Сезон охоты-2: Парад тёмных

      - То есть, мистер Поттер, Вас интересует не полноценное усыновление, а опека? - уточнил консультант по вопросам патронажного воспитания Ланселот Пратт, и Холленс на правах старшего подтвердил:       - Дело не терпит отлагательств, Лэнс, поэтому на данном этапе можно удовольствоваться и опекой. Хотя при большом желании мы вполне могли бы оформить и усыновление - других родственников среди волшебников у детей не осталось, а тётка со стороны отца по свидетельству соседей повышенной социальной ответственностью не страдает.       Сириус, прикурив в приоткрытую форточку, выпустил дым и заметил:       - Это называется проще, Диармайд, но не при дамах.       При этом он красноречиво покосился на сидевшую рядом с Джеймсом Вэррон, но она, кажется, обращённого к ней взгляда даже не заметила, мёртвой хваткой вцепившись в ладонь будущего мужа.       Сам он, ознакомившись с протоколом осмотра места преступления, тихо схватился за голову. Над домом Айпелей Чёрной метки не было, и всё же в том, что причастны к убийству именно Пожиратели смерти, сомнений не возникало - может, помогло чутьё, выработавшееся за столько лет, а может быть, он ещё не пришёл в себя после разноса у Скримджера. И дело тут было даже не в вырвавшихся на свободу волшебниках, которым вёлся строгий счёт, а в сгоревшем архиве, который, сожжённый Адским пламенем, восстановлению уже не подлежал. На деле это означало, что сейчас в камерах Азкабана находилось три тысячи двести девятнадцать невиновных людей, и теперь как никогда остро стоял вопрос о том, кто успеет быстрее - сотрудники Отдела магического правопорядка досмотреть воспоминания членов Визенгамота и мракоборцев и восстановить архив, или заключённые нанять адвокатов и выйти на свободу ввиду отсутствия состава преступления. Небольшая брешь в законодательстве, оставшаяся в подарок от министра Синистры, обернулась настоящей бюрократической ямой, в которую могло сверзиться всё магическое уголовное судопроизводство, если не приложить должных усилий.       А тут ещё Беллатриса... И Регулус, напомнил он себе и поморщился. Разумеется, Скримджер знал, что после поцелуя дементора не выживают в полном смысле слова, но что-то подсказывало Сириусу, что его сегодняшний разговор с начальником был далеко не последним.       И всё-таки что могло понадобиться Пожирателям от рядового целителя, пусть и уважаемого? Неужели всё дело в муже-магле? Согласно оперативной справке от Риверса, Беатрис Айпель сразу после окончания Хогвартса устроилась работать в отделение травм от заклятий, где и трудилась до самого последнего дня. Значит, и взрыв застала... Но зачем Пожирателям её смерть? Конечно, что-то могла видеть и слышать младшая дочь Айпелей, которая на момент убийства также находилась в доме, но досматривать память малолетнего ребёнка Сириус не стал бы без крайней необходимости - и не потому, что опасно, а потому, что девочка и без того натерпелась.       Поэтому отчасти он понимал ту поспешность, с которой Сохатый взялся за дело, но с другой стороны... С другой стороны стоило признать, что у Вэррон на почве случившегося выкидыша поехала крыша, пусть и не так сильно, как они опасались. Сириус не винил её, вовсе нет - кто знает, что творится внутри у женщины, потерявшей ребёнка, - но та ярость, с которой эта кукла ринулась в омут с головой, его пугала, хотя до сих пор он и считал себя довольно стойким человеком. Может, стоит попросить Марлин переговорить с ней по-женски... Хотя существовала огромная вероятность того, что его умница-жена уже обо всём догадалась и даже успела спланировать разговор.       Пратт между тем продолжал вводить будущих опекунов в курс дела, фонтанируя изящными формулировками.       - Законность устройства детей сомнений не вызовет, - заверил он. - Разумеется, будь Вы с мисс МакГонагалл уже женаты, это было бы дополнительным плюсом, но и без того условия более чем достойные.       Встряхнув в воздухе справкой о доходах Джеймса, Пратт прищурился, пересчитывая количество нулей, и кивнул:       - Да, достойные. Дело осталось за малым - заручиться согласием детей. Девочка, как вам известно, ещё мала, но мальчик вполне имеет право принимать решения о том, с кем ему хотелось бы жить в дальнейшем.       - Вы что же, - пренебрежительно хмыкнула Вэррон, - думаете, что Артур предпочтёт магловский детский дом?       - И тем не менее, мисс, по букве законы мы обязаны учитывать мнение ребёнка, - спокойно возразил Ланселот, пригладив и без того набриолиненные до скрипа волосы. - На данный момент оба ребёнка находятся в Больнице святого Мунго, так что, при большом желании...       - Отправляемся, - кивнула Вэррон и бросила осторожный взгляд на Джеймса, опасаясь возражений, но он лишь сильнее сжал её пальцы и подтвердил:       - Отправляемся. Чем быстрее мы уладим все бюрократические вопросы, тем лучше.       Благодарно прижавшись к его плечу, Вэррон не произнесла ни слова, но весь её вид говорил о том, что, если маленький Артур откажется идти по-хорошему, она оглушит его и силком утащит в счастливую жизнь. Поэтому Джеймс был даже рад, что в больницу с ними отправилась сотрудница фирмы Холленса по имени Илона Джой - без вмешательства человека, разбирающегося в вопросе, было бы совсем тяжко, а так он теперь мог хотя бы краем глаза приглядывать за Вэррон и следить, чтобы она не натворила чего-нибудь. Исключительно с благими намерениями.       Уже в больнице, в ожидании, пока Джой побеседует с целителем и с детьми, Джеймс похвалил себя за то, что уговорил Гарри пока остаться в Хогвартсе. Контролировать ситуацию, разрываясь между сыном и Вэррон, он бы попросту не смог.       - Ты точно уверена, что хочешь этого? - уточнил он, когда они вдвоём остались в небольшой комнатке, очевидно, служившей аналогом игровой для выздоравливающих маленьких пациентов.       - Да.       Она ответила, пожалуй, слишком быстро, и Джеймс, поправив очки, со вздохом напомнил:       - Вэррон, даже здоровый и счастливый ребёнок - это всегда испытание на прочность. Эти дети только что потеряли обоих родителей. Быть может, стоило подумать ещё...       - Ты думаешь, я не справлюсь?       Она отвернулась от окна, глядя на него с такой откровенной обидой, что Джеймс тут же устыдился собственной вспышки здравомыслия, но всё же произнёс:       - Я хочу надеяться, что мы справимся с этим вместе. Но я не уверен, справятся ли они.       Ответ его был вполне честным, и всё же он не был уверен, что Вэррон поняла его правильно. Как бы то ни было, времени на пояснения уже не осталось, потому что за дверью раздались торопливые шаги, и в игровую вошла Илона, лучась улыбкой, красившей её загорелое широкоскулое лицо. За ней следовала коренастая целительница, выпиравшая из накрахмаленного халата в самых нескромных местах, с равнодушным лицом буддийского божества и убранными под шапочку блёкло-рыжими волосами.       - Девочке дали успокоительное зелье, - сообщила она, не размениваясь на необходимые мелочи и даже не представившись, - она сейчас спит, а мальчик... Идёмте.       Переглянувшись с адвокатессой и получив одобрительный кивок, Джеймс поднялся на ноги и, крепко взяв Вэррон под руку, повёл её следом за собой.       Они прошли два или три совершенно безликих коридора, но даже в этой стерильной тишине Джеймс чувствовал, как от целительницы расходятся волны недовольства. Чем вызвано это самое недовольство, он не понимал - молодостью Вэррон, её модным каракулевым полушубком или тем, что опять какая-то соплячка возомнила себя способной управиться с двумя сиротами? Или может тем, что сам он выглядел таким же безответственным и растерянным, как и четырнадцать лет назад, когда приходил в это самое отделение за Гарри?       Наконец целительница остановилась перед сплошной дверью, совершенно неотличимой от соседних.       - Должна вас предупредить - девочка пока не произнесла ни слова, - оповестила она, взявшись за дверную ручку.       - Это очень серьёзно? - забеспокоилась Вэррон, и целительница с присущим всем медикам спокойствием откликнулась:       - Обычное дело в состоянии шока. Органы речи в порядке, магия здесь не замешана, так что пройдёт. С мальчиком можете поговорить здесь.       И она, первой войдя в палату, зычно сообщила:       - Артур! К тебе тут пришли.       Палата была рассчитана на двоих, но вторая койка, придвинутая вплотную к стене, пока что пустовала. Артур сидел на краю своей койки, обряженный в больничную пижаму в узкую бело-синюю полоску, и едва-едва болтал ногами; если бы не это простое действие, можно было бы подумать, что вместо мальчика кто-то определил в палату ростовую куклу.       Целительница, исполнив свой долг, царственно удалилась, и Джеймс первым вошёл в палату, прикидывая, с чего можно начать непростой разговор.       - Привет, Артур, - окликнул он, так и не приняв однозначного решения. - Помнишь меня?       Подняв голову и смерив его внимательным взглядом, Артур тихо вздохнул.       - Конечно, я Вас помню, мистер Поттер, - кивнул он и перевёл взгляд на Вэррон. - И Вас, миссис Поттер. Здравствуйте.       Исправлять его никто не стал. Присев на край койки рядом с мальчиком, Джеймс поправил очки и осторожно начал:       - Мне жаль, что так получилось с вашими родителями, Артур. Прими наши соболезнования.       Вновь кивнув, Артур с усилием сморгнул и сообщил:       - Эта леди сказала, будто вы хотите, чтобы мы с Полиной жили у вас. Это правда?       - Да, - подтвердила Вэррон, подходя ближе и останавливаясь в шаге от Джеймса. - Скоро тебя и твою сестрёнку выпишут из больницы, и тогда вам потребуется место, где можно было бы жить. И мы с Джеймсом подумали - почему бы не у нас?       Слабо улыбнувшись, Джеймс покивал, соглашаясь с каждым словом, после чего вновь обратился к Артуру:       - Я понимаю, если ты захочешь остаться жить у вашей тёти...       Он не успел прибавить ни слова, потому что мальчик строго покачал головой.       - Нет, - сказал он, глядя под ноги. - Тётя Хелен, она... не очень хорошая. Так мама говорила. И она магла, вы знаете... Нам с Полиной у неё будет плохо, - подытожил он, поднимая голову и глядя на Джеймса честными глазами.       Неизвестно, что в присутствии детей говорила о невестке миссис Айпель, но, кажется, Артур был настроен категорично; и всё же Вэррон решила уточнить, опасаясь делать поспешные выводы:       - Так ты согласен пожить у нас?       Пожав плечами, Артур с сомнением кивнул.       - Я сам скажу Полине, можно? - попросил он. - Она сейчас спит. Только, мистер Поттер... А Гарри не будет против?       Умилённо улыбнувшись, Джеймс переглянулся с Вэррон, которая кусала пальцы, пряча нежную усмешку, и заверил:       - Нет. Гарри точно не будет против, в этом я тебе ручаюсь. Ты уверен, что не хочешь для начала посоветоваться с Полиной? - спросил Джеймс, и Артур, нахмурившись, замотал головой.       - Мне уже двенадцать, сэр, - сообщил он очень важным тоном. - И я точно знаю, что лучше для моей сестры. И я... Я благодарен Вам за помощь, мистер Поттер. Простите, если говорил с Вами грубо.       Он смущался настолько искренне, что Джеймс, не сдержавшись, легонько похлопал его по лежавшей на колене ладони и разрешил:       - Зови меня Джеймс.       Удостоверившись, что мальчик не передумает прямо сейчас, и уточнив, не нужно ли привезти чего-нибудь, они трансгрессировали домой. Разумеется, можно было дойти от больницы пешком, но стоило сэкономить время, поскольку фронт работ на ближайшие дни получался попросту необозримым.       - Спасибо тебе.       Он дёрнул головой, выныривая из собственных довольно безрадостных размышлений, и обернулся к Вэррон, которая, так и не сняв шубку, смотрела на него широко распахнутыми глазами - голубыми, горящими в полумраке прихожей, такими же яркими, как у Артура.       - Я понимаю, что ты делаешь это ради меня, - произнесла она, подходя ближе и прижимаясь к Джеймсу. - Но я...       - Тш-ш-ш... Это не так, - заверил он, заранее зная, что она хочет сказать. - Ты правильно поступила, Вэррон. И дело здесь не в тебе и не в Гарри, а во мне самом. Я объясню тебе, как только смогу, ладно?       Она покладисто кивнула, и Джеймс поднял голову, осматриваясь и спрашивая себя, всегда ли здесь было так тесно и душно.       - Кажется, нам снова придётся переехать, - признал он без должного прискорбия, и Вэррон подняла голову, чтобы видеть его лицо.       - Тебе же нравится этот дом, - напомнила она, и Джеймс вздохнул:       - Да, но с тремя детьми здесь будет тесновато... Можно пока пожить в старом доме моих родителей в Годриковой лощине. Там тоже два этажа, а ещё громадный сад и собственная лодочная пристань. Наверное, стоит наведаться туда прямо сегодня, - предположил он, и Вэррон кивнула:       - Звучит здорово. А я пока отправлюсь к моим и введу их в курс дела.       - Точно не хочешь, чтобы я был там с тобой? - уточнил он, поневоле хмурясь, но Вэррон, поцеловав его насупленный лоб, лишь покачала головой:       - Я сама. К тому же, маминых истерик на твой век ещё хватит, - прибавила она со смешком, хоть поводов для веселья было и не много.       Джеймс не стал спорить. Почему-то ему казалось, что важно прежде наведаться в дом родителей в одиночку, хоть он сам не мог объяснить, чем вызваны такие мысли.       Трансгрессировав к самой калитке, он оперся на низкий забор и снизу вверх посмотрел на высившийся над окружающими домами особнячок - дед и бабушка купили его для отца ещё в пятидесятых, до свадьбы родителей, искренне надеясь, что сын вскоре приведёт в дом невестку. Собственно, так и получилось, правда Джеймс знал об этом только по рассказам, потому как до его рождения тогда оставалось ещё очень много времени. Он не входил в этот дом с тех самых пор, как не стало Арвин - боялся, что, стоит открыть дверь, призраки прошлого атакуют его и поглотят. Но теперь он медленно шагал из комнаты в комнату, вспоминая, как хорошо было расти в этом доме, как мирно и спокойно - так, будто нет на свете ни зла, ни боли.       Поднявшись на второй этаж, он прошёл по коридору, остановившись возле второй двери справа, которую всё ещё украшала золочёная табличка с его именем. Припомнив что-то, он обернулся и с усмешкой прочёл на двери напротив вырезанное прямо в белой краске "Сириус", чуть ниже ощупью найдя мелко приписанное "дурак". Всё-таки нужно было произвести Аврору в почётные Мародёры.       В конце концов, к этому всё и шло, признал он, выходя на балкон и сквозь подмороженные стёкла вглядываясь вдаль. Если даже Сириус в конце концов вернулся в собственное родовое гнездо, то стоило ли упираться? А дом в Лондоне не пропадёт, тут уж можно быть уверенным. Через пару лет Гарри понадобится своё жильё, чтобы, когда он обзаведётся собственной семьёй... Джеймс неимоверным усилием воли остановил поток дрейфующих мыслей и нахмурился. До сих пор он как-то не задумывался о том, что через два неполных года его сыну уже можно будет официально вступать в брак, и теперь эта мысль его порядком смутила. Кажется, только вчера он провожал его и Корнелию на первый курс школы. Кто бы мог подумать...       Будто припомнив что-то, он вышел из дома, обновил защитные заклинания, а после, постояв немного на тротуаре, неспеша направился вверх по улице, отмахиваясь от лезущих в лицо мелких снежинок.       Кладбище встретило его зимней тишиной - здесь даже снег скрипел тише, и только из крохотной церквушки в одну колокольню раздавались хоралы, но вскоре и они растаяли в холодном воздухе, вытесняемые всеобщим безмолвием. Постояв немного на могиле родителей и опустив на плиту букет столь любимых мамой пурпурных флоксов, Джеймс пошёл между рядами дальше - туда, где высилась над надгробиями стройная плакучая ива.       Расчистив снег, он присел на вбитую справа от плиты деревянную скамью и наконец выдохнул:       - Привет, Эванс.       Он не был здесь около трёх лет, наверное; вначале не пускали дела, а после - жгучий стыд перед погибшей женой и сыном, который продолжал жить только благодаря ей. Ведь, если бы тогда она не бросилась заклятию наперерез... Об этом Джеймс думать не мог. Не будь в его жизни Гарри, он давно бы умер.       - У нас теперь столько всего, что в двух словах и не расскажешь... У Гарри всё хорошо, - поспешил успокоить он, искренне надеясь, что будет услышан. - Правда, с Корнелией небольшие проблемы, но так, кажется, бывает у всех. Мы с Бродягой уверены, что они ещё помирятся. Хотя, его послушать, так он уже мысленно гуляет на их свадьбе... Так странно. У меня иногда такое чувство, будто кто-то щёлкнул пальцами - и годы пролетели. Я-то до сих пор помню, как мы ждали его... Помнишь, как ты боялась, что не сможешь стать хорошей мамой? - прибавил он с добродушной усмешкой. - Даже записалась на эти дурацкие курсы... Ты бы и без них справилась, если честно. Гарри любил тебя и до сих пор любит.       Осёкшись, Джеймс поднял голову и подумал, что со стороны это, наверное, выглядит очень глупо. И безответственно - он сам сидит тут и разговаривает с камнем, когда должен вместе с Вэррон готовить дом для детей, которым нужны сейчас всё их тепло и поддержка. Почему-то именно сейчас он вспомнил, что всего два или три раза посещал вместе с матерью детский дом в Норвиче, а она-то до самого последнего дня продолжала помогать сиротам, не отделяя маглов от магов... Как же назывался тот приют? Быть может, стоило спросить у Сириуса - он всегда слушал старших внимательнее, чем он сам, хоть и редко следовал советам.       Поднявшись на ноги, Джеймс достал палочку и подхватил возникший из воздуха букет белых лилий, почти таких же, как были у неё в руках в день свадьбы. Осторожно опустив цветы на землю, он отступил, чувствуя, что пора уходить. Попросить прощения за всё, что совершил, иначе он просто не умел.       - Ты только отпусти меня, ладно? - прошептал он. - Я жить хочу, Лили.       Ответом как и всегда была тишина. Постояв ещё немного, Джеймс сунул озябшие руки в карманы куртки и зашагал прочь, больше не оглядываясь.

***

      Из адвокатской конторы Холленса Сириус отправился прямиком в Хогвартс. Разумеется, на службе его ждали как никогда, да к тому же его внезапное исчезновение могло спровоцировать у Скримджера новые нервные спазмы, но для начала следовало убедиться, что Мораг восприняла заголовки в "Пророке" без истерик и понимает, что это всего лишь газетная утка. Семья всегда была для него на первом месте - тем более сейчас, когда с каждым днём угрозы множились.       - А ты, я погляжу, больше не рвёшься побеседовать с Дамблдором? - уточнила Мораг, когда они вдвоём вышли из замка и неспешно пошли по лужайке к Гремучей иве.       В любой другой ситуации он бы счёл это издёвкой, но в ответном взгляде племянницы не было и тени насмешки, так что Сириус спокойно и честно ответил:       - Не вижу никакого смысла. В конце концов, врага нужно бить его же оружием, так что пусть не рассчитывает на честную игру.       Пригладив выбившиеся из "хвоста" волосы, Мораг смерила дядю взглядом и переспросила:       - Так он теперь официально враг?       Остановившись, Сириус накинул ей на голову капюшон мантии, чтобы не замёрзла, и откликнулся:       - Он сам сделал выбор в тот момент, когда полез тебе в память. Я не буду задаваться вопросом о том, что он там искал... В любом случае, больше мы такого не допустим.       Взглянув ему в глаза, Мораг чуть приметно нахмурилась и спросила:       - Что задумали вы с Терри? Он отказался отвечать в письме, хотя я не единожды спрашивала...       - Тебя это волновать не должно, - перебил Сириус, но почти сразу же ласково погладил её по щеке и сообщил: - Большая часть плана уже выполнена, так что не тревожься. Но, скажу тебе по секрету, до такой шалости не додумался бы даже я.       - Звучит угрожающе, - со смешком оценила она и Сириус согласился:       - Да, но не для тебя. Тебе ничего не угрожает, Мораг, я тебе обещаю.       Она верила его словам, поэтому слабо улыбнулась, но почти тут же погрустнела и надолго замолчала, глядя на мирно покачивавшую узловатыми ветвями Иву. Отсюда было прекрасно видно озеро, которое теперь, наверное, никогда не будет ассоциироваться у неё с Гигантским кальмаром и первым вечером в Хогвартсе, а только с болью и горечью утраты... Очередное дурацкое "никогда" в её жизни.       - Сириус, он ведь не может быть живым? - окликнула она, с трудом отрывая взгляд от поблёскивавших в солнечном свете озёрных вод.       Ей даже не нужно было уточнять, о ком именно идёт речь. Со вздохом Сириус осторожно притянул её к себе, крепко обняв, и с сожалением прошептал:       - Нет, милая. После поцелуя дементора не выживают. Ты ведь сама видела.       Она кивнула, но что-то внутри неё всё же противилось горькой правде. Быть может, она ударила Уизли именно потому, что вместе с яростью и омерзением его слова вкупе со статьёй в "Пророке" зародили в её душе ещё и надежду, на то, что отец может быть жив. Пусть болен, беспамятен... но жив.       - А что с Пожирателями? - спросила она, отстраняясь. - Их пока не нашли?       - Пока нет, - ответил Сирис и выглядел как никогда удручённым. - Сомневаюсь, чтобы они всей толпой разгуливали по Косому переулку, так что тут нам ещё предстоит немало поработать.       Кивнув, Мораг попросила:       - Будь осторожен, ладно?       Её голос дрогнул, и Сириус удивлённо переспросил:       - Ты что, милая? Брось, не расстраивайся попусту. Говорят, будто Блэков даже Убивающее проклятие не берёт, - напомнил он, и Мораг с усмешкой посоветовала:       - Да, но ты не спеши проверять это утверждение.       Проводив Сириуса до ворот и дождавшись, пока он трансгрессирует, Мораг пошла по сугробам обратно, но не успела пройти и двадцати ярдов, как её окликнули со стороны замка.       - Мораг! Я тебя обыскался!       - В чём дело, Гарри? - насторожилась она, мимоходом отметив, что давно не видела Поттера таким воодушевлённым.       Упруго затормозив рядом с ней, так что в воздух взметнулся фонтан снежных хлопьев, он взмахнул в воздухе куском пергамента, который до сих пор сжимал в руке, и попросил:       - Пойдём со мной к мадам Трюк - у меня идея!       - Какая идея? - не поняла Мораг, но всё же пошла следом за ним.       Хитро улыбнувшись, Гарри поправил сползшую на затылок шапку и принялся объяснять:       - Помнишь, мы как-то говорили о том, что фактически полёты у нас были только на первом курсе и вообще не понятно, как можно научиться летать за два неполных месяца? Ну вот, - выдохнул он, когда Мораг кивнула, - я потом об этом ещё долго думал. В самом деле, ерунда какая-то получается: трансгрессировать можно только с семнадцати, а камины и порталы подходят не всем. Я, например, терпеть не могу порталы, меня от них укачивает! Остаются мётлы. Но тем же маглорождённым, чтобы грамотно управлять метлой, нужно долго и упорно тренироваться, да и некоторым волшебникам тоже, потому что тут нужен особый талант. Помнишь, когда было первое занятие по полётам, не все даже сумели заставить метлу прыгнуть в руку?       Поднапрягшись, Мораг снова кивнула и уточнила:       - К чему ты клонишь, Гарри? И при чём здесь я?       - Это же очевидно! - всплеснул он руками. - Нужно организовать для малышни дополнительные полёты! Я уже всё придумал, так что теперь осталось только заручиться одобрением мадам Трюк и Амбридж. Вот тут мне и потребуется, мой дорогой друг, твоя помощь, - прибавил он самым пафосным тоном и, схватив Мораг за запястье, с удвоенной силой потащил её к замку.       Презентацию было решено провести прямо в учительской, где по счастливому стечению обстоятельств оказались и преподавательница полётов, и инспектриса, а кроме того ещё МакГонагалл, Грэйволф, Флитвик, Нотт и Снейп. Присутствию последнего Гарри вовсе не обрадовался, но отступать было некуда да и вообще по-детски, поэтому он, собрав всю волю в кулак, изложил детали возникшего у него плана.       - Ещё один стадион? - переспросила Амбридж, и Гарри, опасаясь мгновенного отказа, поспешил объяснить:       - Я бы не назвал это стадионом в полном смысле слова, мэм, поскольку трибун не будет. Это скорее... полигон или база для тренировок, но, если угодно, для простоты обозначения можете называть это мини-стадионом. Для создания полноразмерной копии пришлось бы вырубить опушку Леса, - прибавил он с усмешкой и неловко почесал в затылке. - А так у студентов, которые пока не могут попробовать свои силы в команде факультета или вообще не созданы для командного спорта, появится место, где они смогут оттачивать навыки управления метлой.       - Идея замечательная! - одобрила МакГонагалл неожиданно горячо, но тут её прервал профессор Флитвик, заметив:       - Так у Гриффиндора появится явное преимущество перед другими командами! - но Гарри мягко возразил:       - Я не имел в виду студентов только Гриффиндора, профессор. Здесь смогут тренироваться все, без исключений, потому что это будет не командным соревнованием, а только способом усовершенствовать собственные умения. Разумеется, в дальнейшем можно будет устроить что-то вроде первенства школы, но этот момент я пока что не продумал.       Мораг, всё это время стоявшая бок о бок с Гарри, тихо хмыкнула. Он был настолько очарователен в своей увлечённости, что теперь она поняла, что такого в своё время разглядела в нём Корнелия. Быть может, говорил он немного неловко, но это лишь добавляло Гарри необъяснимого шарма, тем более что идея была в самом деле стоящая.       Переглянувшись с Вайолет, профессор Грэйволф кивнул на расстеленный по столу корявый чертёж и попросил:       - Выкладывай, Поттер, что там у тебя.       Ободрённый возникшим интересом, Гарри достал палочку и, постучав по схеме, которая тут же стала объёмной, принялся рассказывать:       - В южной части будет полоса препятствий, чтобы легче было учиться поворотам и фигурам пилотажа на основе "бочки". Вот здесь, правее, можно установить сразу десяток голевых колец, потому что полёты полётами, но навыки обращения с мячом тоже нужно оттачивать. А здесь, - он снова ткнул палочкой в пергамент, приближая и увеличивая центральную часть, - будет что-то вроде магловских "русских горок", только без рельс и вагонеток - просто препятствия разного уровня. Между этими стойками, - указал он, - будет натянута страховочная сетка, чтобы случайные мячи не мешали тем, кто проходит полосу.       Мораг, которая уже довольно живо представляла себе, как всё это можно устроить, заметила:       - По вопросам финансирования мы можем обратиться к Совету попечителей от лица Дружины либо послать официальный запрос в Департамент магических игр и спорта. Думаю, министр Брум с удовольствием рассмотрит такую инициативу, тем более что талантливых игроков в квиддич или гонщиков на мётлах теперь днём с огнём не сыщешь, а имидж победителей Чемпионата мира стоит поддерживать.       Бодро кивнув, Гарри прибавил:       - Конечно, всё это требует доработки, но я подумал, что прежде нужно заручиться согласием руководства школы.       По достоинству оценив такое обращение, Амбридж горделиво выпятила грудь и уточнила:       - Ваш отец ведь является заместителем министра спорта, мистер Поттер?       - Да, профессор Амбридж, - подтвердил Гарри, думая о том, что уж эта информация инспектрисе наверняка известна.       Сплетя короткие пальцы в перстнях, Амбридж довольно закивала и промолчала, зато внезапно заговорил до сих пор слова не проронивший Снейп. Подойдя ближе и наклонившись так, что почти касался кончиком носа схемы, он усмехнулся и уточнил:       - Что-то не припомню у Вас подобных приступов человеколюбия, Поттер. Быть может, всё это - лишь прикрытие для махинаций с квиддичем?       На секунду Гарри почувствовал, как им овладевает злоба, но почти тут же заставил себя вспомнить, что, если бы не Снейп, этой осенью от Джареда бы мало что осталось, и совершенно спокойно откликнулся:       - Если Вам интересна моя мотивация, профессор Снейп, то я отвечу. Пару дней назад один из наших первокурсников стал круглым сиротой. Артур Айпель, помните такого?       МакГонагалл скорбно поджала губы, а Снейп, очевидно понимая, что попал впросак, разогнул спину и, сверху вниз глядя на Гарри, кивнул:       - Допустим.       - Наша семья приняла решение взять под опеку Артура и его младшую сестру, - как ни в чём не бывало продолжал Гарри. - Мой отец уже готовит документы для официального оформления. Полина ещё маленькая и останется дома, а Артур скоро вернётся в школу, и я решил, что нужно придумать что-то, чтобы его поддержать. Видите ли, он очень любит полёты - обычное дело для мальчишки. Но будет совсем замечательно, если и другие ребята смогут научиться чему-то новому.       Всё это время Снейп смотрел на Гарри, не мигая, будто пытаясь хотя бы так вычислить, не врёт ли он. Его подозрения были понятны, ведь до сих пор их отношения складывались, мягко говоря, не очень, но на этот раз совесть Гарри была кристально чиста. Он и вправду думал только о том, чтобы помочь Артуру поскорее забыть о случившемся горе. Конечно, это дело не одного дня и даже не пары месяцев, но говорят, что у детей гибкая психика - быть может, он всё же сумеет справиться?       Поднявшись на ноги, Грэйволф подошёл ближе и похлопал Гарри по плечу, заметив:       - Ты похож на своего деда, Поттер. Карлус был таким же безрассудным добряком.       Поняв, наконец, что подозрения его беспочвенны, Снейп дёрнул бровью и произнёс:       - Нужно проследить, чтобы на этой вашей площадке присутствовал кто-то, кто владеет навыками оказания первой помощи. Иначе студенты могут легко пораниться.       - Может быть, этим заняться Вам, профессор Снейп? - самым невинным тоном предложила Нотт, и зельевар побагровел, но почти тут же натолкнулся на её смеющийся взгляд и едва подавил острое желание закатить глаза.

***

      Пришлось выдержать настоящую битву, когда миссис МакГонагалл узнала, что дочь планирует усыновить ребёнка - да не одного, а сразу двух. Поводов для недовольства у матери Вэррон нашлось с лихвой, и дело было не только в маленьких Айпелях.       Три дня назад жена Роджера Фелисити родила сына, и сегодня счастливая мать с малышом возвращалась из больницы домой. И хотя Вэррон искренне радовалась за брата и невестку, на празднике присутствовать она не могла, потому что именно сегодня из той же самой больницы выписывали Артура и Полину и, выбирая между семьёй брата и собственной, она, разумеется, решала в пользу Джеймса и их общего будущего. Именно поэтому с раннего утра ей приходилось выслушивать гневный клёкот матери, которая ради приличия всё же вызвалась помочь навести порядок в старом доме Поттеров.       - Совсем с ума сошли, - бормотала она, яростными взмахами палочки убирая пыль с подоконников. - Ладно бы младенца, а то почти подростка... Двух!       - Мама, это не обсуждается! - одёрнула Вэррон, спрыгивая с табурета - до этого она наводила порядок на шкафу. - Мы с Джеймсом приняли решение, и теперь...       - О да, - саркастически откликнулась миссис МакГонагалл, уперев руки в бока. - Вы с Джеймсом... Или это его сыну взбрела в голову подобная чушь?       - Пусть бы и так, - вмешался в спор женщин Гарри, занося в комнату громадную коробку с фарфоровыми куклами, которые раньше принадлежали Корнелии. - В любом случае Вам, миссис МакГонагалл, эти дети не доставят совершенно никаких неудобств. Блэки прибыли, - кивнул он Вэррон, и она благодарно улыбнулась в ответ:       - Сейчас, родной. Уже иду.       Передёрнувшись при подобном обращении, миссис МакГонагалл смерила парня недовольным взглядом и желчно выплюнула:       - Хорошо, что догадались оформить простую опеку. За каждого из них, надо думать, неплохо заплатят.       - Мама!       Стиснув зубы, Гарри тронул протянутую руку обеспокоенно глядевшей Вэррон, после чего обернулся к миссис МакГонагалл и отчеканил:       - Вы, мадам, говорите чушь. И благодарите Мерлина, что мой отец этого не слышал, потому как он далёк от всепрощения.       При этом вид у сопляка был настолько заносчивый, что миссис МакГонагалл проглотила просившиеся с языка ругательства и, засунув палочку в рукав, объявила:       - Вижу, в моей помощи здесь больше не нуждаются!       Судя по лицу, она ожидала возражений и пламенных заверений в том, что без неё они не справятся, но вместо этого Вэррон вздохнула с явным облегчением и предложила:       - Ты бы проверила, как там Роджер. Надо думать, он сегодня жутко нервничает.       Одарив дочь и её будущего пасынка яростным взглядом, миссис МакГонагалл удалилась - к облегчению обоих. Быть может, стоило хотя бы попытаться сгладить конфликт, но у Вэррон на это не осталось никаких моральных сил. В конце концов, не она начала эту войну и если поначалу она ещё пыталась убедить родственников в том, что с Джеймсом она будет счастлива, то теперь уже оставила это бесполезное и в чём-то даже унизительное занятие - просто потому, что не любила оправдываться, но в результате только тем и занималась. Пожалуй, всё, что ей оставалось, это перейти от слов к делу и вместо многочасовых бесед просто показать, что у них с Поттерами своя семья, в которую не стоит соваться без приглашения, а уж мать она точно не приглашала.       - Прости её, - вздохнула она, обращаясь к Гарри. - Она просто никак не может привыкнуть, что мне уже не четырнадцать и я могу сама решать, что для меня лучше.       - Знаю, - откликнулся он и невесело усмехнулся. - У меня с отцом то же.       Вэррон в ответ лишь тихо рассмеялась и вытерла совершенно сухие глаза, а после поманила:       - Иди сюда.       Гарри послушно подошёл и обнял её, а затем после непродолжительного молчания признался:       - Знаешь, я тоже боялся с тобой знакомиться. Но вроде бы неплохое знакомство получилось, да?       Вэррон в ответ лишь закивала и подняла глаза на вошедшего в спальню Сириуса.       - Слушай, кукла, там твоя мать чуть входную дверь не снесла - так хотела уйти, - сообщил он вместо приветствия и уточнил: - У вас тут как, порядок?       - Порядок, - заверила Вэррон и поспешно вышла из комнаты в коридор, чтобы расцеловаться с Марлин. - Джеймс вернётся с минуты на минуту, а у меня ничего не готово!       Марлин в ответ лишь спокойно заметила:       - В таком деле нельзя предусмотреть всего, Вэррон, так что лучше всего дождаться, пока дети окажутся дома. Будем решать проблемы по мере их поступления, да? - улыбнулась она, приобнимая Гарри, и он с готовностью кивнул:       - Такой подход мне нравится, - про себя радуясь, что хотя бы Марлин не винит его за то, что произошло на вечере Клуба Слизней. Сириус, стоит отметить, в целом вёл себя так, будто всё в порядке, но изредка всё же поглядывал на Гарри с подозрением, будто намереваясь ещё раз обсудить его выходку при первой же возможности.       Наконец внизу хлопнула входная дверь и раздался громкий голос Джеймса:       - Эй, мы дома!       Прижав подрагивающие ладони к груди, Вэррон резко выдохнула и первой спустилась по лестнице на первый этаж.       В холле Джеймс уже помогал Артуру снять пальто. Увидев спустившегося Гарри, мальчик обрадованно выдохнул и будто хотел подбежать к старшему другу, но бок о бок с братом, крепко держа его за руку, стояла Полина, так что приветственные рукопожатия откладывались на неопределённый срок; к груди девочка прижимала нарядную куклу, по-видимому, привезённую из дома - того, изначального, - и теперь вместе с ней приникла к спасительному боку брата, снизу вверх настороженно осматривая взрослых.       Подойдя ближе, Марлин присела перед девочкой на корточки и улыбнулась:       - Тебя ведь зовут Полина, так? Меня можешь звать Марлин.       Девочка упрямо молчала, и Артур, словно извиняясь, объяснил:       - Она пока не хочет говорить.       С пониманием кивнув, Марлин снова взглянула на Полину и оценила:       - У тебя очень красивая кукла. Как думаешь, она захочет познакомиться с другими? Там, наверху, их много. Ты хочешь посмотреть, Полина?       Посомневавшись, она подняла голову и пристально взглянула на Артура, и он кивнул, разрешая:       - Иди. Я побуду тут.       Ненадолго задумавшись и что-то решив про себя, Полина всё же оторвалась от старшего брата и тут же схватилась за протянутую руку Марлин и, оглядываясь, позволила увести себя наверх. Оглянувшись на Джеймса и дождавшись одобрительного кивка, Вэррон отправилась за ними следом.       В комнате, которую по словам Джеймса раньше неизменно занимала Аврора, Марлин уже успела вывалить всё содержимое ящика на кровать, а Полина, избавившись от пальто, сидела рядом и то и дело протягивала осторожные ручки и робко трогала то волосы одной куклы, то лаковый башмачок другой. Наконец, выудив из груды золотоволосую красавицу в нежно-зелёном платье, девочка усадила куклу себе на колени и, придирчиво осмотрев, принялась заплетать тугие локоны в косички.       Стоя в дверях, Марлин с облегчением улыбнулась и шепнула, склонившись к Вэррон:       - Это была любимая кукла Корни. Мы с Сириусом привезли её из Швейцарии в восемьдесят пятом, когда уезжали кататься на лыжах.       - Как же она решилась с ней расстаться? - удивилась она, и Марлин тихо хмыкнула в ответ:       - Какие ей теперь куклы - в её возрасте пора уже с мальчишками гулять... Прости, что приходится командовать в твоём доме, - спохватилась она, но Вэррон поспешно возразила:       - Что ты, нет! Я благодарна тебе, Марлин, правда. Джеймс рассказывал, как вы с Сириусом помогли ему после... Когда Гарри был маленьким, - нашлась она с определением, и Марлин, осторожно прижав сложенное вдоль пальтишко Полины к животу, медленно покачала головой.       - У нас не было выбора тогда, - признала она справедливости ради. - Нужно было срочно что-то делать, как-то спасать Джеймса и Гарри... Поэтому я теперь понимаю тебя, - прибавила она, когда Вэррон ожидаемо нахмурилась. - Со стороны это кажется безумством, но важно ведь скорее всё исправить, правда?       Рассеянно кивнув, Вэррон прошептала:       - Спасибо...       - Не за что, милая, - откликнулась Марлин со спокойной улыбкой и кивнула на Полину: - Ты присматривай за ней, ладно? Только не мешай. Дети по-разному справляются с горем, так что дай ей время. А я пойду проверю, как там мальчики.       Впрочем, оказалось, что у мальчиков всё идёт просто замечательно - за то время, что женщины показывали Полине кукол, Поттеры и Сириус успели утащить Артура в сарай для мётел, где мальчик теперь тихо восторгался великолепным образцам, некоторые из которых ещё даже не добрались до магазинов в Косом переулке, так что час спустя Марлин покидала дом Поттеров со спокойным сердцем.       - Мы вернёмся вечером, ладно? - шепнула она, целуя Джеймса в щёку. - Терри тоже заскочит, если успеет с работы.       - До встречи, Марлин, - улыбнулся Гарри, обнимая крёстную, после чего с заминкой пожал руку Сириусу. - Пока, до вечера!       - Пока, ребята! - откликнулся Блэк и, выведя жену на крыльцо, трансгрессировал, оставив теперь уже многодетную семью наедине с её новыми членами.       - Идёмте обедать, - предложила Вэррон и обратилась к Артуру: - В больнице вас не кормили?       Мальчик в ответ лишь покачал головой и, взяв сестру за руку, осторожно потянул за собой:       - Пойдём, не бойся.       Ему не мешали, потому что было что-то трогательное в том, как он помогал Полине устроиться на выдвинутом стуле и постелить на колени салфетку. Вспомнив, что у них с Авророй такая же разница в возрасте и сам он точно также возился с ней, когда они были детьми, Джеймс умилённо улыбнулся и через стол обратился к сыну:       - Как там в школе, Гарри?       Понимая, что этот вопрос - просто повод завести непринуждённый разговор, он с готовностью откликнулся:       - Нормально. Амбридж выбила у министра разрешение на строительство стадиона для малышей, так что в ближайшее время жди указа от Брума.       - Какого ещё стадиона? - не понял Артур, и Гарри, напустив на себя вид бывалого заговорщика, таинственным полушёпотом протянул:       - Это страшная тайна... Сам увидишь, когда вернёшься в школу. До тех пор, конечно, закончить не успеем, но посмотреть уже будет на что.       Заметив, что и Полина с интересом прислушивается к разговору мальчиков, Гарри подмигнул ей, но она смущённо опустила голову, так что тёмно-русые волосы почти полностью закрыли ей лицо. Досадливо поморщившись, Гарри протянул руку и, двигаясь очень плавно, осторожно, переложил ложку на другую сторону от тарелки.       - Полина - левша, - вспомнил он то немногое, что успел узнать в их первую встречу в лавке Олливандера.       Подняв голову, девочка удивлённо хлопнула круглыми голубыми глазами и наконец медленно кивнула.       Перебросив Гарри полный благодарности взгляд, Вэррон отвернулась к плите, чтобы наполнить тарелки, и между делом заметила:       - Бабушка сказала, что собрания Клуба Слизней теперь будут проводиться на регулярной основе, как и было раньше. Ты ничего об этом не слышал, Гарри?       - Пока нет, - честно признался он. - Нужно спросить у Корни, если она, конечно, захочет со мной разговаривать.       С сочувствием взглянув на сына, Джеймс подхватил из стоявшей в центре стола корзинки хлебную палочку и надкусил, а Артур робко поинтересовался:       - А правда, что профессор МакГонагалл - Ваша бабушка, Вэррон?       - Двоюродная, - с готовностью откликнулась она и попросила: - Джеймс, не порти аппетит. У меня почти уже всё готово.       - Как скажешь, милая, - покладисто откликнулся он и, дождавшись, пока Вэррон отвернётся, выпустил дым из хлебной палочки так, словно это была настоящая сигарета.       Гарри явственно хрюкнул в кулак, хотя этот трюк видел уже миллион раз, а Джеймс, погрозив ему пальцем, уточнил:       - А что сказала профессор о прошедшем вечере?       Артур хихикнул, наблюдая за пантомимой, но Вэррон ничего не заметила, живо откликнувшись:       - Сказала, что более мерзкой попойки не видела и что профессор Слизнорт был бы горд.       Подхватив из стоявшей тут же пиалы оливку, Джеймс как ни в чём не бывало засунул её себе в нос, продолжая с очень умным видом кивать. Глухо фыркнув, Гарри дал знак Артуру, чтобы не шумел, и уточнил:       - Ты что-то сказала, Вэррон?       - Я говорю, что на выходных можно будет съездить в Лондон, - повторила она, раскладывая по тарелкам картофельное пюре. - Я заказала у Харрисонов мини-образцы свадебных тортов, они должны быть готовы к субботе. Никак не могу определиться с начинкой для нижнего яруса... Джеймс! - воскликнула она, оборачиваясь, и старший Поттер с ловкостью истинного ловца сжал компрометирующую оливку в кулаке и напустил на себя безумно серьёзный вид, который и пристал главе семейства.       Вполне удовольствовавшись такой реакцией, Вэррон вновь принялась беззаботно щебетать о тортах, а Джеймс украдкой подмигнул Полине, которая спряталась за спину брата и тихо хихикнула, из деликатности прикрывая рот ладошкой.       Остаток дня они провели в блаженном безделье, понемногу привыкая к новому дому и тому, что теперь их не трое, а пятеро. Легче всего было, конечно, Джеймсу, проведшему в Годриковой Лощине всё детство и привыкшему к тому, что дом всегда полон гостей, но внезапно для себя Вэррон обнаружила, что и ей присутствие детей даётся не настолько тяжело, как она успела себе вообразить. Она по-прежнему была настороже и опасалась сделать или сказать что-то не то, показаться излишне навязчивой, но пока что, как и сказала Марлин, лучше всего было пустить ситуацию на самотёк. И теперь, когда Гарри, Джеймс, Полина и Артур, сидя прямо на ковре перед камином, играли в скраббл (1), а она сама, забравшись с ногами на диван, лениво пролистывала каталог свадебных платьев от мистера Твилфитта, ей казалось, что всё идёт неплохо. Почти хорошо.       - Как думаешь, - окликнула она, обращаясь явно к Джеймсу, - если я пойду к алтарю в джинсах, мать сразу же вычеркнет меня из завещания или для начала устроит скандал?       Он в ответ лишь коротко хмыкнул и напомнил:       - Я ведь говорил, что это хорошая идея. Артур, твой ход.       Поморщившись от мыслительных усилий, мальчик вгляделся в выставленные на доске буквы, выгадывая наиболее удачную комбинацию, но внезапно Полина подняла с ковра несколько кубиков и, придавив пальцем, составила слово за брата.       - Кажется, пап, нас сделали, - заметил Гарри без должного прискорбия.       Поправив очки, Джеймс совершенно серьёзно признал:       - Детка, я не знаю, откуда тебе известно слово "коллаборация", но это победа.       - Умница, Полина, - похвалила Вэррон. - Покажи им, что девочек не нужно списывать со счетов.       Она в ответ лишь скромно улыбнулась, и тут по первому этажу прокатилась трель дверного звонка. Вэррон тут же бросилась открывать. Поднявшись на ноги, Джеймс хотел уже отправиться следом за ней и Гарри, но бросил взгляд на оставшихся на ковре детей и остановился. Заметив, что Полина испуганно поглядывает в сторону холла, Джеймс осторожно приблизился и, присев на корточки, объяснил:       - Это Марлин и Сириус. Они ведь обещали вернуться, помнишь? Идём, нужно их встретить.       Не сразу, но Полина всё же протянула руку и крепко схватилась за ладонь Джеймса, позволяя вывести себя в холл, где Вэррон уже хлопотала вокруг снимавших верхнюю одежду Блэков.       - Привет! - широко улыбнулся Антарес, сбрасывая пальто и протягивая Джеймсу руку. - Вы как, ничего? Деймос, осторожнее, - предупредил он, когда младший брат налетел на него всем своим невеликим весом.       - А мы решили, что чем больше компания, тем лучше! - объявил Сириус, осторожно спуская Шарлотту с рук. - Так, солнышко, стой смирно, папа займётся тобой через секунду.       - Я сама! - категорично заявила малышка, дёргая завязки на воротнике крошечной белой шубки, но у неё, конечно же, мало что получилось.       Улыбнувшись, Вэррон опустилась на колени перед крестницей и предложила:       - Давай помогу, малышка.       С умилённой улыбкой оглядев заполненный людьми холл и по головам пересчитав своих, Марлин вдруг сбилась со счёта и засуетилась:       - Морган! Что ты там делаешь, малыш? Иди сюда, поздоровайся.       Она протянула руку, готовая принять пальто, но Морган, как был в шапке и с охватившим шею гриффиндорским шарфом, принадлежавшим раньше то ли Антаресу, то ли вовсе Сириусу, вышел вперёд и, жалобно приподняв брови, странно дрожащим голосом окликнул:       - Полина!       Подняв голову, девочка несколько невыносимо долгих мгновений таращилась на стоявших тесным полукругом Блэков, а после чуть слышно прошептала:       - Морган...       Никто и слова сказать не успел, как она бросилась к мальчику и, крепко его обняв, наконец расплакалась.

***

      - Представляешь, он несколько месяцев писал ей письма с тех пор, как они познакомились в лавке Олливандера, - с восторгом выдохнула Корнелия, сжимая руку Эйдана.       Вдвоём они шли по главной улице Хогсмида, чуть в стороне от таких же парочек и компаний, решивших насладиться очередным выходным в волшебной деревне.       - Мама иногда отпускала его погулять с Кикимером - теперь-то понятно, куда он ходил! - подытожила она, поражаясь, как только не догадалась раньше, что её девятилетний брат завёл себе подружку. - Никогда бы не подумала, что мой братишка такой романтик.       - Почему? - удивился Эйдан, осторожно придерживая её ладонь на собственном предплечье. - Вроде бы в вашей семье это не такая уж невидаль.       Корнелия улыбнулась, кивая:       - Да, но Морган... Понимаешь, он другой. Более... вдумчивый, что ли, - нашлась она с определением и усмехнулась. - Мама говорит, он по характеру очень похож на её старшего брата - тот тоже был очень серьёзным и обстоятельным. Я его никогда не видела, но по рассказам выходит, что так оно и есть. Вообще жалко, что так получилось, - вздохнула она, перепрыгнув попавшуюся на пути замёрзшую лужицу. - Что я не застала никого из МакКиннонов. Их убили незадолго до моего рождения, так что...       Она пожала плечами, не зная, что ещё прибавить, и Эйдан, нежно обняв её, попросил:       - Брось, не думай об этом. Пойдём в "Три метлы" или к мадам Паддифут?       Прикинув вероятность того, что и в пабе, и в кафе можно нарваться на Гарри или кого-то из ребят, Корнелия поморщилась. Ей претила необходимость прятаться, будто она совершила преступление, потому что своей вины она не чувствовала. В конце концов, у них с Эйданом всё было хорошо, и если друзьям казалось, что она не сможет стать счастливой без Гарри, то они глубоко и горько заблуждались.       - Лучше уж сразу в "Кабанью голову", - хмыкнула она и рассмеялась, когда Эйдан брезгливо скривился.       - Я не настолько симпатизирую Дамблдорам, чтобы спонсировать их семейный бизнес, - откликнулся он, и Корнелия удивлённо хлопнула ресницами:       - Дамблдор?       - Конечно. - Он пожал плечами. - "Кабанью голову" держит младший брат нашего директора, ты не знала?       Подумав, что этот факт вряд ли может ей пригодиться, Корнелия обогнала Эйдана на шаг и, обняв за шею, безмятежно прощебетала:       - С Вами опасно иметь дело, мистер Вектор. Слишком уж много информации в одних руках. Притом, что сам ты информацией о себе делишься весьма неохотно.       Упрёк был обоснованным, и всё же Эйдан сделал вид, что жутко оскорблён. Улучив момент, он поцеловал Корнелию и, с сожалением отпустив, предложил:       - Что бы тебе хотелось узнать?       Она поначалу взглянула на него с недоверием, но он продолжал терпеливо ждать, и на губах Корнелии расцвела лукавая улыбка.       - Надо же... - протянула она, пропевая слова в лучших традициях Драко. - Какая неожиданная откровенность... Не боишься, если я ей воспользуюсь?       - Наоборот, - откликнулся Эйдан, за талию притягивая её ближе, после чего склонился к уху Корнелии и шёпотом прибавил: - Я просто жажду, чтобы ты мной воспользовалась...       Хоть и покраснела так, что на скулах выступили полосы больного румянца, глаз она всё же не отвела и весело потребовала:       - Я хочу посмотреть, как ты живёшь.       - Намекаешь на гриффиндорскую спальню? - удивился он, и она весело замотала головой:       - Нет же! Твой дом, где ты проводишь каникулы.       Поняв, наконец, суть её просьбы, Эйдан отчего-то замялся и, с трудом взяв себя в руки, напомнил:       - Официально нам не разрешено покидать Хогсмид.       - Только не говори, что ты в кои-то веки стал соблюдать местные правила, - попросила Корнелия, надменно приподняв брови, но не сдержала тона и с неиссякаемым энтузиазмом прибавила: - Бабушка говорила, что место, где он или она выросли, очень много говорит о человеке. Вот я и подумала, что могла бы узнать тебя хотя бы так.       Однако Эйдан по непонятной ей причине продолжал упираться, пренебрежительно махнув рукой.       - Тебе там не понравится.       - Всё равно! - упрямилась она. - Хочу к тебе в гости, немедленно!       Противостоять ей было невозможно, и Эйдан, опустив руку, нащупал в кармане пальто заготовленный на завтрашний вечер портал, который боялся оставлять в спальне. Первоначально у него были другие планы на эту безделушку, но в конце концов он сумел убедить себя в том, что сможет упросить Аласера достать ещё один. Мерлина ради, да Корнелия стоила всех порталов в мире...       Оглядевшись по сторонам, он потянул её за руку, заводя в переулок между "Зонко" и соседним домом, где в данный момент никого не было. Предвкушая интересную прогулку, она протянула руку, и Эйдан, вытянув из кармана, продемонстрировал ей крохотный клочок пергамента, опутанный бечёвкой.       - Для такого случая нам потребовался бы портал из чистого золота, - оценил он, за что тут же получил тёплыми варежками по плечу. - Держись крепче... Портус!       Знакомое верчение волчком накатило и тут же схлынуло как приливная волна - в конце концов, они теперь были не так уж и далеко от Хогвартса.       Тряхнув головой так, что золотые волосы рассыпались по плечам и спине, Корнелия оглядела почти пустую улицу провинциального городка, в дальнем конце которой дети лепили снеговика, а после подняла глаза на стоявший прямо перед ними коттедж с бронзовыми цифрами "42" на входной двери. По виду он не отличался от других на улице, хоть и стоял на небольшом отдалении.       - Мой второй отчим был архитектором, - объяснил Эйдан, заметив интерес Корнелии, и, взойдя на низкое крыльцо, отпер дверь своим ключом. - Он специально построил этот дом чуть дальше, чтобы мне не мешали соседи. Бен был классным... Даже жалко, что они с мамой расстались.       - Ты сказал "второй"? - уточнила Корнелия, входя в темноватую прихожую и позволяя Эйдану снять с себя полушубок. - Сколько их было всего?       Произнеся вопрос, она запоздало задумалась о том, не прозвучал ли он осуждающе, но Эйдан запросто откликнулся:       - Четверо. Мама официально была замужем трижды, так что не тушуйся - для нас это в порядке вещей.       Корнелия в ответ рассеянно кивнула, входя в гостиную. Дом выглядел аккуратным, но каким-то совсем нежилым, будто его уже долгое время не посещали люди. Окинув внимательным взглядом лестницу на второй этаж, она интуитивно определила, что дверь налево вела в кухню, а направо располагалась гостиная, куда она и направилась.       Первое, что ей бросилось в глаза - почти полное отсутствие признаков жизни, которое она заподозрила, едва шагнув через порог. Ориентируясь на дом на площади Гриммо и тот, где они жили раньше, на Юстон-роуд, она привыкла, что в доме должны быть цветы - да хоть одинокий горшок с абиссинской смоковницей, которую даже поливать не надо, - но здесь ничего такого не было. Выглянув в окно, занавешенное совершенно скучными тюлевыми шторами, она бросила взгляд на клумбу и не увидела ничего. И не потому, что зима, а потому, что сроду ничего не росло.       - А где твоя мать? - поинтересовалась она, оглядывая группу фотографий на каминной полке и отмечая, что ни на одной не видит Эдварда. Впрочем, стоило ли удивляться.       - Она сейчас на конгрессе целителей-менталистов в Дублине, - ответил Эйдан, с размаху плюхнувшись на диван. - Вернётся только через неделю.       Подойдя и сев рядом, Корнелия заметила:       - Это, должно быть, ужасно интересно.       - Вполне возможно, - пожал он плечами. - Даже у волшебников психологические травмы не редкость, так что без работы она вряд ли останется... Что? - спросил он и объяснил, когда Корнелия непонимающе нахмурилась: - Мысль слишком быстро промелькнула, я не успел понять.       Покачав головой и всем своим видом укоряя его за неуместное любопытство, она всё же объяснила:       - До сих пор я была уверена, что ты живёшь с бабушкой, - и Эйдан негромко рассмеялся в ответ.       - Ну нет уж! - заявил он, тряхнув головой. - Она большую часть времени проводит в Хогвартсе, чему я искренне рад... Хочешь чего-нибудь? - предложил он. - Не уверен насчёт еды, но мои запасы чудесного йеменского кофе должны быть ещё целы.       - Так уж и запасы? - усмехнулась она, и Эйдан с видом оскорблённого величия откликнулся:       - Вообще-то ты говоришь с главным ценителем каскары (2) на всём острове. Не чаем единым, как говорится.       Сложив ладони на высокой спинке дивана и опустив на них подбородок, Корнелия ласково улыбнулась:       - Ничего не надо. Мне нравится, когда ты такой, - поделилась она, не сводя с Эйдана испытующего взгляда. - Ты сейчас такой... не знаю... спокойный, что ли. Будто чувствуешь себя в безопасности.       - Так и есть, - подтвердил он, подпирая голову рукой так, что почти навис над ней. - С тобой я в безопасности.       - А я с тобой? - уточнила она.       Вместо ответа он слегка повернул её голову и поцеловал где-то за ухом. Обмирая от предвкушения, Корнелия мимоходом задумалась о том, что не хочет его отталкивать. В конце концов, если даже Гермиона решилась на шаг через край - чем она сама хуже? С Эйданом ей было хорошо, и, возможно, дальше будет ещё лучше... Если только она сейчас его не остановит - потому что сам он, кажется, на этот раз ограничиваться одними поцелуями не собирался. Даже сейчас Корнелия чувствовала, как он дрожит, впиваясь в неё пальцами, и этот простой факт переполнял её сладостью неописуемого триумфа.       Однако, чем жарче он её целовал, тем слабее была её решимость пойти до конца. Отвечая на его ласки, она уговаривала себя, что через это все проходят и что ничего страшного в этом нет, но смятение отчего-то не проходило, жаля кожу наравне с холодом пустого дома.       Должно быть, её робость была слишком уж заметна, потому что Эйдан, до этого воевавший с пуговицами на её платье, вдруг остановился.       - Корни… - Бережно взяв её лицо за подбородок, он развернул её к себе и нежно прикоснулся к призывно приоткрытым губам. – Верь мне. Всё будет хорошо.       Она кивнула и, схватившись обеими руками за край, бесстрашно стащила с него джемпер, тем самым поощряя к дальнейшим действиям.       Но, когда она сама осталась в одном белье, ей вдруг стало страшно до икоты. Не желая поддаваться панике, она неимоверным усилием подавила стиснувшую сердце ледяную волну и вновь прижалась к губам Эйдана. Но он прижимал её к себе слишком тесно, слишком горячо, она уже ясно чувствовала его ответное желание и понимала, что хотела не этого – но чего именно, она просто не знала и не понимала, как объяснить тайные желания хотя бы самой себе. В эти минуты, должные стать незабываемыми, она казалась себе жутко неуклюжей, неловкой, и могла лишь нелепо сгибать и разгибать руки и ноги, помогая Эйдану избавлять себя от нескончаемой одежды. Ей не было холодно или неприятно, но она помнила рассказ Гермионы о том, что должно стать больно, и эта мысль билась у неё внутри раненой птицей.       - Тш-ш-ш... Не бойся, - шепнул Эйдан, скользя губами по её шее.       Он приподнялся над ней на вытянутых судорожных руках, непривычно напряжённый и такой серьёзный, что она испугалась, но всего лишь на одно мгновение, потому что уже в следующую секунду Эйдан отстранился и сел на краю дивана.       - Что такое? - обеспокоенно окликнула она и села, неловко пытаясь прикрыть грудь ладонями.       И тут она поняла, что - мелькнувшая однажды мысль вернулась, и Корнелия поняла, что думала об этом и раньше, просто до сих пор не успевала поймать воспоминание за яркий хвост.       Цветочек мой...       Подняв голову, Эйдан смерил её усталым взглядом и, встав с дивана, застегнул ширинку и вновь вдел ремень в шлейки.       - Вот, в чём дело, - подытожил он, поднимая с пола джемпер и отряхивая налипшую на рукав пыль. - Прости, я сегодня не настроен на секс втроём.       - Нет... - Корнелия замотала головой, ринулась было встать, но замерла, смущённая собственной почти полной наготой. - Это не так...       - Не ври хотя бы себе, Корни, - оборвал он её лепет и наконец обернулся, так что она смогла рассмотреть у него на левом плече длинный тонкий шрам - от ножа? - Да, от ножа, - подтвердил он, и в его голосе внезапно зазвучала такая сталь, что она содрогнулась.       - Прости меня... - прошептала она и закрыла лицо руками. - Пожалуйста, прости...       Она была сейчас такой беспомощной, что Эйдан смог лишь горько вздохнуть. Сев обратно, он пригляделся, но в мыслях у неё была такая разруха, что страшно шаг ступить.       - Тш-ш-ш... Иди ко мне, - поманил он, и Корнелия прижалась к нему, заливая его плечо слезами. - Корни, слушай... Тебе не нужно быть с кем-то, чтобы быть превосходной. Ни со мной, ни с Поттером, ни с кем-то ещё, ты слышишь?.. Потому что ты уже лучше всех, кого я когда-либо знал. Глупенькая, ты ведь понятия не имеешь о том, какая ты... В тебе же столько доброты и силы, что ты способна горы свернуть. И для этого тебе не нужен кто-то ещё. Ты и сама справишься, я это точно знаю. Слышишь меня?.. Ты сможешь. Ты только полюби себя такой, какая ты есть, со всеми грехами и червоточинами. Я мало что об этом знаю, но в одном я уверен - тебя есть, за что любить.       Он не был уверен, что она слышит его, поглощённая собственным горем и стыдом, но, когда на город опустились ранние зимние сумерки, она всё же успокоилась до той степени, чтобы можно было вернуться в Хогвартс, где, без сомнения, найдётся ещё уйма сочувствующих. К несчастью, опасения Эйдана подтвердились, и встретившаяся им в коридоре четвёртого этажа Мораг, едва взглянув в лицо кузины, охнула так, что на неё заоборачивались.       - Корни! Мерлинова борода, что с тобой? - зачастила она, обеспокоенно хватая Корнелию за руки, и тут же обернулась к Эйдану: - Что случилось? Где вы были?       - Это тебя не касается, - отрезал он, позабыв, что от решительно настроенной Мораг не так легко отделаться.       - Почему Корнелия в слезах? - настойчиво повторила она, но Эйдан даже не слушал. Его горящий взгляд был прикован к стоявшему на небольшом отдалении Драко, и в этом взгляде Мораг не усмотрела ничего хорошего.       Сорвавшись с места, Вектор подлетел к Драко и, придавив его плечи к стене, яростно выпалил:       - Где ты видел её?       - Отпусти меня! - потребовал Малфой, но Эйдан лишь тряхнул его и схватил одной рукой за подбородок, заставляя смотреть прямо в глаза.       - В твоей памяти, - раздельно повторил он. – Женщина, рыжие волосы, серые глаза – кто она? Где ты её видел? На меня смотри, сволочь, убью!       - Драко! Отпусти его, немедленно!       Мораг и Корнелия с двух сторон вцепились ему в плечи, но Эйдан не шелохнулся, напряжённо вглядываясь в глаза Драко, взгляд которых теперь застыл, будто кто-то наложил на него необыкновенно мощный Тоталус. Но наконец Эйдан, очевидно, увидел всё, что ему было нужно, и медленно отступил.       - Всё верно, - подтвердил он, потирая виски. – Это не твоя мать, Малфой.       - Да что здесь происходит?! - воскликнула Мораг, бросаясь к кузену и в испуге хватая его за руки. - Драко, ты цел?       Не слушая обращённых к нему возмущённых воплей, Эйдан повернулся на каблуках и почти бегом бросился к лестнице наверх. Он сам почти ничего не понял из видения, которое удалось вытянуть из Малфоя, но он точно знал, кто должен быть в курсе. Не может не быть.       Чуть не снеся плечом дверь, он ворвался в кабинет нумерологии, где в данный момент несколько семикурсников корпели над дополнительным заданием - несчастные энтузиасты и ещё более несчастные отработчики, вынужденные долгожданный выходной провести над скучнейшими схемами, которые ни уму, ни сердцу.       Вскинув голову на шум, профессор Вектор поднялась на ноги и вышла из-за кафедры.       - В чём дело, Эйдан?       Широким шагом подойдя к ней вплотную, он тихо и зло потребовал:       - Мне нужен Эдвард. Немедленно.       В золотисто-карих глазах профессора что-то вспыхнуло, и она поспешно отвернулась, равнодушно обронив:       - Мне неизвестно, где он сейчас, так что ничем помочь не могу.       Стиснув зубы в ответ на такое наглое враньё, Эйдан хмыкнул и настоял:       - А мне почему-то кажется, что ты в курсе. И мы не выйдем отсюда до тех пор, пока на тебя не снизойдёт озарение.       - Эйдан! – строго одёрнула профессор Вектор, но он вместо дальнейших препирательств схватил её за руку и втолкнул в кабинет, запечатав дверь Коллопортусом.       - Прекрати немедленно! - воскликнула она, но он проигнорировал требование и выводящим из себя тоном произнёс:       - Мне нужно связаться с Эдвардом. Ты ведь знаешь, где его найти.       Скрестив руки под грудью, профессор свела брови и отчеканила:       - Я понятия не имею, где он... - но не успела закончить эту простую фразу и согнулась пополам, едва успев опереться дрожащей рукой о спинку стула.       - Не надо играть со мной в эти игры, - предупредил Эйдан, ослабив давление. - Амулеты помогают лишь до определённых пределов, так что давай не будем проверять, насколько силён твой. Повторяю мой вопрос - где Эдвард?       Взглянув на него сквозь трепещущие от боли ресницы, профессор Вектор не проронила ни слова, но ему это было и не нужно.       - Вот как… Монстр? - уточнил он и кивнул с плохо скрываемым удовольствием: - Да, я такой и есть. И ты прекрасно знаешь, что, если мне нужна информация, то я её получу. Поэтому будь добра не тратить моё время. Тебя, в конце концов, ждут студенты. Отвечай! - прикрикнул он, когда профессор не шелохнулась, и у неё перед глазами вновь понеслась круговерть воспоминаний, искорёженных действием защитного амулета, но всё же мгновенно узнаваемых. Так расшалившийся малыш перелистывает книжку сказок в поисках полюбившейся истории, вот только ни один ребёнок не будет переворачивать яркие страницы с такой яростью.       - Значит, не хочешь? - спросил он добрых пять минут спустя. - Быть может, мне стоит найти того, кто действительно сможет мне помочь. Как думаешь, стоит обратиться к Авроре? А в благодарность переговорить с ней о её родителях... О её настоящих родителях, разумеется.       Профессор Вектор побелела как полотно, а Эйдан вдруг мерзко усмехнулся и принялся тихо напевать с такой интонацией, что простая детская песенка из его уст звучала как дьявольская симфония:       - Я знаю секретик, твой маленький секретик… Я знаю секретик… Твой гаденький секретик!..       - Перестань!       Испустив отчаянный вопль, профессор Вектор зажала рот ладонями, и Эйдан удовлетворённо кивнул:       - Вот и договорились. А теперь вызови сюда того ублюдка, которого ты зовёшь сыном.