сынван для большей выразительности.       — А я нет… Я не собираюсь этого делать, — честно отвечает Сон. Она с тоской смотрит на дверь, задаваясь вопросом, насколько невежливо будет просто сбежать. Джухён прослеживает траекторию её взгляда и, казалось, понимает мысли соседки, потому что тут же возвращается к теме их разговора.       — Я действительно думаю, что ты должна наконец сделать это, — заявляет она как можно решительней. Сынван в свою очередь начинает дергать девушку за руку, утягивая её прочь, расценивая их расположение, как что-то далеко не недосягаемое для Суён. Она полна решительности сделать это. Она собиралась бежать. — Я думаю, что ты ей тоже нравишься, — быстро выпаливает Джухён, ясно начиная понимая намерения соседки.       Рука Сынван обмякает в чужой хватке. Она чувствует, как сердце подпрыгивает так, что появляется ощущение, словно оно теперь бьется у неё в горле. Она была очень напугана, встревожена и смущена, и ей действительно хотелось, чтобы вся эта глупая ситуация прекратилась как можно скорей. Придя в себя, она отходит на несколько шагов от трёх девушек, окружающих её в данный момент, и вдыхает поглубже.       — А кому именно я нравлюсь взаимно? — решает уточнить Сон дрожащим голосом, решительно отвергая искру надежды, которая каким-то образом успела вспыхнуть у неё груди. Глупая искра, глупая Сынван. Глупая Йерим.       — Сыльги, — констатирует Джухён. Она выглядит очень гордой собой за то, что собрала всё воедино, что Сынван находила бы довольно милым, если бы у неё в данный момент было достаточно мозгов, чтобы обратить на это внимание. К несчастью, её мозг был слишком занят попытками сохранить ей жизнь и самообладание в этом хаосе.       — Мне не нравится Сыльги, — парирует она быстро. — Я имею в виду, она мне нравится, она моя лучшая подруга, просто не так, как ты думаешь, — объясняет Сынван. Младшие, казалось, были удивлены такому повороту событий. Джухён выглядела откровенно запутавшейся. — И она определенно не любит меня в ответ, она Ace.       — Ace? — непонимающе переспрашивает Джухён.       — Асексуал аромантик. Она не любит так людей, — разъясняет Сынван. Джухён понимающе кивает, но по-прежнему выглядит очень потерянной.       — О… Об этом я как-то не подумала. Я просто… Я действительно думала, что это она. Вы казались такими близкими друг для друга. И ты упомянула, что та девушка является тебе другом, а Сыльги действительно единственная твоя подруга, о которой я знаю, — объясняла Джухён, казалось, что она говорила это больше сама себе, чем с кому-либо ещё.       На мгновение показалось, что эта информация бросит определенный вызов планам соседки, но Джухён быстро встряхнулась от смущения, сосредоточившись на текущей задаче, оставляя вопросы на потом. — Ну, как бы то ни было, я всё ещё думаю, ты должна пригласить ту девушку, кем бы она ни была. Я не понимаю, почему она не хочет встречаться с тобой.       Это было бы очень хорошим и лестным замечанием, если бы оно не было таким ироничным. Сынван с трудом подавила желание драматично вздохнуть. Желанию заплакать было уже труднее сопротивляться, что тоже довольно драматично, но с дополнительным преимуществом быть абсолютно униженной.       Она знала, что в какой-то момент ей, вероятно, потребуется ответить Джухён, но, честно говоря, было очень трудно справиться со всем, что происходит вокруг, и ей определённо необходимо расставить приоритеты. Сейчас главное — успокоиться, не плакать на людях и, возможно, быстро решить, как из этого выкрутиться. Для оптимально верного ответа Сынван явно требовалось время, так что им просто нужно было молча смотреть друг на друга ещё немного, пока она привыкает к ситуации.       Кто-то из присутствующих девушек прокашлялся, прочищая горло. — Почему бы нам с Йерим… — неуверенно начала Суён. Слишком затянувшаяся пауза, вероятно, сбила её с толку, что было обычным эффектом. — …не отвести Сынван в спальню и немного поболтать втроем?       Озвученное Суён предложение казалось наихудшим, что она могла сделать, но что-то в тоне девушки внушало уверенность, что ничего страшного не случится, как раз то, чего Сынван отчаянно жаждала. Или, может быть, это было просто желание скрыться от Джухён и её совершенно необоснованных требований. Что бы это ни было, Сынван не сопротивлялась, когда высокая девушка взяла её за руку, оттаскивая от соседки.       В следующее мгновение, как дверь спальни закрылась за ними, Сынван почувствовала, что её разум начал проясняться. — Да что с тобой такое, черт возьми? — прошептала она сердито, когда страх уступил место другим, более агрессивным эмоциям.       Младшие, казалось, были немного шокированы переменой в поведении девушки, но это не особо долго их беспокоило. Йерим быстро расслабилась и снова расплылась в коварной ухмылке. — Она действительно хотела помочь, — весело отвечает она, кивнув в сторону двери, имея ввиду Джухён, оставшуюся с другой стороны.       — Она думает, что мне нравится Сыльги! Почему ты не сказала ей, что это не так? — требовала объяснений Сынван, раздраженная, но не удивлённая полной неспособности двух девушек воспринимать её всерьёз. Она раздражённо ходит по комнате, чтобы хотя бы как-то высвободить всю ту нервозность, которая внезапно захлестнула её.       — Эм, мы даже никогда не видели, как ты с Сыльги общаешься, — ответила Суён со своего места, где она расположилась на чужой кровати. — Единственная причина, по которой мы наверняка знаем, что тебе не нравится Сыльги, это потому, что ты влюблена в Джухён или что-то в этом роде. Надо было ей это сказать?       Йерим согласно хмыкает на такой аргумент и безупречную логику Суён. Дети-демоны. — Нет, идиотка, ты должна была рассказать мне об этом, я бы всё ей нормально объяснила, — раздраженно шипит Сынван. Она заметно ускорилась, расхаживая по комнате и наматывая круги.       — Я идиотка, но это ты застряла с любовной интервенцией и своим крашем на Джухён, — монотонно констатировала Суён, заинтересованно рассматривая свои ногти.       — Да, потому что ты ничего не сделала, чтобы остановить это! — не выдерживая, Сынван повышает голос. Вовремя спохватившись снова переходит на шёпот, прежде чем продолжить. — Скорее всего, Йерим поддерживала эту затею, — самая младшая пожала плечами, что можно было расценивать, как единственное признание, которое Сон получит от неё.       — Тогда мы закроем глаза на разницу и скажем, что вы обе идиотки, — ухмыльнулась Йерим. Суён на это замечание изогнула бровь в лёгком удивлении, но не потрудилась ответить. — Но что ещё важнее, что ты собираешься теперь делать?       — Вероятно, ты не скажешь Джухён, что чувствуешь, потому что это было бы слишком просто и нормально, — вмешивается Суён, откровенно скучая.       — Нет, очевидно, не это, — высокая девушка вздыхает. Сынван игнорирует её и останавливается, задаваясь вопросом, что ей действительно делать дальше. Она стоит какое-то время, после чего опускается на кровать рядом с остальными девушками. — Я понятия не имею, что делать, — признаётся она с обречённым стоном.       — Лучше придумай что-нибудь, и побыстрее, — добавляет Йерим, явно не стараясь помочь. — Если только ты не хочешь выпрыгнуть из окна.       — Я лучше выброшу тебя в окно, — бормочет себе под нос Сынван. Она встаёт, уже страшась предстоящего разговора, и в несколько шагов пересекает спальню. После чего она возвращается в гостиную, оставаясь наедине с разнервничавшейся Джухён.       — Всё в порядке? Я слышала, как кто-то кричал. Ты сердишься? — быстро спрашивает девушка. — На самом деле это не их вина, это была моя идея.       — Я не сержусь, всё в порядке, — начала Сынван, чувствуя себя уже неловко. Она глубоко вздыхает, прежде чем продолжить. — Послушай, Джухён, я знаю, что у тебя были добрые намерения, но…       — Это только потому, что ты сказала, что не хочешь говорить об этом, — спешит объяснить Джухён. — Вот я и подумала, что должен быть другой способ помочь с этим. Способ, который не требует разговора.       — Ну, когда я так говорила, то не совсем это имела ввиду. Просто, я… — Сынван замолкает, не зная, как лучше к этому подойти. Наконец она стонет про себя и продолжает: — Ладно, я не могу сказать почему, но я бы предпочла, чтобы ты не пыталась помочь мне с моей личной жизнью. Вообще. Прости, я обещаю, что ты не сделала ничего плохого, я просто… Не могу сказать тебе почему, — запинаясь, наконец заканчивает она, уже чувствуя себя последней идиоткой.       Лицо Джухён на мгновение вытягивается. — О, Сынван, я знаю почему, — печально говорит она, устремив пронзительный взгляд на девушку, от чего каждая клеточка её тела немедленно впадает в панику. Конечно, она не может быть ещё более очевидной, даже если бы написала это на неоновой вывеске. Её жизнь закончилась, теперь ей придется переехать к Сыльги и спать вечность на её диване.       — Это потому, что у меня нет опыта, — заключает Джухён. Легкая самоуничижительная улыбка появляется у неё на лице, словно она смеялась над собственной неопытностью. — Я изо всех сил старалась помочь, но, по-моему, совершенно очевидно, что я не знаю, что делаю. Тебе не стоит беспокоиться о том, что ты можешь задеть мои чувства, все в порядке. Я обещаю, что прекращу эти катастрофические попытки помочь, — заканчивает она веселым тоном, который не совсем соответствовал тому, что выражали её глаз. Прежде чем Сон успевает что-нибудь ответить, соседка уже уходит на кухню прибраться.       Дверь спальни открывается, и две хихикающие девушки затаскивают Сынван обратно.       — Тебе так повезло, что ты влюбилась в самого тупого человека из всех возможных, — весело заявляет Йерим. — Любой другой сразу бы раскусил твое нелепое оправдание.       — Я вроде как хочу, чтобы она это сделала, а то это будет тянуться вечно в таком темпе, — добавляет Суён с повязкой на глазу.       — Может, вы обе заткнетесь? — просит Сынван напряженным голосом. Девушки замолкают, чтобы посмотреть в её сторону, и, казалось, наконец понимают ситуацию.       — Ты… злишься на нас? — удивленно спрашивает Суён.       — Да, на самом деле это так. Я просто оскорбила чувства Джухён, что на самом деле не то, что я планировала сделать когда-либо, и это все из-за тебя. Я понимаю, что тебе весело дразнить меня, но, по крайней мере, оставь Джухён в покое, она тут ни при чём, — заканчивает Сынван обиженным голосом. Обе девушки, казалось, были ошеломлены такой неожиданной вспышкой негодования.       — Да, но если ты так заботишься о её чувствах, почему бы тебе просто не сказать ей правду? — Йерим раздражённо выплёвывает в ответ.       — Йерим… — легко зовёт Суён, её тон предполагает, что подруга после этого должна отступить.       — Знаешь что? Вы правы, это всё моя вина, — устало заключает Сынван и поворачивается к двери, чтобы уйти. Девушки остаются позади, тихо о чём-то переговариваясь.       На кухне она сообщает Джухён, что идет домой, и извиняется за испорченный день. Соседка отмахивается на её беспокойство взмахом руки и широкой улыбкой, которая казалась слишком хрупкой, чтобы быть настоящей. Сынван старательно игнорирует желание снова извиниться, или обнять её, или просто сказать правду, поэтому вместо этого устало уходит через коридор к своей квартире, где располагается на диване и, уставившись в свой телефон, пытается собраться с силами, чтобы позвонить Сыльги.       Так проходит несколько минут, когда раздаётся стук в дверь. Открыв её, она обнаруживает, что смотрит на Суён, которая держит тарелку с куском пирога.       — Я принесла тебе кусочек, — говорит она, протягивая руку. — Джухён купила его. Она не была уверена, обидишься ли ты из-за того, что он был куплен в магазине, ну, ты знаешь, будучи таким опытным пекарем. Но эй, бесплатный торт, верно?       Сынван молча смотрит на неё, после чего машинально тянется, чтобы взять тарелку. От этого движения звенят две вилки. Суён смотрит на вилки, потом снова на девушку, выжидающе. Сынван вздыхает.       — Не хотела бы ты присоединиться? — машинально спрашивает она, после чего подходит к столу, садясь рядом, не дожидаясь ответа. Через несколько мгновений к ней присоединяется Суён.       — Так, э-э, извини. За эту любовную интервенцию и остальное, — бормотала Суён. Взяв вилку и втыкая её в торт, она ожидала ответа.       — Да, хорошо, — медленно отвечает Сынван, не утруждая себя дальнейшим заверениями. Вместо этого она берёт свою вилку и отламывает ею пирог для пробы. Он не оказался слишком сухим. После чего она возвращает вилку на стол и уныло откидывается на спинку стула. — Во всяком случае, Йерим была права. Я виновата, что эта ситуация вообще произошла, а не вы двое.       — Значит ли это, что ты больше не злишься на нас? — уточняет Суён с набитым тортом ртом.       — Нет, я все ещё злюсь, — с тяжёлым вздохом говорит Сынван. — Но думаю, меньше на вас и больше на себя.       — Если хочешь знать моё мнение, — начала Суён, попутно насаживая себе ещё пирога на вилку. — Ты позволяешь этому всему слишком долго продолжаться. Как только у меня появляются чувства к кому-то, я говорю им об этом. Так легче двигаться дальше, если они отвергают тебя.       — Когда? — Уточняет Сынван, приподнимая бровь. — Может «если»? — предлагает она в качестве более приятной альтернативы.       Суён пожимает плечами. — Семантика, — легко отвечает она, запихивая в рот очередной кусок пирога.       — Хорошо, это немного беспокоит, мы, вероятно, должны будем поговорить об этом как-нибудь, — замечает Сынван. — Только не сейчас, мне слишком грустно, — она ещё некоторое время ковыряет торт, подумывая откусить кусочек, потом, сдавшись, оставляет его для Суён.       — Как там Джухён? Она казалась подавленной от произошедшего.       — Да, она немного разочарована. Она была очень взволнована из-за интервенции по какой-то странной причине. Но с ней всё будет хорошо, не волнуйся, — заверяет девушку Суён, когда доедает пирог. — Я, пожалуй, должна вернуться и помочь Джухён убраться в квартире. Я скажу ей, что тебе понравился пирог, это должно её подбодрить.       Суён встаёт со своего места, но так и не приближается к входной двери. Вместо этого она неуверенно топчется у стола. После секундной нерешительности она наконец добавляет:       — Прости, что съела весь пирог, — неловко говорит она. Сынван на это лишь пожимает плечами, давая понять, что не возражает, и Суён покидает квартиру.       Примерно через полчаса раздаётся ещё один стук в дверь, и Сынван открывает её, чтобы впустить Сыльги с двумя большими контейнерами мороженого. Следующие несколько часов они проводят за едой и просмотром какой-то умопомрачительной передачи, прерываемой редкими приступами жалоб или сочувствия со стороны Сынван.       И только после того, как Сыльги заверяет подругу, что Джухён не ненавидит её, наверное, в сотый раз, Сынван наконец вздыхает и выключает телевизор.       — Я бы очень хотела, чтобы они не поступали так, это слишком тяжело для меня, — признаётся она, теребя рукава домашнего свитера, в который она переоделась. — Я понимаю, что моя влюблённость забавна и всё такое, но всё же… Разве это не подло — постоянно дразнить меня по этому поводу?       Сыльги поворачивается, чтобы взять руки Сынван в свои и остановить их судорожное движение. После чего она осторожно тянет их на себя, пока девушка не переводит взгляд на тепло улыбающуюся подругу. — Ванни, ты же понимаешь, что они делают это не только для собственного развлечения, верно? — Сынван с подозрением изгибает бровь в ответ. — Звучит так, словно они вроде как… тупые, но всё же. Очевидно, они пытаются подтолкнуть вас с Джухён друг к другу.       Сынван на это драматично вздыхает и пытается откинуться на спинку дивана, чтобы лечь, но хватка подруги удерживает её на месте. — Ну, у них это ужасно получается, — жалуется она вместо этого, её голос приобретает знакомый плаксивый тон, который она использует, когда втайне довольна, но не хочет признаваться в этом. Сыльги только смеётся в ответ, не потрудившись никак возразить.       Некоторое время девушки сидят в молчании, играя своими переплетенными руками. Только неожиданно Сынван разражается приступом смеха, который почти заставляет Сыльги подскочить на своём месте. — Джухён думает, что ты мне нравишься, — наконец на выдохе говорит она.       — Ты уже упоминала это, — весело замечает Сыльги. Она опускает взгляд на их руки, наконец-то поняв причину смеха Сынван, и не сдерживается от собственного слабого смешка. — Интересно, почему?       — Сыльги, она даже никогда не видела нас вместе, — задумчиво добавляет Сынван, и её смех переходи в хихиканье.       При этом, теперь Сыльги не сдерживает смеха. — Она ведь действительно последовала за мной в закусочную той ночью, — вспоминает она, высвобождая одну из рук, чтобы ткнуть в бок Сынван. — Может, она шпионила за нами, — предполагает она заговорщицким тоном.       Сынван смеётся ещё громче, отчего ей становится немного трудно дышать. Она попыталась оттолкнуть руку подруги, но вместо этого её крепче хватают за руку, и она падает вперед на колени Сыльги. Поворачиваясь лицом к подруге, которая, казалось, была поглощена своим фантастическим рассказом.       — Она, наверное, услышала, как мы входили в квартиру, ты очень шумела, — продолжала она между смешками. — Она подсмотрела в замочную скважину и увидела, что мы шепчемся, — понижая голос, словно подражая их разговору шёпотом. — Держались за руки, обнимались. Ты становишься очень обидчивой, когда пьяна, — добавляет Сыльги, и её голос возвращается к своей обычной громкости.       Сынван недовольно стонет и попытается скатиться с колен Сыльги на пол, что её подруга лишь нерешительно пытается предотвратить. К сожалению, расстояние оказалось недостаточным, чтобы заглушить голос Сыльги, а ковер был далеко не таким удобным, как диван.       — Поэтому тогда, стоя за своей дверью и глядя на нас, Джухён начала что-то чувствовать. Может, это было любопытство. Может быть… немного… ревность, — драматично произносит подруга, растягивая последнее слово. — И не успела она обдумать свои действия, как выскочила за дверь, преследуя меня всю ночь. Ей необходимо было убедиться, что у меня есть то, чего нет у неё.       Всё ещё лёжа на полу и уткнувшись лицом в ковёр, Сынван вытянула руку, пытаясь нащупать любую часть тела Сыльги, по которой она могла бы шлепнуть. — В этом нет совершенно никакого смысла, — перебивает она приглушённым голосом.       — Джухён устроила тебе любовное вмешательство, я не уверена, что нужен ещё какой-то смысл, — отмечает Сыльги. Сынван неоднозначно пожимает плечами. В её словах был смысл.